неудивительно, что в новые времена бывшая комму-нистка, моя мама, как и многие бывшие её товарищи по партии, стала очень религиозной. В коммунистические идеи она, правда, не верила, обманывала свою парторганизацию. А верит ли она в своего христиан-ского бога, точно не знаю. Выходя из квартиры, крестится на дверь, за-хаживает в церкви ставить свечки, любит ссылаться на Библию, а нрав-ственность и христианство в ее понимании равнозначные понятия. Впрочем, она очень благосклонна и к другим религиям (иудаизму, ис-ламу, буддизму и даже к таким, которые российские законы не относят к традиционным), лишь бы это была вера в бога. Нам теперь без бога никуда. И никак… А мне теперь мамин бог представляется в виде «зе-лёного человечка», таким, наверно, он должен быть в её воображении.
ЗАПИСКИ НЕЗДОРОВОЙ ЖЕНЩИНЫ
15 февраля
Хмурое утро, несмотря на солнышко. Женя жалуется на самочув-ствие, меня это очень беспокоит. Сама я в хреновом настроении. А тут ещё Алискины неудачные письменные опусы: задания для второго тура в театре МГУ, присланные ею по почте. Женя их так раскритиковал, что у меня сердце остановилось. Нет, я никогда не смогу сказать ей правду, только очень осторожно, деликатно… Собственно, так я ей и от-ветила: подумай ещё, у тебя же бешеная фантазия. Сможет ли она?
Потом ещё звонок папе - поздравить с днём рождения. Почти фор-мальный, дежурный разговор. Тяжело… Но мне и так многого стоило просто набрать номер их телефона. Никаких тем не касались – ни ма-мы, ни почившего кота, ничего. Поговорили-поздравились, просто как хорошие знакомые. Кошмар. Наверное, к ним сегодня придут Шурик с невестой. Идиотизм моей жизни.
В общем, поганенько день начался. Что-то будет дальше? Одно знаю точно: залягу. Такое у меня «диванно-кроватное» настроение и со-стояние. И ещё хочется выключить солнышко: оно меня раздражает.
Бедный Женечка плохо себя чувствует. Алиса ответила по Интер-нету, что даже не знает, что ещё придумать, а ведь сочинения должны быть готовы к завтрашнему дню. Ладно, пусть будет, как будет. Не мо-гу ещё из-за этого психовать, ей-богу. И так тоскливо и грустно.
И зачем я опять поела? Снова кирпич в желудке. И мутит. Скоро залягу…
Лежится с трудом: что-то мучает, «крутит» меня, как будто какое-то предчувствие. Или Женя прав: мне похужело? Уже не могу разо-браться. Холодно и тревожно. Грустно и неуютно… Спасай меня, мой любимый дом. Наш с Женечкой дом.
Немного поспала и проснулась с сильным чувством голода. При-шлось срочно выпить кофе с бутербродом. Теперь, когда Женечка при-дёт, я опять не буду хотеть есть… Опять он обидится, чёрт! Что ж всё так нелепо получается! И почему, интересно, всякий раз после дневного сна я хочу есть? Единственное, что может спровоцировать сильный го-лод – дневной сон.
Подозрительная тишина в Инете… Алиса никак и нигде не прояв-ляется, не отвечает не моё письмо. Возможно, творит. Дай ей, господи, мозгов и вдохновения!
Позвонил Женя, едет домой. У него совсем больной голос. Бед-няжка! Что же это за напасть такая! Два инвалида в одной семье – пе-реборчик. Милый Женечка! Не болей! Ты сегодня сказал, что хочешь забрать всю мою боль. А я хочу, между прочим, забрать твою: болью больше, болью меньше – мне уже не страшно. Ты бы не поверил мне, если б я тебе это сказала, но это правда. Когда-то я именно так моли-лась за болевшую Алиску: «отдай мне болезнь, отдай мне болезнь». Я держала её на руках крепко-крепко, прижимала к себе, целовала аро-матный лобик и заклинала… Её здоровье я так же буду заклинать до конца дней своих, но теперь ещё и твое здоровье, Женечка.
