Мудрец подумал о тех городах, которые захватил и разорил завоеватель вселенной, которые он залил потоками крови и которые превратил в руины, совершенно безлюдные. Подумал о тысячах и тысячах людей, что стали жертвами – среди них были дети, женщины, старики, молодые девушки и юноши… Из их голов складывались пирамиды, на которые стаями слеталось вороньё…
Отшельник затрясся от сострадания ко всем этим многочисленным жертвам неуёмного честолюбца. Из его глаз потекли слёзы.
Лицо властелина исказила презрительная гримаса. «Жалкий трус, - подумал он, - ничтожнейшее создание, как и все людишки: он испугался одного звука моего голоса. Несомненно, немало наслышан о моих великих деяниях и сейчас дрожит от страха за свою жалкую шкуру».
- Знаешь ли ты, кто я? – соизволил осведомиться владыка, ожидая увидеть трусливое кивание головой, подобострастные поклоны и услышать сбивчивый лепет.
Мудрец ничего не ответил, словно не слышал обращенного к нему вопроса. Саид понимал, что отшельника трясло от осознания бесплодности всех попыток многочисленных завоевателей покорить вселенную, чтобы установить единый порядок, который они мнили единственно справедливым. Старец думал, что этот, как и многие другие воители, будет заливать землю кровью, причинять людям неисчислимые страдания и муки, а потом сойдёт в могилу, истлеет, станет прахом, которым будут замазывать щели, а его имя забудут.
Отшельник почти стонал от своего бессилия изменить хоть что-то, предотвратить бесчисленные жертвы. Он ведал, что родятся и сойдут в могилы многие поколения, прежде чем вселенную завоюют Добро, Истина и Красота, только они будут править людьми в грядущем.
Мудрецу было открыто будущее, и он знал, что пройдёт совсем немного времени и этот самодовольный властелин, отпив из кубка отравленное вино, уйдёт в небытие. Его сыновья перессорятся между собой за власть, погибнут тысячи людей, и они сами также, пока самый жестокий и коварный единолично не захватит власть…
Завоеватель вселенной зевнул: неожиданно ему стало скучно. Да и мог ли долго занимать его мысли этот ничтожный старик! Владыка вспомнил о подчинённых ему великих государях, о множестве своих сокровенных сокровищах, о дворцах, об огромном гареме с прекрасными женщинами, о своём храбром и послушном войске. Что знал этот нищий обо всём этом? Он – просто червь, пылинка, в сравнении со всемогущим повелителем!
Завоеватель вселенной хотел было приказать обезглавить старика вместе с мальчишкой, но ему было лень шевельнуть пальцем, дабы сделать этот страшный знак воинам. «Они не заслуживают даже этого», - горделиво подумал владыка и, зевнув, тронул поводья своего могучего скакуна. Больше он об отшельнике не вспоминал.
Солдаты переглянулись: они ожидали привычного знака своего повелителя, чтобы пустить в ход мечи, но того не последовало. Поэтому они просто оттолкнули от себя старика с мальчишкой и поспешили вслед за своим повелителем.
Мудрец вернулся на прежнее место в глубину тёмной пещеры. Саид последовал за ним. Сел рядом, скрестив ноги, как отшельник, медленно и глубоко вобрал в грудь воздух, а затем выпустил его, очищая себя от скверны. Мудрец успокоил дыхание, сосредоточился: из холодного горного воздуха он вбирал в себя тайную энергию – прану. Утишил биение сердца, теперь его толчки стали редки и почти незаметными, течение крови по жилам предельно замедлилось. Мудрец возвращался к своему обычному состоянию транса, в котором он до этого пребывал не одну сотню лет.
