Военная аристократия, по итогу, была лучшей частью русского народа. В циничном ХХ веке сотни князей, графов и баронов служили России, воевали и погибали за неё. Самые благородные герои и самые возвышенные сёстры милосердия выходили всё-таки из аристократии, а не из «народа». Признанные даже пролетарской властью Багратион и Кутузов были князьями, а Суворов, Румянцев и Милорадович графами (титулы они свои получили за воинскую доблесть — но ведь большинство титулов только так и добывались). Пленённый в бою кавалергард князь Репнин заслужил лестный отзыв из уст самого Наполеона, знавшего толк в отваге и видевшего выдающиеся её примеры. Барон Киприан Крейц попал в плен, будучи ранен 13 раз и то отказывался сдаваться. Герцог Гессенский при Бородино потерял ногу, но вернулся в строй и принял участие ещё в нескольких сражениях. Князь Мадатов и князь Васильчиков по своим личным качествам нисколько не уступали прославленным героям-гусарам Кульневу и Давыдову. Братья, князья Бебутовы прославились своей храбростью — один в Кавказской кампании, другой в Венгерской. На Кавказе при штурме Карса отличился барон Пиллар фон Пильхау, лично поведший роту в атаку и раненый при этом. Во время русско-турецкой войны 1878 года освобождать славян отправились добровольцами барон Розен, барон Штакельберг, барон Корф, барон Криденер. На той войне «пал смертью храбрых» герцог С. М. Лейхтенбергский; погиб также князь С. Романовский; барон Майдель «лично повёл войска на штурм, «получив две тяжёлые раны, оставался на занятой позиции». Барон Зедделер, командовавший дивизией, получил тяжёлое ранение. Атаку маленького отряда под командой барона Стемполя Александр II сравнил с «суворовскими чудо-богатырями». Аристократы проявляли себя и на государственном поприще. Непосильную задачу усмирения Кавказа успешно выполнили в веке XIX князь Барятинский и в начале ХХ века граф Воронцов-Дашков. На излёте Российской Империи среди дипломатов пользовались непререкаемым авторитетом граф П. А. Шувалов, граф Остен-Дризен, граф Бенкендорф, барон Розен. «Работавший не покладая рук» принц Ольденбургский много сделал для улучшения санитарного дела на фронте Первой Мировой войны. Князь Геловани организовал санитарный поезд, умер от тифа, заразившись при обходе своего же лазарета.
Лучшие качества служилой аристократии выявила война. На русско-японской войне погиб граф Канкрин; аристократ с говорящей фамилией Энгельгардт «под градом пуль совершенно спокойно спросил разрешения вступить в бой и понёсся к намеченной цели», был ранен; барон Корф славился как «особенный любитель разведок»; граф Бенкендорф с одним казаком пробрался сквозь сторожевое охранение японцев и в глубоком окружении произвёл разведку, добыв «ценные сведения». На этой «неудачной» для России войне погиб, оставив ради этого должность губернатора, граф Фёдор Эдуардович Келлер, подобно Нахимову (тоже, кстати, павшему на проигранной войне). Его кузен, также граф Келлер на фронте безжалостной окопной Мировой сделался фигурой, равной Скобелеву. Имя Фёдора Артуровича Келлера ещё при его жизни стало легендарным. В бою погиб его брат граф Артур Артурович Келлер. В самом начале войны под Каушеном эскадрон под командой барона Врангеля повторил подвиг кавалергардов в бородинском сражении, в упор атаковав стрелявшую по ним батарею. Сам Врангель чудом выжил, его лошадь разорвала в клочья шрапнель. В том же историческом сражении погибли князь Трубецкой, барон Ф. Пиллар фон Пильхау; были ранены граф Н. П. Шувалов, граф Бенкендорф, барон Багге-аф Боо, барон Торнау, князь Накашидзе. Князь Кильдишев был ранен, когда резал проволоку. По своей инициативе затем атаковал врага, получив при этом смертельное ранение в живот. Умирая, просил: «не забудьте молодцов, меня вынесших». Барон де Боде командовал полком в славившейся стойкостью 4-й «железной» дивизии, погиб в бою. Князь Девлет-Кильдеев был убит в рукопашной. Князь Г. С. Васильчиков погиб, ворвавшись первым во вражеский окоп. Родственник Царя, Великий Князь Олег Константинович получил смертельное ранение при выполнении разведки. Так же погиб будущий родственник монаршей династии (обручившийся с дочерью Константина Константиновича) князь Багратион-Мухранский. По воспоминанию начальника штаба генерала Каледина, самые опасные задания брались выполнять братья бароны Ган. А, когда потребовалось послать в самоубийственную атаку эскадрон на засевшего в горах неприятеля, эту миссию возглавил барон Бильдерлинг.
