Пока не светит солнце

удивлена, что такой незамысловатый обряд подействовал. Алинка позиционировала себя как специалист по обрядам; несмотря на юный возраст, она давно увлекалась магией и всем давала понять, что это увлечение - надолго и всерьёз. У неё были странные глаза: такие чёрные, что не видно, где заканчивается зрачок и начинается радужка; каждому заглянувшему в них казалось, что он смотрит в бездонную пропасть. Одевалась Алинка тоже в чёрное; женщины из офиса поговаривали, что она состоит в некой тайной деструктивной секте, но я знала, что это всё  враньё. Как ни странно, волосы у Алинки были светлые, - но она регулярно исправляла этот изъян, прибегая к помощи чёрной краски.
   
    - Ну, отлично. Значит, ты нашла то, что нужно... для тебя... хотя постой...
   
    - Что? - спросила я, чуть встревожившись.
   
    - Давно дед к тебе не ходит?
   
    - С того самого дня, как провели обряд. То есть со вчерашнего. Всю ночь проспала спокойно, как младенец. Даже кошмары не снились... только война и фашисты... вот.
   
    - Мало этого, - авторитетно заявила Алинка. - Ты неделю подожди. Или месяц. А вдруг он опять придёт?..
   
    VI
   
    Как ни хотелось мне поверить в счастливое избавление от мертвеца, - радость моя длилась недолго. Слова Алинки оказались пророческими. Дед вернулся через три ночи, - даже раньше, чем она предсказывала. Ключ привычно повернулся в замке, и я услышала знакомый скрежет. Вернулся с кладбища...
   
    На этот раз отдыхать в кровати он не стал, а сразу направился в кухню: наверное, был очень голоден. Я не стала выходить из комнаты, и холодильник он опустошил довольно быстро,  - а потом, увидев у меня свет, направился к закрытой двери и стал дёргать дверную ручку. Заслышав шаги на лестнице, я предусмотрительно вставила под ручку двери палку, - обломок старой швабры; но разве такие мелочи остановят того, кто сумел открыть крышку собственного гроба? Палка от швабры с треском сломалась и упала вниз, развалившись на две части. Путь был свободен; дед вошёл в комнату, держа в вытянутой руке нож...
   
    - Двери позакрывала?! - голос у него был скрипучий и низкий; в комнате сразу запахло сыростью и могильной землёй...
   
    ...Остриё ножа кольнуло меня в плечо. Моя рубашка окрасилась кровью. Оттолкнув мертвеца, я выхватила у него нож и стала кромсать его гниющее тело, - уже в который раз... Труп разваливался на глазах. Покончив с ним, я разложила останки по пакетам и плотно завязала каждый из них, чтобы просочившаяся оттуда кровь случайно меня не выдала. На этот раз я решила отнести пакеты на помойку.
   
    - Мусор выбрасываешь? - приветствовала меня Леонидовна, вставшая ни свет ни заря.
   
    - Если бы мусор...
   
    - Что? Опять?!.. - она всплеснула руками.
   
    - Опять, - кивнула я. - Всё ходит и ходит. Не помогло.
   
    - Ох, грехи наши тяжкие... И что мне с тобой делать?..
   
    - Ничего. Он всё равно будет ходить. Придётся терпеть...
   
    - Да ты, никак, плачешь?! Подожди... да не реви ты, как дитё малое, - стыд, да и только... Ну, хочешь, я батюшку позову, - освятить квартиру? Место это нехорошее, нечистое. Ты вот не знаешь, а старые люди помнят: когда наш дом строили, старое кладбище с землёй сравняли, - оттого и ходят тут всякие... - Леонидовна боязливо покосилась куда-то влево, на мешки со строительным мусором, выброшенные несознательным соседом в неположенном месте.
   
    - Так это когда было, Леонидовна? - возразила я. - Пятьдесят лет назад? Мой дед намного позже умер.
   
    - Да какая разница? А освятить квартиру не повредит. Глядишь, и он ходить перестанет...
   
    - Это же, наверное, денег стоит, - заметила я. - Даром никто освящать не будет.
   
    - И то правда, - кивнула Леонидовна. - У нашего священника в семье восемь ртов... всех кормить нужно. Да ты не бойся, он дорого не возьмёт, - я похлопочу. Ну, а если не хочешь, или денег у тебя нет, - что ж, хозяин - барин, извини, что предложила...
   
