— Все в порядке? — спросил он будничным тоном.
— Да, — ответил Рома.
— Тогда заходите.
И Рома зашел. Посидели, помолчали, глядя в разные стороны, и граф спросил:
— Еще по одной?
— Давайте, — махнул рукой Рома.
Граф передал ему стаканчик и пожелал:
— Будем живы — не помрем.
Рома опрокинул стаканчик и почувствовал, как коньяк обжег ему горло.
«Это что еще за пойло…» — подумал Рома, цепенея.
Бывший напротив него граф Кропоткин потерял очертания и расплылся.
«Что за черт…» — опять подумал Рома и услышал, как лысый граф произнес ясным голосом:
— Если мы не договоримся — ваш герой умрет.
— Ну и черт с ним… — зевнул Рома.
— Значит, вы согласны? — вкрадчиво сказал граф.
— С чем? — держался из последних сил, чтобы не уснуть Рома.
— Чтобы я был вашим соавтором!
— Да ради бога! — уже с закрытыми глазами пробормотал Рома.
— Нет, только ради меня!
— Да черт с вами, согласен… — пробормотал Рома и рухнул боком на постель.
Последнее, что он услышал, были слова графа:
— Я вас разбужу, когда придет время.
…Рома проснулся оттого, что кто-то толкал его в плечо. Он открыл глаза и приподнял голову, соображая, где находится. Над ним в призрачном свете наружных фонарей склонился граф Кропоткин. Поезд стоял, и Рома тут же все вспомнил.
— Пора, — прошептал граф, и Рома послушно сел.
— Вы готовы? — спросил граф.
Рома кивнул.
— Вставайте, — велел граф.
Рома встал. Граф нашел в темноте его руку и осторожно вложил в нее шприц.
— Вот шприц, вот объект, — придерживая Рому за запястье, шевельнул он свободной рукой в направлении верхней полки. — Колоть нужно сюда, — пальцем прикоснулся он к тому, что напоминало отставленный под одеялом зад. — Как только проткнете, сразу вводите. Смелее, все будет хорошо. Ну, колите!
Рома, как во сне, ткнул туда, куда ему указали, и почувствовал, как чужое тело дернулось. Рома стал давить на шток и давил до тех пор, пока не уперся им в переднюю стенку шприца. Тело обмякло. Граф взял Рому за запястье, перехватил шприц и вытащил его из руки Ромы.
— Браво, — сказал он. — Теперь садитесь.
Рома сел, опустил голову на грудь и уронил руки на колени. Поезд тронулся, возобновив свой нервный бег, и фонари один за другим побежали назад. Мелькнул последний, и купе погрузилось в темноту.
— Ну вот, теперь вы настоящий герой детектива. Правда, отрицательный, — донесся из темноты голос графа.
Рома медленно поднял голову и спросил:
— Кто вы?
— Бакунин. Князь, — сообщила кромешная тьма.
