Ритуал успешно завершился, и он остался один на один с непроглядной тьмой. Все его естество пронзили иглы первобытного страха. Спустя мгновение ему удалось взять себя в руки. Испуг сменила усталость — после всего, что ему пришлось совершить, в награду досталось лишь забвение и долгожданный покой. Совсем скоро о нем не вспомнит ни одна живая душа, а его имя будет вычеркнуто со страниц истории. Так задумано. Закрыв глаза, Безымянный провалился в глубокий сон без сновидений. Грудь плавно вздымалась, пульс постепенно замедлялся, пока сердце не перестало биться. Жизнь покинула остывающее тело, но дух остался запечатанным в каменном саркофаге, дожидаясь момента следующего пробуждения.
***
В пещеру вошли трое. Позади осторожно ступали опытные охотники за сокровищами. Деймос и Калеб немало повидали за годы службы наемниками. Устав от постоянного кровопролития, товарищи пару лет назад сменили профессию. Теперь единственная опасность, которая им угрожала, имела естественный характер — например, им неоднократно приходилось быть свидетелями того, как их менее удачные коллеги становились жертвами завалов. Именно поэтому бравые вояки гнали перед собой проводника.
Хоука им посчастливилось изловить в расположенной неподалеку деревне. Юноше хватило глупости похвастаться перед этими добрыми людьми, что ему известна дорога в горы и что доводилось бывать в пещерах. И вот теперь он шел перед ними, своими шагами прокладывая безопасный путь. Факел в руке перепуганного до смерти парня подергивался в такт стуку зубов. Да, в сырой гробнице было довольно прохладно, но не настолько, чтобы дрожать от холода. Проводник против воли довел своих пленителей до развилки — налево и направо расходилось два пути, но ни в одном из туннелей не виднелся свет.
— Чего встал? — злобно гаркнул Калеб, толкнув замешкавшегося проводника в спину.
— Дальше я никогда не заходил, — дрожащим голосом ответил юноша. — Да и никто из наших тут не бывал. Что бы вы не искали, это наверняка в одном из этих туннелей. Но я не смею туда идти. Старики говорят под горой издавна гнездится нечистая сила.
— Мы тебя взяли, чтобы ты нас вел. Вот и веди, — прикрикнул на парня Калеб и отвесил ему смачный пинок под зад.
Хоук заскулил, потирая ушибленное место, и посмотрел сначала в один тоннель, потом в другой, пытаясь выбрать дорогу — везде царила одинаковая темень и несло гнилью.
— Славлю богов, чтобы они дали мне знак. На какой путь ступить и не прийти в объятия собственной смерти? — пролепетал Хоук, схватившись за оберег, висевший на тощей груди.
— Если ты не сдвинешься с места, то обнимешься с костлявой сукой прямо здесь, — прошипел Деймос, обнажая длинный крис. — Видишь это? Сейчас я воткну этот кинжал тебе в глотку, тупая ты деревенщина!
Хоук закрыл глаза, приложил два вытянутых пальца к переносице и что-то неразборчиво зашептал, прося помощи у высших сил.
— Молитвы тебе не помогут, парень, — усмехнулся Деймос и поудобнее перехватил рукоять кинжала, лезвие которого блеснуло под светом факелов.
Юноша кивнул и засеменил по левому проходу. Тоннель казался бесконечным и когда напарники потеряли счет времени, Калеб предложил вернуться к развилке и поискать удачи на другой дороге. Деймос отрицательно покачал головой и довольно оскалился в почти беззубой улыбке.
— Неужели ты не чувствуешь, старый пес? — обратился Деймос к своему давнему товарищу. — Нюх уже не тот, что прежде, да?
— О чем ты толкуешь, толстый болван? Ты что, пока плелся у меня за спиной, допил наше вино?
— Дурак ты! — бросил Деймос и жадно потянул воздух носом. — Вдохни поглубже и все поймешь — дышать становится легче, а значит впереди либо проход наружу, либо гробница.
— Гробница?! — испуганно переспросил Хоук и остановился. — Какая гробница? Чья?
— Чья конкретно мне неизвестно, — честно ответил Деймос, насмешливо глядя на испуганного проводника. — Знаю только, что лежит здесь кто-то очень важный и древний. И, что вероятнее всего, очень богатый. Значит добра там будет немало. Этот покойник жил во времена Империи и был не последним человеком, раз ему соорудили огромную усыпальницу.
— Моя семья несколько поколений живет в этих краях, и никто никогда не слыхивал ни про какие гробницы, — не поверил Хоук и впервые улыбнулся с самого момента встречи с охотниками за сокровищами. — Похоже, господин, вас обманули. Под горой можно найти множество самоцветов, руду и всяких зверей, с которыми добрым людям лучше не пересекаться. Если дальше нам и встретятся человеческие кости, то принадлежать они будут бедолагам, которых сожрал медведь или еще что похуже.