    - Да есть у меня деньги, - нахмурилась я. - На отпуск собирала.
   
    - Ну, вот и славно... А может, лучше тебе в отпуск уехать? Там-то он тебя не достанет.
   
    - Так отпуск у меня когда ещё будет... Летом. А до лета ещё дожить нужно. А как жить, если он ко мне ходит?! Дед... С ножом на меня бросается, зарезать хочет... если и не зарежет - я до лета сама повешусь... от жизни такой. Спасибо вам за всё, Леонидовна, пусть священник приходит, я заплачу.
   
    VII
   
    - Ну как? Он вернулся? - с нетерпением спросила Алинка, едва завидев меня на пороге офиса. В последние дни она каждый раз встречала меня этим вопросом.
   
    - Вернулся, - обречённо вздохнула я. - Три ночи не приходил, - и вот опять...
   
    - Вот видишь! Я же говорила! - подытожила она. - И что ты думаешь делать дальше?
   
    - Завтра утром ко мне придёт священник, - квартиру освящать.
   
    - А если не поможет?
   
    - Леонидовна говорит, должно помочь. А если не поможет, - я, наверное, сама удавлюсь. Ночью такое было... вернулся прямиком с кладбища, холодильник опустошил. Палку от швабры сломал, а потом на меня с ножом... Плечо порезал до крови. Пришлось его убить, - ну, как всегда.
   
    Алинка кивнула.
   
    - Может, ты что-нибудь посоветуешь? Не зря же тебя ведьмой считают...
   
    Несколько секунд Алинка задумчиво смотрела в потолок, наматывая на палец прядь идеально чёрных, недавно окрашенных волос, - она делала так всякий раз, когда думала над какой-нибудь сложной задачей.
   
    - Слушай, - наконец очнулась она, - вот ты говоришь, что он у тебя холодильник опустошает. А почему?
   
    - Ну, не знаю. Голодный, наверное. Мёртвые, вроде бы, есть не должны... Странно это.
   
    - А ты его кормить не пробовала?.. Вдруг он только за тем и приходит? Поест и отстанет от тебя тогда...
   
    - Специально кормить не пробовала. Он же и так у меня всё сжирает, что в доме есть.
   
    - Знаешь, что нужно сделать? В следующий раз, когда придёт, приготовь для него тарелочку пшена.
   
    - Пшена? - удивилась я. - Он же не курица. Зачем оно ему? Или ты хочешь, чтобы я ему пшённую кашу сварила?
   
    - Нет, кашу не надо, - сказала Алинка. - Просто насыпь пшено в тарелку и оставь её где-нибудь в углу. Увидишь, что будет.
   
    Изрядная доля скептицизма не давала мне поверить в действенность такого рецепта, но совет Алинки заинтриговал меня, и я решила последовать рекомендации: не подействует, - так хоть посмотрю, что выйдет из этого безобразия.
   
    - И вот что ещё, - продолжала Алинка. - Кошку в дом ты ни разу не приносила?
   
    - Было дело, - печально вздохнула я. - Приносила и даже оставляла на ночь. Так дед бедного Барсика чуть не убил. С ножом на него накинулся... тот еле жив остался. Теперь обходит мою квартиру десятой дорогой. Напугали беднягу чуть не до смерти...
   
    - Барсика? - прищурилась Алинка. - Это тот кот, что в вашем подъезде живёт? С чёрной спиной и белым брюхом?
   
    - Он самый.
   
    - Видела я твоего Барсика. Жирный, как свинья, и ленивый... мишка плюшевый, а не кот. Хочешь, дам тебе свою Тоньку? Я уверена, она справится.
   
    - Дашь кого?.. - переспросила я.
   
    - Плутонию. Ну, кошку мою. Я её для краткости Тонькой теперь зову... Ты не смотри, что она молодая, что ей  всего год. Кое-какой опыт в ритуалке у неё имеется. Успела поучаствовать со мной.. Конечно, неупокоенного изгнать - не шутки, но я в неё верю.
   
    - Ну, если ты хочешь... - неуверенно согласилась я.
   
