Творец бессмертия, или Исповедь гения

– В проекте вы нас вполне устраиваете! Потому, работайте, как вы работали раньше, без сюрпризов, и тогда ни о чём можете не беспокоиться! И гарантии ваши на дальнейшую занятость состоят в том, что коней на переправе не меняют! Хотя, если кони подводят, а двигаться нужно… Тогда можем и коней поменять, а можем вместо них хоть верблюдов поставить, хоть слонов! Как вы полагаете, слоны с вашей интеллектуальной задачей справятся?

– Вы допускаете, будто надо мной можно насмехаться? – не выдержал я издевательства.

– Ни в коем случае, сэр! Я этого и в мыслях не допускал! Вы прекрасно показали себя в качестве руководителя проекта. Уже заметны значительные достижения… Ну, зачем нам кто-то другой, при условии, что вы действительно продолжите свою работу так же успешно, как прежде! – он доброжелательно улыбался, глядя на меня.

– Не знаю, как вас называть? – я выдержал некоторое время, давая гостю возможность назвать себя, но не дождался и продолжил сам. – Понимаете ли, сэр, серьёзные личные обстоятельства мешают мне принять ваше предложение! – выпалил я, начиная раздражаться воспоминаниями, от которых понемногу отстранился.

Гость улыбался и молчал, глядя на меня настолько пронизывающе, что мне захотелось встать и побегать по своей камере, захотелось сбросить с себя его взгляд.

Он явно смеялся надо мной, хотя действовал абсолютно корректно. И к тому же продолжал молчать долго-долго, будто вынуждая меня изменить первоначальное мнение и согласиться опять на них работать. Но и я упорно молчал.

Тогда заговорил гость:

– А ведь с моей стороны никаких предложений пока не было! Я лишь признался, что приглашать другого руководителя считаю нецелесообразным. Так?

Я качнул головой в знак согласия. Тут он меня подловил. Рано мне ерепениться.

– Вот и хорошо! – улыбнулся гость. – А теперь я изложу наши предложения. Хотите их услышать?

Я опять качнул головой.

– И это хорошо! Не стану скрывать, уважаемый профессор, мы кое-что знаем о ваших личных неприятностях. Более того, в них мы твёрдо поддерживаем вашу сторону! И даже собираемся вам помочь, чтобы всё уладить!

– Это уладить невозможно! – отрезал я. – Тем более, совершенно посторонним людям!

– Почему вы столь категоричны? Хотите, я скажу вам, чего вы больше всего желаете? И если я угадаю, то обещаю вам всё это исполнить! Так, мне можно рассказать?

Мне осталось лишь качнуть головой, продемонстрировав своё согласие.

– Прежде всего, как я понимаю, вам бы хотелось, чтобы неугодный вам человек навсегда избавил вас и вашу жену от своего общества. Чтобы вы никогда о нём не услышали! Так?

– Допустим, – подтвердил я не слишком радостно.

– И вы, уважаемый профессор, больше всего желаете, чтобы ваша жена вернулась в семью, и чтобы всё поскорее забылось! Так?

– Так! – подтвердил я резко. – Конечно, так! Но неужели вы станете меня уверять, будто такое в ваших силах? Я не верю! Эту женщину мне не вернуть, даже если она сама поймёт, что ошиблась! – отрезал я. – Не вернуть!

– Доверьте эту работу нам! – с уверенной улыбкой сказал гость. – Мы всё сделаем правильно и мягко!

– Я не могу согласиться, не зная вашего плана или метода! Вы наломаете дров! Вы испортите ей жизнь, а я против этого!

 

Гость встал и прошёлся по камере:

– Да! Тесновата комнатушка! А вы как считаете, тесновата? – уточнил он игриво.

Я не ответил. Он задел меня за живое, но я был абсолютно уверен, что уладить нашу семейную ситуацию никто не сможет. Если Светлана приклеилась к этому деятелю, если я его не пристрелил, то она с ним и останется. Она столько вылила на меня того, чего я никак не заслужил, так унижала, что и сама теперь, думаю, терзается и себя проклинает. Она же понимает, что я во всём лучше, но вот что-то в ней животное проснулось, замечталась, обманулась! Уже потому вернуться к прежним отношениям она не сможет… Нет! В такую возможность я не верю!

– Так мне рассказать наш план? – с улыбкой спросил гость, нарушая затянувшееся молчание.

– Не верю! – продолжал я стоять на своём. – Не верю, что такое возможно! Вы просто не знаете всех обстоятельств!

– Конечно, не знаю! – подтвердил гость. – Тем не менее… Так мне рассказать? Рассказать, как мы думаем решать эту деликатную задачу? – опять уточнил он.

– Валяйте! – согласился я. – Времени у меня предостаточно! Ведь это вы мне и обеспечили пожизненное безделье, как я понимаю. Так?

– Будем считать это неудачной шуткой. За неё я прошу вашего прощения! – улыбнулся гость. – Так вот! Мистера Фёдора мы ушлём во тьму тараканью. Больше он вас не потревожит. А для пущей надёжности мы его предупредим, что любая его активность в отношении известной замужней женщины нам не пришлась по нраву. Уверяю вас, для него этого окажется вполне достаточно!

– Это меня не так уж волнует! – солгал я. – Отбить ему охоту знаться с моей женой я мог бы и сам, но я до последнего дня не знал его истинной роли в этой истории, а вот остановить свою жену я не смог. И в таком ее поведении для меня осталась большая загадка. Почему это случилось с ней, не пойму!

