качающимися в зыбком мареве далекими холмами. Они не следовали примеру Джарчи и его сыновей, не ложились спать после обеда. На душах у обоих было неспокойно, потому что не знали, что с ними будет дальше.
Чиркудай чувствовал, что Темуджин перестал беситься, зато начал поче¬му-то тревожиться.
Вдали послышался топот коней и, через несколько минут, мимо селения стремительно пронеслись всадники на низких боевых конях. Неожиданно один из них отделился от отряда, развернулся и помчался к ним. Но не подъехал вплотную: остановился в десяти метрах. Остальные всадники тоже разверну¬лись, однако не тронулись с места, застыв в почтительном отдалении.
Чиркудай во все глаза смотрел на богато одетого, красивого, как девуш¬ка, юношу, с тремя красными стрелами в колчане. Всадник, сжав кулаки, сверлил взглядом Темуджина. Колодник тоже ел княжеского сына глазами. Они не сказали друг другу ни слова.
Красивый юноша оскалился, и зло стегнув нагайкой коня, поднял его на дыбы. Красиво развернулся в свечке и рванул в сторону белой юрты нойона Тургутай-Хирилтуха.
Чиркудай почувствовал, что в душе Темуджина появилась тяжесть от нео¬жиданной встречи. Но не стал ни о чем его расспрашивать.
Однако не выдержал Джарчи поинтересовавшись в кузнице:
- Что заинтересовало князя Джамуху?- очевидно, он видел всадника через щель в стене юрты.
Подумав, Темуджин решился и ответил:
- Он мой анда.
- Вот как?!.- внешне спокойно отреагировал кузнец:- Значит, названный брат?..
- Да,- коротко ответил Темуджин.
- Нда...- задумчиво протянул Джарчи, бросая заготовку на наковальню. Но больше ничего не сказал.
Отдыхая на следующий день за юртами, Чиркудай несмело спросил:
- А этот, Джамуха, не поможет тебе?
- Я никогда ни у кого ничего не прошу,- отрезал Темуджин, нервно встал и пошел в кузницу, бросив на ходу:- Я всегда и все беру сам.
Однажды утром Джарчи сообщил, что сегодня они поедут в лес за углем. Чиркудай не знал, что это такое, но промолчал. Джелме и Субудей обрадова¬лись. Темуджин вопросительно посмотрел на старика.
- Ты тоже едешь,- сказал Джарчи,- я тебя взял на себя у Тургутай- Хи¬рилтуха, так что можешь бежать.
- А как вы?- настороженно поинтересовался Темуджин.
- А нас за это Хирилтух пустит под нож.
Ребята притихли.
- Понятно,- протяжно сказал Темуджин и пошел готовить повозку.
Джелме привел старую, но еще крепкую лошадь. Ее запрягли в двухколес¬ную арбу, шумно уселись и со скрипом поехали по выжженной слепящим солнцем степи, к темным сопкам на краю земли, плавающим в жарком воздухе. После застойно-кислого духа стойбища, едкого дыма от кузнечного горна и против¬ной вони от горящего в очаге кизяка, запахи в степи показались Чиркудаю удивительно свежими и вкусными.
Проехав мимо отары овец, объедавших пожухлую траву вокруг солончака, и удалившись на приличное расстояние от пастухов, прятавшихся в тени громад¬ных камней, невесть как попавших в холмистую степь, кузнец снял колодку с потертой шеи Темуджина.
Чиркудай сидел с рыжим на задке, болтая ногами в такт подскакивающей на рытвинах повозки. Сыновья Джарчи примостились впереди, рядом с отцом.
Зло жужжа, мимо них проносились оводы и слепни, нападая на широкий круп лошади, усердно хлеставшей себя хвостом по бокам. На людей кровососы не обращали внимания. Иногда вдали, в неподвижном жарком воздухе, скручи¬вались тонкотелые смерчики, шныряя по степи хитрыми зигзагами, виляя тон¬кими бедрами. Они сгребали с твердой как камень земли пыль и сухую траву и поднимали все это в воздух. Потанцевав немного, смерчики так же внезапно опадали, разбросав мусор.
- Злые духи играются,- буркнул Темуджин, наблюдая за вихрями.
