и отправила написанное ещё с вечера письмо родителям с детьми. Написала, что устроилась на временную работу, а к сентябрю обязательно приедет, чтобы приодеть детей к школе. Ближе к обеду она добралась до разрушенного монастыря, где находилась сыроварня. Ещё раз, проделав влажную уборку в помещении, Ольга приготовила для работы посуду, натаскала для печи дрова, наполнила чистой родниковой водой деревянные бочки. Достав ручку и листок, она стала тщательно изучать тексты, выцарапанные на плоском камне стены. Некоторые слова читались с трудом, но Ольга как медик знавшая латынь распознала в них названия продуктовых ингредиентов для приготовления монастырского сыра. Вечером она разожгла у монастыря костёр и стала готовить себе ужин из Китайской лапши, которая осталась у неё ещё с поезда. Погода стояла удивительно тёплая. Она сидела на камне и смотрела на звёздное небо. Удивительно, но она не испытывала никакого страха. Не покидали её только мысли о детях, с которыми пришлось временно разлучиться. Вдруг за спиной раздался хруст ветки. Ольга, оглянувшись, увидела мужчину лет пятидесяти с собакой. В руках у него было охотничье ружье. Он остановился в метрах семи от Ольги и скомандовал собаке:
- Сидеть «Альфа»!
Немецкая овчарка остановилась как вкопанная и тут же присела у его ног.
- Здравствуйте! - обратился он к Ольге. – Извините, что напугали вас. Я увидел костёр и подумал, что это опять браконьеры. Не бойтесь меня, я местный егерь.
Ольга встала и, стараясь скрыть своё беспокойство от неожиданной встречи с неизвестным мужчиной, к тому же вооружённым, пригласила его к костру.
- Присаживайтесь, отдохните, - сказала она, стараясь сохранить самообладание. - Хотите чаю?
- Да не откажусь.
Он взял два небольших камня и, положив их, друг на друга, присел напротив неё.
Ольга поставила чайник ближе к огню, бросив в воду несколько листочков ежевики. Егерь протянул ей руку:
- Меня зовут Николай.
- А я Ольга.
- Какими судьбами в нашем лесу? – с интересом спросил он. – Хотя, кажется, я догадываюсь. Видел сегодня батюшку, он просил оказать помощь, очевидно вам. Если я правильно понял, вы хотите восстановить сыроварню?
Ольга улыбнулась:
- Да…вот. - Она развела руки. – Пытаюсь. Пока только удалось убрать мусор, в самой сыроварне прибралась, посуду отмыла.
- Неужели удалось рецепты расшифровать? - поинтересовался Николай. - Я как-то раз увидел их мельком, там одна латынь, да и буквы некоторые неразборчивы. Эх, жаль, что власть не смогла уберечь сыроварню от «бандюганов». Всё разорили…сволочи чёртовы. – Было заметно как он старался скрыть негодование и, может быть, даже какую-то вспыхнувшую на лице злость.
Ольга разлила по кружкам чай.
- Расшифровала, правда не сразу, - ответила она. - А что это за бандиты были о которых вы упомянули?
- Почему были? – вопросом на вопрос ответил Николай. – Они и остались. Половина стали депутатами, половина милиционерами. Разве вам батюшка об этом не говорил?
Ольга отрицательно закивала головой:
- Нет…
Николай недоуменно пожал плечами.
Пару минут они оба молчали, отхлёбывая ароматный чай из железных кружек.
Ольга первая нарушила молчание.
- А вы давно работаете егерем? – поинтересовалась она.
- Да сразу после того, как комиссовали. У меня с Афгана три ранения и контузия. До армии жил в Москве. Год по госпиталям, потом вернулся. Пытался устроиться на работу, но где там. С этой никому ненужной перестройкой начались сокращения, ни зарплаты, ни перспективы. Вообще ничего не светило. Сослуживец написал в письме, что им здесь егеря требуются. Вот так я и оказался в этом лесу.
- А где вы живете? У вас квартира?
Николай рассмеялся:
- Да. Пятикомнатная. В километре отсюда, сам строил.