Будет ли когда-нибудь тепло? Так надоели ледяные руки и этот лёгкий озноб. Всё время холодно.
Напрасно я думала, что Алиса «в творчестве». Оказывается, её просто не было дома, а потом были проблемы с Инетом. Ладно, решила же уже, что пусть будет как будет. В конце концов, наверное, её всё-таки примут в студию. Надеюсь…
Совершенно дивный выпуск передачи «Пусть говорят»! После тако-го приятно на себя в зеркало взглянуть: всё-таки не рыло, а личико, и очень даже ничего… Женя не выдержал бы такую передачу, хорошо, что я ушла в другую комнату. А я не без удовольствия полюбовалась на свинарник и посмеялась. Вот они наши люди во всей своей красе – и внутренней, и внешней.
Наверно, эта зима никогда не кончится, опять холодает. И душа замерзает. Чувства леденеют. Все меньше желаний, всё больше разоча-рований. Прежде всего – в себе.
На ночь Женя устроил мне гастрономический оргазм: приготовил вкуснейший в мире салат! Я объелась. И такая вот, с набитым пузом пойду спать. Что неправильно. Но оч-чень вкусно!
16 февраля
«Февраль… Достать чернил и плакать». Воруем, своего нет, увы.
С утра показалось, что начался ужас и кошмар: встать не пред-ставлялось возможным. Но чуть позже всё наладилось: состояние стало очень даже приемлемым. Мы купили, наконец, водолазку Жене, рос-кошные наволочки к подушкам для новых покрывал в гостиной. Потом поехали в парикмахерский салон, потом вернулись домой. Полёт прохо-дил нормально.
А сейчас у меня начался мандраж: у Алисы в три часа должен был быть второй тур. Не звонит, в Инете не появляется (и ночью её там не было) – где ребёнок, что с ним? Еще чуть-чуть и начну названивать ей на мобильный. Боюсь не вовремя встрять… А, плевать! Пошла звонить.
Позвонила… Ну, какая же она всё-таки гадкая! Всё у неё в поряд-ке, она прошла второй тур, в воскресенье у неё уже первые занятия, а сейчас она тусуется с друзьями. А позвонить было западло? Если, Али-са, ты читаешь эти строки, знай: ты вела себя, как не знаю кто по от-ношению ко мне. Ты, как всегда, думала только о себе! Ты не намерена меняться? Тогда у тебя всегда будут проблемы с людьми, причем, с близкими. Считаться надо не только с собой, милая. Так-то…
Не выдержала: написала ей письмо, высказав свои мысли и чувст-ва. Женя говорит, что воспитывать надо продолжать, ну, вот я и про-должаю, как могу. А Женя был прав, когда говорил, успокаивая меня, что с ней всё в порядке, и ей просто плевать на всех. Грустно… Мягко говоря.
Опять болит живот. Теперь, я думаю, оттого, что объедаюсь. Что-то на меня нашло. И дело даже не в проснувшемся аппетите (я бы так громко не заявляла, мол, «аппетит проснулся!»), а скорее в нервном жоре. Организм ищет радости и находит её в еде. Очень опасно! Можно раскороветь.
На сегодня, наверное, всё. Больше писать не о чем.
ЛЕКЦИЯ НА ТЕМУ «ЧТО ТАКОЕ ДЕПРЕССИЯ»
Наступали «чёрные» для меня годы. Нет, не совсем так… Всё-таки у меня была моя маленькая принцесса, моя радость, моё солнышко. Она согревала жизнь и скрашивала весь тот ужас, который мне предстояло пережить. Она была моим спасательным кругом, кислородной маской, самым лучшим и сильным лекарством от… всего, от любой боли. Но, тем не менее… Я разболелась окончательно.
Сейчас нужно сделать отступление, чтобы объяснить, что такое де-прессия, как относиться к психиатрии и почему общество остается в не-вежественном заблуждении о так называемых душевных болезнях.
