Мечта и Цель

небесную канцелярию. Кстати… тебе никогда не казалось странным, что многие обижаются на Бога, а не на Дьявола?
– Так в чем мое обвинение?
– Экий ты странный. Копаешься в человеческом теле, ищешь ответы о его устройстве, а сам не ведаешь, что в собственной душе творится. Знаешь, а ведь это преступление похуже, чем «не убий», «не укради», потому, как частенько становится первопричиной последующих злодеяний. Халатность в обращении с вверенной душой карается по всей строгости вселенского законодательства.
– В этом мое обвинение?
– Глупец, считаешь это несущественным? Твоя проблема. Нет времени повторять сказанное.
Игорь посмотрел на маятник. Намек стал понятен, когда он увидел, что секира преодолела больше половины пути и уже отчетливо слышны взмахи, рассекающие воздух. Пыточный механизм явно ускорил ход.
Тик… Так… Тик… Так…
– Скажи мне, что я сделал не так? – выкрикнул Игорь.
– Я бы хотел услышать ответ от тебя, – развел руками незнакомец: – Но твое стремление уже похвально.
– Я не знаю!
– Ну так узнай. Ради чего лишил себя руки? Зачем положил жизнь на достижение цели? Какой Путь изберешь теперь и для чего? Так получилось, что у меня нет ответов.
– О каком Пути идет речь, если «потом» не существует?
– Все верно – «потом» не существует. А вот Путь существует именно сейчас, и выбирается каждое мгновение.
– Как я сделаю выбор, если не знаю, что меня ждет впереди?
– А как ты раньше принимал этот выбор? Что сподвигло тебя отсечь себе руку?
– Справедливость!
– Справедливость?!
– Это я виновен в том, что брат стал инвалидом!
– Хм… Уже что-то… То есть, ты понес некое наказание, верно?
– Да!
– А дальше, ты решил принести и жизнь в жертву, ради светлой Цели – поставить брата на ноги.
– Да! Каждый раз, когда я начинал сомневаться, моя левая рука напоминала о предназначении, которое обязан выполнить. И я не отступлюсь от него!
– Получается, что тобой движет Цель. А как же Мечта?
– Мечта?..
– Ага, Мечта. Она ведь тоже в тебе есть, не так ли?
– Как я могу позволить себе Мечту, если лишил брата возможности обрести ее.
– Не ты виновник увечий брата. Не глупи. Так что насчет твоей Мечты? У тебя она есть?
– Есть…
– Получается, что ты рвешься на части между Мечтой и Целью. И что-то из этого необходимо принести в жертву…
Игорь не нашелся с ответом. Заминка обрадовала незнакомца, он снова цинично улыбнулся, согнул локоть и подпер ладонью подбородок, продолжая хранить ухмылку, ожидая продолжения рассуждений.
– Ну же… давай дальше…
Но размышления Игоря оборвались…
Тик-так-тик-так.
Лезвие раскачивается на расстоянии ладони от живота. Втянул втянул живот.
– Останови это!
– Не могу. Время никому не подвластно.
– О Господи!
– Не время и не место для причитаний. Задавай вопрос!
– Какой?!
– Главный. Какой же еще?
Игорь поднял голову, отмеряя расстояние от стали до плоти. Дыхание стало частым и прерывистым – полный вдох он уже не мог себе позволить.
– Задавай вопрос! – пророкотал незнакомец.
Игорь истошно закричал. Маятник отклонился в сторону, оставив на животе красную черту, вдоль которой стали набухать кровяные капли.
– Задавай вопрос!
Маятник снова махнул, спровоцировав второй отчаянный вопль. Кровяные капли смазались, но теперь из надреза заструились ручейки. Трудней и болезненней становится держать живот втянутым.
– Скучный ты… Тогда беги, как обычно.
– НЕТ! СЛУШАЙ МОЙ ВОПРОС! КТО ТЫ?! ААААА!!!
Лезвие полосонуло глубже, превращая ручейки в фонтанчики.
Незнакомец поднялся, степенно подошел к столу, и в момент, когда секира готова была вновь устремиться к ране, без усилий схватил древко маятника и разом остановил его.
– Твое время вышло. Тебе пора возвращаться.
– Кто ты… кто ты… кто ты… – корчась в агонии бормочет Игорь.
Незнакомец откинул капюшон.
– Я тот, кто приглядывает за тобой.
Все видимое: маятник, стены каземата, огни факелов – стало сужаться в одну точку. Но до того, как мир исчез в непроглядной темноте, мужчина успел разглядеть лицо незнакомца.
У незнакомца было лицо Игоря, словно отражение в зеркале.

