Что там папаша нашей Аврелии наплёл такого, что домой принцесса пришла в приподнятом настроении. Или звёзды так неудачно расположились, или в природе что-то сдвинулось, но, Аврелия возжелала сегодня «выйти в люди».
- Дорогой, - ласково обняла она Фаддея. – Едем тебя одевать в приличный костюм, потому как вечером мы с тобой идём в оперу. Надо тебя окультурить. А потом, после оперы, - промурлыкала девушка, - тебя ждёт сюрприз от меня. Тебе понравится.
Фаддей в этот момент находился в некоторой задумчивости, поэтому не сразу въехал о какой опере ему толкует подруга. Зачем «Опера», если есть «Хром» и «Файрфокс»? Оказалось, в Большом театре оперу дают, самого Онегина. Вот-те здрасьте: Фаддей как-то очень далёк от искусства для дворян. Да и Аврелия как-то не замечена в любви к такому роду искусства. Ведь опера для избранных, кто хоть немного понимает, что там такое и зачем. Фаддею как-то и литературных изысков хватало за глаза. Он мало что знал об опере. Знал - там поют так, что ничего не разберёшь. Всяко лучше слушать современные песни, а не, какую-то непонятную оперу. Кто переводить станет ему, что там со сцены вживую поют? Ещё бы церковные песнопения Аврелия потащила его слушать. Потащила бы на прослушивание какой-нибудь церковной «катавасии».
Оное песнопение, именуемое катавасией, или сошествием, проводится в московских храмах по византийскому обряду, когда в финале две группы певчих спускаются с обоих клиросов для совместного пения катавасии. Потому оно и называется сошествие.
Увы, но Фаддей совершенно не понимал, о чём там поют.
Сегодня утром Фаддей уже заслушал песни в исполнении кухарки Натальи Васильевны и примкнувшей к ней Вероники. Чего нашло на женщин, что они стали вдвоём песни петь? Наверное, печалятся о своей тяжёлой доле. С чего бы это? И у той и у другой под боком здоровенные мужики, чего ещё бабам надо? Какого хрена? Но женщины заунывно затянули: «… хоть сидели тихо - разбудили Лихо. Позабыв откуда, скачем кто куда. Ставили на чудо - выпала беда. Клевер да берёзы - полевое племя, север да морозы - золотое время. Босиком гуляем по алмазной пыле, многих постреляли, других сторожили. Хоровод приказов: петли на осинах, а поверх алмазов - зыбкая трясина…» Нет, вот скажите, всё-таки, какого рожна бабам не хватает?
Оказалось, не хватало барышням хорошего настроения. Тортик слопали – настроение поднялось.
- Когда настроение хорошее, хочется петь, - призналась Вероника.
- Каких ещё Петь? – нахмурился Добрыня. Он везде видел подвох с тех пор, как Вероникины трусики нашли под подушкой у Жорика. Как они туда попали?
Базара нет! Если, любимая сильно возжелала приобщиться к культурке, то мы не против. Пойдём ровным строем на её оперу и послушаем, что там поют. Про какой такой сюрприз намекала Аврелия? Но от объяснения деталей сюрприза мелкая красотка уклонилась, сказав: «Мужик, сам всё поймёшь, не маленький».
Все выезды Аврелии туда, где скапливается много людей, нервировали Елфимова. Но, это его обязанность – обеспечивать безопасность хозяйки, когда она пребывает в столице. Даже ценой собственной жизни надо спасать хозяйку. Вне столицы забота о здоровье дочери главы холдинга ложится на плечи других людей.
Ты смотри, как молодые люди приоделись – рассмотрел охраняемые объекты Елфимов – сразу видно, что они представители очень состоятельных кругов общества. Себе в помощь Нестор Викторович мобилизовал Корнея и Добрыню. Узнав, что Добрыня идёт в оперу, в компанию набилась и его Вероника. Ладно, холдинг не обеднеет ещё на один билет. Кроме того, Аврелия выкупила не места в партере, а приличную ложу для знатных людей. Все там поместимся.
В Большом театре его работники на раз-два понимали уровень публики. К Фаддею и Аврелии, державшего парня под ручку, подскочила какая-то молоденькая театральная работница и проводила господ и их сопровождающих в ложу. При этом театральная барышня норовила оказать почести именно Фаддею, игнорируя других. Это она зря: Аврелия может и зашипеть разгневанной кошкой. В ложу дошли без эксцессов, но злые «косяки» своими глазками на работницу театра Аврелия кидала.
Молодые люди расположились в вип-креслах, а Нестор Викторович и Вероника, устроились за спинами хозяев. Елфимов, не обращая внимания на театральные красивости, пристально рассматривал все подозрительные места, где мог спрятаться вражеский стрелок. Не жаловал жандарм сборища людей. Кажется, ничего опасного не видно, но надо бдеть. Корней и Добрыня в ложу не пошли, остались за дверью. Они оба решили, что враги могут и в театральном буфете окопаться – надо проверить, мало ли что.
