Малицкого, одного из именитых Малицких, своего было только то, что на нём надето. Даже трусы и носки ему покупала дочь. Которой приходилось чёрт знает чем заниматься ради этого.
Диана приехала из Америки не от хорошей жизни. Далеко не всем американцам живётся в Америке хорошо. Мать Дианы всю жизнь проторчала официанткой в забегаловке, цепляясь за нищенскую зарплату. В Тим-Сити не было работы, не было перспектив, - кроме, как выйти замуж за работягу –нефтянника и нарожать ему кучу детей. Ури трясло от мысли отдать свою принцессу в руки какому-нибудь рыгающему пивом американскому быку, в клетчатой шерстяной рубашке. Собственно, он не отдал бы её и наследнику английского престола, но на то имелись отдельные причины.
Диана сорвалась из Америки, поому что папочка наобещал ей золотые горы. Папочка был творческой личностью, сильно болтливой во хмелю, и не отличал вымысла от реальности. Теперь он сидел под золотой горой и скрипел зубами, не имея возможности отгрызть от неё хотя бы кроху. У Дианы было намного больше здравого смысла, чем у папы. Она быстро поняла ситуацию, приняла её и начала в ней обустраиваться. Диана понимала, что Ури надо держать под контролем, в крайности, этот человек был способен на всё. Она понимала, что отец любит её безмерно, была благодарна ему за это и отвечала тем же. Диана имела кое-какие планы относительно их будущего, но держала их от отца в секрете. В Тим-Сити она росла без надзора, среди всякой уличной, а потом и не уличной шпаны. Поэтому ей достаточно быстро удалось найти общий язык с криминальным людом российской столицы и завязать кое-какие связи. Со своими новыми друзьями Диана расплачивалась тем, что у неё было, - молодостью, красотой, умом и бесстрашием, и не без оснований рассчитывала на их поддержку.
Постояв под забором, Ури возвращался в свою кирпичную конуру и ждал Диану. Если была возможность, - втихаря напивался. Если не было возможности, - садился за свои рукописи или хватался за лопату, чтобы не биться головой об стенку. Ури не привык к бездеятельности. Он был ленив по природе, но вся его жизнь складывалась так, что за каждую минуту этой жизни ему приходилось бороться. А ещё, он был по природе актёр, ему нужен был зритель даже для собственной тоски. Он изнывал в одиночестве четырех стен и чувствовал, как в нём нарастает и копится, замешанная на слепой злости, дикая энергия.
Глава 8.
Оперативники.
- Я сделал это в последний раз, - со вздохом сказал Ващук, глядя на портрет Дзержинского. – Я больше не могу тратить деньги налогоплательщиков на твои частные дела.
- Это твои частные дела, - невозмутимо ответил Захаров. – А для меня это – официальная работа.
- А ты знаешь, чего мне это стоит? – загорячился Ващук.
- Я с тобой делюсь, - так же невозмутимо ответил Захаров.
- Да люди в очереди стоят, чтобы заказать «наружку»! – пропустив его слова мимо ушей, продолжал горячиться Ващук.
- Я еще недавно сидел с тобой в этом кабинете, - сказал Захаров. – И к «наружному» Шалагинову ходил без всякой очереди так же, как и ты.
- Меня когда-нибудь спросят..., - начал Ващук.
- Мы оба знаем, что тебя никогда не спросят, - перебил Захаров. – А если и спросят, так ответишь, что она проходит по какому-нибудь делу, всего делов.
- Ладно, - Ващук веером пустил по столу пачку фотографий. Такого рода ритуальная торговля была обычным делом между ними.
Захаров прихлопнул ладонью первую и присвистнул.
- Да, - кивнул Ващук. – Это тебе не какая-нибудь Клава.
На фотографии была изображена Диана, забросившая ногу на стриптизёрский шест. Захаров сразу вспомнил «макивару». Девочка, определенно, умела всё. Захаров уже видел кое-что, но не до такой же степени. Она блистала, как молния.
На других фотографиях Диана была запечатлена в разных позах. Захаров сглотнул.
