пришельцев с европейскими паспортами. У них неплохо складываются отношения с местной бюрократией. Работают легально и границы благополучно пересекают. Думаю, попробовать такой способ адаптации.
- Каким образом они получили европейские паспорта, каких стран и как дорого это стоит? – посыпал он вопросами.
- Не дешево. 1300 местных денег. Гражданство королевства Нидерланды путём замены фотографии в действующем паспорте.
- Возможно, оно и стоит того, - заинтересовался Егор.
- Но в этой затее немало скользких моментов. Начиная с вопроса о качестве документа и заканчивая новым “родным” языком, - поделился я своими сомнениями со случайным заинтересованным собеседником.
- Но люди всё же применяют это.
- Да, я сам помогал такому “европейцу” устраиваться на работу, открывать банковский счёт и получать национальный социальный номер. Человек даже английского не знал, но всё прошло гладко и успешно.
- Ты видел такой паспорт?
- Держал в своих руках и тщательно рассматривал. Выглядит вполне.
- Супер! Так это то, что мне сейчас надо.
- Ты что, в Сибирь возвращаться не собираешься?
- Собираюсь. Но сначала, надо заработать на возвращение. Знаешь ли, капитализм добрался уже и до Сибири, там без денег теперь тоже сложно.
- Так тебе же и в Англии не нравится.
- Просто здесь всё чужое. Гнилая погода, мелочные, меркантильные отношения, безвкусная, ненатуральная пища… Я невольно сравниваю всё с Сибирью, и мне сложно привыкнуть к этому.
- Вдобавок, этот мир не желает принимать нас, продолжил я. - Новый Мировой Порядок предполагает максимальное сокращение славянского православного населения. Дома нам насаждают плутократическую демократию и анти социальные рыночные отношения. Если мы покупаем их гнилые куриные “ножки Буша”, тогда наши страны признают демократическими, с рыночной экономикой… - добавил я.
- Ты противник рыночных отношений?
- Я противник диких, бесчеловечных рыночных отношений, какие, к примеру, культивируются в Украине или Грузии. Такая рыночная экономика ориентирована на сокращение непотребного населения и освобождение жизненных пространств и ресурсов для крупного капитала.
Кстати, английский вариант капитализма гораздо человечней, и в нём таки можно вполне комфортно жить.
- Так как на счёт, замаскироваться и прижиться в условиях местного капитализма? – нетерпеливо вернулся к главному вопросу Егор.
- Если ты про паспорт, то посредник просит фото, возраст, рост, цвет глаз и обозначить пол. Деньги – при получении пропуска в этот мир.
- А ты чё?
- А вот думаю. Такой паспорт – это действительно запасной вариант выживания. Но, в Саутхэмптоне я уже не смогу функционировать с ним. Здесь меня везде знают, как Сергея. Придётся оставить комнату с пособием, и съезжать куда-то. С новым именем и гражданством придётся начинать в другом городе. Лондон для этого наиболее подходящее место. Можно попробовать и где-нибудь на севере, в Шотландии. Я слышал, там всё проще… – рассуждал я.
- Ну и хрен с той комнатой и пособием. Нормальная работа компенсирует потери. Так что ты решил?
- Я обещал дать ответ, а сам всё думаю. Не решаюсь отрезать пуповину, соединяющую меня с Саутхэмптоном. Если честно, то я уже и в работе не особо нуждаюсь. Новый документ меня больше интересует в целях спокойного пребывания на острове и свободного перемещения по миру.
- Блин! Та чё тут думать? Если возможно, то я бы подписался на покупку такого документа, - удивил меня молодой Егор своей решительностью.
- Я думаю это возможно. Телефон посредника у меня есть, он ждёт моего заказа. Если тебе это надо, готовь фото на паспорт, закажем и для тебя.
Мы обменялись телефонами, е-адресами и вместе покинули Интернет класс. Мы оба направились по домам, оказалось, нам по пути. Неподалёку от ASDA мы расстались.
