три дня она, - еще до оформления, бесплатно!.. - приходила на несколько часов в магазин, помогала Олесе разгребать товар, готовиться к ревизии… Света с мрачным видом наблюдала за ними из-за кассы и молчала… Участвовать во всех этих приготовлениях она не желала, похоже, просто принципиально…
Потом Аня вышла на работу уже официально. Вдвоем с Олесей они за несколько дней привели весь магазин в порядок. Опять же без Светиной помощи. Сама Света по-прежнему наблюдала за всем этим из-за кассы с сумрачным необычайно недовольным видом и горящими ненавистью, - по отношения к Аньке, похоже, - глазами. Но Олеся уже просто не обращала на нее пока внимания. Она прекрасно понимала, что ситуация в магазине сложилась ненормальная, и так продолжаться до бесконечности не может… Но что делать со Светой, она пока не знала. Продолжать работать с ней было попросту невозможно уже по той причине, что Света перестала работать вообще, - она лишь присутствовала на своем рабочем месте. А уволить ее было, опять же, вроде, жалко… Куда она пойдет?..
Кульминация событий наступила в очередной Анин выходной.
Света привычно сидела за кассой в телефоне. Ничем другим она давно уже не занималась. Народу в магазине не было. Олеся прошла мимо нее и вышла на крыльцо. И тут вдруг Света подошла к ней сзади и решительным, - если не сказать, наглым, - голосом заявила:
- Олеся, скажи Ане, чтобы она не сидела у тебя в кабинете часами! Я не обязана тут одна работать, пока она у тебя там чай пьет!..
И с гордым видом прошествовала обратно за кассу…
Олеся поперхнулась сигаретным дымом и подумала о том, что пора завязывать. И со Светой, в том числе.
Она молча вошла в магазин, пока еще не совсем и не до конца понимая, как ей следует себя вести. Прошла мимо сидящей в телефоне Светы… Дошла до своего кабинета… И окончательно поняла, что так очередную Светину выходку, - совершенно беспочвенную, кстати, - оставлять нельзя…
Если сейчас опять все спустить на тормозах, то скоро Света здесь будет командовать и устанавливать свои порядки, а Олесе самой придется спрашивать у нее разрешение, прежде чем что-либо сделать…
Поэтому Олеся вернулась назад и поинтересовалась у Светы опасно тихим голосом:
- Света, я хотела чаю попить. Надеюсь, ты не против?..
Очевидно, что-то в Олесином лице или в тоне, которым она произнесла эти слова, было не совсем обычным. Потому что на Светиной физиономии отразившееся в первый миг изумление быстро сменилось испугом. И она тут же начала сбивчиво тараторить, что она вообще ничего такого не имела в виду, что Олеся просто все неправильно поняла, и зачем она вообще так грубо обращается с бедной Светой, которая всего лишь посмела сказать о том, что с ней поступают несправедливо…
Но любые ее оправдания уже не имели ни малейшего значения. Олесю нелегко было вывести из себя. Но, если это кому-то все-таки удавалось, - остановить ее было уже невозможно…
Олеся и сама толком не поняла, как так вышло, что ее подчиненная, которую она и на работе-то, признаться честно, в последние месяцы держала лишь из жалости, вдруг возомнила о себе настолько много, что посчитала возможным диктовать ей свои условия. Видимо, где-то дала слабинку… Отнеслась к ней слишком хорошо и дружелюбно, как к человеку, а не как к быдлу бессловесному, - по примеру большинства руководителей… Но Олеся вообще была воспитана в твердом убеждении, что нужно вести себя по отношению к другим людям так, как хочешь, чтобы они вели себя по отношению к тебе. И ничего, что на деле этот принцип никогда не срабатывает, и большинство людей почему-то принимают вежливость за слабость и начинают путать берега, - как в данном случае, - пока их не поставишь на место и чуть ли не силой не заставишь уважать себя. Но, даже изначально зная об этом, Олеся всегда старалась ценить людей…
Но тут у нее просто гиря до полу дошла. И Олеся высказала Свете все, что накипело, и о ее халатной работе в последние месяцы, и о том, как она не оправдала возложенного на нее доверия, и о том, как она сильно подвела Олесю и даже не посчитала нужным признать свою вину и хотя бы извиниться… И об Ане, которая приходила помогать в свое свободное время, - тогда как Света сидела за кассой, в пустом магазине, в своем телефоне…
Света с мрачным видом выслушала все это и гордо заявила:
- Тогда ищи себе другого продавца!..
Оппачки!.. Да, признаться честно, именно это Олесе и нужно было, - да только жалость мешала поставить вопрос именно таким образом! Поэтому она просто велела Свете собирать вещички и отправляться домой.
Та быстренько сообразила, что запахло жареным, и ее угрозы, - в принципе, пустые, очевидно, - возымели совсем не тот эффект, на который она, похоже, рассчитывала. И она тут же стала упираться, заявляя, что отработает, как положено, две недели, и только потом уйдет…
- А ты спроси сначала, нужна ли ты мне здесь еще на две недели?.. - сказала ей Олеся.
Законы в “Южном дворе”, посмотрим правде в глаза, не соблюдались никогда. Может, отчасти, поэтому данная компания, в конце концов, и развалилась… Но Олеся прежде всегда старалась поступать со своими бывшими сотрудниками по совести, даже если они увольнялись из-за прогулов или воровства. Но Света просто реально перегнула палку. Поэтому через десять минут она отправилась домой…
Так что, да, - дорога в ад вымощена благими намерениями…
С тех пор Олеся никогда больше не пыталась дружить со своими сотрудниками и всегда держалась от них на некотором расстоянии. Субординацию еще никто не отменял… И не стоит, оказывается, выходить за рамки даже с теми, кого тебе чисто по-человечески жаль и хочется поддержать.
Потому что никто, в свою очередь, не пожалеет и не поддержит тебя.
Книга «ПРОДАЖИ И ПРОДАЖНЫЕ ЛЮДИ»
