конечно. Если не веришь, могу показать фото, — произнес он и достал из кармана бумажник.
В бумажнике Дмитрия хранились фотографии. Их там было много. Так много, что любой бы нормальный человек покрутил пальцем при их виде. Но Кристина была воспитанной девочкой. Ей бы в голову не пришло проверять его. Но он настоял. Деликатно достал первую попавшуюся на глаза фотографию и передал её девушке. С легкой завистью она изучила запечатленный фрагмент жизни. На фотографии он стоял в обнимку со своей будущей женой на каком-то дивном пляже.
— Красивая у тебя жена, — сказала она.
— Не жалуюсь, правда, временами с ней тяжело.
— Что так? — коротко спросила она.
— Просто вы, девушки, бываете далеко не ангелочками, так и норовите взорвать мозг.
— Я не такая, — ответила Кристина.
— Какая знакомая, избитая фраза. То же самое парню когда-то говорила Оля. Знал бы он тогда, во что выльется брак, никогда не сыграл бы с ней свадьбу. Может и жил бы по-другому.
— А что в твоей жизни не так? Ты любишь свою жену или нет?
— Может прекратим обсуждать мою личную жизнь, ни к чему бередить старые раны.
— О чём же тогда ты хочешь поговорить?
— Если бы я знал...
— Вроде бы солидный парень, а не знаешь о чём поговорить?
— Просто на душе плохо.
— Плохо? Почему? — изумилась девушка.
— Потому, что я на грани развода, Кристина, вот почему, — ляпнул он глупость.
У Кристины чуть припадок не случился.
— Тебя не поймешь, Дима. Если ты хочешь развестись, то к чему все эти разговоры про жену? Не думай, что я подкатываю ко всем гостям, — промурлыкала девушка.
Обстановка накалилась до предела. С каждым биением сердца, с каждым жарким дыханием, он терял контроль над собой. Пульс его зашкаливал, тело покрывал озноб. В его глазах стоял образ Кристины. Он отчетливо хотел её, всю и полностью. Но признаться в этом ему было стыдно.
— Опять ты за свое, я же уже говорил, что занят.
— Ты ничего не говорил о разводе, — ответила девушка и одарила Дмитрия жарким поцелуем.
Получив заряд немыслимого блаженства, голова его окончательно тронулась. Где уж тут помнить о жене? Обняв девушку, он стал целовать её жадно и неутомимо. Страсть, дремавшая где-то глубоко в душе, стала извергаться десятью вулканами. Потеряв контроль над руками, он начал расстегивать ее блузку. Долгожданная близость была не за горами, но...
Внезапно по радио раздался гулкий треск, и он услышал интереснейшую информацию:
— Уважаемые граждане, недалеко от старой пустоши зафиксирован смерч. Убедительная просьба, если вы находитесь поблизости, быстрей покиньте опасную зону. Если вы не имеете такой возможности, переждите угрозу в подвале или ином укрытии.
Словно ужаленный пчелой, Дмитрий стал хаотично метаться по забегаловке. Он всю жизнь мечтал увидеть смерч воочию.
— Извини, подруга, но мне надо срочно ехать. На вот тебе тысячу рублей и пробей мне на них бензина.
— Куда вы так заторопились? — произнесла Кристина, расстроившись, что очередной принц ускользает.
— Дела, Кристина, ты не знаешь, где находится старая пустошь?
— Знаю. Это мертвый городок в двадцати милях отсюда. Раньше там добывали нефть, но десять лет назад запасы скважин исчерпались, и жилое поселение стало мертвым городком.
— А точнее не расскажешь, как туда проехать? — быстро проговорил он.
— Проедешь двадцать километров, потом повернешь направо. Возле развилки будет стоять старое сухое дерево. А зачем тебе туда ехать? Ты случайно не смерчем захотел полюбоваться?
— Всё возможно, Кристина, — ответил парень и сломя голову выбежал из забегаловки.
Глава 3
Лихача на пустынном шоссе, Дмитрий продолжил убивать старенькую машину. То тут, то там раздавались посторонние шумы, непонятные скрипы и легкое дребезжание. На что ни пойдешь ради сенсационного репортажа! Да и не репортаж гнал его вдаль, а неуёмное чувство обиды. Обижался он на всех: на любимую жену, так и не полюбившую мужа, на злобного начальника, уволившего усердного работника с тонущей фирмы.
Чувство обиды, возникшее в чистом сердце, было так велико, что он еле сдерживал эмоции. Они одолевали его и грозились выйти из-под контроля. К слову, он знал, как поднять себе настроение. Во-первых, он мог купить в магазине огромный торт и с удовольствием слопать его. Но магазины были большой роскошью для петляющей дороги. Поэтому пришлось воспользоваться вторым способом. Быстрая езда заряжала парня. Уличная гонка делала его другим человеком. Он нисколько не боялся разбиться, поскольку жизнь для него была ничем. К чему жить, если тебя не любит жена, не обнимают дети и не радует любимая работа.
