Раб своего ...уя.

голоду, даже если на нас не будут нападать, а просто организуют блокаду… Нет, это не выход.
– А что – выход?
– А выход, как мне представляется, всё же – в заключении сделки. С тем же Советом. Примерно на таких условиях.
Они поставляют девственниц, а я – осеменяю их. Собственно – насколько помню, первые пятьдесят уже прибыли на одном с Жизель корабле!
То есть – Совет, в принципе, готов на такой вариант. Мы «намёки» – ловим с полуслова…
– Смотрите на него – девственниц ему подай! Ты у нас – прямо как дракон какой!
– Да, я – такой! – Андрей фыркнул, – Я и дракон, и Соломон, и сексуальный маньяк. Да и вообще – неординарная личность! Тем больше для вас чести – быть моими официальными жёнами! Так мы и будем планировать на будущее: вы – моя Семья.
А остальные, кто возжелает этого из персонала Андропризона, и те, кого пришлёт Совет – наложницы! И вы будете их гонять и третировать. И я вам разрешу даже бить их, и таскать за космы – в порядке разрядки. И поддержания должной дисциплины в гареме…
Ну а сейчас хватит делить шкуру неубитого медведя, а давайте займёмся тем, что мы и планировали обсудить по дороге. То есть – обсуждением непосредственно – плана.
Ведь мы собираемся захватить казармы, да и всё жизненно важное пространство солидного заведения. Со всеми его Пунктами Управления и Диспетчерскими. И это вы там – свои люди, и знаете его устройство и распорядок вдоль и поперёк.
А вот я там – только содержался!
 
Двери верхнего тамбура оказались даже не заперты. Так что кровожадный план Андрея по превращению в хлам его замка с помощью гранаты пришлось отставить.
Нарты в тамбур втащили быстро. После чего скинули парки, разобрали карабины. Набили карманы одежды запасными магазинами. И другим нужным оборудованием.
Андрей спросил:
– Значит, говоришь, сама отключила все камеры на двух верхних уровнях?
– Ага. – Жаклин кивнула, – И отключила, и заблокировала. Без меня – не включат!
– Отлично. Внимание, отряд! Выдвигаемся. Со всей возможной скоростью. Наша задача вам известна: в первую очередь – казармы!
Бегом марш!
Они понеслись вниз по пролётам лестницы. Андрей знал, что в лифтах видеокамеры остались действующими, и, следовательно, их отряд могут попросту заблокировать между уровнями, остановив в самый неподходящий момент это удобное, но опасное как раз своей изолированностью, устройство. Так что он предпочитал не рисковать. Тем более, что до казарм – всего четыре уровня! Даже если их засекут на третьем и четвёртом – и операторы диспетчерской смогут предупредить, отреагировать солдаты просто не успеют!
А если б и успели – у них кроме пистолетов ничего нет!
Да и те – в арсенале!
 
