Глеб и так знал. Но кто конкретно?
Глеб вздохнул. Так долго искать. Может даже бесконечно.
А почему он это ищет в интернете?
Эх, кулёма, вспомнил Глеб отцовское выражение. У нас же есть информационное поле Земли!
Одна загвоздка, в этом поле он знал лично только одну историческую фигуру.
"Прости, Александр Васильевич, придётся тебя опять побеспокоить"... .
Когда Глеб закрыл черную тетрадь на столе лежал листок бумаги на котором было написано только три слова:
Ютинай Белая гора
***
Банник, существо безобидное. Хотя для кого как. Может и угара наслать. Может и мыльной пеной глаза намазать. Особенно с детьми любит шутить. Но меру знает. Он ведь в бане живёт и относится к ней по-хозяйски. Тазик не перевернул, веник не повесил сушиться, бельё грязное раскидал -жди ответку от банника. Это он так воспитывает, чтоб порядок был, чтобы чисто. Так и говорится -в бане грязи нет. За всем тут банный брунь присматривает.
Раскрасневшийся после парилки Глеб сидел на лавке. Самое приятное после парилки окатится водой прохладной. В снег еще не решался прыгать или в прорубь, а вот из таза или ушата охолонится, в самый раз.
Глеб смотрел как брунь деловито прошелся по предбаннику, заглянул во все углы и скрылся за стенкой парилки. Там он прикинется березовым веником и только моргающие глазки будут выдавать это существо.
Глеб всё время думал о Марине. Как встретит она его, что скажет он при встрече. Странно всё это. Глеб ведь уже был женат, да и Марина. Вроде взрослые люди. А объяснится всё равно необходимо.
Люди всё время друг другу что-то не договаривают, а потом обижаются, что всё пошло наперекосяк. Но Глеб хотел, чтобы в этот раз всё было как надо, по настоящему. Без дрязг, упрёков и непоняток.
Разве так бывает? Глеб не знал. У него так не было. Со своей бывшей женой он был честен. А она, как оказалось , нет. Но может это только Глебу так казалось. Ведь каждый в этой игре играл лишь свою роль, и никто не хотел делится. Делится успехом, плохим настроением, тревогой, ощущением счастья... . Да мало ли чем можно было поделится! Просто они не стали родными людьми. Они были мужем и женой, любовниками, красивой парой. Только вот партнёрами которые играют жизнь они не стали. Просто не знали как. И друзьями, которые простят друг другу всё, не стали.
Ни кто не научил. Да и кто возьмётся за такое?
Научить жить. Даже смешно звучит. Но в жизни не бывает смешно.
Глеб стал одеваться. Он захотел наконец-то решить этот вопрос раз и навсегда. Он поговорит с Мариной. Он всё ей скажет и обо всём расспросит её.
А может не надо?
Может просто приворожить её, как он уже умеет и потом, ну может быть со временем, снять приворот, и жить душа в душу, по привычке?
Что?
По привычке! Глеб остановился в дверях бани.
Внезапное удушье сковало горло так, что он запаниковал, вырвался наружу, поскользнулся на ледяной дорожке, упал на четвереньки. Зачерпнул ладонью снег , умыл ледяными крупинками лицо.
Нет.
Никогда он не будет это делать с близкими людьми, с родными.
Свежий ветерок, остудил голову, подморозил пальцы рук, застудил колени.
- С легким паром! - Марина поставила перед ним графин с малиновым морсом, - А может Паллини, мне понравилось.
Глеб покачал головой, алкоголя в любом виде Глеб нее хотел:
-Рита, хочу прогуляться!
-А я благословляю, - Но увидев укоризненный Глебовый взгляд горячо воскликнула: -Правда, правда!
Два проулка вверх, три вперёд и маленький закоулок. Глеб так отмечал дорогу до Марининого дома.
На последнем этапе он рванул, что есть бегом, но совладав с собой, остановился и пошел степенным шагом.
У Марининого дома стояла машина. Полицейский уазик. Водитель уставился в экран смартфона смотрел какое-то видео.
