И никаких ХУ!

благодарным слушателям, неожиданно получившим в это обычное утро возмездный баклушник, благородным лицом.
- Дорогие господа! Диа джентльмены и прочие, - слегка повернул голову в сторону гонителя науки. – Под давлением грубой необузданной силы приходится извиниться перед вами за вынужденное сокращение интересующего вас материала. – И снова заходил, забыв об обиде ради науки, как и всякий уважающий себя учёный. – Итак, - господа снова вздрогнули и зашевелились, готовые чуть что вскочить и дёрнуть на перекур. – Не спешите, главное у нас впереди. Итак: известно, что всякий механизм состоит из композиционных блоков. У нашего их три: движительный, включающий нижние рычажно-шарнирные конечности, в обиходе называемые ходулями, а в нашем случае логично их определить бегулями, - профессор поднял одну ногу и посгибал-поразгибал её, демонстрируя действия половины блока. – Затем – опорно-крепёжный блок, размещённый в тазу, в обиходе называемом не буду вслух говорить как…
- Задницей, что ли? – как всегда уточнил не в меру любопытный Фигаро.
- Я сказал: в тазу… или в шайке, - строго повторил гомо-механизатор.
- Тазик у Серого, - стоял на своём Федя, - на ходу дребезжит, а у меня самая настоящая…
- Не отвлекайтесь, - рявкнул властный цербер.
- Слушаюсь, вашество!
- Так: первый, второй… ага, третий основной композиционный блок, - заторопился дармовой профессор, - есть не что иное, как верхняя тупая оконечность… с челом, в обиходе называемая котелком, если варит, или балдой, если внутри глухо.
- А как отличить, - опять затормозил теоретические исследования неугомонный Фигаро, - если, например, захочется диссертацию состряпать?
- Спроси у начальника – он определял, но мне думается, что только экспериментально – стуком. Да не у соседа! – прикрикнул на радивого экспериментатора, вознамерившегося постучать костяшками пальцев по голове вялого Царевича. – Себе можешь не стучать, всё равно не достучишься – там никого нет. Опять мы отклонились от основной темы! Блоки, господа архаровцы, запомнили? Застучали?
- Задница… - неуверенно повторил ещё один активист – Витёк.
- А ещё?
- Две задницы, что ли?
- У тебя точно: вторая вместо верхней до предела тупой оконечности. Господи, с кем приходится творить? Продолжаю заканчивать. Жизнедеятельность блоков и всего механизма осуществляется за счёт внутренних энергий: физической – в движительном блоке, духовной – в зад…, то есть, в тазовом…
- Как это, - опешил несмышлёныш Витёк, - духовная в заднице?
- А где же ей быть? – рассердился исследователь на глупый вопрос. – Дух у тебя откуда исходит?
- А-а-а…
- Вот тебе и а-а-а… ворона-кума! – совсем развинтился профессор к концу лекции. – В природе, брат, всё устроено просто и ясно, понять - большой балды не надо. Так, остался обесточенным управляющий блок. Он управляется моральной энергией, питаемой, как вам известно, указаниями сверху. Уяснили? Нет? Ну и не надо: меньше знаешь – лучше ешь, дольше живёшь.
- Это уяснили, - откликнулся Макс.
- И то ладно! – оживился профессор, обрадовавшись, что труды его не совсем похерились втуне. – В нашем любительском случае, - продолжал он наставительно, - моральной энергией можно пренебречь, поскольку от нашего эталонного механизма не требуется напряжения на износ ради установления никому не нужных рекордов. Так, Викентий Алексеевич?
- Не совсем так, - уклончиво ответил шеф, польщённый вежливым обращением. – Рекордов нам, конечно, не надо, но первым быть старайся.
- Следовательно, - воодушевился шефской поддержкой дотошный исследователь, - балда нашему механизму ни к чему, лишняя деталь, и что там, в котелке, варится или закипело, не важно. Согласны?
- Если ты о своей детали, то мы в этом уже убедились, - согласился Циркуль от имени аудитории.
