Вот мы и встретились 9-10

рыбёшку. Зато когда море спокойно и гонит длинные пологие волны аж от самой Японии, а то и из серёдки Тихого, хорошо распластаться на чистейшем песчаном пляже дугообразной лагуны или брести вдоль прибоя, подбирая красивые раковины и спугивая маленьких крабиков, выброшенных волной на песок. Можно решиться и, разбежавшись, броситься в прибой, поскорее погрузиться по шею, притерпеться к холодной, не выше пятнадцати градусов, воде и рвануть в сторону Японии метров на двадцать, набрать побольше воздуха и, опустив лицо в чистейшую прозрачную как цейсовские стёклышки воду, наблюдать за манящей подводной жизнью, откуда когда-то, сотни тысяч лет назад, выбрались зародыши человечества. Увеличенные водной линзой подводные джунгли из всевозможных высоких трав, среди которых выделяются лентообразные морские папоротники – ламинарии, разом качнулись всей массой навстречу так, что пришлось непроизвольно поднять лицо, и тут же откачнулись под убегающей волной назад, а между высокими травами как в открытом аквариуме снуют многочисленные рыбёшки, а то и солидные окуньки, да так близко, что, кажется, можно взять руками. Охладившись от тридцатиградусной береговой жары, можно, подрагивая всем телом, покрывшимся защитными пупырышками, выбрести на мелководье у скал, где в спокойной воде, в затишке, прогретом солнцем, нежатся чёрные игольчатые морские ежи и морские звёзды самых разнообразных размеров и расцветок: бурые с синим узором, зелёные с оранжевым, оранжевые с красным и всякие другие. Можно взять их в руки и разглядеть повнимательнее, но не дай боже уколоться болезненными иглами ежей. А потом забраться на тёплые скалы и полежать там, чувствуя, как высыхающая вода оставляет тонкую ломкую корочку морской соли, стягивающую кожу. И не надо никаких загаженных вод, пляжей и воздуха пресловутых Турций и Египтов. Бывает, подфартит, и съёмочная площадь выходит прямо на побережье. И тогда всякой рыбы – ешь, не хочу! Да впридачу ещё и деликатесные крабы – в ведро не помещаются, а то и совсем уж деликатесные осьминожки. В нерест красной рыбы на полевом столе столько икры, что едят её столовыми ложками, уже морщась, готовые променять, баш на баш, на любые овощи. Под вечер на морской глади появляются морские охотники – нерпы и тюлени. Высунувшись по пояс из воды, они с любопытством наблюдают за людьми. Ночами иногда вдруг взбунтуется морская стихия, зашумит прибой, гулко хлопая набегающей волной о берег, сплошной стеной ливанёт дождь, дуванут порывистые ветры, а утром всё успокоится, глядь – вдоль всего побережья узкой лентой серебрится выброшенная мелкая рыбёшка. И уже бродят, чавкая, откуда-то прознавшие медведи и вместе с ними, не пугаясь – всем хватит! – колонки, норки, хорьки. Ошалелые чайки с надсадными криками вырывают добычу прямо из-под носа пирующих хищников, а те так вошли в раж, что даже долго не боятся приближающегося человека. Ещё… Да много чего ещё можно порассказать огольцам  и о море. Много…
Но Иван Всеволодович и этого толком не рассказал. В самом начале долго мямлил, объясняя шкетам, что такое Гео-логия и с чем её едят, как организована, и что в ней делают. Ему даже захотелось на чистой чёрной доске крупным пальцем мела нарисовать Дальний Восток, показать Приморье и обозначить их посёлок-базу и площадь, по которой ему довелось побродить. Он еле сдержал себя, скомкано рассказал о месторождениях Края и, если бы у него случились статистические выкладки по освоению недр, то и их привёл бы, лишь бы не останавливаться. Прошла уже четверть часа, а он только-только вошёл в тайгу, да и то лишь сухо перечислил, что там есть, не задерживаясь на красотах в опасении, что его уличат в сентиментальности, не гожей для сурового «замечательного» геолога. Морю, самой красотище дальневосточной земли, уделил всего-то пяток минут и забуксовал в повторах. Хорошо, что на помощь пришла Вера, а то бы и освистали. Она поднялась со стула у задней стены класса, поддерживающе улыбнулась и мягко предложила:
- Иван Всеволодович, давайте, дадим возможность ребятам задать вопросы по интересующим их темам? Согласны?
