Нет, не могла Этель вспомнить ничего, что вызвало бы у неё тревогу при погрузке контейнера. Возможно, чуть позже и найдёт, в чём прокол. Но пока следует заняться иным.
Глава 2. Приземление
Брун открыл все три иллюминатора в отсеке и наблюдал за приближавшейся Землёй. Он усердно выполнял поручения сурового, но такого очаровательного капитана, надеясь заслужить её благосклонность. Арина привлекали сильные и энергичные женщины. Но если убрать лирику, он понимал: сейчас надо чётко следовать инструкциям. Вон как ринулись коллеги исполнять приказы Этель.
Когда Тано влетела в пилотский отсек, помимо связиста здесь были Виктор и Дрен. Парни уже справились с поручениями капитана и ожидали дальнейших распоряжений. Порой Этель размышляла, насколько мужчины доверяют ей и в какой степени можно на них положиться. Но пока они ни разу не подводили друг друга.
— До Земли примерно две тысячи километров, — отрапортовал Брун.
— Ты считаешь, мы так быстро приближаемся? — уточнила Этель.
— Ускорение сейчас должно возрасти, — ответил Арин, — поскольку начинает сказываться притяжение Земли. Поэтому времени до столкновения остаётся всё меньше. Думаю, минут двадцать — двадцать пять. И ещё: никаких внешних повреждений на корпусе я не заметил.
— Понятно, — выдохнула Этель. — Виктор, где рации?
— Они тоже не работают. Поэтому я и не стал их тащить.
— Ясно, — сквозь зубы процедила Этель. Её бесила эта ситуация. Она не боялась вступать в бой с флотом бандитов. По крайней мере, там всё понятно — где враг и как с ним бороться. Но оказаться на парализованном корабле — это уж слишком.
— Ну? — многозначительно спросил Виктор.
— Бункер запечатан, — ответила Этель, сразу уяснив, что имелось в виду. Профессионалы понимали друг друга с полуслова.
— Диверсия? — это Дрен.
— Не знаю, — отрезала Этель. Ей очень не нравился такой ответ, показывавший экипажу некомпетентность капитана. Но ведь она же не всеведущий бог. И чтобы надолго не оставлять людей наедине с подобными размышлениями, Тано их озадачила: — Всем надеть скафандры и дополнительные баллоны из тех, что принёс Дрен.
Этель тут же сама занялась экипировкой. Как известно, все меры безопасности опробованы человеческой кровью. Хочешь выжить — подчиняйся. Обмундирование для выхода в открытый космос размещалось в переходном тамбуре между рубкой управления и шлюзом. Так что это не заняло много времени. В скафандр она втиснулась быстро. Сказывались тренировки. А вот баллон никак не хотел пристёгиваться к специальному креплению и постоянно за что–то цеплялся.
— Дрен, в бункере отключена система жизнеобеспечения, — сказала Этель, завершив экипировку. — Нужно подсоединить запасные баллоны, чтобы арестант не задохнулся. Думаю, он не замёрзнет. Скоро всем будет очень жарко при входе в атмосферу. Когда закончишь — доложишь. Виктор, ты — к Мику. Волос один не сможет управиться с рулями. Если что–то потребуется, сразу же говорите. От вас зависят наши жизни.
— Капитан, — нерешительно произнёс Мазин, помогая Левину пристёгивать баллон.
— Ну? — Этель посмотрела на специалиста по вооружению через открытое забрало шлема.
— Как уже говорил, рации не работают, — продолжил Виктор. — Тут вообще всё сдохло. Электроника отключена, аккумуляторы разряжены, двигатели застопорены, ядерный блок словно заснул. Я пока не заметил повышения температуры, но мы точно хапнем радиации. Сейчас наш «Стремительный» — всё равно, что консервная банка.
— К чему ты клонишь? — прищурилась Этель, не терпевшая панических настроений. Но всегда выслушивала членов экипажа. Зачастую мужчины обращали внимание на проблемы, о которых она забывала.