Только Вероника сидела, чуть ли не разинув рот: ей всё интересно, ей всё в диковинку. Опера привлекала любознательную Веронику, как пачка сторублёвых банкнот: здесь красиво как в сказке. Вот кому здорово понравилось в этом театре, так Веронике: такая богатая лепнина, дорогие кулисы, великолепные кресла, а на креслах, судя по одежде, явно не простая публика, а настоящие ценители прекрасного. Она не слушала, о чём говорят господа, а Елфимов прислушивался: подопечные щебетали о своём, о любовном. Никак друг другом не налюбуются.
Практически во всём зале потух свет, осталась освещённой только сцена. Началось действо. Заиграла красивая музыка в исполнении мужиков, сидящих перед сценой. Фаддей одобрил музыку, о чём не преминул сообщить подруге.
- Конечно, красиво, - прокомментировала Аврелия с благоговейными нотками. – Эту музыку Шекспир написал.
- А я думал господин Онегин сочинил, - пробормотал не очень искушённый в операх Фаддей.
Елфимов особо не следил над тем, что происходит на сцене: а там разновозрастный народ верещал во всю мощь своих лёгких. Опера вскипала и булькала, искрилась и пузырилась. Артисты вопили, стараясь перекричать музыкальные инструменты и друг друга. Ну и глотки у лицедеев. Нестора здорово потрясла одна барышня, перепуганным сайгаком выбежавшая на сцену и влёгкую перекричавшая всех. Семь или восемь пудов здорового веса в этой барышне, выглядевшей статью почти как Монстеррат Кабалье. Такой певичке в подворотнях прохожих стращать, а не в операх верещать. Наверное, это главная героиня оперы, из-за которой надумали стреляться два престарелых артиста. Какая-то дешёвая мыльная сериальщина…
Пели артисты мужского пола громко, но пистоли держали совершенно неправильно – отметил Елфимов. А что делает наш Фаддей? Елфимов посмотрел на молодого шефа, тот сладко спал, утонув в кресле. Адашева даже выстрелы из старинных пистолей не разбудили. Спит и в ус не дует, а мне приходится эту бодягу слушать. Что поют, почти ничего не понимаю, потому как на моих ушах при рождении медведи, объединившись с бегемотами, исполнили цыганочку с выходом.
Молодая хозяйка от творимого на сцене совсем распереживалась, даже подносила платочек к своим глазам - расстроилась, что один престарелый артист пристрелил другого старикашку. Чего, спрашивается, переживать? Да, ладно. Тому типу, которого унесли со сцены, давно на погосте прогулы ставят. И правильно, что его пристрелили, а то блеет козлиным голосом. Я бы сам его пристрелил за такой голосок, прямо из ложи. Получается, что пышнотелая Кабалье, эта свинина филейная, теперь достанется более меткому, но такому же престарелому стрелку. И что он собирается с такой дамой делать? Помрёт же на ней, и под ней тоже помрёт. Ситуация у старичка намечается такая же, как у меня с Федосьей. Как вспомню, что сегодня опять ночь не спать… Боженька, я же долго так не выдержу, - пронеслись калейдоскопом мысли в голове Нестора. Всё, Нестор, успокойся и обдумай новые обстоятельства от привалившего тебе счастья.
Может, этот старичок, который погиб, оказался хитрованом? Сообразил, что ему хана светит, если он завоюет сердце Кабалье, имеющую такие внушительные стати, вот и дал себя убить. Такая версия наводит на грустные размышления о некоторых параллелях. Если я помру, то, что станется с Федосьей? Надо написать завещание и передать барышню под опеку … Корнею, зомби его покусай: этот молодой бычок такими масляными глазками смотрел на тёлочку.
Очень уж громко козлиным голосом вопил заслуженный пенсионер, когда доказывал всем, как он любит эту толстомясую Кабалье: «Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни? Что день грядущий мне готовит?» Да, понятно, что он тебе готовит, если ты не умеешь пистоль в руке держать, а другой дедушка умеет. Надругательство над тобой день грядущий готовит: покажут тебе Москву в мелком решете. В этом гнусном мире, наш голосистый пенсионер, всегда есть вероятность прохлопать ушами некое западло. Да и твой в край офигевший оппонент несколько резвее выглядит, хотя такая же плесень с испитыми глазами алкоголика. Понятненько всё с другим дедом: сударь запойный. Однако у оппонента получается реветь медведем, а не козлом блеять, от восторга надо полагать, что скоро ему достанется роскошное тело Кабалье. У медведеголосого соперника «козлитона» с Кабалье любовь-морковь и сахарные сопли приключились, пока дедушка «козлитон» бестолково клювом щёлкал и фильтровал впечатления.
- Паду ли я, стрелой пронзенный, иль мимо пролетит она!
Конечно, падёшь! Как два пальца облизать. Кранты тебе: серпом по самому важному. Только с чего ты, дедушка, решил, что стреляться вам предстоит с помощью лука и стрел? Что-то недоработал автор в этом плане, позорно схалтурил: стрелялись дедушки на пистолях, а пел этот фрукт про стрелы. Чем дальше в лес, тем меньше смысла. Что-то душно мне в вашей опере.
[justify] - Ах, Ольга, я тебя любил! Тебе единой посвятил рассвет печальный жизни бурной! - на очень высокой ноте проблеял озабоченный вуайерист. После каждой громкой реплики дедушка на секунду замирал, поражённый величием собственного
