Творец бессмертия, или Исповедь гения

– Я слушаю вас! – сухо произнесла Светлана.

– Накануне мы с ним договорились, что сегодня я вам сообщу, где и как вы сможете встретиться с мистером Фёдором. Ваш покойный супруг уговорил меня не только не препятствовать вашей встрече, но даже способствовать ей. Его заботило лишь то, чтобы вы были счастливы. Кроме того, он надеялся, что вы, наконец, испытаете счастье материнства. Я сейчас в точности повторил последние слова вашего мужа, которые мне пришлось услышать.

– Меня мистер Фёдор не инте… – голос ее сорвался. Несколько секунд спустя Светлана произнесла, всхлипывая. – Видеть его не хочу! Это было досадное недоразумение. К тому же, как мне стало известно, он вашими усилиями находится в могиле! Или для меня вы его оживили?

– Если бы слова о том, что вы не хотите видеть мистера Фёдора, вы произнесли своему супругу хотя бы два дня назад, он был бы жив!

– Ну, знаете ли! Странные у вас соболезнования! Вы меня еще и обвиняете! Уж это совсем не ваше дело! – зло ответила Светлана.

– Как раз, это моё дело! – не стал миндальничать голос. – Из-за вашей безрассудной выходки мы потеряли сверхталантливого ученого. Теперь заменить его в деле, которым он руководил, будет очень сложно или даже невозможно! Своей легкомысленной интрижкой вы нанесли значительный урон государству, многим организациям и людям, которые его искренне любили вашего мужа. И себе нанесли урон, как я понимаю, тоже не малый!

– И всё-таки, это не ваше дело! – возразила Светлана со слезами в голосе.

– Ладно, миссис, не будет это далее обсуждать! Но перед светлой памятью вашего мужа я должен уточнить, можно ли мне считать, что я исполнил волю вашего мужа насчёт мистера Фёдора?

– Я же сказала – то было чудовищное недоразумение! Он мне не нужен! – ответила Светлана сквозь слёзы.

– Мне очень жаль!

– Да что вы опять?! Чего вам вдруг стало жаль?! А вы знаете, что муж меня не любил?! – закричала в трубку Светлана. – Вам бы лишь ваши проекты разрабатывать!

– Постарайтесь успокоиться, миссис. Обещаю, что мы никогда не вернёмся к этому разговору, но кое-что из него вы должны уяснить! Во-первых, как мне известно, ваш муж действительно вас не любил.

– Вы меня решили добить? – разозлилась Светлана.

– Нет! Я хочу сказать, что это слишком мелковато, чтобы выразить его чувства к вам, миссис! Да, что там!? Любая женщина на Земле посчитала бы за невероятную удачу, за самое желанное счастье, за великую честь, если бы к ней относились так, как он относился к вам! Он вас не просто любил – он вас боготворил! И тем несчастьем, которое мы все теперь переживаем, он доказал, что действительно жить без вас не смог! И пусть я считаю вас легкомысленной особой, но моё величайшее уважение к вашему мужу в полной мере распространяется и на его жену, то есть на вас, миссис! Иначе я считать не могу! Но мне кажется, будто вы так и не осознали, чего лишись!

– У вас всё? – почти закричала Светлана. – Долго вы еще будете меня терзать?! Нашли время!

– Есть еще одно обстоятельство, требующее вашего внимания, миссис. Потерпите, пожалуйста, ещё минуту. Так уж получилось, что не столь давно я имел неосторожность поспорить с вашим мужем. И только на днях выяснилось, что я в том споре с треском проиграл. Разумеется, я считаю делом чести свой долг отдать. Но поскольку я не успел отдать его лично профессору, то отдам его жене, то есть вам, миссис.

– Ничего об этом не знаю и знать не хочу! – отрезала Светлана.

– Миссис! Во-первых, я привык долги отдавать, значит, отдам и этот! А во-вторых, не надо отказываться от денег, которые принадлежат не вам, а вашему покойному супругу. Это он передаёт вам мой долг в наследство! В Bank of America на ваше имя сегодня открыт счёт. Но только потому, чтобы вы от неожиданности не испугались, я обязан вас предупредить, – на этом счёте вы обнаружите именно то, что там и должно быть. Ровно пять миллионов долларов.

– Сколько? – не поверила себе Светлана. – Что ещё за споры у вас? У моего мужа таких сумм никогда не было, и быть не могло! Что вам от меня нужно? Вы мошенник, да? Конечно, вы мошенник! Какие миллионы?! Я немедленно обращусь в полицию! Вы пожалели бы меня хоть в такой день! Оставьте меня в покое, ради бога, очень прошу вас! Я итак едва держусь!

– Миссис! Вы всё правильно расслышали! На вашем счёте лежать пять миллионов! И подумайте сами, каким бы глупым я был мошенником, если вам, а не себе положил на счёт такие деньги!?

– Я не знаю! Я ничего о вас не знаю! Я знаю только то, что мой муж не мог спорить на такие суммы! У него их просто не было! – на повышенных тонах сопротивлялась Светлана.

– В этом вы правы! Он – не мог! А я мог! Эта победа для нас обоих была крайне важна, но я был настолько уверен именно в своей победе, что просто задумал подмять под себя профессора своей непоколебимой уверенностью, вот и предложил ему в случае, если уж произойдёт самое невероятное, и я проиграю, эту сумму. Но я проиграл и теперь отдаю свой долг! Только и всего! Я от этого не обеднею, зато оставаться в долгу никак не могу! А вы, миссис, сможете распоряжаться этими деньгами по своему усмотрению прямо с сегодняшнего дня, поскольку они не будут включены в наследство, оставленное вашим мужем. Ведь вся сумма легла на ваш личный счет уже после его смерти. Юридически здесь всё безупречно! И еще один вопрос, миссис…

– Что еще вам нужно!

