– Есть подсказки и знаки, указывающие тебе на то, чего тебе стоит опасаться. – Задумчиво говорит Поли, делает здесь паузу, видимо раздумывая над этими озвученными им знаками судьбы, поднимает глаза на Еву, и ладно уж, что себя сдерживать, раскрывает имеющиеся у себя на этот счёт наметки. – Я испытываю непреодолимый страх высоты, – проговорил Поли, покосившись глазами вверх, где на этот раз его от высоты ограждал не зонт, а крыша автомобиля, и Еву осенила догадка наличия всегда при себе зонта у Поли. Он им прикрывал себя от страха высоты. Что, конечно, какое-то чудачество и невероятная глупость, но если учитывать только физические аспекты страха высоты, без учёта психики и мнительной составляющей человека.
– И может быть по этой причине мой жизненный путь и был предопределён трудовой занятостью на самом дне. Там мне ничего не грозит в плане падения, я ведь итак нахожусь на самом дне. А вот вверху меня ждёт опасность, – с проскочившим в глазах страхом, Поли неуверенно взглянул наверх и тут же опустил глаза, – и я лучше себя огражу от этой области своей жизни. – Поли замолчал, погрузив салон автомобиля в тягостную и задумчивую тишину. Его слова как-то тяжело на всех подействовали вот такой своей обречённостью знать своё место в жизни, если ты, конечно, не хочешь быстро из неё выйти. И видимо Адам и Ева попытались разобраться в своих страхах, которые, по мнению Поли, являются знаками и подсказками судьбы, указывающие тебе, куда не нужно лезть.
Что, а именно вот такое размышление о своей судьбе, которую ты не волен выбрать, находясь без объяснения для тебя причин в полном подчинении этой программе твоей жизни, запросто могло затянуться до момента не понимания, неужели столько времени уже прошло, если бы не всё тот же Поли, перебивший этот момент погружения в свои мысли. – А что насчёт вашего спора о первопричинности личности или обстоятельств, – делает вот такое заявление Поли, указывающее на его всё примечающую сноровку и память, плюс на то, что кое-кто, по мнению Евы, не воздержан на язык и балабол, – то я могу в этом плане вам оказать помощь.
– И какую? – живо так интересуется Ева, при этом смотря косым взглядом в сторону болтуна Адама. Кто ведёт себя вызывающе, делая вид, что его всё это мало касается, и ему крайне интересно смотреть в окно перед собой.
– Я сейчас работаю под прикрытием. – Заговорил Поли, что уже этим своим открытием вызывает сомнения у Евы. – Не буду озвучивать детали, но суть в том, что моя личность теперь и не личность в прежнем своём значении и виде, а и не пойми что при новых обстоятельствах моего положения в этом полулегальном состоянии. Хотя обстоятельства моего нового положения по сути действуют не на мою прежнюю личность, а на личность того другого, за кого я выдаю себя. И вот теперь пойми и разберись, какая во мне личность отвечает вызовам новых для меня жизненных обстоятельств. Если моя прежняя, то для того, чтобы я был убедителен в своём новом представлении, то в ней должно быть присутствовать предельно много преступного или того, что недоступно моему пониманию. Если же всё не так, а моя личность может видоизменяться под напором обстоятельств, – человек ведь ко всему приспосабливается, – то… – сами всё понимаете, с обречённым и не пойми на что взглядом посмотрел Поли на Еву.
– Ну так что скажите? – после не большой паузы спрашивает Поли.
– Про что? – не совсем поняла вопрос Ева.
– Как насчёт заглянуть ко мне в гости? – кардинально меняет ход разговора Поли, дополняя свой вопрос трогательным пояснением. – А то что-то начинает изматывать одиночество.
– Называй адрес. – Принимает это приглашение Адам, обращаясь к Поли.
– Я покажу. – Многозначительно подмигнув уже Адаму в отражение зеркала, говорит Поли. После чего автомобиль трогается с места, и они через совсем не много времени добираются до указанного дома Поли, ничем особенным не отличающегося от других многоквартирных и многоэтажных домов. Как с внешнего, так и внутреннего вида. Правда, до тех пор, пока все они не поднялись до нужного этажа на лифте, где выйдя на площадку, Поли не сразу повёл всех в сторону своей квартиры, а он, остановившись на месте, создал ситуацию неопределённости и необходимости спросит его: И что стоим?
О чём его и спросил Адам. На что Поли, как будто захваченный врасплох встрепинается, оглядывается по всем сторонам этой коридорной площадки, на которую с двух сторон выходит по две квартиры, при этом две из них находятся в полной видимости с торцов сторон, а две другие находятся чуть с боку и о их наличии можно только догадываться, если рассматривать их по физическому факту, и с какой-то едва уловимой хитростью во взгляде на Адама (на Еву можно даже не смотреть таким взглядом, она в момент тебя вычислит и поймёт, что ты там опять ловкого задумал) спрашивает его. – Найдёшь мою квартиру?
