– И что ты предлагаешь? – спросил Волак с иронией, – организовать собрание с представителями министерств? Мол, дайте денег и учёных, а то мы про нечисть знаем? Или пойти к военным? Не желаете, дескать, дать средств на расследование, а то вдруг вам чего и сгодится? Ниса, очнись, не все люди верят в то, что видят призраков, а уж если мы начнём говорить, что мы видим то, сами не зная что, мы и вовсе ни к чему не придём. Всё, что мы можем, это тихонько обмениваться опытом с другими Агентствами по миру. И то, если там не психи. Или если они не сочтут нас психами и решат поделиться чем-то. у кого просить помощи?
– У церквей, – неуверенно предложила я, бешенство, так хорошо рванувшее, угасало.
Волак полнялся со скамьи.
– Ниса, у каждой веры свой подход. Некоторые вообще считают, что вмешательство в загробную жизнь – грех. У кого просить помощи? Ну пошлют тебе пару экзорцистов, ну увидят они какую-нибудь дрянь, а это что, демоны? Не знаю. Если демоны, то какие? Как их гнать? Да и нам ли это делать? К кому ещё пойти? К экстрасенсам? Паранормальщикам? Люди, что видят НЛО по пять раз в год? Половина из них – шарлатаны или безумцы…
Волак неожиданно рассмеялся:
– Или нет. Про нас ведь тоже можно сказать, что мы шарлатаны и безумцы. Так может и колдуны в газетах настоящие?
– Я просто…– я развела руками, – это ужасно. Беспомощность ужасна, Волак.
– Так и знание не сахар, – Волак помрачнел, – мы делаем много, Ниса. Да, в масштабе всех душ – мало. Но это хоть что-то. мы помогаем мёртвым обрести покой. И мы не должны лезть туда, где не смыслим. Потому что про свои компетенции и полномочия мы знаем, и честно говоря, я был в ужасе, когда узнал, что такое наш мир. Вокруг призраки! В каждом доме, на каждой улице. А что если мы начнём искать, и узнаем ещё что-нибудь? Что-то, что хуже?
– Например? – я сдавалась. Я никогда не была воином, не любила спорить и не сразу находила аргументы в беседах и спорах с живыми. Слова Волака же были логичнее и убедительнее моих.
– Не знаю, – Волак задумался, – выяснится, к примеру, что все мы – вся наша планета, все люди, это не более, чем столовая. Ну, для таких вот темных фигур и кого-нибудь еще. Монстров! Они изводят нас, пьют силы, забирают души и всегда где-то рядом с нами. Мы выращиваем коров и кур, а они выращивают нас. И понемногу едят. А? хороша версия?
– Отвратительна.
– И я бы не хотел такого знать, – согласился Волак, – но доля правды, думаю, в моих словах есть. насколько я заметил, во многих культурах есть схожие вещи. Причём, даже если эти культуры шли из разных мест и разных условий. Но и в тёплых местах, и в холодных, и там, где почвы были бедные, и там, где богаче, и там, где говорили на разных языках, легко смешиваясь племенами, и там, где жили обособленно, не пуская чужаков, словом, отовсюду идут схожие представления о мире. Да ты и сама легко заметишь. Вот давай, навскидку, возьмём ночные кошмары?
Я молчала, Волак умел увлекать, но на смену подавленности пришла какая-то нелепая гордость и желание остаться льдом и не вступать в диалог. Но Волака это никогда не смущало.
– Мара, инкубы и суккубы, Лилит, Старая Ведьма, альпы…все они насылают кошмары в разных культурах и в разное время. Можно ещё вспомнить египетского бога…
– Хватит, – я покачала головой, – всего этого хватит!
– Я это к тому, что нам надо делать свою работу и не лезть в то, чего мы не знаем, – подвел итог Волак, – а не то мы ещё или влезем куда-нибудь, или узнаем что-то, с чем не сможем жить. Наш мир не такой, каким мы его видим – мы это знаем, но вот насколько не такой, нам, наверное, лучше не знать, а? лучше заберем машину и поедем в Агентство. Там, наверное, нас ждут нормальные клиенты. А эти двое, ты уж запомни, нам сегодня не открыли дверь.
Из цикла «Мёртвые дома» - вселенная отдельных рассказов. Предыдущие рассказы: «Рутина, рутина…» , «Отрешение» , «Тот шкаф», «О холоде», «Тишина», «Та квартира», «Об одной глупости» , «Слово», «Палата 323» , «Встреча» и «Кто живет в шкафу?». Каждый рассказ можно читать отдельно.