- Я позвоню, когда приготовлю фото, - обещал Егор.
- Хорошо. Вероятно, придётся ехать в Лондон, чтобы передать это, проворчал я.
- Ерунда, съездим.
- А ты что, живёшь где-то в этом районе? - поинтересовался я.
- Немного далее, - он назвал мне адрес.
- Не знаю, где это, - ответил я.
- Та как не знаешь! Это дом, типа общаги, там беженцы проживают. Это место все в городе знают, - удивился Егор.
- Что-то слышал, но никогда не бывал там. Что, действительно, как в общежитии, общие туалеты и душевые на этажах? – удивился я.
- Да. И кухня тоже общая. Заходи в гости, сам всё и увидишь, - пригласил он меня.
- Хорошо. Ещё увидимся.
Я шёл домой и думал. Этот парень подтолкнул меня к решению подписаться на паспорт. Я действительно прикипел к социальной кормушке и этому городу, это уже некая зависимость. Пора было что-то менять и расширять перспективы. Я с досадой вспомнил о недочитанной книге, которую могут в любой день, без согласования со мной, забрать с полки книжного магазина. И о моряках, заходящих в местный порт с надеждой на телефон некого Сергея, безотказно скупающего их мелкие контрабандные поставки сигарет. Я должен был подготовить себя к тому, чтобы всё это оставить и исчезнуть в новой жизни, с новым именем в другом городе.
Как я узнал от своих соседок, Роберт таки проявился и, как обещал, пригласил их поехать с ним на собеседование в отдел кадров пекарни. Женщины, не вдаваясь в подробности, рассказали мне, что он представил их там, кому следует, и помог заполнить анкеты. А на следующий день им позвонили, и пригласили выйти на работу, чему они были очень рады.
Роберта я встретил случайно на улице, несколько дней спустя, когда мои соседки уже работали, то в дневную, то в ночную смену. Их действительно там хорошо загрузили работой, и они имели немало сверхурочных часов, за что принято платить повышенно. Подробностями я не интересовался.
Во время нашей встречи, Роберт был поддатым и раздражённым. Он без предисловий завёл со мной разговор о моих соседях.
- Ты знаешь, я недавно ездил с твоими женщинами в пекарню по поводу работы там, - как-то недовольно начал он.
- Они говорили мне об этом. По-моему, они уже работают там часов по 12, и без выходных…
- Представляешь, я вместе с ними оставил свою анкету для трудоустройства, и шеф, которая знает меня с прошлого года, обещала ответить нам в ближайшие дни, но молчит, - возмущался Роберт.
- Ты оставлял ей свой телефон?
- Оставили телефон твоих соседей. Договорились, что нас известят звонком.
- Их пригласили на работу. Возможно, и тебя ждут?
- Та хрена! Я звонил туда. Шеф отвечает, что даст мне знать, если я буду нужен. Короче, она не взяла меня в этом году. Ей больше понравились твои соседи. Представляешь, иностранцев приняли, а мне отказали! - язвительно высказал мне Роберт.
- Роберт, я не имею понятия, почему так получилось, и что там решили в отношении тебя. Но я не думаю, что женщины могли как-то помешать твоему трудоустройству.
- Та они уже на обратном пути, после переговоров в пекарне, посмеивались надо мной. Думали, я ни хера не понимал. Это же очевидно, что они меня за мудака держали… Хихикали всю дорогу, - серьёзно завёлся он.
- Роберт, надеюсь, меня ты не винишь в том, что тебя не взяли на эту работу?
- Нет. Ты здесь не причём. Я лишь рассказываю тебе, как всё было. И хочу сказать, что мне не нравится, когда ко мне относятся, как какому-то конченному *wanker, - раздражённо объяснял он. *1) онанист 2) мерзкий тип.
- Я тебя уважаю, как хорошего парня, и ценю твою помощь в трудоустройстве женщин…
- Это точно. Помог один. Оценили! – проворчал он в ответ на мои искренние признания.
