себе «будущему». Без этого понять невозможно. Это понимание происходит, когда он вовлечен в процесс написания. Он проходит свой путь в этом творческом процессе. Читатель пройдет участок своего индивидуального пути, читая его книгу.Только тогда в сотворчестве с читателем состоится книга.
Куда-то наконец подевался его оппонент. Тот наверное бы поиздевался над новым миссионером. Как известно, цели для себя, а миссия – это что-то делать для других. Что-то поняв в устройстве этого мира, Виктор не считал возможным для себя отвернуться от обществе вообще. Просто он возвращается в него собственным путем. Его представления о светлом будущем давно изменились. Некоторые люди всегда были способны достичь светлой цели при любом общественном строе, но понимали «просветленные» это будущее иначе, чем большинство, которое за него боролось. Он знал, что такое положение будет сохраняться еще долго и увидел ошибки в мировоззрении отца. Тот считал, что путем активной и последовательной деятельности против вредителей и воров можно укрепить социализм и улучшить жизнь народа. Однако, как показывает та же жизнь, всех не пересажаешь. Необходимо по крайней мере равное внимание уделить развитию самоосознания человека. И хотя совсем не модно сейчас подобное занятие, без него дело в России не пойдет. А выборы сейчас – это тупик, преодолеть который пока еще невозможно. Как ни трудно, но все же придется из худших выбирать лучшего, принося в жертву свои классовые интересы.
В институте Виктор приятельствовал с преподавателем философии Геннадием Михайловичем. Они часто спорили, когда встречались в преподавательской за чаем. Иногда, случалось, шли вместе домой до перекрестка, где Виктор поворачивал к своему дому. Конечно спорил и говорил больше Геннадий. Виктор слушал и мысленно проверял свои позиции. Но как только он пытался познакомить Геннадия со своими взглядами, тот вытерпев из вежливости пару минут, возражал и начинал развивать свою теорию вопроса, подкрепленную «жизненным опытом и здравым смыслом». Главное, что их разъединяло, то что он в отличии от Виктора был сторонником активных и преобразующих действий в устройстве общества, т.е. пресловутой перестройки. Свои длинные тирады, начинал с фразы : «Я не понимаю, как они….». Далее Геннадий Михайлович выстраивал ясную логическую схему обеспечения всеобщего блага. Когда Виктор пытался возражать, что по крайней мере за две тысячи лет так и не было создано справедливое общество, философ отвечал - все же произошли большие сдвиги. И если бы не то, и не это, включая, кстати сионистов, Гайдара-Чубайса и прочих олигархов, место которых сам знаешь где……Что ж сдвиги действительно были, существенные сдвиги. Обычная дубина была заменена на ядерную дубину. Стрела - на лазерный луч. Просто наше пребывание здесь – это какая то трудная школа. Вероятно в ней учат все время одному и тому же, как в обычной школе. Программа меняется конечно, но очень и очень медленно. Быстрее меняются наглядные пособия…..Виктор давно понял, что не следует спорить по философским вопросам с профессиональным философом. Или о медицине с врачом. Или о картине мира с физиком. Все они ограничивали себя колоколом восприятия, «железобетонными» границами, которые они построили, когда стали профессионалами, т.е. когда стали «кем-то». Он предлагал Геннадию Михайловичу другую равноценную модель поведения, основанную не на борьбе за лучшее будущее, а на понимании, восприятии, осознании того что есть. Когда-то Бернард Шоу сказал, что прогресс двигают люди неразумные, которые хотят изменить мир. Разумные же люди пытаются этот мир понять и найти в нем свое место. Постепенное совершенствование нравственного устройства личности и общества , а не революции улучшат нашу жизнь. Однако эти аргументы Виктора отклика не находили. Философ каждый раз пел одну единственную песню. В ней конечно был свой смысл и правда жизни, но только тогда, когда признавалась возможность совсем иного опыта, иной возможности для человека.
Последний раз они даже слегка поссорились.
- Виктор Вячеславович, за кого будешь голосовать на этот раз?-бодро и бесцеремонно спросил Геннадий Михайлович, только что появившись в преподавательской. Чем-то Виктор был занят, что утратил осознание. Он оказался не готов и ответил:
- Нет, теперь ни за кого.
- Как ? И на выборы не пойдешь ?
- И на выборы не пойду.
- Вот из-за таких как ты, Виктор Вячеславович, в России до сих пор страдает народ! Пишешь там свою книгу, прославиться наверное хочешь, а исполнить свой гражданский долг не желаешь. Оппонент ты нашему обществу! Почему ?
- Потому что не хочу больше ничего исполнить. Просто хочу жить свободно, так как хочу. Я до сорока лет исполнял свой долг перед народом. Теперь хочу попробовать жить свободно, т.е. как Бог на душу положит, а бремя выбора «лучших» из «худших» отдать молодым. Им, как говорится, жить. Может быть удачнее получится?