Он вновь стал частицей необъятной вселенной: он был в ней всем – каждым атомом, каждой частицей вещества, каждой звездой, каждой галактикой... Он был всем: от мельчайших пылинок до сверхгигантских скоплений звёзд – метагалактик… Он был и тем, что есть, и тем, что некогда было, и тем, что ещё только будет... Он был везде: в каменной пещере и в лесном ските, безлюдной пустыни и в гроте у бушующего студёного северного моря, в каморке под лестницей старого дома и в хижине южноамериканца, расположенного в горном виноградном ущелье…
Сознание мудреца пронизывало всю вселенную, все её бескрайные просторы, во всех её ипостасях - прошлых, настоящих и будущих. Он знал все тайны бытия, для него не было ничего непознанного. Он ведал всё. Кроме одного, – зачем есть он? Но очень желал постичь это…
Потом Саид с мудрецом видели хоровод жриц среди величественных дольменов… Обозревали окрестности с высоты скального массива с почти отвесными стенами, куда можно было забраться лишь по верёвкам. Потому это место было этаким сухопутным островом…
Неожиданно лицо мудреца сделалось озабоченным. Он сказал:
- Мы должны расстаться. Иди по этому подземному ходу первым и окажешься у своих верблюдов, с ними ты продолжишь путь, а мне нужно быть в ином месте. Там я очень необходим, без моей помощи не обойдутся.
- Можно, я подожду вас там? Вы же всё равно потом вернётесь к себе.
- «К себе»?
- Ну, я хотел сказать. Что вернётесь к себе домой. Наверное, ваш дом там. Или как дом.
- Везде мой дом, везде я у себя: и там, и здесь, во всех местах, где мы с тобой побывали, и во многих других, которые ты не видел. Они все – единое целое. Как пальцы руки: хотя пальцы и разные, но составляют единое целое.
- Спасибо за советы, за всё-всё.
- Благодарить меня не нужно. Каждый делает то, что он может и обязан. Не благодарим же мы птицу за то, что она летает, а рыбу за то, что она плавает. Но я тебя понимаю. Что-то понял и я из общения с тобой. И тоже благодарен тебе за это.
- Но я же ничего вам ничего хорошего не сделал!
- И я – не больше. До свидания! Счастливого пути!
9.
Саид прошёл по подземному ходу и оказался на склоне глиняного холма. Увидел тутовник, ручеёк, своих верблюдов. До захода солнцу оставалось пройти не менее четверти небосвода. Саид успел добраться до селения, где его хорошо приняли и устроили на ночлег. Никто из местных жителях никогда не слышали о Хелаверде, родном городе Саида, не знали, где он находится. Сообщили, что неподалёку – всего в двух-трёх днях перехода - находится большой город. Выразили уверенность, что уж там найдутся сведующие люди и укажут верный путь. Утром накормили гостя и он продолжил свой путь.
В пустынном месте Саид увидел холмик только что закопанной могилы. Рядом молился юноша, внешность которого говорила об уме, благородстве и силе. Он должным образом поприветствовал его. Юношу звали Бахджат. Он рассказал, что нашёл тут умирающего от жажды и голода измождённого человека. Хотел напоить и накормить его, но тот так ослабел, что мог умереть от одного глотка воды, от одного кусочка хлеба. Из последних сил умирающий прошептал:
- Мы мне уже не поможешь, но моя смерть - не самое худшее: дома меня ждёт молодая жена, надеется на моё возвращение. Сходи к ней и скажи, что я освобождаю её от клятвы верности. Пусть будет счастлива с другим.
Бахджат пообещал ему исполнить просьбу, и этот человек умер успокоенным.
Оказалось, что эта женщина жила в том городе, куда направлялся Саид. Они решили стать попутчиками, держаться вместе.
Уже в дороге Бахджат рассказал свою историю…
Несколько лет назад Бахджат спросил умудрённого опытом минувших лет старика, чье лицо беспощадное время избороздило арыками морщин:
- Что самое ценное в жизни, ради чего не жалко пожертвовать всем, даже и самой жизнью?
