ребята, с кем не бывает; мол, зачем о них вообще говорить. В конце этой статьи я поясню, для чего привожу такие примеры, и надеюсь, что поясню доходчиво.
3.
В конце мая прошлого года, аккурат перед школьными каникулами, я стал свидетелем достаточно забавного эпизода, вспоминая о котором, улыбаюсь и по сей день.
Самый обычный школьник лет десяти-двенадцати, ранец в руках. Последний день в школе. На улице самый рай: солнечно, ярко, чувствуется дыхание лета, и не сказать, что жара. Малец вылезает из маршрутки, переходит дорогу. На тротуаре ранец неожиданно выскальзывает из, казалось бы, твердой хватки. Реакция мальчишки – пара ругательств. А затем, вместо того, чтобы поднять портфель, малец проводит по нему целую серию пинков, подобно заправскому футболисту, несущему мяч к воротам соперника. Вот так, пиная ранец, «школьник» направляется прочь.
Что можно сказать? Каникулы начались. Воля, другими словами.
4.
Теперь мне бы хотелось немного поговорить о моей работе продавца-консультанта. Собственно говоря, в мою задачу входило оформление договоров с абонентами, приобретающими у меня сами «симки». Поскольку, как известно, любую сим-карту можно загнать в минусовой баланс (либо разговорами либо через выход в Интернет), при оформлении договора абонент обязан предъявить документ, удостоверяющий его личность. Данные паспорта заносятся в договор, копию которого абонент забирает с собой. И вот здесь начинается самое интересное.
Во-первых, если не полениться открыть в паспорте последнюю страницу, то можно обнаружить очень важную информацию. Она называется «ИЗВЛЕЧЕНИЕ из Положения о паспорте гражданина Российской Федерации» и содержит несколько пунктов. К примеру, пункт №22:
«Запрещается изъятие у гражданина паспорта, кроме случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации».
За два года моей работы продавцом-консультантом только один человек отказался передать свой паспорт мне в руки, указав именно на этот пункт. Я заполнял договор в то время как он держал паспорт раскрытым в своих руках.
Во-вторых, очень многие абоненты почему-то полагают, что загнав «симку» в долг, а затем просто от нее избавившись, они избавятся и от обоснованных претензий сотового оператора. Именно поэтому ко мне не одну сотню раз обращались с просьбой оформить сим-карту по чужому паспорту (и подделать роспись его владельца) или же придумать вымышленные паспортные данные (т.е. сфальсифицировать). По собственному опыту знаю, минус на сим-карте неизбежно придеться оплачивать.
В данном случае меня не может не поразить данное людское легкомыслие, а то и умысел решить проблему быстро и просто.
5.
Но если к легкомыслию, разгильдяйству и ребячеству, самые простые примеры которых я уже привел, добавить корысть, желание получить пользу для собственного благополучия, мы получаем то самое оправдание для хвоста гниющей с головы рыбы.
А теперь предположим, что оправдываться приходиться человеку, наделенному властными полномочиями. Как и подавляющее большинство населения, я так же недоволен многими правительственными решениями и, естественно, выражаю свое возмущение соответствующими высказываниями в адрес государственных мужей. Не стану спорить, деньги и власть развращают любой, самый трезвый рассудок. И в силу данного обстоятельства, на мой взгляд, какие-то обиды на высокопоставленных чиновников теряют всякий смысл.
Я убежден: прежде чем пытаться обвинять окружающий мир в своих бедах, каждый человек должен признать, что несет за него личную ответственность, приведшую его к этим бедам. Знаю, звучит, мягко говоря, банально, но тем сложнее вспомнить о личном вкладе в сложившееся общество и в царящие в нем настроения. Тем сложнее (а чаще всего и невозможно) отказаться от тех же легкомыслия, самодурства, разгильдяйства и корысти, с рождения заложенных в человеческий разум.
Вот, в принципе, все, что я хотел изложить в данной статье. По сути, ничего нового в ней найти не удастся. Что ж, если кто-то придет к такому выводу, обижаться не стану. В конце концов, человек всего лишь один из видов в классификации живых существ на планете Земля…
Конец
Глава 3. Монстр с длинным хвостом
Все из-за звука - мрачного, тяжелого, проходящего через расстояния. Он приятно пульсировал, неравномерно и захватывающе, проникал в каждую клеточку мозга, будто ублажал захваченное врасплох сознание. Но конечно этот звук извещал о действительно невероятной мощи, казалось, неподвластной силам природы. Мне было лет пять, может, больше (ненамного, конечно) когда я впервые в жизни оказался перед железнодорожным переездом, занятым длинным тяжелым поездом. Два локомотива, замасленных и грязных, шесть секций, изрыгающих черные и серые клубы дыма, неторопливо и как-то величественно тянули за собой семьдесят семь грузовых вагонов самой разной формы. Зеленая, с красными полосками, морда, прямоугольные фары, придающие им грозное и лукавое выражение, огромная высота – как-то с трудом верилось, что ЭТО создал человек. Где-то там, на высоте, находились открытые окна, в которых я видел машинистов в голубой и оранжевой форме, беспечно и как-то с усмешкой смотревших сверху вниз. Казалось, внутри огромного зеленого монстра они находились на вершине мира.
В тот момент отец вытащил меня из машины, вставшей перед самым шлагбаумом, взял меня на руки, чтобы позволить мне насладиться незабываемыми впечатлениями. И я не мог отвести взгляда от этого фантастического действа, даже рот открыл и затаил дыхание. Конечно, сейчас я не могу вспомнить об этом сам, только с рассказа родителей, с которыми мы поехали к родственникам на дядькиной «копейке».