Глеб помедлил, но решил всё таки зайти в дом, как дверь распахнулась. На пороге застыл мужчина, крепкий, черноволосый.
Губы его дрогнули и он ехидно засмеялся:
-Смена караула? Заходи, заходи! Пользуйся! Я не против.
Глеб перегородил мужчине дорогу. От гнева у него потемнело в глазах.
-Что-ты, маленький, - мужчина небрежно оттолкнул Глеба спустился с крылечка, -Не усугубляй, а то переночуешь в участке, могу устроить, напоследок.
Он сел на переднее сидение автомобиля и машина тронулась.
Солнце садилось за высокую гору торчащую над посёлком. Красный закат захватывал всё небо. Лаяли собаки вдалеке, холодный пронизывающий ветер бил в лицо.
Глеб в порыве открыл двери дома, в два шага перемахнул небольшие сени, потянул уже знакомую вторую дверь на себя.
Марина сидевшая у стола тревожно взглянула на вошедшего. На её лице промелькнул испуг, потом недоумение, она вскочила и кинулась на встречу Глебу.
-Это ты? Я ждала тебя... .
Дни пролетали незаметно. Казалось совсем недавно Глеб приехал в посёлок, а уже столько дел сделали.
Они с Мариной посмотрели три дома. Один Глебу запал в душу. Чем-то он походил на старый родительский дом, и всё в нём было организовано в плане комфорта и технического оснащения. К тому же хозяин сказал, что уезжает на неделю по делам куда-то на север, оставил ключ со словами:
-Марине я доверяю, поэтому у вас есть время принять решение пока меня не будет. По деньгам вам мои цифры известны. Сбросить цену больше не могу. Присмотрел дом себе уже там, куда еду. Вот так.
Он вышел, а Марина с Глебом остались одни.
-Как тебе такое жильё, - спросила Марина, - совсем недалеко от центра.
Глеб был доволен:
-Марина, это шикарная берлога, но надо решить одно дело. Два дела. А потом мы купим его. Это как тест.
Глеб присел на корточки возле дверей, мелом перед собой начертил две параллельные черты. Тихо что-то нашептывая он перебросил две монетки через меловые черточки.
-Глеб, ты что колдуешь, - испугалась Марина, - ты обалдел? Зачем это?
- Марина, надо проверить кое-что. Я вызываю Хозяина. Надо ведь спросить у него разрешения, может мы ему не понравились.
-Хозяину? Андрею?
-Причём тут Андрей! -Глеб поднёс палец к губам и уже шёпотом продолжил, -Я вызываю домового, смотри на монетки. Ты должна это увидеть.
Буквально через несколько секунд появился брунь. Был он не совсем обычный, не такой каких уже привык видеть Глеб. Ростом выше и более очеловечен, что-ли. Он без колебания поднял белую монетку, а на желтую даже не взглянул.
Марина где-то за спиной ойкнула:
-Монетка пропала. Я видела! Видела!
-Теперь всё в порядке, он взял серебро. Ну как бы серебро. Добрый знак.
-А черточки зачем?
-А это чтобы он нас не видел и для безопасности. Но он знает, что монетки от нас и принял их. Теперь Марина извини, мне надо одному остаться. Это не от недоверия, просто будет безопаснее если ты подождёшь на улице.
-Хорошо.
Марина вышла из дома, а глеб вновь взялся за мел.
... Ю-тинай появилась в виде размытого астрального облака. Нельзя было сказать, что она была ощутима как что-то живое, но прибор в кармане у Глеба застрекотал, защелкал.
Ведьма стала говорить, полился поток незнакомых отрывистых слов или фраз. Глеб мотнул головой будто бы хотел стряхнуть с себя невидимую пелену, но неожиданно стал понимать смысл этих фраз.
- Задавай свой вопрос, асруа морт, странный человек.
- Как уничтожить зло? - с надеждой спросил Глеб.
-Зло нельзя уничтожить, можно прогнать, ослабить , заточить.
Глеб совсем растерялся, о чем еще спросить:
-Чем же я могу его ослабить, ну или прогнать, хотя бы?
- Словом, словами... .
- Да какими же словами то?
