кресло, собрался. Можно было приступать.
– Итак. Сколько у нас времени на оформление приказа о предварительном аресте?
– Всё уже оформлено, – вполголоса сообщил Даниель. – Как говорится, дурное дело нехитрое.
Лорд Эльснер кивнул, как будто слова Озена не стали для него новостью.
– Я сдамся добровольно. Не хочу инсценировать шоу с поимкой и сопротивлением.
– Вы уверены, что это более выгодная позиция?
– Нет, поскольку тех, кто не хочет верить в то, что Дарт Вейдер не представляет опасности, ничем не переубедить. Но другого я не хочу.
Он замолчал. Линн уловил невысказанную мысль: потому что он не хочет лгать себе и делать вид, что ни в чём не виновен.
Лорд Эльснер прикрыл глаза.
[i]За высокими окнами бушевал ветер, неся холод и страх. В ночи где-то далеко были слышны выстрелы – не успеешь добежать, не успеешь узнать, кто, в кого, почему… Только бешено летящие тучи и дождь, то утихающий, то приходящий снова.
Двое сидели в полумраке, не зажигая свет. Бесприютность и темнота наступающей ночи заставила сжать руки друг друга, ссутулить плечи. Разговор был долгим и начался внезапно, и он – не ожидал, и оттого тишина придавила сейчас, после главных слов: таких, от которых меняется жизнь.
Он всё же нарушил молчание.
– Я ведь должен лететь…
– Я знаю.
– Это не всё. Я могу не вернуться.
– Ты каждый раз… ты же военный пилот. Я знала, за кого шла замуж.
– Нет. Всё не так. Я не имею права скрыть правду от тебя – сейчас.
Она вздрогнула, но не отняла рук.
– Но если ты хочешь, я…
– Нет. Говори. Мы же клялись – перед звёздами и Вселенной, на жизнь и на смерть… Я всегда боялась этих слов, но – сказала, и они – правда.
– Я знаю. Пойми, я…
– Говори. Не бойся. Я сохраню твою тайну.
Он молчал. Черта, за которой нет возврата. Доверие, выше которого ничего нет. И это всё – она… Впереди оскалилась бездна, он должен был – предупредить, иначе… иначе он подставляет её под удар, жестокий, чудовищно несправедливый. Удар лжи.
– Завтра я улетаю. Но не на Дерсианг, как все думают.
В полумраке её светлые глаза близко, в них бьётся тревога, тепло и жажда помочь – чем угодно.
– Правительство Элдеррана приняло решение втайне от властей Республики пойти на переговоры с Империей. Они хотят добровольно присоединиться к ней.
Она замерла. Как же мучительно она ждёт…
– Они включили меня в состав делегации. По-хорошему я там не нужен, но… с помощью Силы я заставил их согласиться.
– Как это? Ты…
Она со страхом вглядывалась в его глаза, сдерживая рвущийся вопрос: ты – другой? Ты не тот?.. Какая же жуткая вещь – слово, после него по жизни проходит черта, и от него уже не отмахнёшься, не сделаешь вид, что этого не было.
– Я уже больше десяти лет прохожу обучение под руководством чудом уцелевших членов ордена хиннервалей, – он заговорил быстрее, жёстче, чтобы обжигающая волна правды поскорей пронеслась над головами и схлынула. – Они пятьсот с лишним лет искали способ, как убить Императора. Он руниа, людям с ним не справиться. Они решили использовать старый астланский метод, может, ты слышала когда-нибудь об их Белых Крыльях…
– Нет.
Её «нет» упало тихо и обречённо, и он понял, что черта пройдена. Она – приняла. Страшное не совершилось: он был собой, прежним, просто к его опасностям прибавилась ещё одна, точнее – бездна опасностей оказалась куда глубже, а так – он тот же, и больше ничего не надо.
Он заговорил спокойней.
