Произведение «Спасшиеся и погибшие» автора Марк Андронников - Литературный сайт Fabulae (страница 1 из 5)

Старейшина
Блаженный
Пахомий
Иосаф
Ионна
Антоний
Дионисий
Лука
Фома
Амвросий
Мария
Кассиодор
Евсевий
Таисия
Катерина
Человек без тени
Вождь варваров
Жрец

Первое явление

Древняя община христиан.
ПАХОМИЙ. Какой нынче урожай удался.
ИОСАФ. Да, слава Богу. Во время ударили дожди.
ПАХОМИЙ. Не было засухи. Бог миловал.
ИОСАФ. Смотри. Это брат Ионна.
ПАХОМИЙ. Что с ним? На нём лица нет.
ИОСАФ. Что-то приключилось.
ИОННА. Беда.
ИОСАФ. Боже.
ПАХОМИЙ. Брат Ионна, что с тобой?
ИОСАФ. Что же всё-таки случилось?
ИОННА. Братья... Это какой-то ужас. Вы только посмотрите. (указывает на небо)
ПАХОМИЙ. Смотрите!
ИОСАФ. Конец света. Неужели Судный день?
ПАХОМИЙ. Только что светило солнце, и было чистым небо, но за мгновение тучи всё заволокли. Темно как ночью.
ИОННА. Кара, наказание Господне.
ИОСАФ. За что? За что нам это?
ПАХОМИЙ. Что теперь будет?
ИОННА. Глядите! Из тучи вылетает фигура. Это человек. Он спускается.
ПАХОМИЙ. Это не может быть человек. Это не человек.
ИОСАФ. Что это? Мессия или антихрист?
ИОННА. Он уже опустился на землю.
ПАХОМИЙ. Но как темна его фигура, будто весь соткан из темноты.
ИОСАФ. Молитесь. Надо молиться.
ИОННА. Да, кто бы это ни был, ангел или демон. Молитва — путь восславить его приход или, наоборот, отвратить.
Становятся на колени и начинают горячо молиться, стараясь не глядеть на приближающегося к ним.
ПАХОМИЙ(тайком поднимает глаза и шепчет). Он подходит.
ИОННА(перестав молиться). Как горят его глаза.
ПАХОМИЙ. Тучи! Тучи. Они расходятся. Небо проясняется.
ИОСАФ(ещё держа руки сложенными для молитвы). Братья, братья.
ИОННА. Глаза горят огнём.
ПАХОМИЙ. Он улыбается.
ИОННА. Скорее скалится.
ИОСАФ. Это дьявол!
ПАХОМИЙ. У него нет тени!
ИОННА. Дьявол!
ИОСАФ. Дьявол!
ПАХОМИЙ. Изыди!
ИОННА. Изыди, нечистый!
Истово крестятся.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Я — не дьявол. Хотя признаюсь, очень лестно, что вы приняли меня за него.
ВСЕ ТРОЕ. Изыди! Сгинь! Пропади!
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Успокойтесь. Вы не в силах прогнать меня.
ИОСАФ. Молитесь. Ничто не может быть сильнее искренной молитвы.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Молитва вас не спасёт, можете мне поверить. Глупо искать силу в словах и рассчитывать, что какое-нибудь из них может спасти вас. Вы очень наивны.
ИОСАФ. Не слушайте его! Он искушает. Всё, что он говорит — прельщение.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Слова не имеют силы. Ни надо мной, ни в вашей жалкой жизни.
ИОСАФ. Изыди!
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Со временем я покину вас. Но если хотите ускорить это, вам лучше выслушать меня. Я явился...
ИОСАФ. Чтобы искушать. Изыди! Возвращайся в своё пекло.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Хорошо, если уж заговорили о пекле. (взмахивает рукой)
Иосафа охватывает пламя. Он сгорает, мечась в агонии.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Не люблю когда меня перебивают. Особенно столь нелюбезно.
ПАХОМИЙ. О Боже. Он сжёг его.
ИОННА. Спаси и сохрани. Спаси и сохрани.
ПАХОМИЙ. Отче наш, Иже еси на небесех. Да святится....
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. И это не Бог покарал его. Я сжёг его. Можете не сомневаться.
ПАХОМИЙ. ...да пребудет воля Твоя, яко на небесех и на земле...
ИОННА. О Боже, Боже...
ПАХОМИЙ. ... и не введи нас во искушение. (с ожиданием и надеждой смотрит в упор на незнакомца) Но избави нас от лукавого...
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Вынужден огорчить вас, этого недостаточно, если вы хотите избежать моего общества. Ну всё, хватит. А то уже начинает раздражать. Так или иначе, но выслушать меня вам придётся. Вы видели, что сталось с одним из вас? Та же участь ждёт и всех остальных. Вас всех. Мужчин. Женщин. Детей. Стариков. Всех. Я сожгу вас. Живьём. И не сразу. Смерть ваша не будет лёгкой. Уж я за этим прослежу. Вы сполна изведаете самые страшные муки, какие только возможны.
ИОННА. О Боже...
ПАХОМИЙ. Горе нам.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Он не поможет вам. Он не отвратит от вас смерти. Вы умрёте. Страшно. Мучительно. Матери станут свидетелями страданий и гибели своих детей. Жёны будут умирать на глазах своих мужей.
ИОННА. Господи, заступись...
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Да-а.. Надейтесь. Я заставлю вас мечтать о смерти. Чтобы избежать тех мук, что я вам уготовил, вы будете жаждать самоубийства, смертного греха по вашим понятиям. Вы будете умирать так, как никто ещё не умирал. Люди поднаторели в пытках. Но вы ещё мало знаете о боли и почти ничего о страданиях. Я покажу вам их во всей красе. Вы всё это сполна изведаете. Однако всего этого вы можете избежать.
ПАХОМИЙ. Что тебе нужно от нас? Зачем ты явился?
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Вот это уже разговор по делу. А не пустые молитвенные заклинания и стенания. Чего хочу я? Я могу с лёгкостью убить вас всех. Но это мне не нужно. Отдайте мне семь человек. Семь самых чистых из вас, самых преданных своей вере. Пусть они добровольно уйдут со мной. Я заберу их, но пощажу остальных. Вы почитаете слово, верите ему. Так я даю вам своё слово, что, если явятся ко мне семь добровольцев, жертву которых одобрит вся община, то тогда я не стану убивать остальных. Вы все останетесь живы. Однако эти семеро лишатся самого драгоценного, что есть у человека — души, но зато этой своей жертвой спасут всю общину. Спасут женщин. Спасут детей. И столь любимых вами стариков. Выдайте мне семь человек. Вот чего я хочу.
ПАХОМИЙ. Мы не можем пожертвовать тебе наших братьев.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Это не обязательно должен быть кто-нибудь из ваших родных.
ПАХОМИЙ. Все мы братья и сёстры.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Разве в вас течёт одна кровь?
ПАХОМИЙ. Мы все одна семья. Вера роднит нас.
ИОННА. Мы все братья во Христе.
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ТЕНИ. Ну что ж. Дражайший брат, семеро ваших братьев, пожертвовав собой, спасут от гибели остальных своих братьев... и сестёр. Подумайте над этим. Я даю вам сутки. Завтра в то же время я вернусь. И горе всем вам, если ко мне не выйдут семь человек. Горе.

