совсем здоровых, махнул свободной от ложки рукой и выдал наболевшее:
«Здесь о себе пора подумать, как нищими в конце сезона не оказаться, а они все о каких-то петлях, зайцах. Сдурели точно!»
К счастью, затевать еще одну полемику, теперь с Владимиром на тему что нам делать нужно и не нужно, не пришлось. К нам подходила Варя, с пакетом в руках, и разглядев наши удивленные физиономии, потому что в вагончик столовую на ужин двинулись первые самые проголодавшиеся, и сейчас место поварихи было именно там, поспешила успокоить:
«Напарницу упросила ребяток покормить. Работы немного – каждому по черпаку каши в миску выложить, да хлеб нарезать. Больше то готовить не из чего!» - теперь изобразила на лице скорбь и обиду, - «Надоело объяснять каждому, что не я виновата, а те, кто продуктами снабжает!»
Жаркое из свеженины было уже готово, и Владимир понес сковороду в домик. Дока моментально из своего ящика под кроватью извлек бутылку вина, и потребив по стаканчику, три мужика с таким остервенением принялись уписывать жареху, что даже Варя, повидавшая работяг в разных стадиях оголодания, не могла не удивиться.
«Бедненькие мужички, совсем без мясца не можете! Смотреть на вас жалко!»
Владимир, не переставая работать зубами, нашел возможность тут же ей посоветовать: «Других можешь и жалеть, и кашкой кормить – мы не обидимся. Но Юрочке (хорошо козелчиком не назвал!) где хошь, а кусок колбасы в загашнике приберегай! Иначе с него как мужика толку не будет!» - и посмотрел на женщину таким «всезнающим» взглядом, что не смутиться та не могла.
«Ага,» - поддержал его и Дока, но будучи менее Владимира ехидным, постарался перевести разговор на иную тему, - «только ты лучше скажи (это он Варе), как к тебе сейчас «Милочка» относится, ежели ему поручено по кухне кое в чем помогать,» - это он вспомнил, что должен «бандюган» порубить на кусочки мясо, сегодня нами добытое.
Варя вмиг стала серьезной: «А ничего относится, делает, что велено – и все. Я о другом с ним и не разговариваю».
«Это правильно», - согласился Дока, но решил тему расширить, - «А о шефе нашем, или о нас он что говорит?»
«Ну, о Володечке он ничего не говорит», - Варя на него и посмотрела, и даже легонько улыбнулась, - «а вот о Юре и о тебе, Евдоким,» - обвела теперь нас взглядом уже серьезным, - «иногда вспоминает.»
«Как вспоминает: хорошо или плохо?» - Доку так это заинтересовало, что он и жевать перестал.
«А как вспоминать может, когда один из вас ему руку чуть не сломал, а другой синяк под глаз поставил?» - ответила Варя вопросом. Немного подумала, и приняв наше молчание как желание слушать ее и дальше, продолжила: «Уже не один раз мне говорил, что рассчитается с вами за все. Мол, придет время, и рассчитается. А когда придет – не знаю, от него не слышала».
После такого откровения три мужика снова начали сосредоточенно жевать. Обдумывая услышанное. Дока, раз дело касалось угроз в его адрес, мыслительный процесс завершил первым – я уже говорил, как он в подобных случаях скор на расправу. Но неожиданно, вместо привычного обещания открутить кому-то голову, обратился ко мне с вопросом:
«Может, нам время тянуть не стоит, а первыми его и навестить?» - наверное имел ввиду поставить «Милочке» очередной фингал.
«Ой, ребята!» - не дала мне начать Варя, - «Не связывайтесь вы с ним! Он же в тюрьме сидел, с него всего можно ожидать, от бандита такого!»
«Ожидать точно не будем. Не на того гад напал, найдем как ответить!» - пообещал Дока Варе, и посмотрел на меня, - «Правильно говорю?»
Конечно правильно, но не при женщине же нам обсуждать что и как нужно сделать с бандитом. Вот я и покивал головой, соглашаясь не то с Докой, не то с Варей, улыбнулся всем сразу и беспечно махнул рукой:
«У нас сейчас праздник – жареха на столе, вино не все выпили. Радоваться нужно, а не бандитов вспоминать!» - посмотрел на Владимира, - «А ты, тамада хренов, почему без дела сидишь, в стаканы не наливаешь, тост не предлагаешь?»
Отвлек кампанию от разговора на неприятную тему.