- Да, - Ващук сочувственно посмотрел на него и метнул через стол следующую порцию снимков.
Здесь девушка была верхом на мотоцикле, в заляпанной грязью чёрной коже. Захаров ещё основательно подумал бы, прежде чем решить, на какой из серий она выглядит сексуальней.
- Вот отчёт, - Ващук положил перед ним отбитый на компьютере текст:
19 ч. 30 м. – Объект принят у КПП пос. «Дубки». Передвигается на мотоцикле «Хонда» СВ 1300 чёрного цвета. Номерная плата в грязи. Разобрать знак не представилось возможным.
20 ч. 15 м. – Остановилась возле ночного клуба «Чикаго», ул. Чкалова, д. 129. Вошла через главный вход. Последовать за ней не представилось возможным, поскольку клуб открыт для посетителей с 21 часа.
21 ч. 45 м. – Объект выявлен среди стриптизёрок, № 3. Выступление длилось 10 м. После чего ушла в служебные помещения.
Наблюдение возле служебного выхода результатов не дало. Наблюдение возле центрального входа результатов не дало. Охватить наблюдением всё здание не представилось возможным, из-за недостатка сил и средств.
0 ч. 0 м. – Наблюдение снято.
- Не густо, - недовольно сказал Захаров и начал засовывать фотографии в карман.
- Эй, эй! – всполошился Ващук. – Фотки-то, казённые. – Он бросил на стол коробку с диском. - На, на свои бабки распечатаешь, а то борзый какой.
Захаров с ухмылкой посмотрел ему в глаза, сгрёб диск и направился к двери.
- Слышь, Захар, а у меня ещё и видео есть, - сладким голосом сказал Ващук ему в спину. – С номера первого по седьмой. За отдельную плату.
Не оборачиваясь, Захаров покачал головой, и тряся плечами от смеха, покинул кабинет.
Через несколько минут он сидел в кафе за чашкой «эспрессо» и напряжённо размышлял о том, что делать с добытой информацией. Итак, дочь Ури нелегально работала в ночном заведении со стриптизом, наверняка полубордельном и мафиозном. Одного этого вполне хватало, чтобы удалить Диану Юрьевну из города. И очень даже не исключалось, что в этом случае, Юрий Филиппович последует в Тьмутаракань вслед за ней, без всякого нажима со стороны Захарова, избавив тем самым от хлопот семью. А Захарова – от зарплаты. Последнее служило весомым аргументом в пользу того, чтобы проявить благородство и не срывать с Дианы последних покровов. А так же, позволительную скромность по отношению к нанимателю, утаив от него пикантные подробности. Деньги не всегда портят людей, иногда они пробуждают в них лучшие чувства, и Захаров решил быть благородным, на этот раз.
Глава 9.
Кира Олеговна, замужняя вдова.
- Трудно сказать, зачем он на мне женился, - Кира Олеговна Малицкая пожала плечами. – Все три года, что мы прожили под одной крышей, мы жили в разных комнатах.
Это была симпатичная женщина немногим за пятьдесят, уютная, мягкая, с лучистыми карими глазами. Она принимала Захарова в гостиной просторной квартиры в одном из «сталинских небоскрёбов», расположенных в центральной части города.
- Возможно, делов том, что мы были с детства знакомы, - продолжала Кира Олеговна. – Наши родители дружили семьями. Я и Татьяну хорошо знала, и Павла, хотя он намного младше. А вот Урьку, совсем плохо, он всегда был как-то на периферии семьи. Может быть отец Филиппа, Филипп Фёдорович поспособствовал. Филипп находился под сильным его влиянием. А мне было восемнадцать лет, я хотела замуж, как и все барышни, и просто переместилась из одного дома в другой, - очень близкий. Не знаю, во всяком случае на Филиппа мне обижаться не за что, - она слабо усмехнулась, - кроме того, что он сломал мне жизнь. Но своими заботами не оставлял, я никогда не имела никаких материальных проблем.
- У него была другая женщина? – мягко спросил Захаров.
- На сколько я знаю, нет, - ответила Кира Олеговна. – Он так и прожил бобылём, вместе с сестрой, до самой своей...трагической смерти. Хотя...
