"Восставший из Ада. Границы Ада".(Мистика, ужасы)

своими  черными  непроглядными, как  самая  темная  ночь, сексуальными  и  развратно  красивыми, но  беспредельно  жестокими  адского  демона  женскими  не  моргающими  глазами  в  его  мальчишеские  удивительно  смелые  и  вполне  осмысленные  совершенно  уже  не  детскими  глаза.
  В  этот  момент, раздался  опять  громогласный  сотрясающий  своим  эхом  каменные  стены  арочные потолки, лестницы, двери  женский  разлетающийся  во  все  стороны  долгоиграющим  эхом  женский  очень  красивый  завораживающий  своим  звонким  звучанием  голос. 
- Сыночек  мой! – раздался  опять  женский  голос  среди  каменных  стен, арочных  высоких  потолков, проходов  и  коридоров  лабиринта –Где  ты?!
- Я  здесь, мама! - выкрикнул  Валерий  Корсино – Я  в  лабиринте  Левиафана! 

                                                                ***
  Это  адское  кровожадное  и  беспринципно  жестокое  по своей  истинной  сейчас натуре  уродливое  существо  упорно  приближалось, двигаясь  к своей  намеченной  цели. Это  уродливое  полумеханическое  орудие  массового  убийства, наделенное  колюще-режущим  смертоносным  вооружением  не  щадило  никого  на своем  проторенном  по  узким переходам  лабиринта  пути.
  Сопровождаемый  и  преследуемый  двумя  адскими  Херувимами  сенобит  расчленений  вышел  на  широкую  каменную  верхнюю  площадку  на  третьем  уровне  и  этаже  лабиринта, поднявшись  по  широким  лестничным  выдвинувшимся  ступеням, сенобит  расчленений  замер  на  самом  краю  глубокого  уходящего  в  черную  бездну  обрыва  между  этажами. У  бездонного  уходящего  в мрачную  беспросветную  черноту  квадратного  колодца. Он  посмотрел  своими  заштопанными  грубыми  швами  глазами  вниз  и  громко  расхохотался, сотрясая  своим  громогласным  звучным  гортанным  голосом  каменные  вокруг  себя  стены, пол  и  потолки  лабиринта. Он  точно посмотрелся  в  зеркало  и  увидел  там  свое  истинное  кошмарное  приводящее  в  ужас  отражение.
  Здесь  врываясь  сверху  этажами  тремя  выше  из  открытого  пространства  сквозного  колодца, ощущался  сильный  поток  приливного  воздушного  ветра  исходящего  от  гулкой  сотрясающей  все  вокруг  звонкой, точно  музыка  многочисленных  колоколов, точно  вечный  двигатель  ни  на  минуту  не  прекращающейся  вибрации.
  Адское  кошмарное  существо  издало  дикий  звериный  истошный  гортанный  рык  и  оскалило  свои  человеческие  зубы. Это  все, что  осталось  еще  от  серийного  убийцы  молоденьких  совсем  женщин  маньячки  и  убийцы  из  Ричмонда  в  Виргинии  США  Роны  Батлер.
  Хекрвим  Метталлах  отсоелиинвшись  от своей  пары, подлетел  к  жуткому  вне ег о подчинения  живому  созданию  и  завис  перед инм  на некотором  расстоянии  над  бездной  черного  каменного  колодца  размахивая  своим шестью  огромными оперенными  крыльями.
- Вернись  обратно! - прокричал  адский  прибитый  к  кресту  шестикрылый  Херувим  Метталлах – Или  будешь  наказан! Левиафан  не  простит  тебе  такого  непозволительного  без  его  воли  и  разрешения  Всевышнего  вольнодумства  и  свободы!
- Левиафан! – прорычало  человекоподобное  жуткое  сенобит  чудовище – Он скоро  будет  подчиняться  мне, как  и  вы  все! Этим  миром  боли  страданий  буду  править  скоро  я! Новое  его  воплощение  и  новый  ужас  этого  лабиринта! Я демон  Иофиил! Меня  предал  мой  Небесный  Бог! Я  падший, но  не  побежденный!
- Ты, умрешь  еще, не  успев  начать  жить  и  существовать! – произнес  ему  громогласно, сотрясая  стены  лабиринта, Херувим  Тоссераф.