– Разряд!
– Пульс отсутствует.
Аппарат витальных функций подтверждает слова обрекающим монотонным пищанием.
– Дефибриллятор заряжен.
– Разряд!
Сердце робко толкнулось, скривив маленьким изломом ровную линию на мониторе. За ним последовал еще один скачок пульса.
– Сердечная активность восстанавливается.
– Пациент вышел из клинической смерти.

*    *    *

Распахнув глаза в покоях интенсивной терапии, Игорь стал инстинктивно озираться на стены и белое одеяло, урывающее до плеч.
«Где я?» – хорошо читается во взгляде невысказанный вопрос.
В сознании царит абсолютная тишь и темень, словно в совершенно пустой комнате. Мозг, словно только включившийся, стал усердно забрасывать куски различной информации и сведений, спеша заполнить пустоты. Он нарушает последовательность и правила сортировки, превращая комнату в хаозник, где не возможно что-либо найти. Во всей этой неразберихе Игорь отчаянно пытается обнаружить в обрывках воспоминаний хоть что-то, что может помочь определить новую точку отсчета жизни, с ужасом понимая, что калейдоскоп памяти складывается в немного иную картину, и нечто важное в восприятии неуловимо исчезает.
Игорь переключился на внешний мир, подвигал пальцами – с правой стороны одеяло шелохнулось, а с левой остается ровным.
«Снова этот фантом… Хорошо хоть не болит».
На правой руке Игорь обнаружил приклеенный к коже проводник, похожий на обычную заклепку для одежды. К нему должны подсоединяться датчики, сообщающие на сканер витальных функций пульс сердца и, наверное, еще какие-нибудь данные – познания ученого в области медицины далеки от подробностей. На том же запястье прилеплен катетер, гибкой пластиковой трубочкой уходящий под кожу. Он похож на маленький пластмассовый краник.
– Пациент пришел в себя.
Игорь повернулся на голос. Женщина врач в темно-зеленом колпаке и маске вышла из-за ширмы, осмотрела зрачки пациента, задала проверочные вопросы о состоянии. Пребывая в туманной прострации, Игорь улавливает лишь суть слов, обращенный вниманием к пережитому в камере пыток. Врач поздравила с успешной операцией, убедила в отсутствии угроз для жизни, и обмолвилась о клинической смерти.
– Что, простите? – проявил заинтересованность Игорь. Он удивился своему сиплому голосу, с натугой сглотнул, испытывая боль в горле, как при ангине.
– Боль в слизистой скоро пройдет, – заверила врач. – Горло болит, потому что легкие снабжались воздухом через дыхательные трубки. Операция была сложной и без надлежащей подготовки, на одном из этапов Ваш организм не справился с нагрузкой.
– Мм… Как долго я был мертв?
– Около десяти секунд. Превышение лимита времени приводит к отмиранию клеток мозга. Для организма, десять секунд – это допустимый срок, который не скажется на его работе в дальнейшем.
«Десять секунд!.. По ту сторону совсем иной темп времени…»
– Ясно… Почему Вы рассказываете мне это здесь, а не в палате?
– По просьбе Анатолия Павловича. Он велел разъяснить Вам суть произошедшего и предупредить, что в палате Вас ожидают Эдуард Анатольевич и Константин Ильич, а также Ваш брат.
Игорь уставился в потолок и тяжело вздохнул. Врач продолжила:
– Сообщите мне, как только будете готовы.
– Спасибо за заботу. Пожалуй, не будем терять время.
– Как скажите.
Врач подозвала медсестру. Щелкнули педальки, стопорившие колесики кушетки, медсестра толкнула подголовник и, рассказывая подбадривающие приятности, повезла сквозь лабиринт коридоров.