Нажав на газ, Дмитрий разогнал джип до безумных скоростей. Однако насладится скоростью не получилось. Невдалеке от него, показалась причина нежданного путешествия. Огромный вихревой столб двигался в параллельном направлении и уходил на запад. Он был подобен пылесосу вселенских масштабов. Краешком глаза он видел, как вихрь затаскивал в своё бездонное брюхо щитовые домики, ржавые машины и деревья. Казалось, ещё чуть-чуть и он сможет дотронуться до него рукой. Однако, ни с того ни с сего давняя мечта ускользнула от него. Разрушил её несуразный мальчик, невесть каким образом оказавшийся на безлюдном шоссе.
Появление мальца выбило драгоценную почву из-под ног Дмитрия. Душой он рвался к бушующей стихии, но сердце велело помочь мальчику.
Оставив двигатель включенным, он покинул автомобиль и направился к плачущему ребенку.
— Привет. Ты что это тут один на трассе?
— А-а-а, - заплакал мальчик.
— Ну что ты плачешь? Кто обидел? Если обидел, так ты скажи. Я этому дяде быстро шею скручу.
— Не обижал меня никто, — наконец раздался его голос.
— А что же тогда плачешь? Ты потерялся?
— Нет, я не потерялся.
— Ишь ты, — поразмыслил Дмитрий.
Мальчик молчал.
— Так что же с тобой случилось? Почему ты стоишь в полном одиночестве у дороги?
— Так надо, — лукаво посмотрел мальчишка.
— Что значит «надо»? — удивился Дмитрий.
— Ну вы и глупенький, дядя. Вроде бы выросли, а ума не нажили. Если я стою на трассе в совершенном одиночестве, значит это кому-то выгодно, — продолжал мальчик говорить загадками.
— Понятно. А почему плачешь?
— Кушать хочу, — нагловато ответил он.
Пришлось Дмитрию взять себя в руки. Абстрагировавшись от заунывного плача ребенка, он подбежал к ревущей тачке, достал из бардачка пачку печений и на цыпочках вернулся к малютке.
— Держи, парень.
Мальчик грустно посмотрел на него, хмыкнул и разразился нецензурным лексиконом.
— Засунь их себе в одно место.
— Что?
— Что слышал, дурак, засунь их себе в одно место.
— Малыш, а тебя случайно собака не укусила? Ты что такой дерзкий и злой?
— Сам ты малыш, — сказал малец, выбросив на дорогу пачку печенья.
— Что ты продуктами разбрасываешься?
— Хочу и разбрасываюсь. Не нужны мне они, — нахмурился он.
— Что же тебе надо?
— Ему нужны твои бабки, дебил, — раздался голос сзади.
От неожиданности Дмитрий вздрогнул. Обернувшись назад, он приметил деревенщину в безвкусной рубахе фиолетового цвета и черных отстойных брюках. На ногах тайного гостя красовались желтые башмаки. Держа в руках ружье, он неустанно целился в жертву.
— Что уставился, прыщ? — произнес он.
— Думаю, что сказать, — промямлил Дмитрий.
— И что надумал?
— Отпустите меня, пожалуйста.
— Гони бабки, козел, — сказал мальчик, переметнувшийся к отцу.
Он стоял за его широкой спиной и показывал обидные гримасы.
— Ну ты и наглый, малец, — ответил Дмитрий.
— Весь в меня. И вот что я тебе посоветую, приятель. Ты, конечно, можешь попробовать добежать до машины, но поверь моему большому опыту, это дохлое дело. Я успею подстрелить твою тощую задницу, и ты будешь валяться на асфальте. Тебе это надо?
— Вас посадят сударь,- выпалил Дмитрий.
— Полиция? Парень, ты в какой реальности живешь? Скажешь тоже, полиция. Да это проклятый богом край. Я уже забыл, когда в последний раз видел фараонов. Кажется, лет десять назад. В те давние времена жизнь била полным ключом. Всюду были утыканы нефтяные вышки, а по округе строились дома и ночные бары. Но стоило скважинам иссякнуть, как все умерло и предалось забвению. Так что никакие фараоны не спасут твою трусливую шкуру. Отдай нам бабки по добру, и поезжай на все четыре стороны, — настаивал грабитель.
— Давайте сделаем так: мы забудем этот разговор и разбежимся в разные стороны, — попытался образумить Дмитрий наглеца.
— Отдай бабки и разбежимся, — настаивал он.
— Ну как вы не понимаете, что у меня нет денег?!
— Ну ты и крыса жадная, — ухмыльнулся грабитель.
— Я не жадный, их и вправду нет.
— Ты у меня все отдашь, или сдохнешь, — рассвирепел он.
И почему Дмитрий подумал, что пустынный разбойник будет слушать пустые разговоры? Не для того он кружил по окрестностям с малышом, чтобы дать ему уйти.
Но парень не собирался отдавать честно нажитое добро. В конце концов, кто он? Крутой перец или трусливое чипушило?
Вспомнил он и то, что когда-то в далеком детстве ходил в секцию карате. С тех пор прошло много времени, но пальцы рук по-прежнему помнили заветные приемы. Нисколько не боясь вооруженного дядю, он подошел чуть ближе и попытался отбить у злодея тягу к грабежам. Сначала на словах.
— И всё-таки вы не правы. Вы грабитель и вас посадят, — настаивал Дмитрий.
— Да мне плевать. Кто будет кормить моего пацана, ты?
— Устройтесь на
