уже привела себя в свой обычный домашний вид и вовсю орудовала моими игрушками. Правда, не двухпудовыми, а поменьше. И работала ими совсем иначе. Её упражнения очень отличались от общепринятых. Очень сильные мышцы не рисовались под кожей, лишая фигуру мягкой плавности линий, как это всегда бывает у всяких там метательниц, толкательниц и вёслами загребательниц. Очень сильная, она выглядела нежной и пленительно женственной.
Я продекламировал:
— "Душа телесна" —ты всех уверяешь смело;
Я соглашусь, любовию дыша:
Твое прекраснейшее тело –
Не что иное, как душа!
— Этот мадригал подходит и тебе не меньше. Прав был Мишка Лермонтов, не указывая пол. Долго ты намерен оскорблять мой взор своим одетым видом, страшилище? Хандрой заразился, так я мигом вылечу. Давай, шмотки долой, и — ко мне. Давно мы с тобой не боролись.
И при этом у неё даже не сбилось дыхание! Учиться мне у неё ещё отныне и присно, и во веки веков. Схватка закончилась вничью. Сильна училка! Я только чуть=чуть поддавался, совсем незаметно.
— Пффф... Будешь ещё поддаваться - побью. Сегодня прощаю по причине дюже глыбоких переживаний.
— Оль, честная ничья.
— Ага, между мужской силой и женской выносливостью. Ладно, пошли глотнём свежего воздуха.
Она упруго поднялась с пола и открыла балконную дверь. Мороза уже не было. Градус - два, не больше. Внизу тёмный парк с редкими фонарями. С неба валил снег, густо и мягко. Снежинки тают на разгоряченной коже, рядом — изумительная подруга.
— Не вздумай вопить от счастья. Не поймут. Ладно, насладились, пошли дальше соображать.
Оказалось, что самое трудное, по Олиному мнению, это скрыть от соседок по общаге процесс превращения серой курочки Кати в райскую птицу Екатерину. Женщины очень наблюдательные существа. И завистливые. Решить эту проблему предполагалось двумя возможными способами. Предоставить нашей ученице отдельную комнату путём некоторой административной комбинации, желательно не в общежитии, а в одной из нескольких принадлежащих химкомбинату коммуналок; или вроде бы отправить на какие-нибудь курсы, но чтоб носу не высовывала, во избежание ненужных встреч. Оля директор, или кто?
Мне главная проблема представлялась в другом. Как совместить превращение нашей монашки в грешницу с сохранением её драгоценной девственности, будь она трижды неладна?! И тут выяснилось, что в моей сексологической эрудиции имелся пробел, который моя прекрасная наставница немедленно заполнила.
— Дорогой мой, это вообще не проблема. Знал бы ты, сколько девственниц выходят замуж, имея богатый и разнообразный сексуальный опыт. А потом удивляют и радуют своих мужей, гордых своим "первенством". Интересно? Расскажу. Мне самой крепко вбивали в голов глупость, будто в этой дурацкой перепонке вся девичья честь. А я была акселератка, девка рано созревшая и красивая. И всё, что привлекает мужчин, у меня сформировалось тоже рано. Мальчишки ко мне липли, хоть вилами раскидывай. Но башка была забита книжной романтикой и девичьей честью, само собой. Такая вся из себя недотрога-недотрога. Но телу нужно же! Башка и тело вступили в диалектическое противоречие. И оно разрешилось тем, что я по уши влюбилась в красивого мальчика, а он в меня. И его тоже очень правильно воспитывали. В смысле ответственности. Ну, мы с ним обнимались, целовались-тискались. Не более того. Ни-ни, а то айяяй! И вот раз укатили его родители куда-то на пару дней, а мы пошли к нему домой. Лето. Жара. Дальше, как в "В операции "Ы". Чтоб прохладней было, я скинула сарафан, и он в одних трусах остался. А потом мы разыгрались... Остались голышом. Ещё бы немного, но я помнила про девичью честь, он - про ответственность. А у нас темперамент, гормоны! В самый последний момент я успела сжать ноги и поймала его. Он дёрнулся туда-сюда пару раз и — порядок. Ему сразу стало хорошо. Мы с ним потом много раз так забавлялись. Фантазии хватало. Скоро мы нашли способ и мне делать полный кайф. Потом они перебрались в другой город. А я уже поняла, что к чему, и успешно совершенствовалась с другими мальчиками. Когда уже вполне сознательно решила расстаться с этим анатомическим недоразумением, парень так удивился: "Ничего себе у тебя первый раз! Ну, ты даёшь!". Ты думаешь, я одна такая? Щассс!