- Я  бессмертен! – существо, сотрясая  каменные  стены  лабиринта, тому  ответило  своим  ангела  и  демона  голосом – Меня  нельзя  убить! Как  нельзя  убить  само го  Бога!
  Эти  им  брошенные  слова  сильно  задели  как  видно  двоих  высших  здесь  существ, приближенных  к самому  демону  и  Божеству  Левиафану. Эти  слова,  брошенные  каким-то  дерзким  низшим  смертным  сенобитом, сильно  зацепили  обоих. Они  не  знали, что  это  говорит  сам  Иофиил.
  Тоссераф  и  Метталах  заметались  по  сторонам  в  диком  неистовом  бешеном  гневе. Готовые  порвать  в  клочья  этого  наглеца  идущего  против  любых  приказов  и  их  воли, наделенного, почему-то  даром  речи. Имеющего смелость  говорить  и  так  разговаривать  с  ними  приближенными  и  почти  Богами  этого  адского  места.
  Херувим  Метталлах  подлетел  ближе  к  сенобиту  расчленений.
  Размахивая  своими  шестью  поочередно  огромными  точно  птичьи  крыльями  за  своей  голой  женской  спиной  и  грудастым  совершенно  обнаженным  белым  пронизанным  длинными  шипами  и  иглами, точно  мел  телом. С  длинными  вырезами  лентами  по  рукам  и  ногам  верхней  завернутой  и  растянутой  вдоль  и  поперек  своего  за  спиной  большого  золоченого  креста  плоти  и  кожи.
  Дикая  кошмарная  сущность  уставилась, почти  в  упор  на  другую  не  менее  жуткую  сущность.
- Преклонись  мне, и  пади  ниц  перед  новым  своим  Богом  и  властителем  шкатулки  Плача! Служи  мне, как  служил  Левиафану!
- Что?!!! – проревел  ему  в  ответ  Херувим  Метталлах  и  его  руки  вытянулись  в  стороны  и  украсились  выдвижными  длинными  черными  звериными  демоническими  когтями – Мой  Бог  Левиафан! И  никто  более! – он  прокричал  сенобиту  расчленений  и  нанес  тому  несколько  ударов  своими  выдвижными  черными  острыми, точно  отточенные  бритвы  когтями, рассекая  и  разрезая  и  без  того  изрезанную  и  истерзанную  вывернутую  наизнанку  плоть  кошмарного  сенобита.
  Полетели  во  все  стороны  кровавые  брызги  из  разрезанного женоподобного  тела  адской  кошмарной  сущности, что пошатнувшись, упала  на  одно  колено, но  смогла  ответить  тем  же  своему  противнику.
  Из  раскрывшегося  надвое  тела  сенобита  вылетело  наружу  то, что  скрыто  было  у  него  внутри  за  торчащими  из  плоти  костями. Сочлененные  звеньями  длинные  с  крючьями  цепи  и  раскрывающиеся  гарпуны, что  поймали  мгновенно  Херувима  Матталлаха, пронзив  того  все  нагое  женское  тело  насквозь. Руки, ноги  и  голову, подтянув  практически  вплотную  к  его  будущему  безжалостному  садисту  и  убийце. И  как  Метталлах  не  пытался  вырваться, освободиться  от  цепей  и  крючьев, все было  делом  бесполезным. Ему  сейчас  не  смог  даже  бы  помочь  второй  Херувим  Тоссераф, что  парил  рядом  и  за  его  спиной, размахивая  своим  шестью  птичьими  крыльями.
- Остановись, что  ты  делаешь?! - прокричал  сверху  над  головой  сенобита  расчленителя  Херувим  Тоссераф.                   
  Он  смог  вырвать  несколько  цепей  из  своего  тела  разрывая  свою  с криком  адской  жуткой  боли  кожу  и  плоть. Но  в  свою  очередь  из  сенобита  расчленений  вылетела  раскрывающейся  по  сторонам  ловчей  сетью  тонкая  точно  гитарные  струны  острая  режущая  проволока  и  опутала  того  всего  с  ног  до  головы, подтягивая  ближе  к  самому  сенобиту  убийце  и  палачу.           
  Метталах  не  мог  ничего  уже  сделать. Он  был  в  этакой  рыболовецкой  сети  пойманный  как  рыба, опутанный  тонкой  режущей  его  все тело проволокой. Его  тело, точно  обвила  огромная стальная змея  анаконда, сживая  свое  тесное  убийственное  смертоносное  объятие.