- Да, да… конечно… - пробормотал незадачливый лектор. – Я слушаю.
Первым с первой парты-стола высоко поднял короткую руку, перекосив щуплое туловище, белобрысый малец с круглой как шар головой, круглым лицом, закруглёнными торчащими ушами-лопухами и с круглыми роговыми очками на курносом носу-пупырышке. Поднявшись и выказав небольшой неказистый росточек, он, чётко выговаривая слова, вежливо спросил неожиданно приятным баритоном:
- Скажите, пожалуйста, какие у геологов реальные доходы, и какие у вас есть привилегии и льготы?
Иван Всеволодович, услышав от малявки взрослый прагматичный вопрос, от неожиданности чуть порозовел, устыдившись за мальца, за его меркантильный интерес, но, подумав, решил, что ребятам, торопящимся во взрослую жизнь, надо знать правду, и назвал, поколебавшись, пределы своей зарплаты, отодвинув верхний предел вдвое от истинного.
- Не густо, - авторитетно определил белобрысик, и тут же получил от прыщеватого дылды сзади щелбана по макушке так, что разлетелись редкие волосики. Прищёлкнутый сразу сел, съёжившись, а Ивану Всеволодовичу захотелось добавить и от себя по шмыгающему носику.
За дальним столом, не ожидая разрешения, нетерпеливо вскочил лохматый парень в свободном пушистом белом свитере с высоким воротником, почти сплошь разрисованном разноцветными «мадами», «лавами» и «юса», в линялых светло-голубых джинсах с пришитыми и полуоборванными заплатами на коленях и почти выкрикнул:
- А можно от вас в темпе смотаться в Джапан за тачкой и электроникой?
Не сразу сообразив, о чём речь, Иван Всеволодович в тон парню тоже выкрикнул:
- Можно! – и потише: - А зачем? Японского барахла и в наших поселковых шопах навалом.
- Тогда пригласите в гости, - тут же нашёлся нахал.
Но и лектор был не промах:
- Приезжай. Мой адрес – Д. В.
Класс довольно заржал. Разозлившись, Иван Всеволодович сам выбрал следующего спрашивающего, ткнув ладонью в направлении ухоженного юнца в приличном тёмно-сером костюме с голубым галстуком, который дисциплинированно держал поднятую руку, упёртую локтем в столешницу. Тот встал, выждал с минуту, пока более-менее не уляжется шум, и выдал:
- У меня, собственно говоря, не вопрос, а деловое нанотехнологическое предложение.
«Куда я попал?» - с огорчением подумал лектор. – «Неужели среди всего класса не найдётся нормального пацана? Неужели они все – рационализированные прагматичные взрослые недоросли, уже зацикленные на деловую жизнь? На материальные блага? На менеджерскую деятельность? Такие без сомнения вынесут все живые цветы на прокорм белковому скоту».
- Ну, давай, - разрешил недорослому рационализатору поделиться выросшими идеями, - выкладывай, что ты надумал.
- Предлагаю: самую трудоёмкую операцию с большими затратами времени, а именно – маршрутирование с отбором каменных и почвенных образцов, - начал юнец складно, словно на профессиональном симпозиуме, - заменить вертолётной съёмкой, для которой использовать двухместные малоскоростные вертолёты американской фирмы… - и назвал последнюю скороговоркой с английским выговором, да так, что плохой лингвист Иван Всеволодович толком не разобрал, - …с подвесной люлькой, в которой размещается геолог…
- Тебя туда, - послышалось со смешком.