Дверь в казарму оказалась заперта.
Андрей не стал особо много раздумывать и церемониться: с двух выстрелов перебил язычок щеколды, и мощным пинком выбил дверь.
В первой комнате, похожей на банальную прихожую, сидела за столом, а сейчас – стояла, открыв рот, выпучив глаза, и прислонившись к стене, только дневальная. Андрей рявкнул:
– Дежурная по казарме! Доложите о состоянии гарнизона!
Его нахмуренному взору было отлично видно, как происходит внутренняя борьба в голове женщины – рядовой. И дело явно было не в том, что за его спиной сейчас стояли, ворвавшись в казармы, четыре изменщицы, в том числе и их бывший командир, а и в том, что в соседней комнате, за второй дверью, явно что-то происходило. И она тоже это слышала. И поэтому старалась потянуть время, издавая невнятные звуки и говоря невразумительные слова : «Я… э-э… Ну, это, как это… М-м-м… Они там, внутри. Ну, отдыхают!»
Похоже, за стеной-таки готовились к отражению атаки! Звучали команды, трещала ломаемая мебель, и топали сапоги.
Андрей приказал дежурной, зло уткнув ей в лицо ствол карабина:
– Отставить доклад! Лицом к стене! Руки – на стену!
Дежурная, поглядывая то на него, то на направляемые на неё остальными женщинами карабины, неохотно повернулась. Андрей сделал два шага, и несильно ударил её кистевым хватом – за ухом.
Подхватил обмякшее тело под мышки, и быстро опустил на пол:
– Жаклин! Элизабет! Связать!
Женщины тут же достали из карманов прихваченный как раз для таких целей упаковочный материал. И занялись. Андрей пинком распахнул вторую дверь.
В лицо ему полетел стул. Андрей легко увернулся. Крикнул:
– Отставить сопротивление! Иначе буду просто – избивать!
Из темноты (Похоже, кто-то умный выключил там свет!) в него полетели теперь детали стульев: ножки и сиденья. Он не мог не рассмеяться:
– Ну хватит дур-то валять! Вы меня уже знаете! Сказал – сделаю! А я вовсе не хочу никого из вас увечить! Выходите по одной, с поднятыми руками, и останетесь целыми!
А если будете упираться, и сопротивляться – я вас, конечно, всё равно арестую, и посажу под замок. Но вы при этом будете ещё и побитыми. И, может, даже – сильно!
Вместо ответа в него снова полетела очередная ножка.
Он, снова легко увернувшись, заорал:
– Эй, полегче! Могу и передумать! И просто кинуть вам туда – гранату!
В ответ донёсся чей-то злобный голос:
– Чего ж не кидаешь?! Мы тоже – можем в тебя пострелять! Из пистолетов!
– Брехня! – это влезла в дискуссию Магда, – Василина! Сдавайтесь! Это – приказ! И уж я-то – точно знаю, что вы – безоружны! Все пушки – в арсенале!
– Сука! Тварь продажная! Шлюха вонючая! Поганая подстилка! Б…дь! – каких только оскорблений и эпитетов в адрес лейтенанта Крамер из темноты не полетело!
Андрей обернулся к ней:
– Смотрю, они и тебя любят. Почти как Жизель.
– Я таких оскорблений никому не спустила бы! – Магда, сжимавшая кулаки, стояла красная, как рак.
– Не сомневаюсь. И уж поверь – слушать такое в адрес моей главной и любимой жены я тоже равнодушно не буду! Девочки сами напросились. Так что не обессудь, Магда. Бить буду сильно. И – больно. А сейчас – отойди-ка назад, от греха подальше.
Буркнув: «Они реально напросились!», Андрей положил карабин, на пол же отправился и тёплый свитер, и пояс с подсумками. Он остался только в защитных штанах, сапогах и армейской майке. Взглянул на Магду и Анну ещё раз. Женщины стояли с побледневшими лицами и явно злились: Анна грызла губы, а лицо Магды аж перекосило.
Андрей повторил:
– Не вмешиваться. Помочь не сможете, а помешать – запросто! Мне это важно – знать, что вокруг только враги!
Он снова порадовался, что никто из его «старших жён» и не подумал возразить.
Выдохнув, и зарычав, он ринулся в притихшую было темноту.
Год занятий карате и два – боевым самбо, позволяли надеяться, что инстинкты и навыки рукопашного боя у него – получше, чем у несчастных рядовых. И сержанта.
Задачу он себе ставил только одну – действительно со злости не убить никого!
Магда и Анна и правда – не совались, и только слушали, как из комнаты доносятся звуки смачных ударов, гортанные выкрики, треск ломаемой мебели и – явно костей (Такой сопровождался дикими криками и рыданиями!), и невразумительные приказы сержанта: «Бей же его! Ну тогда – ты ему врежь! Ну, чего расселась?! Бей же – по голове! Если не справимся – он нас перекалечит!»
Но вот зашёлся в диком крике и этот «командный» голос – похоже, сержанта Андрей оставил напоследок. На десерт. Может, хотел посмотреть на её «боевые навыки»?..
Через пару минут он появился на фоне посветлевшего проёма двери: свет Андрей включил сам. Чуть задыхаясь, обратился и к вошедшим за это время в прихожую Жаклин и Элизабет:
– Внимание. Гарнизон. Связать руки всем, кто там сейчас валяется. Будут выступать, или сопротивляться – бейте, не стесняйтесь! Посильнее! Желательно – в челюсть. Чтоб отключились, и уже не создавали проблем! Я не позволю никому безнаказанно оскорблять моих женщин! Мою Семью!
Отряд вошёл в казармы.
Собственно, ничего нового здесь не увидел никто, кроме Элизабет – она в казармах до этого не была. Скамьи, столы, полки со снаряжением и оборудованием. Большинство – поломанные и сброшенные на пол. Через ещё одну распахнутую дверь видна ещё тёмная комната: свет через дверной проём падал на двухэтажные нары. Но сейчас всё внимание «жён» оказалось приковано к валявшимся на полу, стонущим, или уже затихшим, женщинам. Некоторые были только в нижнем армейском белье: то есть – в майках и кальсонах, от этого зрелище смотрелось ещё глупее…
Магда почесала в затылке:
– Нет, мы, конечно, в тебе не сомневались… Но – как?!
– Что – как?
– Как тебе удалось справиться с профессиональными солдатами?! Моими, между прочим, бывшими подчинёнными? Я ведь – всё делала, чтоб в рукопашной они реально были – на