  Что-либо  уже  говорить  или  кричать  не  было  смысла. Лишь  его черные  большие  на  женском  лице  Херувима  глаза  уставились  в  такие  же  черные  глаза  сенобита  убийцы, прекрасно  понимая, что  это  конец. 
  В  следующую  секунду  сеть  сжалась  до  такого  размера, что  разрезала  его всего  в  мелкие  кровавые  куски. И  лишь  дикий  истошный  крик  и  вопль  Херувима  Метталаха, превращающийся  в  женский  человеческий  голос,  некогда  городской  уличной  путаны  мексиканки  Рокси  Марцела  Васкес, разнесся  по  стенам  и  каменным  арочным  потолкам  лабиринта. Улетая, куда-то  вдаль  и  превращаясь  в  звучное эхо. В  сторону  вертящегося  против  часовой  стрелки  огромного  пирамидального  двустороннего  вибрирующего  и  сотрясающего  все  вокруг  своей  этой  вибрацией, висящего  в  самом  воздухе  над  лабиринтом  сооружения. Испускающего  из  своих  больших  круглых  окон  лучами  черного  света  мертвую  демоническую  энергию  запредельного  доисторического хаоса, смерти  и  разрушения.                       

                                                      Глава V. Месть  Иофиила

  По  стенам  и  потолкам  следом  за  ним  с  обоих  сторон  ползли, сопровождая  само  адское  массовое  шествие  кошмарных  изувеченных  пытками  и  истязаниями  странным  образом  все  еще  живых  существ  ползали  еще  более  жуткие  охранники  лабиринта  «Печали  и  Плача».
  Анжелика  сжала  до  ощутимой  боли  своими  женскими  утонченными  пальцами  с  длинными  острыми  черными  ногтями  главной  демонессы  лабиринта  левую  мальчишескую  руку  Валерия  Корсино. 
- Неприкасаемый  и  безгрешный! – она  злобно  произнесла  ему, сверкая своими  черными  адскими  глазами. Еще  недавно  сенобитесса  и  командир  сенобитов  была  как  казалось  Валерию  предрасположена  к  нему, почти  как  родная  мать, и  называла  себя  лучшей  подругой  Иофиила. Но, теперь,  открылась  ее  истинная  дьявольская  скрытая  внутри  жуткая  личина. Не  спроста  ее  звали  Принцессой  боли  и  страданий. Она, ведь  была  дочерью  самого  демона  и  дракона  Левиафана.
  Сейчас  сложилось  такое  впечатление, что  им  путь был  заказан  только  в  одном  направлении  и  в  определенное  одно  лишь место. Это путь  к  обратному  возвращению. Но  демонесса  сенобит  Анжелика  не  желала  обратного  возвращения. Она  не  желала  делать  то, к чему  ее  обязывал  Иофиил.
  Она  дошла  до  другого  выстроенного  перед  ней  невидимого  барьера, таща  за  собой, точно  на  привязи  одиннадцатилетнего  мальчишку  Валерия  Корсино.
  Все  шествие  закованных  в  проволоку  железо  и  одетое  в  черную  прирощенную  к  зверски  изувеченным  человекоподобным  телам  кожу  адских  кошмарных  калек  и  уродов, внезапно  и  снова  резко  остановилось.
А  молчаливые  лишенные  дара  речи  демоны  люди  сенобиты  стали  переглядываться. И, если  бы  могли  говорить, наверное, заговорили  бы. Но, они  были  лишены  права  голоса. А  были  лишь  тупыми  исполнителями  воли  Левиафана. 
  Уперевшись  в  неприступную  непроходимую  снова  преграду  и  сверкая  бешеными  злыми  демона  ада  женскими  кровожадными  мстительными  глазами,  Анжелика, сейчас  понимая, что  нет  другого  для  нее  выхода,  прокричала,  глядя  перед  собой  в  мертвую  и  бездушную  равнодушную  ко  всему  пустоту  лабиринта – Сестра  в  едином  боге! Неужели  мы  такие  теперь  разные?! Оставь  меня  в  покое! Я  верну  тебе  то, что  ты  хочешь, а  ты  дашь  мне  и  моим  подчиненным  свободу!
  И  тут  она  услышала – Ты,  получишь  то, что, ты  заслужила, смеющая  называть  себя