Большинство людей, к сожалению, ничего не знают о психических заболеваниях. Чаще всего слово «псих» вызывает либо глупый смех, либо испуг. Любая душевная болезнь ассоциируется с этим самым сло-вом, а заболевший ей представляется умалишенным. А ведь большинст-во психических заболеваний никак не связано с «потерей ума». Депрес-сия, которой заболела я, относится к наиболее распространенным пси-хическим заболеваниям, жертвой которой чаще всего становятся жен-щины. Так уж устроен их организм – он более чувствителен, чем у муж-чин, к физиологическим нарушениям, связанных с гормонами. Ладно, если этого не знают люди, не сталкивавшиеся с подобными болезнями и больными. Но когда депрессией болен кто-то из близких, стыдно ничего не хотеть знать об этом.
Мне абсолютно непонятно, почему в наш век информации, легко доступных энциклопедий и Интернета, люди не могут прочитать всё о предмете и перестать быть невеждами. Самый верный совет: набрать в Интернете слово «депрессия» и – вперёд! Или взять любую современ-ную медицинскую энциклопедию и открыть её на букву «д». Но отчего-то, умеющие читать и даже писать, граждане ленятся делать такие про-стые вещи и предпочитают с удовольствием и чувством собственной правоты пребывать в плену своих диких, пещерных представлений.
Первое: депрессия – это не плохое настроение, не черта характера, а настоящая болезнь, когда всякие гормоны начинают работать непра-вильно, и в мозг поступают ошибочные сигналы. А уж он, мозг, отдает команды органам не по реальному состоянию дел, а в точности по по-ступившему сигналу. Некоторые любят говорить: ой, у меня такая сего-дня депрессия! Типун им на язык! И не дай бог узнать, что такое на-стоящая депрессия, а не то плохое настроение, которое называют тем же словом, что и болезнь! Подошли выходные, выглянуло солнышко, по-звонил друг – и депрессия прошла? Так то была не депрессия, мои доро-гие.
И второе, очень важное: депрессия – это не безумие и не сумасше-ствие. С тем же успехом сумасшествием можно назвать язву желудка или фарингит. Когда у человека прыщи из-за гормонов высыпают по всему лицу, вы ж не говорите, что он сумасшедший, правда?
Впрочем, что-то надоело мне быть энциклопедией. Уж лучше при-веду цитаты из того самого Интернета, который неизвестно для кого да-ёт такую кучу информации.
«Депрессия и «сумасшествие» в огульном понимании – две совер-шенно разные вещи. Просто наша психическая культура еще очень на-ивна и поверхностна, подвержена предрассудкам и сиюминутным сен-сациям. Депрессия имеет много лиц, и подавленное настроение – это только лишь небольшая часть айсберга, а вот другие её проявления по-рой могут ввести в заблуждение и опытного врача, не говоря уже о са-мом пациенте» (www.sunhome.ru).
«Помнить, что депрессия — это болезнь, а не особенность харак-тера или признак сумасшествия» (www.rezus.ru).
А вот заметка «Великая депрессия» из газеты «Коммерсантъ»:
«Депрессия вышла на первое место в мире среди причин неяв-ки на работу и на второе — среди болезней, приводящих к утрате тру-доспособности. Этот вывод сделан на 51-й сессии Всемирной организа-ции здравоохранения, проходившей в Женеве. В России прямая оценка числа депрессивных больных невозможна. Но косвенные данные гово-рят о том, что распространенность этого заболевания у нас не меньше, чем в других странах. В 1998 году депрессия впервые формально при-знана в России как отдельное заболевание.
"Вот, купил ящик елочных игрушек, а они фальшивые",— жалуется "новый русский" приятелю. "Что, разбитые?" — сочувствует друг. "Да нет, целые".— "Может, не блестят?" — "Блестят".— "Так в чем же де-ло?" — "Не радуют!"
Этот анекдот иллюстрирует один из основных симптомов депрес-сии — утрату вкуса к жизни, апатию и безразличие ко всему, что когда-то доставляло удовольствие. С такой оценкой своего состояния согла-сится чуть ли не каждый второй случайно выбранный на улице человек. Если его разговорить, он скажет, что принимает таблетки от "головы" и "желудка". И очень логично объяснит, по каким причинам ему не имеет никакого смысла бороться с обстоятельствами, сложившимися не в его пользу: бесполезно,