И именно в этот момент Чиркудай вдруг осознал, что он существует. Что он есть в этом огромном мире. Раньше он просто жил и жил, а сейчас вдруг стал жить внутри себя. Неожиданно он обнаружил, что его со всех сторон об¬нимает громадный мир. И в нем самом проснулось что-то громадное, похожее на бесконечную степь.
Он затаился и впервые почувствовал страх от неизведанного чувства, от этого открытия. И испугался этого неожиданного состояния не меньше, чем однажды утром испугался лихих джигитов, налетевших на их курень. Но там было как-то по иному, не так, как сейчас. Он даже забыл болтать ногами, привыкая к новому состоянию, к новым ощущениям. Ему показалось, что окру¬жающие его люди тоже стали другими. Они изменились вместе со всем миром. Раньше он будто спал, даже днем, когда работал, а сейчас проснулся.
Наблюдая за собой и своими ощущениями, он не заметил, как они въехали в полумрак леса у подножия холмов. Новые запахи и звуки привели его в чувство. Голодные комары, почуяв добычу, набросились на них словно стая волков. Джарчи на ходу сломал веточку и стал ею обмахиваться. Увидев это, ребята тоже вооружились ветками от деревьев, проплывающих рядом с повоз¬кой.
Чиркудай впервые попал в лес. Его поразили высокие деревья и густая трава. Лес сильно отличался от мертвой степи, он казался живым. Вокруг ти¬хо шептали листья на непонятном ему языке, обволакивая тело приятной прох¬ладой.
Старик дал ребятам понаслаждаться, затем вручил Темуджину топор и по¬шел с ним в чащу, валить огромные березы. Но до этого приказал Джелме, Су¬будею и Чиркудаю раскапывать старое огневище: яму, в которой бревна пере¬горели в уголь.
Лошадь распрягли и отпустили к сочной траве. Чиркудай взял заступ и, приноровившись, принялся как Джелме и Субудей отбрасывать в сторону земля¬ную крышу жеговой ямы. А из дальней чащи прилетело звонкое тюканье топо¬ров.
Докопавшись китайскими лопатами до головешек, они услышали, как в глу¬бине леса раздался треск и гул: это кузнец с Темуджином свалили первое де¬рево для следующего выжига.
Ребята начали выволакивать раскопанные поленья наверх, отряхивая с них налипшую землю. Они дружно грузили выгоревшие в уголь рубчатые плахи в стоявшую рядом арбу, отмахиваясь от надоедливых насекомых.
И тут Чиркудай почувствовал присутствие чужого. Воздух будто прошило пронзительным и давящим звоном. Он взглянул на Джелме и Субудея: старший ничего не заметил, а Субудей стал озираться и ежиться, будто ему за ворот попала колючка.
Чиркудай закрутил головой, стараясь найти источник неприятности, и увидел между деревьями, на расстоянии полета стрелы, загадочного всадника. Он сумел рассмотреть, что это был черный, как уголь, подросток на редком, ночного окраса коне с белыми чулками. Глаза у незнакомца неестесственно блестели в таинственном полумраке.
Тут и Джелме заметил, что Чиркудай остановился, уставившись в чащу. Старший проследил его взгляд и тоже остановился. А Субудей, как и Чирку¬дай, уже увидел всадника.
Странный гость подъехал к ним. Он был один. Его лицо отталкивало мерт¬вой беспристрастностью и одновременно притягивало дъявольской правиль¬ностью черт.
- Колдун,- тихо шепнул Субудей Чиркудаю.
Постояв около замерших ребят, пришелец впился взглядом в Чиркудая, ус¬мехнулся и неожиданным тонким голосом сказал:
- Почуял меня.
Чиркудай промолчал.
Гость повернул голову в ту сторону, где тюкал топор и спросил ни к ко¬му не обращаясь:
- Темуджин там?
- Да,- торопливо ответил Джелме.
И Чиркудай как-то сразу понял, что подросток-колдун мог обойтись без их ответа. Он хотел вызвать страх и подчинение своим появлением.
Всадник едва уловимо тронул коня, и тот послушно засеменил на вырубку.
- Теб-Тенгри,- выдохнул Джелме:- Черный колдун неба.
Субудей вытер со лба пот и молча взял из ямы угольную плаху. Ребята последовали его примеру.
Чиркудаю это имя ничего не говорило, но ему показалось, что от Теб-Тенгри исходит черный свет. Душой он почувствовал опасность, которая веяла от колдуна, бесшумно исчезнувшего между деревьями.