Зато помню как впервые с Димкой Скворцовым, моим соседом на новом месте жительства, я попал на вполне себе действующую ветку железной дороги без присмотра взрослых. Мне было уже семь лет, Димке - восемь. Он был помешан на грузовых поездах, и с восторгом и страстью делился со мной своими эмоциями, наблюдая за движением тысячетонных составов. Димка показал мне тропу мимо гаражей, обнесенных загаженным бетонным забором с колючей проволокой куда-то в кусты, за которыми и проходили железнодорожные пути. И я сразу вдохнул запах дизельного масла, пропитавшего деревяшки шпал, и насыпь между ними, и скопившегося на сверкавших на солнце рельсах. По ту сторону полотна возвышались жилые многоэтажные дома и фабричные трубы. И данная ветка заворачивала в их сторону с обеих сторон. Неподалеку от нас у насыпи возвышался светофор, и когда мы были на месте, он показывал красный свет.
-Не дрейфь, недолго осталось, - со знанием дела подбадривал меня Димка, занимая подготовленное за наблюдением место в самых зарослях.
Вряд ли кому-либо постороннему удалось бы заметить здесь двух малолеток. Трава в этом месте была полностью примята, Димка приволок сюда несколько кирпичей, чтобы часами сидеть на них в ожидании следующего поезда. Периодически поглядывая на светофор в ожидании заветного зеленого, он рассказывал мне, что обязательно станет машинистом как его дед. Димка делился со мной историями, услышанными от деда о приключениях в дороге. Тогда же я узнал, что на сленге железнодорожников тепловозы называются «крокодилами». Но по правде говоря, в какой-то момент он мне даже надоел.
Но вот до моих ушей вдруг донеслась знакомая низкая вибрация дизеля. А прежний красный сигнал светофора незаметно для обеих пар малолетних глаз сменился зеленым. Внутри меня как-то все полегчало, расслабилось. Странная сила поднималась от ног к голове, заставила биться сердце сильнее в каком-то воодушевлении. За несколько десятков лет спустя она ни на каплю не иссякла. Низкая неравномерная пульсация двигателя тепловоза нарастала, но пока что он был еще далеко.
-Ты знаешь, что крокодилы обладают гипнозом? – неожиданно спросил Димка, - Если встать перед поездом, даже если он далеко - все равно уже не уйти. Он гипнотизирует, я слышал. Представь, такая мощь, перед которой ты все равно, что песчинка. Страшно, но невероятно здорово. Я всего два раза так делал после того как узнал.
-Как же ты смог уйти? – с недоверием спросил я.
-Без помощи машинистов уйти нельзя. Они всегда дают гудок если видят кого-то рядом с полотном. Чтобы никто не приближался. Это их обязанность - предупреждать об опасности. Хочешь попробовать?
-Ну уж нет, - категорично отверг я, - И тебе не разрешаю.
Но Димка проворно выскочил на пути, пристально вглядываясь в сторону приближавшегося поезда. Мне ничего не оставалось кроме как выбраться из нашего укрытия вслед за ним. Мысли мои вертелись вокруг неизбежных домашних звиздюлей как расплаты за нечто нехорошее, устроенное моим соседом и моим пособничеством.
-Ну ладно, ладно, верю, - закивал я головой, то и дело следя за пока еще пустым изгибом полотна, откуда вот-вот должен был появиться поезд, - Пойдем, пока чего не случилось.
-Боишься? – рассмеялся Димка озорным смехом.
И вот, наконец, из-за деревьев впереди показалась зеленая стальная махина. Сверкнула на солнце грозная и хитрая морда с красными полосами и прожектором под лобовыми стеклами. Взгляд прямоугольных фар нашел свою жертву, ожидавшую приближавшегося монстра. Теперь пульсирующий низкий голос его обретал глубину, еще более мощную, проникавшую в самое нутро меня, давящую и захватывавшую меня всего изнутри. Я чувствовал страшную и нерушимую хватку, сжавшую мое дыхание, едва тепловоз показался из своего укрытия, отлично маскировавшего его все последние минуты. Зверь будто стремился подтащить нас с Димкой к себе навстречу, чтобы навсегда похоронить под бесчисленным количеством колес. Раздавить, раскатать до полного ничто по рельсам и шпалам, дрожавшим под своей фантастической тяжестью. Нет, прежде зверь разорвет свою жертву на части железной сцепкой, болтавшейся спереди.
На самом же деле монстр смотрел куда-то сквозь нас, только вперед, и ему было все равно кого растерзать на своем пути. Едва машинист дал пронзительный гудок, вся эта агрессия, направленная зеленым стальным монстром на нас с Димкой, в одно мгновенье сошла на нет. Я схватил соседа за руку и без промедления потащил его обратно в кусты. Он не сопротивлялся, и в глазах его я заметил нечто зеленое с красным, то была отпечатавшаяся морда локомотива.
-Ну как, страшно? – Димка пару раз моргнул, согнав ее с глаз, а потом рассмеялся.
Я не успел ответить и отчитать его как следует, даже отвесить подзатыльник. Как раз в этот момент три секции локомотива прогремели мимо нас (ту-ду-ду, ту-ду-ду на стыках рельсов), заполняя мою голову магически приятным грохотом и затмевая собой все мое сознание. Земля под его колесами дрожала и гудела, и хоть теперь в нем не осталось ничего зловещего, и тепловозу будто не было никакого дела до нас, низкий голос его заставил все внутри меня трепетать и колыхаться ему в унисон. Вдавливая полотно в землю (я видел как рельсы и какие-то хилые шпалы проминались по весом крокодила), локомотив быстро промчался мимо нас, волоча за собой, казалось, бесконечный состав. Он шел порожняком, колеса вагонов звенели на стыках рельс. В основном это были цистерны, грязные, испачканные в мазуте, выцветшие и ржавые. Но их было много, и в моей