Виктор понял, что зря все это сказал и больше не сказал ничего. Но утихомирить философа уже было невозможно. Он продолжал распаляться по поводу устройства справедливого общества, а в конце еще и добавил:
- Не наш, ты, Виктор, не учительский, но не пойму чей. Хотя работаешь хорошо, слышал, директор тебя хвалит. Но все равно не…е наш.
- Ну, конечно, ты прав, Геннадий Михайлович- я ничей. И по политике с тобой совсем не спорю, но позволь уж и мне иметь свою правду, - мягко увещевал его Виктор.
- Претендуешь на свою особую правду. Между тем правда одна! - с пафосом изрек философ.
- Разве ?
И Виктор ушел читать лекцию, подводя по дороге в аудиторию итоги разговора с философом. Все же во второй половине жизни ответственность перед собой важнее социальной ответственности. Теперь человек должен жить и творить по собственному плану и осуществить наконец то, о чем всегда мечтала душа. Хотя решительно пойти на это сильно мешает страх расставания с понятной и налаженной жизнью.
Он вспомнил эпизод из любимого кинофильма «Собачье сердце» по Михаилу Булгакову. Филипп Филиппычу предлагают купить журналы в пользу детей Германии по полтиннику за штуку (метафора насилия социума над личностью). Профессор отказывается. Когда член нового домкома спрашивает его «почему», он отвечает, что мол, не хочет .Далее следует примерно такой диалог.
- Полтинника жалко ?
- Нет.
- Так почему ?
- -Не хочу.
А дальше профессору сообщается, что его надо арестовать.
- За что ?-удивляется Филипп Филиппович.
- А вы не любите пролетариата.
- Да, - соглашается профессор. - Я не люблю пролетариата.
Вот так всегда,- думал Виктор. Представители большинства, эти «правильные» люди угодные системе, хотят заставить творческое меньшинство любить себя насильно. Даже могут убить несогласного, но по-настоящему полезного обществу человека во имя этой самой любви. Все кончается уничтожением самих себя. Позже, когда общество очнется от кошмара самоуничтожения, жертва из творческого меньшинства, как подметил английский историк Тойнби, объявляется пророком (со временем все превращается в свою противоположность). И дети убийц (или внуки) становятся апостолами нового описания реальности. Сколько раз мы все это проходили ? И к сожалению будем проходить много-много раз.
Он поздно вернулся домой. Слишком медленно ехал, потом ставил машину в гараж. По пути к дому позвонил Ирине с мобильного телефона. Ответил Вовка.
- Спасибо, пап, что позвонил. Маме передам.
- А где мама ?
После некоторого молчания Вовка сказал:
- Хотел тебя спросить, что ты ей такое сказал ? Напилась, когда гости ушли. Поругалась с бабушкой, расплакалась. Потом уснула.
- Вова, ты сам-то повежливее с мамой разговаривай,- растерянно сказал Виктор. -Как смогу, заеду. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, папа.
Решил отписаться. Слишком сложно, чтобы Вовка сейчас это смог понять. По крайней мере нюансы их с Ириной отношений. Нюансы - да. А в целом он наверное понимает. Почему-то никогда он не упрекал Виктора за их развод.
Лиля не спала. Обрадовалась, как будто он вернулся из длительной командировки.Ничего не спросила. Напоила его чаем и ушла стелить постель.
- Витенька,-вдруг послышался ее голос из комнаты. – Вика какое-то сообщение для тебя получила по электронной почте. Кому-то отправляла письмо в Москву и твое получила. Что-то про издание книги. Ты посмотри, пожалуйста, сам.
Виктор включил свой ноутбук, который Вика вернула на его письменный стол, и прочитал письмо.
Предлагаю встретиться в самое ближайшее время. Немецкое издательство SilbertShoten готово приобрести права на перевод и издание.
Субботин (тел….)
Субботин, Субботин….. Кажется, один из издателей, который книгу как-то оценил. Действительно, все происходит совсем не так как себе представляешь.
Виктор вспомнил фразу из психологического бестселлера: « Как только вы поймете кто вы теперь и кем хотите быть , жизнь объявит ваш выход».Неужели ему удастся сыграть еще одну роль ? Он читал где-то , что вторую роль в жизни дают далеко не всем. Виктор знал, что эта роль будет очень тяжелая, на пределе его возможностей. Но сыграв ее хорошо, он станет настоящим Актером. Актером, умеющим держать Паузу. Как узок путь ведущий в жизнь…… Он собирался этим путем пройти. Внутри он все еще продолжал бежать куда-то. Возможно ли остановиться и просто жить ? Просто жить труднее чем совершить героический поступок, но следует и это испытать.
Виктор сразу же рассказал о внезапном разрешении его проблемы Лиле.
- Ну вот, Витенька, я же тебе говорила, что твою книгу обязательно издадут, пусть пока и за границей. Терпения тебе не хватает. Учись верить и ждать.
Слышно было, как идут часы в его кабинете. В темноте на картинке, висящей под часами, офицер в белом мундире и треуголке по-прежнему увлекал за собой идущих в атаку
