Миранда! Сердце Гэйба отреагировало на резкий выброс стрессовых гормонов, показания медицинских приборов резко подскочили, и вокруг него началась обычная в таких случаях суета. Теперь он находился в сознании, но отказывался открывать глаза и отвечать на вопросы. После нескольких неудачных попыток получить ответную реакцию врачи проверили его зрачки и на время оставили в покое, удовлетворившись тем, что пульс и давление пациента пришли в относительную норму.
Только оставшись в одиночестве, Гэбриел слабо пошевелился и попытался сделать глубокий вдох. Получилось не очень. Грудь сдавливала тугая повязка, а ощущение было такое, словно в легком застряло что-то твердое. Он напряг мышцы и невольно застонал от вспышки острой боли. Что это, черт возьми, такое? Неужели его ранили? То есть, стреляли в него, а убили Миранду?! Из-под закрытых век выкатились две слезы, потекли по вискам и смочили подушку…
– Я знаю, что ты не спишь, Гэйб. Специально попросил всех уйти, чтобы мы смогли поговорить без помех, - голос друга звучал приглушенно, в нем чувствовалась усталость. – В больнице дежурит полиция. Мы пытались натравить на них Нэйтана Брикса, но дело об убийстве поручили расследовать какому-то лейтенанту. Открой глаза, если можешь.
Гэйб разлепил мокрые ресницы. Белые стены, белый свет, белая кровать… Хорошо хоть одеяло зеленого цвета. Кажется, Миранда называла его фисташковым… Господи, что за чушь лезет в голову!
– Пуля прошла через мое тело и попала ей в сердце?
– Да. У тебя пробито легкое, задет какой-то нерв. Из-за обширного внутреннего кровотечения операция продолжалась четыре часа.
– Стрелка удалось обнаружить?
– Да, я его засек, но догнать не смог, подоспела полиция. В вас стрелял некий Питер Киллиан, один из тех, кто пришел сюда через Туманный колодец и кого Миранда должна была лишить памяти.
– Выходит не лишила… Она пропустила его намеренно или случайно?
– Сейчас это выясняют, но Киллиан не единственный ее косяк.
– Сколько я уже здесь?
– Почти трое суток. Похороны назначены на завтра, но вряд ли ты сможешь…
– А вот фиг ты угадал, я поеду. Постарайся обеспечить перевозку и попроси Ребекку принести мои вещи.
– Если на то пошло, мы могли бы попросить одного из Хранителей…
– Нет, - не дослушав до конца отрезал Гэйб. – Я поеду на скорой, а Хранителям лучше пока держаться подальше.
– Ничего не выйдет, дружище, все они будут присутствовать на похоронах, и поверь, это пойдет на пользу прежде всего родителям Миранды.
– Ладно, только не надо Оливера и прочих светских бездельников.
– Боюсь, тут наши возможности ограничены. Это все-таки похороны…
– Спасибо за все, Коул, а теперь оставь меня, пожалуйста, одного.
Флакс молча кивнул и вышел из палаты. Он чувствовал себя очень неуютно, потому что Гэбриел впервые за много лет назвал его по имени.
Церемония прощания получилась красивой и очень трогательной. Мира и в смерти была прекрасна, как сказочная принцесса. Казалось, стоит коснуться поцелуем ее губ, на нежные щеки вернется румянец и откроются васильковые глаза… В зале было полно народу, он даже не смог вместить всех желающих проститься, но на оцепленное полицией кладбище пропустили всего двадцать человек. Гэбриэл попросил Ребекку не привозить близнецов, потому что их появление на похоронах вызвало бы много вопросов, особенно у родителей Миранды, которые до сих пор ни о чем не подозревали.
Вмешательство Хранителей действительно оказалось весьма благотворным, потому что Бейкеры выглядели, конечно, сильно подавленными, но не убитыми горем, чего не скажешь о самом Гэйбе. Бледный, как бумага, он сидел в инвалидном кресле с прикрепленной к нему капельницей и держал голову прямо только благодаря высокому подголовнику. Под конец, когда белый лакированный гроб исчез в выстланной черным шелком яме, скудные ресурсы Гэйба полностью иссякли. Он потерял сознание, а по дороге в больницу у него вновь открылось кровотечение.
Предполагая нечто подобное, Гэбриел заранее предупредил Хранителей, чтобы они не пытались ему помогать. Это было своего рода искупление, абсолютно ненужная жертва с его стороны. По какой-то необъяснимой причине Дорнан именно себя винил в смерти Миранды, хотя не имел к этому никакого отношения. Не наклонись он в момент выстрела, то даже не попал бы под пулю. Поездка на похороны стоила ему трех недель пребывания в больнице, из которых семь дней он провел в реанимации.