Мы оба долго смеялись.
— Понял, что проблемы с нашей весталкой не будет? Я ей отлично всё объясню. И, знаешь, я уверена, что у таких опытных девственниц супружеская жизнь потом гораздо лучше. Они знают, что им нужно и как это получить, и умеют обращаться с мужчиной. А мужья их сильнее любят за умелые ласки и за своё чувство первого и единственного собственника.
Чету Грозовских я перехватил на выходе из института. Молодожёны - они такие умилительные. Морды, как у Винни Пухов, которые добрались до мёда. От одного их вида инсулин в крови повышается. С Танечкой я успел с утра перекинуться парой слов.
— Привет ячейке общества! Саш, тебя я ещё не успел поздравить. Прими все мои поздравления и пожелания. От всей души, поверь.
— Верю.
Мы обменялись крепким рукопожатием. Хороший сигнал, чистый.
— Тебе спасибо за подарок. На всю жизнь должник.
— Не помню, чтоб я тебе что-нибудь дарил.
— Не что-то, а её! — он крепко прижал к себе своё сокровище.
Сплетники вовсю судачат об их браке по расчёту. Не исключено. Но парень влюблён по уши, ноль сомнений. И Таня в него - никак не меньше. Вот и ладушки. "И моего тут мёду капля есть". Да на здоровье!
—Ребята, я сбагрил эти чёртовы зачёты и свободен, как ветер. Теперь я ваш. Владейте. Что у вас за дело?
— Марик, вы сможете в воскресенье быть у нас, с Олей. Часов в двенадцать? Ты был прав, папа тоже хочет поучаствовать в разговоре. Ну и просто посидим, пообщаемся. Я с Ольгой Николаевной познакомлюсь. Мы все рады будем. Придёте?
— Непременно.
—Марк, погоди, — Саша замялся. Ты, это, не думай и не сомневайся. Я знаю, Таня мне рассказала. Не всё, я понимаю. Но главное знаю. Ты мне это счастье сделал...
Стереотип общественника-карьериста верен в целом и в среднем, в общем. Но внутри выборки разброс огромный. Не мешаю ему выговориться. Он долго вынашивал эту речь, и сейчас мучается, рожая. Прервать — это обидеть больно и несправедливо. Неплохой он парень. А Виктор Евгеньевич, с его-то умом и проницательностью, он и близко не подпустил бы к своей семье недостойного человека. Если отдал ему любимую дочку...
— И он меня предупредил, что ты человек особый, на особом доверии. И тебе можно верить в любом деле. Но мне хватает, что Таня о тебе сказала. И я верю.
— Спасибо, Саш, тронут, ей-богу, тронут. Давай закроем тему навсегда. Лады?
Он хорошо улыбнулся. Мы снова крепко пожали руки, и я потопал домой мимо трамвайной остановки. На ходу лучше думается.
— Вы нас совершенно очаровали, дорогая Ольга Николаевна. Очень надеюсь, что вы не очень торопитесь, и мы продолжим наше приятное общение после того, как обсудим некоторые — генерал слегка замялся, подбирая слова — некоторые деловые моменты.
— У нас нет на сегодня других планах, Виктор Евгеньевич, но полностью согласна с вами и доктором Фаустом: сначала было дело. Давайте им займёмся. Но сначала отметим один момент, с вашего разрешения. Учитывая некоторые особенности собеседников следует всё, что можно, говорить вслух.
Генерал кивнул в знак согласия. Посыл "всё, что можно" принят.