- И на том спасибо, - поблагодарил необидчивый лектор. – Пойдём дальше. Как мы уже установили, моральная энергия поступает к нашему органическому механизму сверху – наш дражайший руководитель авторитетно подтвердит, не даст соврать. – Начальник, однако, только хмыкнул и неопределённо улыбнулся одной стороной рта, причём левой, со стороны плеча, на котором сидит чёрт. – Духовная же энергия вдута в механизм свыше, причём раз и навсегда, когда он был ещё глиняным. И с тех незапамятных добиблейских времён она неизменно – поскольку мировых случаев обновления истории неизвестно, а людишки какими были до новой эры, такими и остались после неё – незначительно менялась в худшую сторону в нашу новейшую прогрессивную эру. То есть, мы имеем дело, - профессор сделал выразительную паузу, призывая слушателей к лучшей усвояемости важного вывода, - с саморегулирующейся энергией - чего с ней ни делай, лучше не станет – лишь количественно подновляемой, вероятно, из космоса, а также за счёт генов, в мизере отковырнутых у родителей и прародителей. Излишки нахватанной задарма энергии, а также продукты её окисления автоматически и непроизвольно испускаются в газовом виде, как в автомобильных воздушных тормозящих системах. Сами, наверное, видели: катит КАМАЗ, шофёр ничего не делает, и вдруг – б-з-з-ж-ж-ж!
- Не, - возразил Серый скептик, - у человека не так, у него: пр-р-р-з-з-зп! – и в штаны! И почему-то пахнет плохо.
Преподаватель снисходительно хохотнул:
- А как, по-твоему, иначе узнаешь, кто духовно богаче?
Невыдержанный начальник грубо расхохотался:
- Ты, пожалуй, договоришься до того, что слушатели твои начнут на практике выяснять, кто из них духовнее. – Чуть сдержал смех и повёл носом в сторону: - Кажется, кто-то уже начал, чей-то дух слегка духами припахивает.
Зинуля с Нинулей забеспокоились, Зинуля решительно открестилась:
- Это не мы!
А Нинуля привела неопровержимое алиби:
- Мы - на диете.
Пузатый спец по неприятным запахам, принюхавшись, определил:
- Запах не нашенский, явно из-за бугра – отчётливо пронюхиваются миазмы Шанели и Диора. – Повернулся к сидящему рядом Доу-Джонсу: - Ты как думаешь?
Прилизанный и отутюженный Вась-Вась, отяжелевший от лекции, слегка смутился и даже порозовел гладко выбритыми «Жилетом» щеками:
- Я… я – нечаянно, автоматически и самопроизвольно…
- Чего тогда сидишь и травишь народ? – заорал духовно пришибленный начальник на преступника с излишками духовной энергии. – Выметайся, чтобы духу твоего здесь не было!
- Не горячись, - остудил его Макс. – Какой смысл, что он уйдёт – дух-то всё равно останется. В следующий раз пусть сначала выйдет, а потом стравливает. Издай такое распоряжение, - подытожил он глубокую мыслю.
- Святы угодники! – запричитал лектор из общества «Знание». – В каких отравляющих атмосферных условиях приходится работать! Надо перекурить, пока выветрится.
- Никаких «надо»! – взъерепенился хозяин внутреннего регламента. – Сами испортили, сами и дышите!
- Да я пошутил, - виновато заблеял Вась-Вась, - ничего и не было, чес слов!
- Может, и не было, - согласился рациональный Макс, - а как подумаешь, так воняет. Требую для ослабленного организма оздоравливающего перекура.
- Обойдёшься! – сгрубил слабому сильный. – Даю тебе, - обратился он к Старче, - в последний раз наипоследние пять минут. Уложишься – перекуриваем, нет – продолжаем организационный вопрос по спартакиаде.
- Лады, - в очередной раз безропотно согласился лектор, - но пусть меня не перебивают. На чём, бишь, я остановился?
- На испускании духа, - подсказал примерный слушатель Фигаро.