- Он дружит с черными духами,- заявил Субудей.
- И с другими тоже,- добавил Джелме, копируя интонацию отца.
Когда яма почти опустела, а телега наполнилась, из-за деревьев вышли Джарчи, Темуджин и Теб-Тенгри, который вел коня в поводу. Кузнец был встревожен, Темуджин, как обычно, угрюм, а колдун непроницаемо черен.
Джарчи подошел к арбе, снял с борта мешок с сушеным мясом и бурдюк с кумысом. Усевшись на траве, он стал вытаскивать из хурджуна провизию, чаш¬ки, и раздавать все подсевшим ребятам. Нашлась лишняя чашка и старик пред¬ложил ее Теб-Тенгри. Но парень с непонятной улыбкой отказался от угощения.
Чиркудай вытащил свою, щербленую. Налив всем кумыса, Джарчи плеснул немного на землю - духам, проследив, чтобы и подростки исполнили древний обряд. Отпив из чашки, он молча стал пережевывать жесткое мясо. Ребята последовали его примеру. Поев, старик вежливо спросил у колдуна:
- Как здоровье твоего отца, Мунлика?
Подросток сразу не ответил, с ним что-то происходило. Чиркудай почувс¬твовал, как колдун напрягся: словно струна на звонком хуре. И еще Чиркудай заметил, кузнец и его старший, Джарчи, побаиваются колдуна, стараются на него не смотреть. С Субудеем было непонятно - скрытный малый. Но Темуджин совсем не реагировал на давящую силу черного подростка.
- Я давно не видел Мунлика,- тихим, певучим голосом ответил Теб-Тенг¬ри, впившись взглядом в лицо кузнеца.
Джарчи не выдержал, заерзал и отвернулся в сторону.
- Я вижу, у вас пополнение,- так же монотонно продолжил подросток, вдавив пронзительный взгляд в Чиркудая.
Но мальчик выдержал. Теб-Тенгри усмехнулся и взглянул на на Темуджина, ковырявшего палочкой землю.
- Зачем ты приехал, Кокочу?- не поднимая глаз, спросил Темуджин. Внушительно помолчав, колдун тихо начал говорить, но его голос изме-
нился: из высокого и писклявого превратился в звонкий и низкий. Кузнец и Джелме вздрогнули от неожиданности, даже не сообразив, что у черного под¬ростка просто ломается голос, и он искусно этим пользуется. Его слова па¬дали словно камни:
- Был я в горах, у девяти скал, под Вечным Синим Небом. Говорил с ду¬хами,- и остановился, прищурив узкие глаза наблюдая за слушателями. Он был доволен созданным напряжением:- Духи мне сказали - Темуджин станет ханом. А вы будете его нукерами,- колдун показал глазами на мальчиков:- Вы поко¬рите много народов.
Кузнец крякнул, посмотрел на сыновей и недоверчиво покрутил головой. Но колдун пригвоздил его своим дъявольским взглядом к земле.
- Духи мне велели сказать об этом сегодня и здесь, потому что он тоже проснулся,- колдун показал глазами на Чиркудая.
Джарчи подозрительно взглянул на Чиркудая, на Темуджина, на сыновей, но не сказал ничего.
- Будет всеобщий курултай... не скоро,- колдун кивнул Темуджину.
- Я знаю,- буркнул рыжий.
- До курултая длинная дорога - целая жизнь.
Темуджин тяжело вздохнул, посмотрел на Теб-Тенгри и спросил:
- Ты был у моей матери, у братьев?
- Был,- неохотно ответил черный подросток, недовольно сморщившись из-за того, что его прервали. Но присутствующим казалось, будто он едва сдерживает рвущийся из него наружу крик:- Им трудно, но они тебя ждут,- замолчав, он перевел взгляд на лошадь кузнеца, аппетитно жующую в отдале¬нии траву.
- Тебе жалко лошадь, Джарчи?
- Она у меня одна!- растерянно ответил кузнец.
- Ничего. Хирилтух даст другую,- усмехнулся колдун.
- А эта куда денется?
- Понадобится Темуджину.
- Сегодня?!- удивился Джарчи.
- Нет. Но скоро,- непонятно ответил Теб-Тенгри.
- Да этот Агучу, разжиревший пес