Ольга улыбнулась:
- Как это?
- Да избушка небольшая у меня. Бревенчатая. Три на четыре.
- Серьёзно?
- Куда уж серьёзнее. Как-нибудь при случае покажу.
Он закурил и раскашлялся. Клубы папиросного дыма, похожие на колючую проволоку устремились вверх. Николай рассказал о своей молодости, родителях, однополчанах. Ольга в рассказе о себе упомянула лишь родителей и детей. Ну и то, что приехала искать работу из другой области.
- Ты тут поаккуратнее, – заявил он. – Много плохих людей бродит по лесу. Ты бы помощников себе что ли нашла, а то одной опасно.
- А у меня собачка будет батюшкина.
Николай опять рассмеялся:
- Собачка здесь не поможет. Тут ружье не всегда помогает.
Он сделал ещё несколько глотков чая, погладил лежащую рядом овчарку, после чего встал, закинув за спину ружье.
- Спасибо, хозяюшка за вкусный чай. Пойду к реке схожу, лебедей проверю. Браконьеры замучили. В прошлом году всю лебединую семью порешили.
Ольга сочувственно покачала головой:
- А что же поймать их никак нельзя? Да наказать как следует?
- А кто их наказывать будет? Сами себя что ли? Один из них начальник налоговой, другой: начальник милиции, а третий: начальник тюрьмы.
Ольга еле сдерживала эмоции:
- Да как же так? Ведь это беспредел какой-то. Может, на них в соответствующие органы написать?
Николай с грустью поправил кепку:
- Да бестолку это всё. Тут знаешь какие деньги кружатся, нам с тобой и не снилось. Ладно, пошёл я. Если будет нужна срочно какая-то помощь, найдёшь меня через батюшку. Будет время забегу. Мы же вроде теперь, как соседи.
Проводив Николая взглядом, Ольга опять присела к костру. Она пила чай и размышляла над словами егеря. Безобразие со стороны лиц, занимающих высокие посты её возмутило до глубины души, а сомневаться в словах Николая причин не было. Этот человек показался Ольге очень порядочным. О том, что она сама только-только вернулась из Чечни, Ольга ему не рассказала. Постелив на топчане в помещении сыроварни старое покрывало, она затушила костёр, после чего спустилась обратно, подперев изнутри дверь палкой. Заснуть сразу не получилось, ожили ночные обитатели леса. В основном это были птицы. Но она нашла в себе силы мысленно переключиться на предстоящую работу. Утром необходимо закупить на рынке продукты и наконец сделать первую пробную партию сыра, которую она планировала продать на том же рынке. Там в продаже тоже были сыры, но цены на них были очень высокие, для большинства людей это было нереально дорого. Поэтому Ольга надеялась, что за счёт небольшого понижения стоимости своей продукция её сыры раскупят. А значит, она сможет помочь деньгами на нужды монастыря, а остальные отправит детям. Незаметно Ольга заснула.
Глава 5
Всё получилось, как и задумала Ольга. Рано утром она выпила чай с остатками белого хлеба и поспешила на рынок. Ей удалось купить у деревенских бабушек три ведра молока вместе с пластиковой ёмкостью, несколько килограммов творога, яйца, сливочное масло, чайную соду, сахар, соль. Теперь возникала новая проблема: как все эти продукты доставить в сыроварню. Попросив одну из женщин присмотреть за продуктами, Ольга вышла на центральную улицу в надежде поймать частника на машине. Но всё было тщетно, местные «бомбилы» отсутствовали. Оставалась одна надежда повозка с запряжённой лошадью. Начался сенокос, и местные жители кто жил в частных домах, частенько проезжали мимо рынка. На всякий случай Ольга оставила немного денег, чтобы оплатить доставку. Она не поверила своим глазам, на обочине дороги в запряжённой телеге сидел егерь. Его пятнистая белая лошадь, наклонив голову, лениво пощипывала зелёную травку. Ольга подошла к его повозке.
- Здравствуйте, Николай.
Он встрепенулся и, увидев Ольгу, заулыбался.