— Я не представляю, как в темноте управлять рулями, — продолжил Виктор. — Надо видеть или хотя бы слышать, куда поворачивать. Капитан, вы отлично знаете: если перестараться, можно либо проскочить Землю, оттолкнувшись от атмосферы, либо сгореть в ней. Без рации мы как слепые котята. Сомневаюсь, что мы приземлимся.
В свете звёзд Этель едва видела контур Виктора. Но по напряжённому голосу хорошо слышала, насколько тот озабочен. Впервые на их долю выпало такое испытание, и неизвестно, чем всё кончится. Ещё ни с кем подобного не случалось. Даже инструкций нет на этот счёт, и приходилось действовать по наитию.
Члены экипажа опытные космические бродяги и хорошо представляли, насколько серьёзно их положение. Конечно, пока все её команды исполнялись беспрекословно, однако каждый сейчас придирчиво взвешивал разумность её распоряжений. Ведь от неё зависели их жизни.
— Значит, так… — выдохнула Этель. Мазин прав в своих опасениях, и она должна, просто обязана, найти выход. — Мы станем цепочкой и будем передавать команды в хвост. Если ни у кого нет иных предложений…
— Это, конечно, может сработать… — без особого энтузиазма протянул Дрен.
— Сработает! — уверенно заявила Этель. А если человек во что–то верит — это хороший шанс для воплощения мечты в реальность.
Капитан обвела взглядом подчинённых. Даже не видя в полутьме их лиц, Тано чувствовала: у мужчин подавленное настроение. Что не удивительно в их положении. Но нельзя в критической ситуации позволять людям бездействовать — они начнут излишне рассуждать и запугивать себя. И поэтому Этель сразу же скомандовала:
— А теперь за работу. Да, Виктор, захвати для Мика скафандр и кислородный баллон. Ему сейчас труднее всех.
Левин ушёл в трюм, а Этель направила Бруна внутрь корабля, чтобы тот заранее определил, кто и где будет стоять, передавая её команды в хвост. Расстояние до Земли убывало катастрофически быстро, а значит, времени на подготовку почти не осталось.
Если бы звездолёт был исправен, то перед входом в атмосферу пилот уже включил бы тормозные двигатели. Но поскольку корабль умер, плотные слои воздуха теперь примут их на полной скорости, и последствия этого представить трудно. Вероятно, они сгорят. И даже суперпрочное циркониевое покрытие не спасёт. Но, лучше не думать об этом. Нужно бороться до конца — и тогда, может быть, получишь свой маленький приз — ещё немного жизни.
Тано напряжённо смотрела в иллюминаторы. Звездолёт приближался к Земле с ночной стороны. Внизу Тихий океан. Родная планета выглядела сейчас огромным тёмно–синим шаром с редкими светлыми пятнами в местах, где расположены островные мегаполисы. Атмосфера, будто сияющим божественным нимбом, оконтуривала её тонким ореолом. Красота.
И не упомнишь, сколько раз, возвращаясь домой из очередного полёта, Тано с радостью встречала родную планету. Но сегодня Этель боялась Землю. И хорошо, что сейчас одна в отсеке и никто не увидит терзаний «железной мстительницы», поскольку она не имела права на эмоции. Спасти их могут лишь собранность и профессионализм.
Левин быстро вернулся и доложил, что баллоны подключены к бункеру. А затем направился к Бруну. И снова Этель осталась наедине со своими тревогами.
Кто бы знал, как ей жутко в эти тоскливые, бесконечно тянувшиеся минуты. Она буквально извелась, перебирая в уме варианты спасения, просчитывая скорости, массу корабля, угол входа в атмосферу, наклон оси и прочие технические параметры. Но легче не становилось. Нет, совсем иное надо женщине в эти, возможно, последние минуты жизни. Но некому сказать ей слов утешения и любви. А ведь их так порой не достаёт.