Далее разговор не складывался. Приглашать его на пиво, и слушать чьё-то недовольство, у меня не было желания. Я хотел поскорее оставить его и вернуться к своим мыслям и делам. Расставаясь, мне показалось, что наши приятельские отношения подпортились. Я с облегчением невольно мысленно оправдывался и гнал от себя чувство вины перед ним.
Дома, при встрече с Лали, я заговорил с ней о Роберте.
- Как ваша новая работа?
- Нормально. Приходится работать много часов. Но условия хорошие и платят сверхурочные. Так что, работаем, пока дают, - бодро ответила Лали.
- Я видел Роберта. Его не взяли на эту работу?
- Похоже, что его там не захотели. Когда он возил нас туда к начальнице, он был заметно выпивший. Как мне показалось, она его неплохо знала, и ей не понравилось, что он явился нетрезвый. Как я поняла, она упрекала его. Он оправдывался…
- А когда вас приглашали выйти на работу, о нём упоминали? – перебил я её.
- Когда та женщина позвонила нам на мобильный, она лишь коротко сказала, - завтра утром выходить на работу. И назвала наши имена. О Роберте – ничего. А мы и не успели, да и не могли ничего толком сказать ей в ответ. Она лишь переспросила, поняли ли мы её? Я ответила – «yes». И на следующее утро мы полетели туда. С того дня, так и стоим там, у конвейера, пакуем печенье и пряники. Домой приезжаем только поспать. Так что, о Роберте мы ничего не знаем.
Осень перешла в состояние устойчивой сырости и ветров. Я стал больше проводить время в своей комнате, Интернет зале и в книжном магазине. Питался в разных точках общепита. Дома запустили газовый отопительный котёл. Наши соседи, женщины из Боржоми не только стабильно поддерживали порядок в доме, но и следили за тем, чтобы котёл работал на полную мощность. Хотя, на мой взгляд, в доме было излишне жарко, и во всех комнатах открыты форточки. Освещение в коридоре и на кухне тоже часто оставалось включенным круглые сутки. Я уверен, что если бы мы арендовали этот дом самостоятельно, и платили за все коммунальные услуги, то отношение к потреблению газа и электроэнергии было бы совершенно иным. Мои робкие замечания и попытки выключать на ночь свет в коридоре и на кухне, не поддерживались соседями. Неля квалифицировала это, как занудство.
Про себя я вспоминал её жалобы на грузинскую жизнь, в которых не раз упоминался автомобильный аккумулятор для освещения комнат. Дома она заботилась о том, чтобы этот аккумулятор вовремя подзарядить и не остаться без освещения. Здесь же, они едва ли знали, где находятся счётчики на газ и электроэнергию. Все счета по содержанию дома оплачивал собственник дома – индус мистер Рай. А затем, получал компенсацию.
Однажды, наш отопительный котёл закапризничал и перестал работать. Как ни старались мы с ребятами реанимировать его, у нас ничего не получалось. Я позвонил мистеру Раю и сообщил о случившемся. Вскоре он подъехал к нам. Хозяин попробовал сделать то же, что мы уже проделали многократно, и признал потребность в мастере. Пока мы с ним говорили о газовом котле, женщины поручали мне передать хозяину и прочие их замечания на неполадки в душевой, на кухне… Он вежливо отвечал, обещал. Я тупо переводил.
Покидая дом, он обещал организовать ремонт отопительного котла, но не мог ответить, как скоро это произойдёт. Продолжая участвовать в переговорах между индусским хозяином дома и грузинскими жильцами, я проследовал за ним до выхода из дома. Далее, оставшись вдвоём, я проводил его до автомобиля, и мы немного задержались на улице перед домом.
- Сергей, я благодарен тебе за участие в хлопотах относительно моего дома. Но, кажется мне, ты не совсем правильно себя ведёшь, - обратился он ко мне отеческим тоном.
- Что вы имеете в виду? – удивился я его замечанию.
- Ты