- А…это вы. Здравствуйте. - Как и в первую их встречу, Николай протянул для приветствия руку.
- Какими судьбами здесь?
Ольга рассказала, что купила много продуктов для приготовления сыра, но возникла проблема с доставкой. Николай, как ни странно, сразу согласился всё отвезти прямо к сыроварне, благо узкая просека для проезда телеги существовала. Погрузив продукты, егерь постелил на телеге старую фуфайку, сначала помог присесть Ольге, затем сел сам. Путь был не близким к тому же в гору. По дороге Ольга ему рассказала о своей семье.
- Да, семья — это хорошо, - грустно промолвил Николай. - У меня тоже она была.
- Почему была? – с интересом спросила Ольга.
- А я, как только загремел в Афган, жена снюхалась со своим начальником. Через полгода меня ранило, три месяца по госпиталям, операции. Уже когда вернулся в часть, друзья письмо передали от жены. Написала, что уехала начинать новую жизнь, на развод мол подам сама. Вот я и начал тогда активно воевать, лез как дурак под пули. Комбату доложили, что так и так, сержант Курасов смерть ищет. Вызвал меня командир и сказал, что ежели я ещё раз буду башку свою подставлять, тогда меня до дембеля в тыл отправит.
- И вы успокоились? – спросила Ольга.
- Пыл, конечно, поубавил, но через полгода в одном кишлаке наш взвод под хороший «замес» попал. Главное, что ведь знали не должно быть «духов», а они оказывается, за день до нас зарылись рядышком. Ну и миномётами суки накрыли…- Николай замолчал. Ольга слышала, как он заскрипел зубами.
- Одна из мин нам троим под ноги, - продолжил Николай после небольшого молчания. – Два моих «кореша» наповал, а мне чуть подфартило, осколки прошли по черепушке и руки с ногами покромсало. В общем, очнулся в госпитале. Хирурги слепили как в той песне, из того, что было. Потом комиссовали, ну остальное ты знаешь. - Он ещё немного помолчал, а потом произнёс: - Подставили нас, чувствую. Ротный тогда хотел разведку выслать, но в штабе дивизии его приказ отклонили, дескать, время не теряйте, местность изучена идущей впереди колонной брони. Командир поверил…и зря. Он и сам там навсегда лёг. Нас пятеро осталось от роты. Предали крысы штабные! – Глаза Николая наполнились слезами. Ольга заволновалась и стала корить себя за то, что затеяла этот разговор. Она взяла его за руку и тихонько сжала.
- Ты…это, Николай, если хочешь, поплачь. Будет легче, по себе знаю. А хочешь, давай остановимся, ты успокоишься?
Николай замотал головой давая понять, что всё нормально.
Чтобы хоть как-то разрядить обстановку Ольга честно рассказала ему о своей жизни, и о том, что сама прошла Чечню, что также вот после ранения моталась по госпиталям, больницам.
Николай будто оживился:
- Получается, что мы с тобой коллеги. А я бы и не подумал, глядя на тебя.
- Понимаешь, у меня не было патриотизма, - призналась
Ольга. - Мне детей надо было одевать и обувать. Я поначалу кинулась работу, какую искать, но что я могла заработать, три – пять тысяч. Родители пенсионеры с нищенскими пенсиями, школы деньги высасывали, коммуналка, налоги. А детям то это хочется, то другое. Не могла, без боли в их глазёнки смотреть. Как-то раз подругу встретила, она медиком была, уехала в Чечню, под Гудермесом часть её стояла. Там она в госпитале хирургом была. Тоже бедная насмотрелась на кровь на убитых. Поболтали с ней, в общем, перетянула в Чечню. Так я и попала на войну.
За этим длинным разговором они и не заметили, как доехали до сыроварни. Николай помог Ольге выгрузить купленные продукты.
- Ну, стало быть, можно приезжать сырок отведать? – улыбнувшись, спросил он у Ольги.
- Если, конечно, получится. Никогда его не делала раньше, – немного с досадой призналась она.
Николай успокоил:
- Обязательно получиться.
Ольга лишь