    - Сегодня пятница... значит, завтра заедешь за ней ко мне... часикам к девяти. Только сначала за пшеном на рынок... Да ты не бойся, она себя в обиду не даст. Моя Тонька - оторва редкостная, если надо, любому глаза выцарапает. Что ей какой-то там мертвец?..
   
    - К девяти не могу, - вздохнула я. - Завтра в девять мне квартиру освящать будут.
   
    - Ну, тогда к восьми. Договорились?..
   
    VIII
   
    Пшено мне удалось купить быстро, так что к Алинке я заявилась даже раньше восьми. Несмотря на относительно ранний для выходного дня час, она совсем не выглядела сонной, - как будто и не ложилась  вовсе.
   
    - Проводила один ритуал, - пояснила она. - Пшено принесла?
   
    Я кивнула.
   
    - Отлично.
   
    Из ящика старого, рассохшегося письменного стола Алинка достала флакон, в котором когда-то, наверное, были духи, - а теперь в нём хранилась ядовито-зелёная жидкость. Отвинтив золочёную крышечку, она побрызгала на пшено из флакона.
   
    - Это яд?
   
    - Нет, но есть не советую. Я вычитала этот рецепт в одной книге. Должно подействовать, - ну, а если не поможет, приступишь ко второму пункту плана.
   
    Второй пункт плана лежал на облезлом диване, время от времени подёргивая хвостом, - несомненно, Алинка имела в виду Плутонию, ещё не знавшую, что ей предстоит защищать меня от покойника. Была она чёрная, без единого пятнышка, худощавая, с короткой и жёсткой шерстью. Взгляд прищуренных зелёных глаз выражал крайнюю степень презрения. "Жалкие людишки!" - как будто говорила она.
   
    - Ты не смотри, что она такая... недобрая, - сказала Алинка, пытаясь запихнуть кошку в клетку-переноску. - Зато защитник хороший.
   
    Руку Алинки пересекал внушительный шрам.
   
    - Это она?.. - с трепетом спросила я.
   
    - А то кто же! - Алинка наконец справилась с переноской и протянула клетку мне. - Руками только её не хватай, и вообще осторожней с ней. И всё обойдётся, - напутствовала она.  
   
    IX
   
    Наверное, я выглядела странно с пакетом пшена в одной руке и клеткой с чёрной кошкой в другой. Прохожие то и дело оглядывались на меня. В автобусе я поставила клетку с Плутонией на колени, - и стала смотреть в окно, стараясь не встречаться с пассажирами взглядом.
   
    - На вязку едете? - с развязной улыбкой спросил стоявший рядом парень.
   
    - Нет, на работу, - холодно ответила я и добавила: - Мертвецов изгонять.
   
    Парень криво улыбнулся и на всякий случай отошёл подальше. "Скажи правду, - и тебе не поверят", - подумала я, в душе порадовавшись отрезвляющему эффекту, произведённому моим ответом, - а также презрительным взглядом Плутонии, обращённым в сторону нахала. Больше никто из пассажиров со мной заговорить не пытался, и домой я добралась без приключений.
   
    - Ну, Тоня, вот мы и приехали.
   
    Я открыла дверцу клетки, - и отошла в сторону, памятуя совет Алинки не хватать Плутонию руками.
   
    ...Пшено, обрызганное Алинкиной зелёной жидкостью, издавало отвратительный запах; я с удовольствием отправила бы его в мусорник, - но надежда на изгнание зловредного мертвеца не давала мне его выбросить. Это был ещё один шанс, - на тот случай, если не поможет отец Николай. Вздохнув, я принесла из кухни тарелку, высыпала в неё часть содержимого из пакета, - и поставила на пол в дедовой комнате, в углу, как и советовала Алинка. В пакете оставалось ещё немало пшена, - его хватило бы, чтобы накормить кашей небольшое деревенское кладбище. Я покрепче завязала пакет и выбросила его на балкон, - туда, где обычно хранила части дедовского трупа, пока они не исчезали в очередной раз...
   
    ...Мягко ступая по истёртым цветным квадратам линолеума, Тоня принялась исследовать комнаты, - деловито, как будто собиралась купить квартиру и стать здесь полноправной хозяйкой. Она заглянула под диван, за шкаф и под стол, - под диваном ей не понравилось, и Тонька вылезла оттуда с паутиной на усах, недовольная, что в квартире не поддерживают идеальную чистоту. Под кровать