— Видите ли, Танечка за последнее время очень изменилась, радикально изменилась к лучшему. Честно говорю: нет для меня, отца этого создания, большей радости, чем её счастье. И тому, кто совершил эту метаморфозу, — кивок в мою сторону — я благодарен от всей отцовской души. Но сами понимаете, эти перемены отметили все, кто с ней знаком. А как же: за год с небольшим мой серенький воробышек каким-то чудом превратилась в такую вот царевну-лебедь.
Таня с самым серьёзным видом изобразила изящнейший реверанс и грациозным прыжком назад, даже не оглянувшись вспорхнула на отцовский письменный стол, точно между телефоном и часами. Оглянулась на меня. Я показал большой палец.
— В институте проще — вступил в беседу молодой супруг. — Всем объясняем, что с Таней занимается тренер по спецподготовке, которому невозможно никак попасть иначе, чем через Виктора Евгеньевича. Всё, на этом вопросы кончаются. Но у нас есть знакомые... как бы это сказать...
— Давай я скажу. Я баба простая, из рабочих и крестьян. Мы гимназиев не кончали, а Менделеевка не в счёт. Ваше неформальное общение происходит в элитных сферах, где все люди тёртые, и такая лапша у них на ушах не виснет. Перед ними все спецтренеры стоят исключительно смирно. И вот им непонятно, откуда у залеченной эскулапами, серой, неуклюжей зубрилки вдруг появилась такая сила, грация, обаяние, а главное — колоссальный секс эппил? Ладно, здоровье, гибкость, координацию — это можно на тренировки списать. Хотя, такое, как мы наблюдаем у Танечки, нарабатывается многими годами строжайшего режима и регулярных упражнений. Балерины, художественные гимнастки, цирковые... да. Там без вопросов. А тут — сплошной вопрос. Откуда оно взялось и как это нам или нашим дочкам заполучить? Ну и давят, выжимают. Танечка полюбила Сашу — совет вам да любовь! — и открыла этот секрет любимому мужчине. Это нормально, Таня, не напрягайся. Это так и, дай вам бог, так должно быть. Саша это всё понял и принял правильно. Взаимные секреты, тайны порождают подозрения, которые отравляют любовь и угробляют брак. У вас этой гадости нет. И, я уверена, не будет. Но Саша не выдержал давления и где-то проболтался. Или это ты сама, красотка? Ладно, информация ушла в народ. Кого нам сватают в ученицы? Это помимо тех, кого надо лечить, Виктор Евгеньевич? Коля — это только начало. Проверка на вшивость. Так, что, товарищ генерал?
— Ничего, кроме восхищения, Ольга Николаевна! — генерал поклонился. — Всё абсолютно правильно. Танюш, помогла бы ты маме с бабушкой. Оба хороши. Как там: " На хвастуна не нужен нож". Но ладно бы только эти, как вы их назвали, элитные дочки. Некоторые — дочки моих друзей. Но есть ещё девушки, которым для серьёзного дела хорошо бы стать вашими с Марком ученицами. Очень бы хорошо! С физическим развитием у них всех полный порядок, а вот...
Оля пристально взглянула на него, и генерал еле заметно кивнул.
— Дайте подумать, Виктор Евгеньевич. — и немедленно погрузилась в глубочайшую задумчивость. А из глубины квартиры донеслось:
— Саша! Нам нужная мужская помощь.
Саша, извинившись, вышел. Тут же вернулась Таня и снова устроилась на столе..
— А знаете, это интересно! Как мы это устроим? Марик, есть идеи?
— Школа гетер имени Маты Хари. Сойдёт? Где закажем вывеску?
— Шалопай. Если б не твои таланты...
— С губы не вылазил бы, товарищ генерал-лейтенант! А если серьёзно, то если заниматься индивидуально, у нас не хватит ни сил, ни времени. Значит, нужно работать с группой плюс индивидуальные занятия. Люди же все разные. Места у нас для этого нет. Нужно помещение, зал. Совсем небольшой. Группа будет не более шести - максимум восьми учениц. Обязательно зеркала. Идеально бы сделать зеркальную стену. Поскольку мы будем готовить не балерин, хорошо бы, чтобы это выглядело просто обычной просторной комнатой, только со свободным
