Комиссар Жюль Бланш внешне не выделялся ничем примечательным. Рост – средний. Телосложение – обычное (то, что под стандартным серым костюмом находится плотное тело с накачанными ежедневными трёхчасовыми занятиями всеми возможными видами боевых единоборств, мышцами, знают только сослуживцы!). Глаза – серые, волосы с проседью. Однако было бы большой ошибкой посчитать, что под этими волосами скрывается и рядовой мозг типичного добросовестного служаки. Вызов в Министерство Внутренних Дел комиссар воспринял в контексте недавних… Катастроф. Впрочем, это банально-пресное слово не совсем верно подходило к описанию того, что произошло с пострадавшими городами. Грандиозная трагедия. Апокалипсис. Разверзшиеся пучины самого ада – вот что лучше всего отражало то, что случилось в последние пять недель, и украшало заголовки. И всё то, что пишет пресса, и показывает телевидение, ещё недостаточно полно передаёт то, с чем ему пришлось столкнуться, выезжая на места событий – с горем людей! С отчаянием тех немногих – чертовски немногих! – кто выжил, и понял (такое невозможно не понять!) что оставшиеся там, в адском котле, родные, близкие, дом, работа, привычная жизнь – всё потеряно навсегда!.. Тех же, кто погиб – жаль ещё больше. Они ведь ничем не виноваты – они просто… Жили себе и жили! Ведь не Господь же послал им это в наказание за какие-то особые грехи?!.. Ничего, кажется, необычного Муниципалитеты, или жители этих трёх городов в недавнее время не делали… Да и до этого – не сделали? Или… Он что-то упустил? Упустил в анализе обстоятельств, предшествовавших Катастрофам? А главное – уж слишком не похожи эти катастрофы на естественные, «природные». Такие мысли возникли явно не только у него одного – они должны были неизбежно возникнуть у всех мыслящих людей! Даже у Ответственных Чиновников, с их изощренно-заплесневелыми мозгами…
Очевидно, в связи с этим его и вызвали.
Ладно, посмотрим. А пока изучим ещё раз интерьер Приёмной, и ножки мадемуазель Альянс. А ничего. В-смысле, ничего хорошего. Хоть молодящаяся дама бальзаковского возраста и носит положенные по регламенту даже летом колготки с лайкрой, и строгую юбку чуть покороче положенного миди, никто из озабоченно снующих мимо её стола мужчин за последние полчаса даже не глянул в ту сторону, где они призывно выглядывают из-под этого самого стола… Или не привлекают, или… Всем не до секса. Вздохнув про себя (что никак на каменном выражении лица не отразилось), Жюль отменил пари с самим собой – конечно же, бесполезно спорить: последняя трагедия и «ценные» указания многомудрого Начальства задали мыслям всех работников Министерства строго определённое направление: попробуй отверни! Чтобы чуть расслабиться, он снова уставился на верхушки деревьев, чуть шевеливших под нежнейшими дуновениями ветерка своими насыщенно-зелеными кронами за герметично (ну так – кондиционеры!) запечатанным окном приемной. Снаружи царило Лето. Вот только ему скоро явно станет не до наслаждения теплом и ветерком.
– Мосье Бланш. – отвернувшись от поморгавшего отсветами на её белоснежной блузке монитора, секретарша соизволила слегка приподнять уголки губ. Очевидно, это должно было означать доброжелательную улыбку. Пальчиком с коротко подстриженным ноготком аккуратно поправила крошечный наушник в ухе, – Прошу. – изящно-небрежный жест ладошкой, – Господин Министр ждёт вас. Комиссар знал, что в первую дверь стучать бесполезно – она надёжно изолирована от внешнего мира. Поэтому постучал во вторую, и вошёл. А «господин Министр» -то выглядит… Неважно. Это – если говорить мягко. Лицо серое, чертовски нездорового оттенка, глаза… Бегают. Странно. Видать, совсем плохи дела. Где-то он слышал, что отставка всего Кабинета – дело не то, что дней, а – часов. Он вежливыми поклонами приветствовал присутствующих.
– Мосье Комиссар. – заговорил с ним не министр, а вставший со стула у боковой части стола Советник по делам беженцев, – Времени нет. С минуты на минуту здесь будет господин Премьер-министр, и у нас состоится очередное совещание. Прошу. – отработанным жестом Советник указал на стул напротив себя, у огромного плаца с бумагами, заменявшего министру финансов стол. Мосье Бланш не заставил себя долго упрашивать и уселся, пододвинув стул поближе к столешнице, и небрежно отодвинув часть наваленных перед ним бумаг рукой. Похоже, его жест не то что никого не шокировал, а попросту остался незамеченным. – Жюль. – чуть задыхавшийся министр наконец соизволил вперить глаза в комиссара. То, что его назвали по имени, означало, очевидно, что начальство, хоть и давно его знавшее, но до этого предпочитавшее официоз, смирилось, наконец, с его не совсем традиционными методами работы, – У нас здесь сущий ад! Оппозиция требует крови! Да и сам, – чиновник подняв палец, закатил глаза кверху, – дал понять, что мы все – кучка бесполезных дармоедов. Скоро, похоже, полетят головы, или… Пострадают зады, подумал комиссар, мысленно нисколько этому не огорчившийся. Давно он мечтал посмотреть, как те, про которых он думал так же, как и «сам», получат по реальным заслугам!.. – Ни аналитический Отдел Контрразведки, ни Сюртэ, ни проклятый Институт Планирования не могут ничего путного предположить… В-смысле – дать объяснение происходящему. Мы до сих пор не можем разобраться – что происходит! Кто виновник всего этого хаоса и катастроф. Поэтому… – министр сделал паузу, рванув воротник, и порывисто покрутив шеей, словно воротничок только что чуть не убил его, – Посоветовавшись с вашим непосредственным начальством… Ну, то есть – с министром Юстиции… Зная ваши поистине выдающиеся возможности… И гениальные (ну, в отдельных случаях!) догадки… Мы с Префектом даём вам неограниченные полномочия. (Ну вот он и дожил. До признания его «способностей». Хотя бы – в «отдельных случаях!» Значит точно – ищут козла отпущения!)
