Соленый вкус солнца

расположенного не на штахим, больше и не было.
Он связался с тамошними маклерами, узнал цены. Цены бы-ли приемлемы. На квартиры со вторых рук, новых там поче-му-то не строили.
Городок показался Андрею отвратительным. Возможно, причиной тому был промозглый февральский день, но только не понравилось ему буквально все! Расположение городка, архитектура, люди и обе квартиры, которые он посмотрел. Однотипные серые дома, серое небо, сырость на улице, сырость в квартирах, черный грибок на стенах…
Уныло господа! Безрадостно. И за это заплатить 40 000$? Заплатить и даже ни минуты не порадоваться приобрете-нию? А потом выплачивать эти деньги, лет двадцать? Нет, совсем не такой хотелось видеть ему свою дальнейшую жизнь!
Кажется, именно тогда он в первый раз подумал, о том, а что, собственно, так упрямо цепляться за Израиль вообще и за Иерусалим в частности? Свет что ль клином сошелся на этом городе?!
Подумав так, он засмеялся. Свет, допустим, на этом городе действительно сошелся клином, но его-то перемкнуло почему? Ему-то для чего жить именно тут? Будто больше, кроме «золотого» Иерусалима (вот уж действительно, если говорить о ценах на жилье!), нет ничего на свете! Зачем ему, его жене и сыну этот невероятный город?! Город, поделенный на две части невидимой границей. Город , который, стоит вклинившись во враждебные штахим. Город с безумно плотной энергетикой, где так много кликуш, людей разговаривающих с самими собой, и просто религиозных фанатиков, которые бывают, порой, хуже любых сумасшедших.
Зачем ему Иерусалим, продуваемый зимой всеми ветрами мира? Зачем старый город с его безумным арабским рынком, мешаниной церквей, синагог, мечетей, стеной плача и храмом гроба господня? И что за непонятный магнетизм в тех стеклянно-прозрачных зимних днях, редких зимних днях, когда нет дождя, и светит солнце?
И для чего, наконец, ему каждый божий день, видеть из окна эти пустынные округлые холмы, слушать колокольный звон и ехать работать на пресловутые штахим?!
Андрей не понимал тогда, что он просто напросто влюбился в странный этот город. Влюбился горькой, безответной любовью, на всю оставшуюся жизнь…

На следующий день, вечером, он приехал в Гило, в магазин, где клал плитку. Работа была закончена. Он приехал получить расчет. Хозяин охотно дал ему чек, а Андрей выписал первую квитанцию на «официально» выполненную работу.
Хозяин магазина, его звали Анатолий, предложил выпить кофе. В Израиле, вообще, принято предлагать гостям и посетителям кофе, в знак расположения. Отказаться от кофе, не то что бы невежливо, это простительно, но это тоже знак, дескать, вы желаете сохранять абсолютно протокольные отношения.  
Андрей отказываться не стал.
Они пили кофе, как раз в том помещении, которое отделы-вал Андрей. Там уже стоял новый, стеклянный и пока совершенно пустой прилавок. Заботливо прикрыв прилавок газеткой, Анатолий поставил на него стеклянные стаканчики с кофе и пепельницу. Стоя за новым прилавком, они пили кофе, курили, беседовали. За окном, мокрой простыней, висел бесконечный дождь. Зима злилась на- последок, так же точно, как в феврале она это делала в Москве.
- Ну, поздравляю! – сказал Анатолий
- С завершением работы, что ли? – удивился Андрей.
Анатолий был значительно старше него. Это был плотный, начавший полнеть и лысеть мужик, лет сорока пяти. В Союзе он работал мясником.
- Да, и с этим, конечно тоже, но главное, с первыми выписанными квитанциями! С открытием собственного дела! В нашем полку русских предпринимателей прибыло!
- Спасибо! – Андрей усмехнулся – Плати теперь им налоги с каждого шекеля.
- Так, ты не слышал, что ль? Это для твоего же блага! – засмеялся Анатолий.