Второе явление

СТАРЕЙШИНА. За что нам это? За какие прегрешения? Так всё хорошо у нас было устроено. Урожай в этом году удался. Всё было прекрасно. И тут... Словно проклятие всем нам. Мы чтили Бога, жили дружно по Его заветам. Один закон был у нас — вера. Женщины наши благочестивы. Мужчины смиренны. Мы жили в любви и мире. За что всё это? Уж лучше голод, засуха. Уж лучше бы поганые язычники напали. Или неурожай. Всё будет лучше, чем такая участь. Мы жили,
как велел Господь. По Его слову, с Его именем. Это наказание.
ФОМА. Наказание за что? Мы не нарушали Его законов. Соблюдали посты. Мы сторонились языческих храмов. Честны и верны мы были Богу. За что это? Бедные мои дети...
АНТОНИЙ. Твои дети? Все наши дети в опасности.
МАРИЯ. Что будем делать?
ПАХОМИЙ. Мы все обречены.
ИОННА. Все умрут.
ДИОНИСИЙ. Спаси нас, Господи!
АМВРОСИЙ. Это испытание нашей вере. Бог защитит нас.
ПАХОМИЙ. Он не защитил брата Иосафа. Этот страшный человек просто сжёг его. Одним лишь мановением руки.
ИОННА. Как он кричал, несчастный. Как мучился. Нас всех ждёт то же.
АНТОНИЙ. Нет, если найдутся семь человек.
ДИОНИСИЙ. Как можно? Отдать семь наших братьев этому дьяволу.
ПАХОМИЙ. Это не дьявол. Он так сказал.
АМВРОСИЙ. Дьявол и должен был это сказать.
ПАХОМИЙ. Неважно, кто он и что он. Демон, бес, нечистый.
ДИОНИСИЙ. И как тогда мы сможем пожертвовать ему наших братьев?
ФОМА. Что же делать?
МАРИЯ. Мы же должны что-нибудь решить.
АМВРОСИЙ. Молиться, мы все должны молиться. Уповая на Господа нашего. Ищя у него защиты. Он не оставит нас.
ИОННА. Как будто у Иосафа было мало веры. Как будто он был хуже нас. Но это не так. Брат Иосаф был чист и благоверен. И вот его не стало.
ПАХОМИЙ. Он умер страшной смертью.
АМВРОСИЙ. Не жалко умереть во славу Господа. С Его именем на устах.
ПАХОМИЙ. А как же дети? Наши дети? Ужели, они тоже заслужили эту участь. Этот человек сказал, что будет мучить детей на глазах матерей.
МАРИЯ. О нет.
ЛУКА. Дети, дети.
ФОМА. Наши жёны. Наши семьи.
АНТОНИЙ. Мы должны спасти их.
АМВРОСИЙ. Бог не оставит нас.
СТАРЕЙШИНА. Братья, братья. Это проверка. Проверка нашей вере. Мы должны достойно перенести это испытание.
ЛУКА. А дети? Неужели они должны умереть?
АНТОНИЙ. Я готов отдать свою жизнь, если это спасёт жизнь хоть одного ребёнка.
АМВРОСИЙ. И я.
МАРИЯ. Я тоже.
АНТОНИЙ. Нет, идти должны мужчины.
МАРИЯ. Угроза нависла над всеми, мужчинами и женщинами. Значит, и идти могут и те, и другие.
АНТОНИЙ. Грош нам цена, если вместо себя мы будем посылать совсем юных ещё девушек. Ты не можешь идти.
МАРИЯ. Вы же отправляетесь не на войну. И вспомни сколько подвижниц и мучениц знает наша вера.
АНТОНИЙ. Ты так ещё молода, чтобы расставаться с жизнью.