— Может и так, но мы не вернемся, пока не выясним есть ли здесь сокровища, — заметил Калеб и снова толкнул Хоука, чтобы тот продолжал идти.
Спустя неопределенное количество времени путники достигли конца тоннеля. Взору бывших наемников и деревенского проводника предстало нечто, чего никто из них прежде в своей жизни не видел. В центре небольшого круглого помещения, созданного не природой, но мозолистыми руками человека, стоял саркофаг и ни следа сокровищ или хотя бы чего-нибудь ценного. На крышке каменного гроба виднелись письмена, но подойти ближе и прочитать их не представлялось возможности — магический барьер накрывал собой саркофаг.
— Чтоб мне провалиться, — ахнул Хоук, вновь прикладывая пальцы к переносице. — Дед, бабка, и все, кто ходил по этой земле до меня, оградите меня от зла!
— Заглохни! — выкрикнул Деймос и вполсилы ударил проводника в челюсть, но и этого хватило, чтобы тот рухнул на стену и медленно сполз на пол. — Сиди здесь и ни звука! Услышу от тебя хотя бы еще один писк, выпотрошу как свинью!
— Брат, тебе доводилось видеть такие чары? — спросил Калеб, проводя клинком по мерцающему полупрозрачному куполу кроваво-красного цвета.
— Впервые вижу, но, если это магия крови или любое другое темное колдовство мне удастся его разрушить, — похвалился Деймос и с разбега напрыгнул на барьер, ударив по нему крисом.
Купол задрожал, но устоял.
— Где ты только взял эту зубочистку? — рассмеялся Калеб, глядя на рухнувшего на пол товарища. — Пустое, здесь нужен чародей, желательно маг крови или чернокнижник. Только вот где его искать — их давным-давно всех перебила инквизиция.
— Еще раз попробую, — бросил Деймос и поднялся, чтобы взять новый разбег и снова нанести удар. — Крис-нож — магическое оружие. Если его зачаровать, им можно поразить демона, но и без волшебства крис может убить чертей поменьше. И чернокнижника тоже — его для борьбы с ними и создали.
Калеб с трудом сдерживал смех, но, когда ему на голову посыпались осколки барьера, охотнику за сокровищами стало не до смеха. Через пару мгновений остатки древней магии растворились воздухе, исчезнув без следа, но прежде один из осколков успел оставить на виске Калеба небольшую рану. По щеке заструилась теплая струйка крови.
— Зубочистка! — иронично сказал Деймос. — Ты такая же бестолковая деревенщина, как и твой бесполезный проводник. Иди читай, что написано на саркофаге.
Раненный мужчина скривился, вытирая рукавом окровавленное лицо, и подошел к каменному гробу. Наклонившись над саркофагом, Калеб поднес поближе факел, чтобы лучше видеть старинные письмена на языке давно исчезнувшего народа. Бывший наемник, а прежде студент Академии сорока княжеств, учился не слишком прилежно, но мертвый язык немного знал.
— Не понимаю, какая-то бессмыслица тут написана, — удивился единственный, а потому лучший переводчик в помещении. — Это незнакомый мне диалект, но кое-что я все-таки понимаю. «Истребление. Покой. Забвение. Возвращение четырех.».
— А имя хоть написано? Кто это вообще такой? Зачем кому-то нужно было прикладывать столько усилий, чтобы построить гробницу без сокровищ? — удивленно спросил Деймос.
— Разграбили уже твои сокровища. Вот и все дела. А лежит тут никто и звать его никак.
— Разве бывают безымянные владыки?
— Бывают безымянные бродяги, но они в саркофагах не лежат, а гниют в ямах.
Деймос зарычал и столкнул крышку на пол. Бывшие наемники ахнули, увидев вовсе не разложившиеся останки древнего колдуна, как ожидали, а свежий труп молодого человека. По своему опыту они могли определить, что умер этот человек не более трех дней, но что это тело делает здесь оставалось непонятно.
— Что это еще за хрен? Откуда он здесь? — удивился Калеб, всматриваясь в строгие черты лица мертвого незнакомца.
— Мне откуда знать. Могу лишь предположить, что кто-то опередил нас, но не поделил найденные здесь сокровища. Этого молодчика сюда и положили.
— Да?! А как же барьер? Кто мог его поставить? — не согласился Калеб, отрицательно покачав головой. — Нет, что-то не сходится. Зря мы сюда вообще пришли. Лучше бы поехали в Лис разорять курганы вождей, похороненных в нашем веке.
— Что ж, пожалуй, ты прав, старый пес. Больше нам тут делать нечего. Но я не уйду, не наказав этого черноволосого ворона в гробу, — сказал Деймос и зловеще рассмеялся, занося крис над телом усопшего. — Отрежу ему его воронью башку! Слушай, мертвец, вот моя месть за то, что заставил нас бесцельно к тебе брести!
Все это время сидевший на полу у стены Хоук подал голос:
[justify]— Безумцы, не делайте этого! — истерично завыл
