Под игом чудовища.

точно между глаз, заставив ту нырнуть. Вода на этом месте забурлила, вокруг разошлись круги, но желания отомстить, или выплыть снова тварь не проявила.
Пока добежали до основного берега, начался и рассвет. Выбрались и пробежали по лугу до деревьев рощи уже на последнем издыхании. Борис прохрипел:
– Милорд! Пожалуйста. Хотя бы десять минут!
– Согласен. Падаем тут.
Они, как стояли, так и грохнулись наземь, даже не позаботившись выбрать, где помягче. Оставшуюся, к счастью, воду пили жадно, и только из фляги Бориса – у лорда Дилени её не осталось ещё на ночёвке в давешнем лесу.
Опустевшие фляги выбросили, и грязные вонючие кольчуги сняли и бросили наземь ровно через десять минут – больше лорд отдыхать им не позволил. Бежали уже не так резво: понимали, что даже если преследователи догадались, что их провели, и кинулись проверять границы, увидеть сверху две крошечные серые точки, передвигающиеся под прикрытием ветвей и листьев нереально – ни летучим мышам, ни воронам.
– Интересно, у них есть собаки-ищейки? – Борис, дышавший в спину лорда Дилени в трёх шагах позади, проворчал это словно бы под нос, и самому себе.
– Вряд ли. – лорд позволил себе короткий взгляд через плечо, – Тогда бы мы их увидели. И раскусили бы нас тогда сразу, а не на четвёртый день. Думаю, собаки не совсем подходящая компания для именно – ящеров. Поэтому лорд Хлодгар, если они у него и были, всё-таки избавился. Теперь, наверное, жалеет.
– Кстати, милорд. Вот уж никак не возьму в толк: как нас раскрыли-то?!
– Сам точно не знаю. Но скорее всего – нашли самого первого нашего ящера. Того, который косил рапс. Его начальство наверняка что-то заподозрило, когда прервалась связь с ним. И ведь он тропу через поле – не выкосил. Такой случай вопиющего непослушания тут наверняка невозможен. Ну вот – за три дня как раз и нашли. Если прочёсывали.
А мы-то… Зарыли же – неглубоко!
– Чёрт. Похоже на правду. Значит, мы раскрыты?
– Не совсем. Если Марат и правда – живым не дастся, вернее – уже не дался! – Светлая ему, бедняге, память! – мы ещё можем надеяться на то, что нашу миссию не вычислят. Но вот если его поймают живым, и допросят…
– Мы – в …опе! – докончил эту немудрёную мысль Борис. – И накрылась одним местом наша миссия!
– Ну почему – накрылась? Если удастся – а уже удалось! – добраться до наших земель, а теперь и до Милдреда и Клауда, и рассказать обо всём, что увидели, лорду Юркиссу, может, он и придумает. Как нам действовать теперь.
– Но ведь лорд Хлодгар – вы сами говорили! – не дурак! И даже если Марат не заговорит, или будет мёртв – легко всё вычислит и сам! – они снова бежали сквозь лес, уже чуть помедленнее, но старались поддерживать крейсерский ход для боевых подразделений на марше – шесть миль в час, – И поспешит что-нибудь сделать! Получается, сейчас наша Тарсия в ещё большей опасности, чем до нашего похода!
– Да? Думаешь? А вот я как раз уверен в обратном.
– Это почему же?!
– А что, к примеру, по-твоему, Хлодгар сможет сделать? – лорд глянул на Бориса на этот раз с подлинным любопытством во взоре, – Что реально он сейчас сможет сделать?
– Ну… – Борис замолчал, пытаясь придумать, чем бы лорд Хлодгар мог им и стране и правда – навредить. Но быстро понял, что, собственно, ничем: «партия» последних ящеров-пехотинцев – перебита! Да и в самом разгаре страда по уборке кормовых культур, и число свободных ящеров-работников в распоряжении их врага лишь такое, чтоб справиться до зимы! А гарнизоны редутов трогать нельзя!
– Вот именно. Людей – тьфу ты, ящеров! – у него в обрез. Да и те, что остались – явно специализируются на владении серпами, пилами и вилами, а не мечами и вообще – оружием. Не обучены, стало быть. А если он не запасёт на зиму кормов – погибнут все его коровы. Стало быть – нечем будет кормить подрастающее поколение динозавров. А без динозавров невозможно подлинно серьёзное нападение на наши земли. И наших соседей.
Так что думаю, в ближайшие месяцы – ну, до весны-то точно! – нам никаких действий от лорда Хлодгара ждать не придётся. Даже если он и заподозрит, что Марат наведывался к нему не один, и часть отряда выжила. И расскажет об увиденном.
– Но ведь тогда получается, что он, ну, лорд Хлодгар, будет готов? К тому, что его пташек-переростков весной достойно встретят?
– Получается так. Но не думаю, что на его планы это как-то повлияет.
– Это почему же?