– Белые Крылья – это Владеющие Силой, которые давно уже мертвы и подчиняются объединяющей воле императора Астлана. Когда этот, нынешний, обманом захватил трон, поначалу не догадались даже они, но позже поняли. Хотели его убить, и это почти удалось. К сожалению, почти. Он уничтожил их, и с тех пор остальные Владеющие Силой Империи подчинялись ему беспрекословно, уничтожая конкурентов и просто одарённых всюду, где только встречали… это уже известно. Так вот…
Он вздохнул, выпрямился. Как же хорошо, когда она – с тобой, как же она умеет молчать и понимать без лишних слов и вопросов…
– Эти двое уцелевших решили использовать принцип объединяющей воли. После разгрома Ордена многие хиннервали умерли так же, как умирали те, кто стал Белыми Крыльями: они – призраки, свободно живущие во Вселенной. Их нашли и попытались понять, что они могут. Как выяснилось, не так много, как хотелось бы, потому что Белые Крылья были тренированы и умирали в местах, концентрирующих Силу… словом, у нас всё равно нет другого шанса. Эти двое не могли задействовать их сами, – не хватило умения объединять своей волей. Они долго искали того, кто сможет… нашли меня.
Она чуть улыбнулась, печально и светло.
– У них было плохо с разведданными относительно того, как добраться до Императора. Я помогал, чем только мог. Теперь эта делегация, эти переговоры – шанс, которого не могло быть, и который нельзя упустить.
Он сжал её руки: перехватило горло. Как сказать ей, что в случае провала он обязан покончить с собой?..
– Я могу не вернуться. Я даже не могу обещать, что сделаю всё...
– Не надо. Ничего не надо.
Она потянулась к нему, прижалась к плечу. Ночь молчала вместе с ними.
– Эльснер… Я отдам свою любовь к тебе нашему сыну, когда он родится… Даже если вы не увидитесь, он будет знать и любить тебя. Я так хочу. Это сильнее смерти.
– Хорошо бы…
Он не сказал, что не верит. Он не хотел думать об этом, – потому что приближался час, когда надо было покинуть дом и выйти в бешеный ветер и бесприютность глухой ночи.
И час настал.
***
Столица. Планета, которую мало кто видел – из тех, кто не принадлежал к Империи. Принц тревожно ждёт ответа от диспетчера: да, договаривались, да, их ожидают, но…
Тишину прорезал ровный, почти механический безличный женский голос, от которого почему-то веяло одиночеством огромного ночного города.
– Продолжайте снижение. Ваша стоянка номер пятнадцать-восемь-шестьсот три.
– Спасибо…
Махина чужой планеты приблизилась, на ней – даже с высоты орбиты – видно Цитадель. Башни, бесстрастно встречающие звездолёты, между ними курсируют огоньки флайеров. Скоро посадка…
Посадка. Далёкие стены, охрана. Принца приветствует человек в форме генерала, – приглашает проследовать за ним. Идти к флайеру – сквозь шеренги почётного караула. Внешний почёт, не чрезмерный, но достаточный для встречи принца.
Полёт меж башен Цитадели, – вблизи они огромны, титанические колонны, рядом с ними горная цепь кажется скромной, несмотря на снежные вершины. Цепочка флайеров проносится мимо гор, ныряет в провал – и опускается на широкую площадь. Снова путь. Снова коридоры, снова охрана. Расходятся в стороны последние двери. Император?
– Я рад приветствовать вас, друзья, – шелестящий голос обволакивает, узкая костлявая рука приветливым жестом указывает на кресла. – Прошу садиться.
Принц пошёл вперёд, подавая пример свите. Вот и всё… теперь осталось только выбрать момент и действовать. Последний и единственный момент.
– Ваше величество, я хочу от имени Элдеррана вести переговоры о вступлении моей планеты под эгиду Империи.
– Вы писали мне… да.
Внимательный, ощутимо внимательный взгляд, выцветшие желтоватые глаза. Да, он очень стар… человеческое тело – не самое лучшее вместилище для духа руниа… Когда с помощью Силы продлевает себе жизнь человек, это выглядит намного более гармонично.