– Не переживайте, сэр! В большей степени виновато изощренное обольщение, а не она сама. Вашей жене мы очень доверительно и мягко сообщим на высоком официальном уровне – это для большей убедительности – что ее новый друг оказался человеком, вредным для государственных интересов Соединенных Штатов, потому любые контакты с ним могут рассматриваться спецслужбами США как сообщничество в антигосударственной деятельности.

– Я убедился в том, что по части драматургии вы очень сильны! Умеете ставить масштабные спектакли! Надеюсь, Светлану в эту камеру вы не притащите, проведя как меня через всех ваших палачей и врачей? – съязвил я.

– Рад, что вы высоко оценили нашу драматургию! – колко ответил гость. – Но я уверен, что даже очень бережное, но непременно официальное предупреждение вашу жену настолько потрясёт, что она и думать о нем забудет. Но и это не всё, что мы сделаем, уважаемый профессор! – гость смотрел на меня уверенным доброжелательным взглядом, которому было невозможно не поверить.

Но я молчал, слушал и соображал.

В общем-то, я ничем не рисковал, даже соглашаясь снова работать над прежним проектом. Кроме того, для меня ведь получится замечательно, если они сами надавят и на Федора, и на мою жену всей мощью своего официального пресса. И, кроме того, я, как мне тогда показалось, в тот момент узнал в лицо своего покровителя более высокого уровня, нежели доктор Кеннеди. И даже подумал, что когда-нибудь это может мне пригодиться. Разумеется, только в том случае, если он станет воевать на моей стороне.

– Мы надумали сделать вот что, – продолжил гость. – По какому-либо удобному поводу вашу жену пригласит к себе губернатор штата Калифорния. Можете не волноваться, не будет никакого давления! Но губернатор разъяснит ей два важных обстоятельства. Во-первых, в США каждая семья находится под защитой государства, и оно очень не рекомендует разрушать любую семью. А во-вторых, губернатор доверительно сообщит вашей жене, что вы являетесь гордостью штата и выполняете важнейшее государственное задание! Вот так! И потому ваша семья для США особенно дорога, и разрушать ее никому не позволительно! А ещё губернатор доверительно сообщит, что профессор Гвоздёв уже многое сделал для США и в скором времени на него посыплется дождь заслуженных наград. И так далее в том же духе. В общем, после такой встречи с губернатором Калифорнии любая женщина, и тем более, ваша родная жена, уяснит навсегда, что лучшего мужа на всём белом свете нет и быть не может! Она раскается и бросится к вам просить прощения. К тому же на этом пути не останется помех! Ну, а дальнейшее налаживание семейных отношений в нашу компетенцию не входит! Это уж ваша забота! Как думаете, сэр, сработает наш план?

 

– Ну, если губернатор… – засомневался я. – В общем-то, продолжить работу я согласен, но это не значит, что вам удастся укротить эту женщину! А без нее моя деятельность вряд ли окажется плодотворной! Я убедился в ваших способностях организовывать мистификации, давление которых на психику огромно, и всё же не верю, что из этого что-то выйдет! Как она сама решит, даже если решит против меня, так я и поддержу! Вы же итак понимаете, если она проигнорировала даже моё мнение, то у губернатора шансы нулевые! И можете не терять время, преподнося моей жене на блюдечке мои заслуги. Её даже возможная номинация меня на Нобелевскую премию рассудка не лишила! Однажды она всё равно ушла! Так что, мне очень жаль, сэр! И за вас, и за себя, но ничего у вас не получится!

– Вот и прекрасно! – странно подвёл итоги гость. – Будем считать, что я заключил с вами пари. И я буду должен вам пять миллионов, если проиграю!

– Не надо, сэр, никаких пари! – не согласился я. – У меня всё равно таких денег нет! Но за добровольное возвращение этой женщины и ее раскаяние, даже обычное извинение, я отдал бы всё, чем обладаю!

– Уважаемый наш профессор! Я уверен, что своими деньгами я нисколько не рискую – у нас всё непременно получится! От вас же ничего не требуется, считайте, что я заключил пари сам с собой. И еще один вопрос! Как вы думаете, какая теперь на улице погода?

– Не знаю, какая там погода, – засмеялся я облегченно, – но теперь я точно знаю, что испытывали узники этой тюрьмы! Мне здесь действительно очень тесно! Всё тут давит на психику!

– Тогда наше драматическое представление окончено! Можно поднять занавес! Или же опустить? Что вам кажется точнее? – спросил меня гость, улыбкой давая понять, что шутит, а потом, извинившись передо мной жестом, набрал какой-то номер в своем сотовом телефоне.

– Смотря, для какой цели появился этот тюремный занавес! – ответил я с задержкой, пока гость занимался телефоном. – Если жизнь продолжается, то перед ней занавес лучше не опускать! И, кстати, у меня к вам есть вопрос! Я теперь стал не выездным? И мне нельзя будет съездить на родину? Никогда?

– Ну, что вы, профессор! Вы абсолютно свободный человек и всегда сможете ездить, куда вам угодно!

– Я так и понял! Особенно, когда с меня сняли наручники и кандалы! Видимо, на время сняли! – съязвил я.

– Так то же было вчера! Вы, как я помню, собирались не съездить, а уехать! Не так ли? Это же принципиально иное намерение! Но наперёд, если обнаружите в себе глубокие сомнения, – он широко улыбнулся, произнеся эти слова, – или понадобится ненавязчивый дружеский совет, если захотите кого-то убить или скрыться в неизвестном направлении, вот вам мой телефон!