- У меня свои слова, у тебя свои. Слова несут силу, слова могут остановить, прогнать, унизить, защитить.
Глеб в отчаянии закричал:
-Ну хотя бы одно слово скажи, ну хоть намекни какое оно!
- Слова бывают разные. Несколько сильных слов могут составить молитву, заговор, оберёг -видзой -смотря что ты хочешь этими словами достигнуть. Ты говоришь: дверь, ты понимаешь -это защита, это преграда, это то, за чем можно спрятаться, но это и вход, место начала пути, рубеж. Ты говоришь: кровь - это не только то, что течет у тебя по жилам, это ведь и жизнь, родня, дети, сила. А когда ты произносишь: зло или добро, ты тоже понимаешь их значения. Найди свои слова и ты победишь.
Глеб озадачился, ему надо было подумать над словами Ю-тинай. Но он не хотел показаться не вежливым. Как там с этикетом у потусторонних лиц? Смешно:
-Благодарю, тебя Ю-тинай, а я могу тебя еще вызвать, ну если мне потребуется уточнить кое что или еще вопрос задать.
-Попробуй, энергетические линии связи всегда напряжены и перегружены. Потомки постоянно чего-то спрашивают, даже не понимая чего им надо. Вот бы нам, в своё время такой портал для добычи информации типа интернета и википедии. Но мы как то ведь справлялись! Ос ёмас улум! Пока.
Ведьма хохотнула и стала пропадать. Сначала она поблекла, потом разошлась в пространстве как маленькие облачка.
-А я вот слышал про другое, что ты тоже не без помощи предков всё провернула... -только и успел произнести Глеб.
Да и с чувством юмора у потусторонних тоже все нормально, неожиданно подметил Глеб.
***
На горизонте догорала полоска солнца. Длинные резкие тени от деревьев вытянулись по земле. Но на востоке, словно бы начиналась новая утренняя заря и небо не гасло. Словно гигантский багровый прожектор устремленный вверх упёрся в низкие тяжелые тучи и расквасившиеся облака. Что-то неведомое бушевало и металось за краем леса. Костёр? Пожар?
Глеб устремился туда, продираясь сквозь низкие сучья ёлок. Цепкие лапы стремились ухватить за одежду, царапая руки, лицо. Глеб ускорялся. Он уже не выбирал дороги. Он словно летел. Что-то неведомое, но сильное, звало, толкало, тянуло, заставляя двигаться еще быстрее.
Глеб почувствовал что-то. Он не мог объяснить, какими органами он увидел или почувствовал то, что скрывалось впереди, но он уже знал - это не пожар и не костёр. Это не принадлежит его человеческому миру, это была сущность зарожденная между мирами Яви и Нави - зло для всех миров и пространств.
Наконец, Глеб увидел это. Сущность, как смесь огня и чада вращалась как гигантское колесо. Иногда из этой адской смеси выплывали личины, как щупальца исполинского морского животного. Это были не совсем различимые предметы или образы. То перекошенные рты, то глаза на выкате, то судорожно сжатые пальцы и перекрученные узлами вен конечности. Картина была пугающая. Глеб вопреки своей воли шагнул вперед. Облако черным дымом почти коснулось его лица, обдало нестерпимым жаром как из расколовшейся доменной печи. Серный запах с примесью чего-то мерзкого, тухлого и чуть сладковатого ударил в нос. Вой исходивший из этого месива звуков пугал, гнал прочь. Отдельные звуки из этой общей трескотни выстреливали как короткие щепки, вонзаясь в Глеба. Он почувствовал нестерпимую боль и жжение в области правой ноги, потом в плече, на лбу. Боль пробегала по всему телу раскаленными углями не оставляя живого места.
Вдруг в сердце Глеба тонким лезвием раскрылась полоска света. Она ширилась и ползла во все стороны причиняя муку. Тонкие ниточки выкатились из щели и стали наматываться на неизвестно откуда-то взявшиеся валы. Вращающиеся оси медленно накручивали на себя клубки боли, тело превратилось в саднящие очаги и Глеб уже готов был потерять сознание, как боль слегка отступила. Мозг очнулся от шока, но не надолго. Из
