ЧИСТО ОДЕССКАЯ ИСТОРИЯ

Рыбачка соня, которую на самом деле звали Леной, как то у Маи, которая на самом деле была её тётей, выпила все запасы спиртного, которые должны были выпить другие, и сказала:
– Здравствуйте, ваша тётя – я.
– А где баркас? – подозрительно спросила тётя, которая на самом деле родилась в мае.
– Продала…
– А где Костя?
– Разошлась.
– А его шаланда, полная кефали?
– Кефаль в море… была когда-то…
– Жаль, это ж деликатес…
– Ничего, главное, все биндюжники вставали, когда я в пивную входила. А потом мне её даже выкупить помогли.
– А ты прогореть не боишься?
– Нет. Она ж на Молдаванке.
– А как Пересыпь на это смотрит?
– Что мне Пересыпь, когда Костя курить бросил, говорит: «Нет счастья без «Казбека».
И тут тётя, которая на самом деле была внебрачной дочерью Корейко, подарила рыбачке соне, которую на самом деле звали Леной, дочернее предприятие табачной фабрики «Филипп Морис»
Биндюжники сообразили, чем это пахнет, и слиняли в Израиль. Хотя одни злые языки утверждают, что их видели в Стамбуле, а другие злые языки утверждают, что они отсиживаются на Багамах. Они трезвонят на мобилку рыбачке соне, которую на самом деле звать Хелен, и со слезами в голосе ей говорят:
– А мы так видим в первый раз нормальную жизнь, но всё равно на Молдаванку тянет, да не на что приехать.
На что им рыбачка соня шлёт денег, и ждёт…
А тётя Мая, роняя слёзы на фото своего папы Корейко, курит сигарету за сигаретой. Она счастлива, что новая марка «Казбек Морис» пользуется бешеной популярностью, хотя Минздрав предупреждает.