Когда Гэйб вернулся домой, уже наступила календарная зима, хотя погода по-прежнему радовала поистине летним теплом. Полиция сняла с него показания и на время оставила в покое, так как он оказался крайне скуп на слова. Из-за этих трагических событий Ребекка с Коулом не стали пока переезжать в собственный дом. Кому-то нужно было приглядывать за детьми, поэтому они остались жить на вилле.
Из опасения, что Гэбриелу первое время будет очень тяжело, Амелия и Клиффорд старались как можно чаще навещать малышей, однако он не стал отгораживаться от окружающих. Конечно, Гэйб скорбел и поначалу был уверен, что остальные разделяют его горе, но постепенно до него начала доходить довольно горькая правда. Никто особо не тосковал по Миранде. Налаженная жизнь плавно текла без ее участия, а в чем-то родным и друзьям Гэйба даже стало легче.
Он сам как-то сумел приспособиться к своеобразному характеру возлюбленной, а вот другие не смогли или просто не захотели, как, например, дети, которые никогда не скрывали своего недоверия к матери. Они вели себя исключительно вежливо, но не испытывали к ней никаких чувств. Даже бывшие мааны заметно охладели к своей сестре Амари, так как она все больше и больше превращалась в вечно неуверенную, ни к чему не приспособленную Миранду Бейкер.
Это стало для Гэйба неприятным открытием. Он был влюблен в красивую молодую женщину, одухотворенную пришелицей из другого мира, но той, видимо, не хватило характера, чтобы превратить апатичную Миранду в настоящую личность. Все, кроме него, тяготились ею, хотя старались этого не показывать.
– Вы напрасно так казните себя, - Гэйб подспудно ждал появления Хранителей, поэтому не вздрогнул при звуке неожиданно раздавшегося за спиной голоса. – Маанская история – следствие недосмотра со стороны Общества хранителей крови, хотя нас так мало, что углядеть за всеми незаконными перемещениями одаренных сущностей не представляется возможным. Единственное, что можно сделать, это усилить контроль за порталами, и вы вполне способны решить такую задачу.
– Я? – удивленно обернулся Гэйб. – Вы так неудачно пошутили?
– По-вашему, я похож на человека, которого забавляют серьезные проблемы?
– Простите за откровенность, милорд, но вы вообще мало похожи на человека.
– Мне искренне жаль, что вы продолжаете относиться к нам как к каким-то волшебным единорогам, - герцог Талион поднялся на террасу и протянул Гэйбу руку, которую тот дружески пожал. – Если вас смущает мой костюм, то это всего лишь дань местной моде, так как я почти все свободное время провожу в Горном королевстве на планете Ангрим.
– Нет, ваш вид меня не смущает, напрягает только стиль общения.
– Поверьте, Гэбриел, наши манеры отработаны в бесчисленных миссиях. Относитесь к ним как к вынужденной необходимости, они никак не влияют на отношения внутри рабочего коллектива, - герцог по привычке присел на перила и скрестил руки на груди. – До нас дошли слухи, что пока вы лечились от ранения, Коулу Картеру пришлось нанять дополнительный персонал.
– Да, теперь у нас есть три толковых помощника, все талантливые программисты. Но почему вас так заинтересовало…
– Потому что Обществу Хранителей крови теперь понадобится все ваше время. Мы обещаем любую помощь и клятвенно заверяем, что дети ни на минуту не останутся без присмотра.
Гэйб прикрыл глаза и постарался по возможности выровнять дыхание.
– Я так понимаю, что начать следует немедленно?
– Вы удивительно догадливы, мистер Дорнан.
Непростые дары Вселенной
Когда Общество Хранителей крови перестало казаться Гэйбу чем-то сверхзагадочным и непонятным, оказалось, что служба отнимает у него не так уж много времени. Ему не поручали сложных долговременных миссий, его коньком оказалось железо, а точнее, электронное оборудование. Из изготовленных в разное время на разных планетах по абсолютно несхожим принципам приборов ему удалось собрать некий комплекс для поиска природных и искусственных аномалий в ближних и дальних уголках галактики.
[justify]Конечно, устройство еще нуждалось в отладке и настройке, но Гэйбу вполне хватало знаний на то, чтобы заставить его функционировать. Он занимался не просто интересной, а мега увлекательной работой и был за это благодарен удивительным людям, с которыми его свела судьба в