- …и которую опускают, когда требуется отбор проб. – Ненормальные пацаны одобрительно зашумели, не позволив «замечательному» маршрутнику что-либо возразить или раскритиковать дорогостоящую идею: эти рационализированные ребята пока ещё не считают затрат. – В принципе,- продолжал нано-рационализатор, - можно использовать и беспилотные вертолёты с автоматическим пробоотборником израильской фирмы… - и опять назвал трудно усваиваемое русским умом английское название с еврейским акцентом, - …составив соответствующее программное обеспечение с указанием маршрутов и точек отбора проб по электронной карте.
Поддерживающий шум ещё больше усилился, послышались восхищённые восклицания:
- Ну, Гуга! Ну, даёт! Во, чешет! Наномен! Классно придумал!
Вдохновлённый высоким собранием вундеркинд совсем оборзел:
- Не могу понять я и того, почему уважаемые геологи не используют для энергоснабжения малогабаритные, но мощные дизельгенераторы германской фирмы… - и назвал по-немецки такую, что Иван Всеволодович даже если бы захотел, не смог бы выговорить. Оставалось только беспомощно огрызнуться:
- Потому что у нас нет ни вертолётов, ни генераторов.
- Стра-а-н-но, - осуждающе протянул продвинутый далеко на запад малец, а Ивану Всеволодовичу очень захотелось, аж пальцы зачесались и зашевелились, щёлкнуть и этого умника по носу. – А ещё… - сзади вундера дёрнули за полы пиджака и он гулко плюхнулся тощим задом на скамью.
- Заткни фонтан! Дай и другим слово сказать!
- Правильно! – поддержал взрослый стихийное большинство, которое всегда неправо. – Давайте дадим слово и дево… - и осёкся на первом же намарафеченном лице, густо окрашенных чёрно-рыжих волосах в тигровую полосочку, наклеенных красных ногтях и блестящих крупных серёжках чуть не до плеч, - …девушкам. Вы! – показал пальцем на живую Барби.
Та робко поднялась и, вперив в лектора оловянного цвета зрачки с оловянным содержанием, поинтересовалась:
- А сколько геолог получает за находку месторождения? – Иван Всеволодович совсем скис, даже щёлкнуть её по носу не захотелось, а она деловито пояснила суть вопроса: - Известно, что нашедшему клад отваливают четверть его стоимости, а сколько дают за открытие клада земных недр?
Что ей ответить? И захочет ли понять? Пока собирался, помогли однокашники куклы:
- Лерка, не мылься, тебе всё равно ничего не обломится. Садись!
Ошарашенный лектор только и успел промямлить, что месторождения открывают не в одиночку, а большим коллективом, но это огольцам было не интересно, и оставшиеся неудовлетворёнными любознательные завопили вразнобой:
- Я! Я! Мне! Мне!
Потерявший управление возбуждённой холерической аудиторией Иван Всеволодович умоляюще взглянул на Веру, и та, поняв его состояние, тут же поднялась и непререкаемо разрешила задать вопросы выбранным ею одному, второму, третьему… и вопросы были не заумными, не шкурными, и ответы следовали предельно простые:
- Какой вы окончили институт?
- Ленинградский горный.
- Какое у вас авто?
- Никакого.
- Есть у вас коттедж?
- Нет.
- Что делает ваша жена?
- Я не женат.
- Работают ли у вас китайцы и японцы?
- Нет.
- Сколько вы убили тигров?
- Ни одного.
- А медведей?
- Тоже.
- Кусали ли вас энцефалитные клещи?
- Бог миловал.
- Заплывают ли в ваше море киты?
- Бывает.
- Работают ли у вас женщины?
- Ещё как, – и так далее.
Оживившийся расторможенный дядя-геолог еле успевал отвечать и даже осмелился на красивый орнамент ответов о флоре и фауне тайги, всячески приукрашивая быт полевых лагерей.
Когда истязания «замечательного человека города» закончились, и они вышли вдвоём из школы, Вера улыбалась, довольная успешным мероприятием, а герой хмурился в противоположном настроении.
- Иван Всеволодович, - начала делиться впечатлениями Вера, - оказывается, в вас таится прирождённый учитель.
Скрытый