Светлейший князь Ливен, оставив уже сложившуюся успешную гражданскую карьеру, с началом Мировой войны вернулся в армию. Пока патриотическая общественность под присмотром полиции разоряла его имение, он совершил подвиг на фронте. Ворвавшись во вражеский окоп, собственноручно зарубил четырёх немцев.
За Россию и против родины своих предков пошли умирать немецкие бароны и графы: Унгерны, Адлерберги, Мейендорфы, Деллингсгаузены, Будберги, Граббе, Пален и др. Барон Криденер был штабным офицером, но от посещения передовой не уклонялся, был ранен. Сын министра, М. фон Кауфман, дважды раненым, попал в плен, но и тогда передавал своим данные о передвижениях противника, умер от полученных ран. Барон Мегден погиб при штурме вражеского окопа. Граф Литке был «доблестно убит» во главе своего батальона. Барон Остен-Дризен отправился на войну, несмотря на слабое здоровье, был убит в первой же перестрелке. Генерал Гребенщиков вспоминал о своей встрече на фронте с отрядом добровольцев из числа балтийских баронов под командованием пожилого барона Врангеля. По своей инициативе и за свой счёт они отправились на войну, защищать интересы России.
Верность России своей кровью доказали немецкие аристократы и русские патриоты фон Грюневальден, фон Элефант, фон Шульц, фон Дрейер, фон Зиверс, фон Энден, фон Гальберг, фон Миних, фон Миллер, Б. фон Вах, Н. фон Вах, барон В. Сталь фон Гольштейн. Все они были ранены. Шольц фон Ашерслебен, фон Боо, фон Гаабен, фон Гринрейх, фон Шилинг, фон Петц, фон Фохт были убиты в бою.
Князь М. Кантакузин заслужил Георгиевское оружие за то, что «тяжело раненный в живот оставался до конца боя в строю». Артиллерист Князь В. Кантакузин стал Георгиевским кавалером, когда «без прикрытия с отменным мужеством отразил атаку семи гусар и тем самым спас свои орудия от захвата». Князь Эристов «благодаря своему упорству и личной храбрости неизменно находился в сфере ружейного и артиллерийского огня». Князь Андроников повёл в бой спешенных улан, сидя верхом на коне и представляя из себя, соответственно, более удобную мишень. Герцог Н. Лейхтенбергский получил орден св. Георгия за то, что во время прорыва противника «лично, сидя верхом на коне и воодушевляя стрелков своим примером, повел их в атаку», при этом получив тяжёлое ранение. Князь Урусов повёл два эскадрона против австрийского батальона, погиб при этом. Барон Гревениц во главе конного разъезда разбил немецкий полуэскадрон. Барон фон-дер Рекке в успешном штурме захватил вражеские окопы с 6 орудиями. Князь Бекович-Черкасский отбил окопы, захватив 17 орудий и полтораста пленных, после революции «благодаря твёрдости, воле и авторитету» он удержал свой полк в порядке.
Командир чеченского полка «Дикой» дивизии князь Святополк-Мирский погиб, ведя полк в атаку; посмертно был награждён Георгиевским крестом.
