простофили, что ты задумал…
— Не смей меня оскорблять и говорить гадости про Белла! — с внезапной яростью процедил Нигар, обрушив на Змея ментальный удар такой силы, что тот взвизгнул, а голова Нигара едва не раскололась на части от боли. Он застонал, стиснул зубы, но продолжил: — Закрой пасть и больше не смей распускать свой грязный язык, пока я не разрешу! — с угрозой приказал он. — Иначе я раздавлю тебя, как мерзкого слизняка! — Нигар ещё раз ударил силой, заставляя Змея забиться в судороге, отчаянно зашипеть, и покорно затаиться, позорно спрятав хвост в самых дальних глубинах подсознания.
После того, как Змей смолк, Нигар ощутил блаженную тишину, и, покачнувшись, рухнул в ближайшее кресло. Закрыв глаза, он просидел неподвижно почти полчаса, борясь с невыносимой болью в голове, которую сам же себе и причинил. Зато эта боль полностью заглушила другую. Ту, что вызвали в его сердце безжалостные рассуждения Змея. Конечно, Нигар не был наивным простачком, и понимал, что Змей — это всего лишь его подсознание, призывающее быть осторожным. Чужие слова, поступки, мимика, мелкие детали — всё это отмечалось подсознанием и анализировалось им, даже против воли Нигара, складываясь в определённые картинки. Только сегодня от открывшихся ему выводов стало, почему–то, очень и очень больно. А ещё возникло смутное ощущение неправильности происходящего. И дело было даже не в том, что говорил Змей, а в том, КАК он это говорил. Нигар понимал, что спорил сам с собой, но… Разве подсознание способно давить на хозяина? А Змей именно давил, заставляя Нигара беспрекословно принять за истину все свои доводы. Как будто Змей потерял терпение и осторожность, запаниковал и сорвался. Он вёл себя не как подсознание, а как настоящее живое существо, разозлённое тем, что его не слушают. Или Нигару это лишь показалось? Тогда почему он совсем не ощущал той злобы и искреннего возмущения, что выплеснул на него Змей? Ведь это были его эмоции… Или всё же НЕ ЕГО?.. Да, теперь Нигар вдруг понял, что его насторожило с самого начала. НИКОГДА, даже в подсознании, Нигар не задавал себе вопроса, зачем ему крылья. Всю жизнь эта тема мучила и угнетала его, и потому он был по–настоящему счастлив, получив неожиданный подарок судьбы. Поняв, что однажды сможет подняться в небо, почувствовать себя настоящим ангелом, ощутить, наконец, пьянящий восторг свободного полёта, Нигар ни секунды не размышлял о рациональности подобного способа передвижения. Да он вообще не думал о крыльях, как о средстве передвижения! Это было бы немыслимым кощунством с его стороны! Тогда откуда взялся этот вопрос в подсознании?..
Нигар ощутил, как его пробил холодный пот, и задрожали руки. Догадки, одна хуже другой, мгновенно заполнили пытливый мозг, не обращая внимания на всё ещё ощутимую, пульсирующую боль в висках. Нигар не мог поверить. Столько столетий он находился в прямом взаимодействии со Змеем и ни разу не усомнился в его лояльности! И если бы Змей сегодня не вышел из себя, Нигару бы и в голову не пришло, что его могут обманывать! Хорошо, что он давно научился блокировать Змея, чтобы тот без позволения не копался в его разуме и мыслях, потому что теперь предстояло хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию и решить, что делать, если его худшие предположения подтвердятся.