Старик долго думал, а потом ответил так:
- Ты ещё юн, очень юн, Бахджат. В мире много хорошего, приятного и красивого, но – временного. Порой такое ненадолго ошеломляет разум, затмевая на время всё остальное, как ослепительное солнце делает невидимым прекрасный блеск луны. Но это, повторю, лишь временно. А истинно ценны и прекрасны – Вера, Надежда и Любовь. К сожалению, люди не всегда это понимают.
Не поверил юноша, пылко воскликнул:
- Ещё и двадцати лет я не прожил на этом свете, во что следует верить – не знаю, на что надеяться – тоже, а что касается любви… Ещё никто не любил меня и я не любил никого, так что о любви ничего сказать не могу. Может быть, действительно, как ты говоришь, Вера, Надежда и Любовь – самое лучшее в нашем мире, но я этого не знаю, а верить на слово не привык. Клянусь честью мужчины – а я хоть и молод, но мужчина! – что обойду весь белый свет, но узнаю, истинны ли твои слова, о мудрец?
Бахджат простился со стариком, близкими и отправился в путь. И всем, кого встречал в дороге, задавал один и тот же вопрос: что такое Вера, Надежда и Любовь?.. Много ходил, ни одну пару сапог износил, но убедительного ответа не услышал.
Однажды в совершенно пустынной местности юноша набрёл на маленькую полуразвалившуюся кибитку, в которой ютился древний старец. Тот доживал последние дни и попросил Бахджата:
- О юноша, помоги мне. Вот эту книгу я писал всю свою жизнь и верил, что каждый, кто прочтёт её, станет лучше, чем был до этого. Опасаясь недобрых людей, я писал её шифром, понятным лишь мне одному. Если я умру, то уже никто не сможет прочитать мой труд. Я открою тебе значение этих знаков, а ты расшифруй книгу и распространи среди людей. Сам я этого сделать уже не успею, ибо болен и скоро умру.
Бахджат не смог отказать в просьбе умирающему старику, остался жить у него. Выучил шифр, и вскоре старец умер с улыбкой на просветлённом лице. Юноша похоронил его, взял книгу и отправился в путь.
- Так что, - заключил свою историю Бахджат, - после того, как я извещу женщину о смерти её мужа и передам его последние слова, займусь книгой. Если я пообещал, то обязательно сделаю это.
Под вечер путники увидели оазис, направились к нему, надеясь найти пристанище на ночь.
Оказалось, что тут происходила свадьба. Но никто из гостей не веселился, все сидели со скорбными лицами. Прекрасная невеста спорила с красивым юношей, а рядом с бесстрастным лицом стояла устрашающая своим суровым обликом старуха в чёрном одеянии.
- Мать, - обратился к ней Бахджат, - почему вы не вмешаетесь и не успокоите их?
Старуха даже не повернулась к нему, словно не слышала его слов.
Тогда недоумевающий Бахджат подбежал к спорящим и сам развёл их в стороны.
- Почему вы ссоритесь? – спросил он.
Юноша показал на старуху:
- Это Смерть. Она пришла ко мне в день нашей свадьбы, но моя невеста намерена пожертвовать собой и умереть вместо меня, а я не согласен. Смерть должна взять меня!
- Нет, меня! – запротестовала девушка. – Я люблю тебя и умру, если разлучусь с тобой!
- Нет, ни за что! – пылко воскликнул юноша. – Ты должна жить, пусть она убивает меня! Я не смогу прожить и дня без тебя!..
И вновь они принялись горячо спорить, доказывая своё право на смерть.
Бахджата поразила сила их любви. Он повернулся к старухе и сказал:
- Убей меня, а они пусть живут и радуют собой друг друга.
- Но ты должен донести до людей книгу мудреца, - напомнила Смерть: её было ведомо всё.
- Этот юноша или кто-то из его потомков напишут не менее мудрую книгу, - ответил Бахджат.
- Также ты обещал вернуть женщине её клятву, данную мужу. Если ты не сделаешь этого, то она прождёт всю жизнь в напрасных надеждах.
- Кто надеется, тот не может быть несчастным, - возразил Бахджат, - а кого бы ты ни убила из этих двух – для другого жизнь