«А чего ты хотела, подруга? — спросила Этель себя. — Ты сама же отгородилась от всех за непреодолимой каменной стеной. И вот результат — боль и одиночество. За что боролась, то и получила. Но ведь ты живой человек, а не металлический робот. Тебе необходимы любовь и внимание. Но всего этого нет и никогда не будет в твоей жизни, потому что ты сама гонишь прочь эти бесценные сокровища. А они на дороге не валяются. Их нужно притянуть к себе и лелеять».
Этель всхлипнула, но тут же прикусила губу. Нельзя реветь.
А Земля меж тем полностью закрыла иллюминатор и сейчас казалась ужасным чудовищем, готовым пожрать маленький кораблик. Невыносимо страшно, когда ты не в состоянии управлять судьбой и твоя жизнь зависит от жестокой реальности. В такие моменты начинаешь понимать людей, веривших в богов и вымаливавших у них удачу, помощь, спасение. А что оставалось делать, если ты ничтожно крошечный перед лицом бесконечной Вселенной?
Желая отвлечься от безрадостных мыслей и эмоций, Тано прогоняла в уме всевозможные меры предосторожности. Этель наизусть знала инструкции и руководства, какие только написаны для космонавтов, и сейчас тестировала себя, всё ли сделала правильно. Но беда в том, что ни одна директива не предусматривала ситуации, когда звездолёт становится полностью неуправляем. Даже на отстое в доках он находился под напряжением и в нём функционировали различные системы.
А сейчас «Стремительный» мертвее мёртвого, и уже ничто не сможет его оживить. Работающие от аккумуляторов рации — и те вышли из строя. К счастью, Этель однажды посещала сборочный цех и присутствовала при тестировании вертикальных рулевых стабилизаторов и триммеров корабля. То воспоминание и натолкнуло её на мысль, как можно попытаться обхитрить судьбу. И другого выхода в данной ситуации она не видела.
Члены экипажа сразу поняли её замысел и поддержали. А значит, капитан приняла верное решение. Но удастся ли им сложный манёвр со входом в атмосферу? Сумеют ли они благополучно совершить посадку? Этель могла лишь молиться, чего никогда в жизни не делала. Или всё же… «Нет! Я не хочу вспоминать! Только не это!»
* * *
Атмосфера встретила звездолёт враждебно. Корпус сильно вибрировал. Капитан пристегнулась к креслу и изо всех сил орала команды, удивляясь, что ещё кто–то слышит её в этом диком хаосе. «Стремительный», двигаясь с огромной скоростью, едва не проскочил Землю. Больших трудов стоило Виктору и Мику вывернуть рули, чтобы выйти на траекторию сближения. Благо там установлены лебёдки. С их помощью мужчинам удалось зафиксировать нужный курс.
Сколько продолжалось кошмарное падение, Этель не представляла. Корабль горел, проходя слои атмосферы, и в салоне начала подниматься температура. Сейчас капитан была рада, что сразу же, следуя инструкции, приказала экипажу облачиться в скафандры и пристегнуть по дополнительному баллону — вероятность спасения выше.
Скорость к моменту столкновения с Землёй оставалась критической. Удастся ли выжить при посадке? Сейчас это казалось нереальным чудом. Тано словно прожила сотни жизней, пока через огненный хаос её корабль нёсся к родной планете, так негостеприимно встречавшей своих детей.
— Раскрыть парашюты! — напрягая голосовые связки, взревела капитан, разглядев сквозь облака стремительно приближавшуюся Землю. И то были её последние слова.
Этель почувствовала рывок при раскрытии куполов. А потом, когда вибрация исчезла, едва успела сосчитать до десяти, как произошло столкновение с планетой.
Звездолёт ударился о землю по касательной, его подбросило и затем начало крутить. Сколько раз корабль отталкивался от поверхности и снова падал, Этель уже не знала. Она потеряла