Входная дверь открылась, и в магазин с улицы вошел еще один человек. Это был высокий мужчина, с тонкими чертами лица, с благородной сединой в волосах. Он был одет в джинсы, короткую, черную кожаную куртку и с первого взгляда было понятно, что это свой, «русский».
- Привет! – кивнул он Анатолию, как хорошему знакомому – Обставляешься?
- Здорова! – весело отозвался мясник Анатолий – Здорова, Борис. Вот познакомься, это Андрей, он из Москвы, он плитку мне делал. Нормально сделал, а? А этого дядьку, Андрей, зовут Борисом. Он мой сосед. Борис у нас страховой агент! Хочешь кофе, Борис?
Страховой агент! – подумал Андрей – Сейчас начнется!
И верно. Началось.
- Да, я страховой агент. – весело сказал Борис – И от кофе не откажусь. Ты, значит, Андрей, строитель? Это, ведь, работа связанная с риском. Травмоопасная работа, да?
Чего-то у Андрея совсем не было сил вести подобную беседу.
- У меня нет сейчас денег, страховать жизнь. – ответил он сдерживая раздражение, и отлично зная, что страховых агентов этот довод совершенно не смущает – Я прекрасно понимаю, что это нужно, даже необходимо. Ты просто дай мне твою визитную карточку, если у меня вдруг появятся деньги, я обязательно обращусь именно к тебе!
Борис улыбнулся, улыбкой человека, который все понимает и не настаивает, а Анатолий громко расхохотался.
- Ты чего, Андрей?! – сквозь смех произнес он – Борис у нас мужчина воспитанный, он столичный, как и ты. Не бойся, он тебя сильно грузить не будет! Ну, так, может совсем немножко! – и он снова превесело заржал.
- Да и вообще не буду! – засмеялся в свою очередь Борис – Зачем мне тебя злить, Андрей? Может, мне тоже плитку положить понадобится?
Андрей вздохнул с облегчением. Ему впервые встретился страховой агент не лишенный чувства юмора. Обычно, ему попадались совершенно невыносимые типы! Хуже были только продавцы Хербалайфа.  
Анатолий налил Борису кофе.
- У меня тут постепенно формируется русский клуб, вокруг магазина. – улыбнулся он.
- Ну, так тебе это на руку! От пары банок растворимого кофе не обеднеешь! – пошутил Борис.
- Ну, русские – это хорошо, конечно, но мне бы хотелось, что б и израилетяне заходили.
- Израилетяне в твое не кошерное заведение, Анатолий, не пойдут.
- Как это не кошерное? – возмутился хозяин – Вон на самом видном месте висит!
Он ткнул толстым указательным пальцем в висевшее рядом на стене удостоверение кашерности.
- Из Иерусалимского рабанута, не откуда-нибудь! Знаете, сколько стоило?!
- Они смотрят не на удостоверение, а на рожу твою, совершенно не кошерную! – съязвил Борис.
Постепенно, разговор сполз на любимую «алимовскую» тему, на покупку квартир. Андрей рассказал о поездке в Бейт Шемеш, и о том, как ему там не понравилось. Выслушав его, Борис сказал:
- Ну, раз так, давай со мной, в Ашкелон.
Он рассказал об Ашкелоне, небольшом городе у моря, на юге страны, у самой Газы. Андрей слушал довольно равно-душно, он не знал, что скоро неизвестный Ашкелон, станет его городом. Из Борисова рассказа, он вычленил только цены, которые, на новые квартиры, были раза в полтора ниже, чем на старые в Иерусалиме!
- Надо будет съездить посмотреть. – сказал он.

                            Ашкелон. Первая встреча.

Все на свете заканчивается, даже такая безъисходная штука, как Иерусалимская зима. Еще было холодно и почти каждый день шли дожди, еще почти все время висели над головой гнетущие серые тучи, но что-то начало меняться в природе, и это «что-то» изменило настроение Андрея.
Так не может продолжаться вечно! – думал он, дожидаясь с утра пораньше, на автовокзале автобуса на Ашкелон.