– Снимите ваших людей со всех дел, которыми сейчас занимается ваш отдел, и начинайте. Искать. Кто, почему, и кому выгодно!.. – ну, ответы на ваши любимые вопросы! – Простите, господин министр, что уточняю. Вы действительно хотите, чтобы я и мои люди, в обход АНБ, ЦРУ, Интерпола, ФСБ и всех остальных ретивых Спецслужб, занялись поиском… Виновных в уничтожении Берна, Канна и Цюриха? – Ну… Да! Комиссар чувствовал подвох. Собственно, он чуял его с самого начала – когда его только вызвали, приказав «бросить все, хоть бы речь шла о похищении Моны Лизы!» Явно чёртовы боссы решили найти мальчика для битья – Правительству и Президенту они скажут, что над «проблемой» работают лучшие люди, профессионалы сыска, и умоют руки. А он останется на растерзание – толпе только и ждущих козла отпущения репортёров, да и простых людей, справедливо считающих, что их Правительство до сих пор практически абсолютно НИЧЕГО не сделало для защиты их жизней!.. – На какие дополнительные силы и средства могу я рассчитывать для… работы? – На любые! На любые! Люди? Полк спецназа и батальон морской пехоты в любой момент будут подняты и переброшены по тревоге в любую точку мира! Вертолёты? Все чёртовы базы нашего ВВС! Крылатые ракеты? Пять штук! Пожалуйста! Миллионы франков из казны? Без проблем! Зарубежные командировки – ради Бога! Всё, что скажете, всё, что сможет приблизить нас хотя бы к хвостику чёртовой кошки – без ограничений!.. – министр, уже не скрывая бушующей в душе паники, утирал потное лицо и шею платком, ещё более серым, чем лицо. Комиссар понял, что – всё. Приехали. Он теперь обладает возможностями почти министра Обороны. С которым похоже, придётся тесно контактировать… Затеять переворот, что ли?.. Всегда мечтал посидеть в кресле Диктатора. А что – солидно же звучит: Хунта комиссара Бланша… Ладно, к делу. Они знали, что он никогда не приходит с пустыми руками и… Мозгами. Пусть его не всегда (вернее: всегда – не!..) любят, но как с лучшим аналитиком-интуитивистом вынуждены считаться. Сейчас он их удивит. – Хорошо, благодарю за доверие. Могу приступать?
– Да! Да.
– Тогда первое. Прошу вас, господин министр, подготовить Приказ, чтобы Институт Планирования передали в моё полное подчинение. Временное, разумеется. Мне просто нужно, чтобы умники, которые там работают, не корчили из себя гениев от Науки, а… Просто исполняли мои приказы! Это выполнимо?
– Д-да… Да. Приказ будет готов через… Да прямо сейчас! – министр нажал кнопку. Чертовски приятно было наблюдать, как мадемуазель Недотрога сделала квадратные глаза, и получив все причитающиеся указания, отправилась печатать Приказ. – Сейчас подойдёт Премьер-министр, и ваш чёртов Приказ будет снабжён всеми необходимыми подписями. И печатями. Что ещё? – Второе. Мне нужен доступ в аппаратную ближайшей американской базы. И все необходимые допуски и разрешения – чтобы я и мои люди смогли работать с их спутниками, спутниками их союзников по НАТО, и просматривать записи с этих спутников. – Хм-м… С этим сложнее. Ведь мы вышли из чертового НАТО. И в Варшавский Блок не вступали… О! Постойте-ка! Есть наш спутник – он, вообще-то, числится как ретрансляционный, но… Словом, он висит сейчас точно над Европой. И наверняка записывал всё, что происходило за последние пять недель… Террора! – Подойдёт. Пожалуйста, допуск. – Без проблем. Это подождёт до завтра? – В-принципе, да. Правда, если можно, мне бы хотелось уже с десяти утра начать. Поиск в их архиве записей. И… Наверное, нас, ищущих, будет много – не меньше десяти аналитиков, и трое моих инспекторов. Нужны дополнительные рабочие места в аппаратной. Дублирующие мониторы, компьютеры. И так далее.
– Хорошо. Я… Мы обеспечим. Что ещё? – Два вертолёта «Линкс», один транспортный типа «Чинука», и частная «Сессна» должны ждать на лётном поле… – комиссар назвал ближайшую Базу морских котиков, – и два-три взвода тамошних пехотинцев должны быть всегда наготове.
[justify]– Выполнимо. К завтрашнему утру всё сделаем. И выпишем и оформим все