Что, конечно, на удивление странный вопрос. Но только не от Поли, кто на ровном месте ищет для себя приключения. И раз он хочет через этот квест привести их к своей квартире (а для этого всего они и были позваны в гости), то Адам махнёт в сторону его ребячества руками и ладно, так уж и быть, примет участие в этом его квесте.
И Адамом сразу отметаются из своего рассмотрения выходящие в полную обзорную видимость на эту площадку двери квартир находящихся с торца. И для этого есть в обе стороны аргументы. С одной стороны, такое расположение квартиры открывает обзорность видимости для Поли на площадке, где он будет предупреждён о незваном госте, к встрече с которым он будет готов. С другой же стороны в его полулегальном положении на первом плане стоит твоя скрытность и неприметность, которую даёт вот такое, боковое положение твоей квартиры. Которую к тому же при таком узком плече будет сложно взломать при нападении. А если здесь объявится незваный гость, то это будет указывать на раскрытие Поли, и тогда нужно будет уповать на свою самозащиту.
И Адам делает для себя вначале выбор, направившись к двери что слева, чтобы с близкого расстояния изучить её на присутствие фактом близости её к Поли, и на основании этого сделать выводы.
И как видят по подохревневшему в один момент лицу Адама Поли и Ева, оставшиеся на площадке, а он замер на подходе к выбранной им двери, то Адам определённо там что-то удивительное для себя нашёл.
– Что там? – кивая в сторону Адама, переполняемая любопытством спросила Поли Ева.
– Всего вероятней моя квартира. – Как-то очень туманно и сложно говорит Поли, подталкивая Еву самой вперёд пройти. А он, значит, постоит в стороне и за их спиной, и понаблюдает за происходящим с ними. А Ева совершенно не поймёт, что это ещё за бесплатный цирк, и с какой стати … А, впрочем, чего ей там опасаться. И от этого Поли большого толка не добьёшься. И Ева выдвигается вперёд к Адаму, но осторожно, постепенно для себя открывая выходящую в области её обзора … казалось, и эти знания и мироощущения формируют физические законы мироздания, в частности визуализации пространства, что вслед за углом она должна упереться в непроницаемую поверхность двери, но ничего такого её там не встретило и что главное, не остановило, вдруг открыв широкое пространство для обзора и дальнейшего визуального углубления в рассмотрение областей пространства чьего-то ореола обитания, как уже умственно объемлет это пространство твой ум.
– Что это такое? – повернувшись к Поли, задаётся вопросом Ева.
– Это мой концепт моего жизненного пространства. – С таким пиететом это заявляет Поли, как будто только ему одному доступна такая осуществлённость дерзости мысли – иметь прозрачную дверь в области личной жизни, а вам всем слабо жить так открыто. И попробуй тут с ним поспорить, ведь не поспоришь. Но у Евы есть на всё это другой взгляд и подход.
– А как же соседи? – вопрошает Ева. – Им неловко не чувствуется?
– Видимо нет, раз никто не выказывал мне открыто претензии. – Прямо удивляет Поли Еву своей наивностью и простотой. Да кто к нему, а скорей не к нему, а к человеку с таким таинством и пугающей креативностью мысли, в трезвом уме и памяти подойдёт, рискуя, если не жизнью, то своим сознанием, до встречи с этим реформатором жизненных пространств и целей, вроде как считавшегося не за дурака. А тут после разговора с этим и не пойми с кем, уже и нет чёткого понимания и ощущения, кто из нас тут дурак. И видимо пьющих в этом доме людей было совсем не было, раз Поли такой вопрос Евы удивляет.
А возникший прямо немедленно после всех первых вопросов Евы вопрос о том, как же он может совмещать такую свою броскую открытость и однозначно известность с тем своим обезличенным положением полулегальной работы, о которой он декларировал, тут же пропал, как появился. Ева вдруг поняла, что она может не полностью поняла Поли, кто что-то совсем другое имел в виду, когда говорил о своём новом образе коммуникации в жизни. И его полулегальное положение могло быть связано с его внедрением в общество богемных конформистов и марьяристов прицепом, для кого вот такое исступление мысли есть знак качества рассудка и определение свой-чужой. Так что тут не нужно спешить с выводами.
И Ева в этом плане поступила разумно. И когда они с Адамом оказались на той стороне от этой прозрачной двери, заведённые Поли в свою квартиру, то до их ума были доведены некоторые тонкости и детали конструкции этой, только с внешней стороны и притом не всегда так нараспашку прозрачной для подглядывания за тобой двери, которые были доступны только с этой стороны двери. Которая при нажатии кнопки на пульте управления, при прежней фоновой картинке, где ты изнутри мог видеть всё, что происходит во внешних пределах, становилась непрозрачной для взглядов из вне. Как наподобие одностороннего зеркала, где только ты видишь не своё отражение, а фоновую картинку.
[justify]– И зачем? – было задался этим вопросом Адам, кивая в сторону двери, закрытой на один поворот ключа рукой Поли. И Поли пояснил бы Адаму то, что у него вызвало вопросы, но его в этом деле определили, взяв на себя этот момент с этим пояснением. А кто взял? То, скажем так, обстоятельства