Утро было серым и холодным, но, по крайней мере, не было дождя и это уже само по себе радовало. Он выпросил еще один выходной, специально, что бы съездить в Ашкелон. Слава богу, Хаим с пониманием относился к его поискам.
Едва выйдя из дома, Андрей почувствовал, что постоянный зимний Иерусалимский ветер, сегодня какой-то другой. Он, естественно, не стал разбираться в том, что именно случилось с ветром, просто это изменение, странным образом, наполнило его тревожным ожиданием, и ожидал он чего-то нового. В принципе, ничего удивительного, ведь, он собирался увидеть новый город, но нет, то, что творилось с ним, было чем-то большем, чем простое ожидание встречи с не-знакомым местом.
Андрей сел в автобус. Автовокзал находился у самого въезда в город, поэтому, уже через пару минут после старта Иерусалим остался позади, и Тель-Авивское шоссе начало петлять меж гор. Автобус спускался вниз, удалялся от Иерусалима, и как всегда в таких случаях Андрею стало легко и весело. Куда-то улетучились зимняя апатия и накопившаяся усталость, а когда в глаза ему бросились красные цветы, распустившиеся на склоне холма, среди свежей зеленой травы, Андрей понял, что весна пришла, что она уже здесь, а зимы больше нет!
Автобус свернул с центрального шоссе налево, миновал так непонравившийся Андрею Бейт Шемеш, повернул на право, в сторону города Кирият-Малахи, окончательно оставил позади горы, и тут из-за туч вырвалось солнце и осветило свежую, зеленую степь! Это произошло так неожиданно, что Андрей даже зажмурился, а открыв глаза, вдруг ощутил в себе силу, энергию и уверенность.
Еще через полчаса автобус свернул с тянувшегося вдоль берега от самого севера до Газы шоссе. Свернул в сторону моря, и покатил по ведущей к Ашкелону дороге. Она имела две полосы в каждом направлении, а посередине был разделительный газон и на нем, красовались, здоровенные, высокие пальмы, посаженные через каждые метров двадцать. Черный асфальт, зеленый газон, пальмы, голубое небо, солнце! Вокруг было лето! Было так ярко, красиво и светло, что Андрею с трудом верилось, что какой-то час назад, он находился в промозглом Иерусалиме, среди зимы, грусти и серости.
Он весело выпрыгнул из автобуса на Ашкелонском автовокзале, и ощутил в воздухе, даже не запах, а нечто, едва уловимое, говорившее о близости моря. Ему стало жарко в джинсовой куртке «на меху», он снял ее и перекинул через плечо. Солнышко припекало, а прохладный ветерок шевелил свободную футболку.
Вот где хорошо! – подумал Андрей – Вот где надо жить! Вот где мое место! Наше место!
Он обманывался. Это было не его место и не его страна.
На удивление легко нашел он офис строительной компании «Шикун у Питтуах», узнал, что интересующих его «американских» домиков осталось не проданных еще шесть, что строительство, в целом, закончено, что сейчас ведутся работы по подключению электричества, газа, воды, а вселение планируется на май.
Буквально все устраивало его! Андрей схватил распечатку со схемой «как пройти», и собственно стройки, где крестиками были помечены еще не проданные домики, а дом «для примера» обведен в кружек. Все было нарисовано подробно, так, что б было понятно даже «особо одаренным». Он вежливо поблагодарил служащую, и выскочил на улицу.
Он шел очень быстро, почти бежал! У него чесались пятки от ощущения, что все оставшиеся дома сейчас расхватают. Еще не видя строящегося района «Неве дкалим», он почему-то был совершенно уверен, что ему все понравится.
Но когда он увидел стройку, сомнения зашевелились в душе. Среди желтого песка, рядами стояли одинаковые, песчаного цвета дома, похожие на бараки. Ни травы, ни деревьев не было вокруг. Как то совсем не так представлял себе он район, название, которого можно было перевести, как «Новые пальмы», или что-то в этом роде…
Андрей замедлил шаг, созерцая безотрадную картину, и увидел «дом для примера». Ну, что ж – подумал он – пойдем, посмотрим…
Уже ни куда не торопясь,