– Элдерран – не самая экономически сильная часть монархии Дерсианга… прошу прощения, Республики Дерсианга. Тем не менее, в нашем лице Империя получит…
Кажется, первая проверка пройдена. Как же он осторожен, Император… можно было и не ощутить ничего, не догадаться. И всё же – он прощупывал их. Конечно, определил одарённость Силой. Одарённых в делегации трое, но Дерсианг после гибели Объединённых Звёзд почти пятьсот лет назад отказался иметь на своих планетах школы обучения владению Силой, и потому – это только одарённость, и в нём, Эльснере, тоже нельзя заподозрить большее…
– …размещение космического флота Империи и переход местных сил под её управление. Присутствующие здесь члены делегации подтвердят, что космофлот подчинится приказу о присоединении, и бунта не будет… это важно для нас.
– Надеюсь.
Призраки ждали – за гранью мира, за пределами жизни. Никто не увидит их, когда они рванутся в едином порыве, видимой только двоим белой огненной стрелой…
И никто не увидел. Император покачнулся, желтоватые глаза прикрылись веками… несколько томительно долгих мгновений Эльснер думал, что вот, ещё немного, и всё будет кончено, и они – победят… а потом словно разорвалась белая огненная завеса, и на него обрушился удар.
Он замер, забыл дышать. Мелькнуло: это конец, он больше не увидит её… не увидит сына…
А потом он почувствовал, что падает в бездну. Да, он согласился, тогда, давно, – если покушение провалится, он должен покончить с собой, его личность должна быть стёрта, чтобы никто не узнал, откуда и кем был направлен удар…
Бездна надвигалась, в ней сгорало всё – чувства, память… имя.
От тишины звенело в ушах, кружилась голова.
– Лорд Эльснер, вам плохо?
Напряжённое лицо… «Лорд Эльснер» – это о ком?
– Не беспокойтесь, принц, – и человек оборачивается на поспешно шелестящий голос. – О нём позаботятся. Не будем прерывать нашу беседу.
Двое в красном подошли, помогли подняться. Ноги не держали, он почти повис на их руках. Незнакомые стены, коридоры, чьё-то любопытство позади… насмешливое любопытство. Кто это?
В зале неподалёку – темно и тихо, двое в красном уложили его на кожаный диван, сами встали у дверей. Тишина… и пустота. Бездна отпустила, но – отстранилась и осталась рядом, как будто ждала, чтобы вернуться за ним вновь.
***
В полутёмной комнате непонятно откуда падал тусклый тёмно-красный свет. Он попытался понять, где он… и кто. Вместо ответов снова и снова возвращалась головная боль – как будто тысячи невидимых игл впивались в самый мозг. Терпеть это было почти невозможно.
– Друг мой, – возник над головой и сзади шелестящий голос. – С вами произошло несчастье.
– Я понял, – он попытался приподняться и очень удивился, что это удалось.
– Позвольте вам помочь.
Костлявые руки – неожиданно сильные – помогли сесть.
– Должен вас огорчить: я не в состоянии вернуть вам память. Ваши воспоминания…
Он пригляделся. В полумраке желтоватые глаза собеседника почти светились. Воспоминания…
– Ваша боль – оттого, что вы прикасаетесь, если можно так сказать, к свежему и очень глубокому ожогу. Ваша личность стёрта. Я могу лишь догадываться, кто мог тренировать вас так, чтобы вы сами, по доброй воле, согласились включить этот механизм самоуничтожения…
Перед мысленным взором замелькали картины – старик, какие-то слова – «убить Императора»… кто-то маленький, гуманоид, не человек… последнее, что ещё всплывало в памяти, – комната, удар Силы, его воля, объединившая призраков… И – он не помнил, что двигало им. Только лица…
– Ваши учителя хотели вас убить, – мягко сказал шелестящий голос. – Вы не догадываетесь, почему?
Он не догадывался, – это было не нужно. Куски мозаики – немногие, слишком немногие! – складывались в картину, шелестящий голос только подправлял их, задавал направление.
– Они послали вас убить меня, – на дряхлом лице возникла и исчезла жуткая усмешка. – Что ж… это был