Ложе под Игорем чуть дрогнуло, когда колесики подскочили на порожке. Как и предупреждала врач, в палате Игоря встретил ректор, декан факультета кибернетики и Мирослав. Пациент застал коллег возле большого окна, через которое палата заполнялась приглушенным вечерним светом; брат остановил инвалидное кресло у противоположной стены. Кушетка встала по центру палаты, Мирослав подкатил вплотную, с горестным лицом погладил голову Игоря. Он с огромным трудом сдерживал слезы, глядя на измученное лицо, с зеленоватым, болотным оттенком кожи и сизыми синяками вокруг глаз. Братья пообщались взглядами, и если бы не тотальное безразличие вследствие действия наркоза, Игорь вряд ли нашел бы силы, чтобы тщедушной улыбкой успокаивать Мирослава.
– Как его состояние? – драматичным тоном обратился ректор к медсестре.
– В норме. Скоро подойдет Анатолий Павлович и сообщит необходимые подробности.
Как только девушка покинула палату, Игорь обратился к коллегам, стараясь побороть хрипоту:
– Спасибо вам за оказанную заботу и спасение жизни. Я несказанно благодарен Вам. Позвольте заверить, что я выйду на рабочее место сразу после выписки, чтобы продолжить работу над проектом.
– Игорь… – мягко сказал его начальник, декан факультета кибернетики. – Извини что перебиваю, но ты пойми… гранд получит не «Протез Ультимус». Тебе не хватит срока до окончательного выдвижения кандидатской работы.
– Это не имеет значения, – отрезал Игорь. – Я продолжу исследования до полного завершения. Как только это произойдет… я его хоть министерству обороны принесу. Я доведу «Ультимус» до воплощения в жизнь.
– Тебе ведь для этого нужно разработать синтетический образчик спинного мозга! Это ведь совсем не твоя специализация. Если думаешь снова присмотреться к специалистам биоинженерного, – даже если снова на это подпишешься, – ты не найдешь там достойных. Ты же видел, что без Каритаева они ни один другой проект не выдвинули.
– Я самостоятельно завершу исследования.
– Ты хоть понимаешь, сколько тебе потребуется времени?
– Не важно, – жестко отрезал Игорь. Лицо стало резким, напряженным, страстный голос прозвенел, как на исповеди. Глаза уставились в одну точку, будто видел там что-то незримое. Некую сверхзадачу. – Я доведу проект до конца. Вы же видите причину моей целеустремленности.
На короткий миг декан поднял взгляд на Мирослава, и это заставило его замолчать. Он тяжело вздохнул.
– До чего же нелегкая ситуация… – с грустью циника проронил ректор. – Из-за человека, преследовавшего корыстные и аморальные цели, пострадал тот, кого ведет благородство – искреннее служение Науке… Игорь Станиславович, мы вынуждены избрать другого кандидата на предоставление гранда. Но я даю Вам слово, что выделю средства из бюджета на оплату работы группы исследователей, которые присоединятся к Вашему проекту. Я лично приму участие в подборе и проверке каждого достойного претендента. Так же, обеспечу доступ ко всем данным по исследованиям интересующего Вас факультета. До того, как произойдет выписка с больничного режима – Ваша группа будет готова к работе над проектом «протез Ультимус». Ваша Цель достойна воплощения.
Больше всех изумился Константин Ильич, – у Игоря просто не осталось сил на изумление, – но ничего не сказал.
– Я благодарю Вас, Эдуард Анатольевич. Вы бесконечной широты души человек.
– Поправляйтесь… – с улыбкой ответил ректор. – Пойдем, Константин Ильич, наш разговор закончен. Поговорим с деканом медфака.
Декан вышел вслед за ректором, оставляя братьев наедине.
– Ну что же ты, брат… – горько проронил Мирослав.

Игорь с трудом повернул голову на подушке,