– В контракте вашего мужа есть пункт об отправке вас в Саратов в случае его смерти. Когда-то он считал это важным, заботясь о вашей судьбе. Сами-то вы как теперь считаете?

– Я подумаю!

*

В связи с необходимостью отправки тетради по указанному адресу Бритни долго мучили сомнения и различные трудности. Всё оказалось бы значительно проще, если бы профессор Гвоздёв указал любой другой адрес в целом белом свете, только не в далекой Российской Федерации. Там же русские! Они же вечные и опасные враги, безжалостные террористы. Пусть даже сам профессор Гвоздёв тоже русский, но он был совсем другим человеком – достойнейшим во всех отношениях и уважаемым, но этот адрес…

Этот адрес непременно вызвал бы нездоровый интерес у почтовиков, а уже их интерес мог потянуть за собой самые неприятные последствия. Бритни больше всего на свете боялась контакта со специальными службами своей страны. От одних лишь мыслей о встрече с ними даже в самых безобидных условиях ее душа холодела от ужаса. А после памятного 11 сентября спецслужбы словно озверели и стали еще страшнее.

Ситуация Бритни осложнялась тем, что женщина не имела возможности с кем-то посоветоваться. С одной стороны ее могли элементарно выдать, а с другой – она и сама могла кого-то непроизвольно подвести. Это противоречило ее внутренним убеждениям.

Однажды Бритни догадалась перевести дневник в электронный вид, но делать фото всех листов или копировать их на сканере ей не хотелось. Слишком уж это походило на шпионские действия, возможные подозрения в которых она боялась навлечь на себя больше смерти. А перевести дневник с русского на английский, чтобы сбросить текст на флэшку или диск, она никак бы не смогла, не исказив смысл самого оригинала, его форму и стиль. Это тоже не годилось.

Два раза Бритни пыталась передать тетрадь с оказией в Европу через своих хороших знакомых. Они могли переслать тетрадь по конечному адресу, находясь другой стране. Знакомые удивлялись подобной конспирации, потешались над мнительностью Бритни, но всё же соглашались ей помочь. Соглашались ровно до тех пор, пока не узнавали, что адрес получателя находится в России. После того страх округлял их глаза до невозможности, и уже заключенный договор становился невозможным.

Две предпринятые попытки разыгрывались одинаково, словно по нотам, не обеспечивая нужного результата.

От этого Бритни просто отчаялась. Она уже намеревалась сама отправиться в Бразилию или в Канаду, чтобы воспользоваться услугами тамошней почты, но ее начинало трясти, когда она понимала, как легко ее могут задержать на границе с этой тетрадью, исписанной по-русски! Что она ответит на вопрос:

«Миссис, это ваша тетрадь? И всё это написали вы? Нет? Так почему чужая тетрадь находится у вас, и почему вы собирались ее вывезти за пределы США? Так, вы ответите нам, миссис, зачем и почему?»

Бритни понимала, что она сможет рассказать правду, но даже такая безобидная правда спецслужбам покажется изощренным вымыслом. «Если тетрадь надо куда-то отправить, так почему вы не воспользовались лучшей в мире почтой Polar Express, Qwintry или Mainbox?» В общем, обязательно начнутся проверки, начнутся задержания, аресты, накрутки… Она даже в собственном воображении не могла этого вынести.

 

И как Бритни не терзала себя неисполненной просьбой шефа, сделать ничего не смогла и со временем даже смирилась с этим. Но 2015 году в ПСМ случилось событие, которое не только всколыхнуло ее память и совесть, но и подарило некоторую надежду на доведение этого дела до хорошего конца.

Случилось так, что на вторую годовщину со дня смерти профессора Гвоздёва в кампусе университета Санта-Клары торжественно открыли аллею наиболее прославившихся сотрудников Ассоциации иезуитских учебных заведений. Среди них на аллее ПСМ появился бюст всеми уважаемого профессора Гвоздёва.

Открытие аллеи было торжественным. К постаменту бюста ее шефа, к удовольствию Бритни, было возложено самое большое количество венков от университета, от официальных структур штата Калифорния и от министерства образования США, а потом постамент был буквально завален цветами от благодарных людей, до сих пор испытывавших самые добрые чувства к профессору Гвоздёву.

В сторонке от церемонии открытия Бритни заметила умышленно отделившуюся от присутствующих элегантную женщину, в которой она сразу узнала бывшую жену шефа миссис Светлану. Видеть ее, которую женское население университета и, особенно, лабораторий профессора Гвоздёва, считало причиной его преждевременной смерти, Бритни было неприятно. И подходить к ней она не собиралась. Да и о чём Бритни могла заговорить? Выразить свои соболезнования? Но нужны ли соболезнования этой женщине, если она запросто погубила человека, который многим здесь дорог? Зачем она вообще здесь?

*

Но спустя полгода после того случая Бритни снова заметила на аллее миссис Светлану.

Бритни бывала здесь не раз и хорошо помнила высеченные на постаменте даты жизни многих почивших людей. Тот день, когда она заметила одинокую фигуру Светланы у бюста профессора Гвоздёва, как раз совпадал с днём его рождения.