МАРИЯ. Тем меньше будет разочарование от её потери.
АНТОНИЙ. И всё же ты не должна.
МАРИЯ. Я уже решила.
КАССИОДОР. Я тоже согласен пойти.
ТАИСИЯ. Куда ты? Лишаешь мать сына.
АНТОНИЙ. Ты ещё слишком юн, чтобы жертвовать свою жизнь.
КАССИОДОР. Но я старше любого из детей нашей общины, а ведь они все могут погибнуть. Уж лучше пусть буду один я...
ТАИСИЯ. О, нет. Такие страшные слова для ушей матери. Сначала лишиться мужа, теперь и сына. Лучше буду я вместо тебя. Лучше я.
КАССИОДОР. Нет, позволь мне, я твёрдо решил.
ЕВСЕВИЙ. Оставьте споры. Я заменю Кассиодора.
КАССИОДОР. Нет, я уже согласился.
ЕВСЕВИЙ. Ты, правда, ещё молод.
КАССИОДОР. Всего на три года младше тебя.
ЕВСЕВИЙ. И всё же...
ДИОНИСИЙ. Дети! О чём вы говорите? Вы вообще не должны идти к этому чудовищу. Вы — наше будущее.
ЕВСЕВИЙ. Разве наше будущее, которого все мы жаждем обрести не Царствие Божие?
ДИОНИСИЙ. Разве оно так обретается?
ИОННА. Стойте! Вы что все согласны, чтобы мы подчинились демону? Искусителю?
АНТОНИЙ. Но это спасёт наших детей. Это спасёт всех.
ФОМА. Можем ли мы верить Ему? Ведь он...
АНТОНИЙ. Всё равно мы должны что-то сделать.
Раздаётся радостный смех.
ФОМА. Кто там смеётся?
АНТОНИЙ. Как можно смеяться в такое время?!
ДИОНИСИЙ. Это сумасшедший.
ЛУКА. Дурачок.
ИОННА. Блаженный. Что с него взять?
БЛАЖЕННЫЙ. Ваша вера? Нет в вас веры. Иначе нечистый был бы вам не страшен.
МАРИЯ. Что он говорит?
ФОМА. Опять какой-то бред.
ЛУКА. Речи безумного.
ИОННА. Надо выслушать его. Ведь именно именно блаженных часто выбирает глас Господень.
ФОМА. Разве Господь выберет такого дурачка?
БЛАЖЕННЫЙ. Кудахчете как куры. Ко-ко-ко... Нам страшно... Спаси Господь... Ко-ко-ко... Отведи несчастья, тогда ещё больше мы тебя полюбим. Разнылись. У труса вся вера в пятках.
ФОМА. Хорош же Глас Господень.
ЛУКА. Да уж.
ФОМА. Услышали? Довольны?
МАРИЯ. Он не в себе.
ФОМА. Он вечно не в себе.
ИОННА. Но сегодня больше, чем когда-либо прежде. С самого утра он был буен. Быть может, предчувствовал что-то.
ЛУКА. Тогда почему не предупредил нас?
БЛАЖЕННЫЙ. Дурачьё. Перепугались, как ягнята в гром. Тот, в ком есть вера, не может страшиться такой малости, как нечистого. Не может верующий бояться ни за себя, ни за другого. Ему сама вера защитой.
ПАХОМИЙ. Но Он же сжёг Иосафа.
ИОННА. Живьём.
БЛАЖЕННЫЙ. Ему повезло.
ЛУКА. Что ты говоришь, неразумный?
ФОМА. Замолчи! Как тебе не стыдно?
ДИОНИСИЙ. Так что мы решим? Что будем делать?
АНТОНИЙ. Надо выполнить то, что от нас хотят.
ИОННА. Но мы не можем подчиняться нечистому. Искусителю. Это сам по себе грех.
ДИОНИСИЙ. Тогда что делать?
АНТОНИЙ. Старейшина. Он должен решить.
СТАРЕЙШИНА. Я терпеливо ждал, пока вы все выговоритесь. Однако было