– Ну, во-первых – он провёл слишком серьёзную подготовку к этому вторжению. Во-вторых, он уверен, (И не без оснований, надо признать!) что против бронированных шкур его монстров никакие наши средства так и так не помогут. И в-третьих, даже если эту его очередную партию монстров мы сможем уничтожить, или нейтрализовать – никто не помешает ему вырастить новых! Других. Ещё более страшных и огромных.
– Проклятье! – Борис выругался, – Получается, мы – в тупике?!
– Нет, Борис. Мы – не в тупике. А пока что – в патовой ситуации. А, да – ты не знаешь… Поясню.
Мы сейчас – как игроки в шахматы. (Жаль, что Конклав запретил эту игру!) С одной стороны – лорд Хлодгар. Имеющий возможность, и постепенно осваивающий хитрости управления машинами Предтеч, и работающий над тем, чтоб создавать всё более страшных и могучих монстров. А с другой – мы. Жители Тарсии. Во главе – только не нужно обольщаться, поскольку и мы, и командование Армии в лице лорда Главнокомандующего, пользуемся в-основном – его мозгами! – с лордом Юркиссом.
И эти двое сейчас разыгрывают опаснейший гамбит, а мы – только пешки в их руках. Правда, иногда и пешка проходит в королевы… Ну, это к слову. А так – нам сейчас нужно просто добраться живыми и сравнительно целыми до замка короля, и как можно скорее рассказать обо всём увиденном тому, кто сможет принять верное решение.
Единственно верное решение.
И не даст нам проиграть в этой партии.
Потому что на кону – жизни всех наших сограждан!
 
«… вот уж насладился! Как говорится – по-полной!
Делая сильные и размашистые движения взад-вперёд, слушая, как она вопит, воет и рыдает, и наблюдая, как корчится и дрожит это прелестное тело, мотается в разные стороны голова со слипшимися от пота волосами, и как сменяются выражения на этом самом когда-то миловидном, а сейчас сморщенным, словно печеное яблоко, личике, я старался только сдерживаться – думать о погоде, природе, моей няне-кормилице – вот уж воистину святая была женщина! – и продлить её страдания как можно дольше!
Но вот он и финал! О-о-о!!!
Восторг! Искры в глазах! Фейерверк наслаждения!
Я зарычал – никогда не могу в такие моменты сдержаться! – и наддал. Вот! Сейчас… Она завыла совсем уж по-дикому, рот раскрылся так, что я испугался, что сейчас челюсть вывернется, куночка непроизвольно стала сокращаться, затем расслабилась, и дама, наконец, отключилась. Выпученные глаза словно втянулись назад, в глазницы, и закрылись веками. Из груди будто выпустили весь воздух – она замолкла.
Тело обмякло, голова откинулась на подушку, которую подкладываю им всем – чтоб не бились затылком о доски…
Я вынул наружу своё опавшее достоинство, и отёр его приготовленной тряпкой.
Попутно пришла мысль, почему производить мои экзекуции куда приятней именно – с симпатичной, пусть и не мускулистой, аристократкой, чем с более крепкой и выносливой крестьянкой. У которой, вроде, и куночка устроена точно так же, и вопить она может куда громче, и терпеть всё это – куда дольше. Но от которой – ну вот нет такого.
Удовлетворения.
Человеческое, а вернее – мужское, естество всегда направлено только к одной цели – продлить свой род. Передать дальше свои гены. А если заниматься «продлением» рода с элитной самкой – то подсознание автоматически отмечает, что именно такая сможет дать потомству и здоровье, и отличную наследственность. И тогда «достоинство» сохраняет упругость и прочие кондиции гораздо дольше – чтоб те крохотные червячки, что несут наши наследственные черты, были активней и имели больше шансов подарить зачатие!..
Поэтому инстинктивно в первую очередь мужчина оценивает самку снаружи – экстерьер, так сказать. Как у неё соотношение «бёдра-талия»? А какого размера грудь? А упруга ли и шелковиста кожа? И, наконец – приятное ли лицо.
Может, я – извращённый эстет? Или это – у всех мужиков так?..
Но вот и настал момент, когда я закончил с ней.
Стоит ли продолжать? Продлить её жизнь и мучения ещё на денёк-другой?
Или можно уже считать, что с этой игрушкой я «наигрался»? Натешился. И осталось просто – или сложно! – убить её? Может, применить гарроту, да удушить? Или, скажем, влить ей туда, куда мне уже соваться неинтересно, расплавленный свинец? Или…»
Сир Ватель отложил рукопись.
Подумал, что хотя этот гад – и настоящий сволочь, мразь, извращенец чёртов, но пишет так…
Да, что всё встаёт, и готово. Только что не звенит.
Ну, так вперёд. Не стоит заставлять ждать дам – довольно им наслаждаться лишь друг другом.
Войдя из кабинета в спальню, он обнаружил, что разгул страстей уже достиг кульминации – девушки, лежащие в позиции шестьдесят девять, как раз дошли до пика: леди Маргарет, бывшая сверху, застонала,