79
Костянка. Кряжистая груша. Крона неблизко от земли. Весной тут сваливали в кучу перегной. Потом разбрасывали его по всему огороду. Удобрения почве хватало. Не зря листья сочные, ветки к осени сплошь отягощали мелкие плоды. На исходе января под грушей наметало сугроб. Снег уплотнялся, сверху образовывался наст.
Когда морозы ослабевали, батька доставал с нахатья (то есть с чердака) лыжи. Они принадлежали раньше Гришке. Зелёная краска слегка истёрлась. Крепления простые и крепкие. Застёжки отсутствовали, зато носок валенка входил свободно. Длина лыж чуть больше метра. Палок не было.
Я радовался собственному спортинвентарю и тому, что родители отпускали, пусть в ватном пальтишке, валенках, рукавицах, на двадцатиградусный мороз. С Колькой Сидорцовым, всегдашним в Старых Бобовичах другом, веселей, однако я из-за учёбы и холода редко виделся с ним. Кататься мог только с сугроба под костянкой. Наст выдерживал небольшой груз. Старые деревянные лыжи скользили слишком хорошо.
Первый раз упал недалеко от сугроба. Не ушибся. Пальтишко, валенки побелели от снега. Щёки да нос на морозе покраснели. Голове, ушам в шапке даже жарко. Повторно больше повезло. Я успел отъехать от сугроба подальше. И всё-таки шлёпнулся. Левая лыжа слетела с ноги. Остановилась лишь в кусте смородины.
А третий раз оказался удачным. Согнув ноги в коленях, туловище и голову устремив вперёд, я зорко смотрел на наст. Так и домчался почти до конца огорода. Пускай не сразу, но в зимний день я научился преодолевать на скользком месте скорость.