На Первой Мировой сложили свои головы князь И. Кугушев, князь Д. Кильдишев, князь М. Г. Гантимуров, князь Б. И. Оболенский, князь В. И Оболенский, князь В. С. Горчаков, князь Н. С. Андроников, князь М. А. Урусов, князь Друцкой, князь Г. Н. Чхотца, князь Д. Хилков, князь В. С. Амилахвари, князь С. Бегильдеев, князь Химшиев, князь Макулов, граф Гудович, барон А. фон Остен-Дризен, барон В. Н. Муфель, барон Каульбарс, барон И. Притвиц, барон В. фон Клейст, барон Рекке, барон В. П. Витте, барон П. П. Витте.
Аристократы блеснули своей незапятнанной честью и кристальной честностью на фронте кровавой, грязной Гражданской.
Тот же князь Ливен, проявив незаурядные дипломатические и организаторские таланты, сформировал добровольческий отряд. В бою за Митаву был ранен в живот с раздроблением таза, но и тогда не оставил руководства своими частями. Современники называли его «бесшумным героем». Что характерно, он пользовался уважением и у немцев, и у англичан, и у латышей, хотя все они отнюдь не были расположены к русским офицерам. Юный граф Павлик Шувалов вывозил беженцев из революционного Петрограда, погиб в походе за освобождение города. Барон Мантейфель погиб при освобождении Риги. Узнав, что большевики начали расстреливать заложников, он выехал на машине впереди своего отряда и получил смертельное ранение. «Рыцарь без страха» князь Урусов, будучи студентом, заступался за Корнилова на публичных митингах, что уже было сродни подвигу. Затем он вступил в Добровольческую Армию, погиб в Кубанском походе. Один из баронов Унгернов заслужили эпитет «храброго» от сослуживцев по Северо-Западной армии, а белые офицеры такими словами просто так не разбрасывались. Барон Кистер после провала похода на Петроград отправился на юг, в армию Врангеля, чтобы продолжить сражаться. Барон Вилькен пробрался связным от белых в восставший Кронштадт. В прошлом он был морским офицером и помогать балтийским матросам, вчерашним заклятым врагам, было с его стороны вдвойне самоотверженно. Граф С. Шереметьев на юге служил в команде разведчиков, что, общеизвестно, было самым опасным делом. Граф Б. Шереметьев, командовавший обозом, при появлении в тылу красных бросился на них в атаку («сказалась порода», — как прокомментировали этот эпизод очевидцы). Аристократ, кавалергард генерал Родзянко, отличаясь высоким ростом, ходил в атаку в первых рядах. Таким же запомнили графа фон дер Палена. Генерал Пермикин, сам отчаянный смельчак, заметил, что этот «старый и храбрый воин был любим солдатами». Происходивший из старинного баронского рода Даватц, будучи глубоко штатским человеком, служил простым рядовым на бронепоезде, подавал снаряды. Граф Николай Татищев с риском для жизни пробрался в Сибирь с целью спасти Царскую Семью. Потерпев неудачу, вступил в Белую армию. От пуль не прятался. Был трижды ранен. По его подсчётам, за время боёв всего под ним было убито 12 лошадей. Граф Борх также входил в подпольную группу по спасению Царской Семьи. Он погиб в бою в 20-м году. «Погиб смертью храбрых» барон Норд-Фиорд. Всего лишь корнетом он попросился атаковать в первых рядах, умер со словами: «Слава Богу, мы победили». Когда белые отступили с Кавказа, князь Иван Церетели остался, чтобы продолжать борьбу в одиночку. В отчаянной вылазке он собственноручно заколол кинжалом большевистского комиссара. Граф А. Канкрин не складывал оружия и в эмиграции, он отправился в Испанию, в армию Франко, где и погиб. Там же воевал граф Ламздорф.
На юге показал, что значит «честь иметь» герой-дворянин Дроздовский. Барон Врангель, государственный деятель большого ума и военачальник огромного таланта, явился последним лучом света и последней надеждой для сотен тысяч русских. Ему обязаны спасением полтораста тысяч человек, вывезенные из Крыма.