- Заткнись! – совсем развинтился учёный. – И без тебя знаю. Так, с новой строки: при бездействии моральной энергии и самопроизвольных растратах духовной наибольшее, я бы даже выразился точнее – единственное значение для передвигающегося механизма приобретает физическая энергия. Откуда она появляется – неясно, и сколько у отдельного механизма – не меряно. Существует, правда, мнение, что можно накачать за счёт физических упражнений, но гипотеза эта слабо обоснована, поскольку так и не объясняет: откуда эта энергия скачивается. Вы ведь знаете о законе сохранения энергии, открытом нашим самородком Мишей Ломоносовым, причём ему даже под яблоней не пришлось сидеть: если где-то прибыло, то где-то обязательно убыло, иначе бы и сторожа не нужны были.
- Я знаю, откуда, - высунулся неугомонец Витёк. – Я, когда стою рядом с каким-нибудь охломоном, дрыгающим ногами и руками, и гляжу на него, то весь холодею – с меня он скачивает, гад! Запретить надо всякие спортмероприятия, особенно в районах Севера!
- А если ты стоишь рядом с художественной гимнасткой, - с ехидцей спросил оппонент Федя, - то как?
- Нагреваюсь, - обескураженно сознался Витёк.
- Вот, - удовлетворённо отметил профессор, закрывая разгоревшуюся было дискуссию, - и я про то: большой науке неизвестно происхождение физической энергии у живых механизмов, как и неизвестно означенному выше мнению, сколько её в механизме, - он поднял вверх, торчком, указательный палец. – А по моему глубокому мнению, у всех индивидуумов, не искалеченных физ-спорт-оздоровлением и блатом, её примерно поровну.
- Ну да? – опять засомневался Витёк. – Макс – вон какой! У него должно быть больше, а то и с места не сдвинется.
Лектор остановился около плутоватого оппонента, расставил ноги для лучшей опоры и, покачиваясь с носка на пятку, срезал Фому Гусара:
- Лишку, к твоему скудному сведению, для таскания излишков никто не даёт. Если бы у него было больше, то он не отставал бы от тебя, когда вы шпарите по утрам к отходящему автобусу. А так, впереди кто?
- Я.
- Вот ты сам себя и опроверг… теоретик.
- Три минуты, - предупредил начальник, посмотрев на часы.
- Чего – три? – не понял лектор.
- Осталось.
- Надо учитывать чистое время, а ты? – закочевряжился цейтнотист.
- Две сорок.
- Придётся самое важное, как всегда, за недостатком времени скомкать, - профессор сокрушённо вздохнул. – Рациональное использование немереной физэнергии зависит, естественно, как всем механикам известно, от технического оснащения механизма и технологии процесса передвижения, которая заключается в наиболее оптимальном последовательном перемещении бегулей – один за один – по трассе. При этом легко видеть, что преимущество имеет тот, у кого рычажно-шатунные конечности длиннее и, следовательно, шаг перемещения на единицу затраченной физической энергии больше. У нас таким преимуществом обладает… - исследователь остановился около Арсения Ивановича.
- Циркуль! – догадался сообразительный младший научный сотрудник, в обиходе – МНС, Бен, несказанно обрадованный тем, что у него циркуль с малым шагом.
- Не мог сразу, не тратя дорогого рабочего времени, сказать коротко: у кого ноги длиннее, тот и бежать способнее? Слониха родила мышь! Поздравляю со счастливым выкидышем!
- Мог бы, - согласился Старче, утирая творческий пот, - но утверждение было бы голословным и вряд ли бы вас удовлетворило. А так я уложил его на твёрдую теоретическую основу, и никакому Циркулю не отвертеться!
Все радостно закричали «ура!» и стали поспешно вытаскивать сигареты, а некоторые уже успели вставить в рот и без разрешения рванули в заветный коридор.
- Десять минут, - предупредил начальник, - и продолжим.

- 3 –

Когда через 15 минут наркоманы собрались вновь и расселись с отупевшими глазами, Викентий Алексеевич задал тон:
- Никаких теорий! Одна гольная и краткая