- Что? – после паузы спросил Захаров.
- Да так, ничего, - покачала головой Кира Олеговна. – Просто мне всегда это было несколько странно. Филипп был достаточно видным мужчиной.
- А он никогда не заводил речи о разводе? – спросил Захаров
- Нет. Никогда, - твёрдо ответила Кира Олеговна. – Может быть, этого требовало его общественное положение, не знаю. Но его вполне устраивал статус женатого мужчины. Меня тоже.
«Между вами существовал общественный договор,» - внутренне усмехнулся Захаров. – «Я тебе – достаток, ты мне – статус.»
- Филипп никогда не ограничивал моей свободы и вполне ладил с Михаилом Сергеичем, моим гражданским мужем, - продолжала Кира Олеговна. – Иногда мы общались...семьями.
«Ну ещё бы, интеллигентные же люди,» - подумал Захаров и осторожно поинтересовался вслух:
- Простите мне вполне понятное при моей работе любопытство, а Михаил Сергеич, обеспеченный человек?
- Михаил Сергеич не богат, - улыбнулась Кира Олеговна. – Однако, вполне самостоятелен. Но дело не в этом. Филипп позаботился в свое время, чтобы у нас не было особых финансовых трудностей.
- Таким образом, на сколько я понимаю, вы не собираетесь предъявлять претензий на наследство, - спросил Захаров.
- Если Татьяна прислала вас за этим, - Кира Олеговна показала мелкие острые зубки. – То нет, не собираюсь. До тех пор, пока на мой счёт продолжают поступать скромные средства. Не люблю я, знаете ли, этих судебных дрязг, да и в делах ничего не понимаю. Думаю, мы вполне способны договориться ладом, по-семейному.
- Желаю удачи, - сказал Захаров и, пожав протянутую на прощанье мягкую ручку, удалился из этого уютного гостеприимного дома.
«То есть, по всей видимости, Татьяна будет платить этой даме отступного,» - размышлял Захаров по дороге в контору. «Чтобы она никуда не лезла и держала язык за зубами. Чего они все боятся? А эта весёлая вдова никуда и не полезет, ей и так хорошо. А Ури будет сидет в своей конуре на привязи и питаться собачьими консервами. Если сам чего-нибудь не придумает.»
А в это время Ури извлекал из своего потайного места в своей конуре бутылку самотекилы, Кира Олеговна умиротворённо пила чай с конфетами, вполне довольная и настоящим, и будущим, Татьяна с Павлом планировали дела, Георгий сидел в своём клубе со стаканом виски в руке, и никто из них не подозревал, что Диана уже придумала нечто, что в скором времени перевернёт их жизнь.
На улицах зажигались фонари. Нахохлившись под секущим дождём, Захаров шёл на метро. За ним, по стенам домов скользила его сгорбленная тень, - как призрак судьбы.
Глава 10.
Сестра и её брат.
- Послушай, давай просто купим ему квартиру где-нибудь подальше отсюда, - говорил Павел. – Дадим ежемесячную ренту, пусть живёт себе со своей Дианой и всё.
- Да ты идиот, - раздражённо сказала Татьяна. – Собственное жильё и деньги дадут ему экономическую самостоятельность. Если его девка не позволит ему пропить эту ренту в первые же три дня и прийти за следующей порцией, - он сразу побежит к адвокатам. Тебе этого надо?
- Выплаты можно дозировать, - пожал плечами Павел. – Адвокат - это не бутылка.
- Это у себя во дворе ты можешь держать его постоянно под газом, - повысила голос Татьяна. – Пока эта девка где-то шляется и пробирается к нему тайком по ночам. А где-то там, на свободе, она быстро прочистит ему мозги.
- Отец умер одиннадцать лет назад. Всё это время мы управляли имуществом..., - сказал Павел.
- Не очень-то ты управлял, - с усмешкой вставила Татьяна.
- На что он может претендовать? – оставив шпильку без внимания, продолжал Павел. – На пару ржавых кастрюль?
- На свою часть уставного фонда фирмы, вот на что, - прошипела Татьяна. – И на
