чтобы… Она сама…
- Все ясно. Значит, Верка тебе больше нравится?
«Мне нравится Марина!» - так и подмывает меня крикнуть в его наглую очкастую морду, но вместо этого я лишь слегка пожимаю плечами. На губах «Маэстро» появляется знакомая мне противная усмешка.
- Вот и ладненько! Я сейчас все устрою.
На ватных ногах плетусь к столу. Попутно отмечаю, что этот пижон в другом конце комнаты уже о чем-то шепчется с толстушкой Верой. Вижу, как ее маленькие глазки при этом округляются, брови ползут вверх. Потом она неожиданно прыскает в кулак, начинает блуждать взглядом по залу, видимо разыскивая меня. Находит - и снова захлебывается от смеха. Я чувствую себя так, как если бы случайно опрокинул на себя вазу с салатом или на виду у всех растянулся посреди комнаты. Сердце в груди бухает словно колокол. На роже «Маэстро» написано, что он как будто доволен разговором. Неужели Вера согласилась?
Сейчас я сам себе напоминаю сжатую пружину. Сижу ни жив - ни мертв, уставившись глазами в пол. Слышу, как пидарастичный голос хозяина снова приглашает всех к столу - у него, мол, возник замечательный тост. Гости не заставляют себя долго упрашивать - уже через минуту все снова сидят на своих местах, во все глаза уставившись на «Маэстро». И только я один упорно продолжаю разглядывать узор ковра у себя под ногами.
- А знаете ли вы, друзья, - слова тостующего долетают до меня словно сквозь ватное одеяло, - а знаете ли вы, для чего мы сегодня здесь собрались? Просто выпить, повеселиться? Нет, ошибаетесь! Сегодня у нас не обычная вечеринка, а… как бы это поточнее выразиться?.. Помолвка!
Я сижу, все так же не поднимая глаз. Я в полном отрубе. Какого хрена он там болтает? Что еще за помолвка? Он что, совсем с катушек съехал? По настороженному молчанию за столом догадываюсь, что гости чувствуют примерно то же самое. Но «Маэстро», похоже, это нисколько не напрягает.
- Да-да, сегодня две заблудшие овечки обрели, наконец, свое счастье! Сегодня у них торжественный день! Поздравим же их, друзья!
Молчание взрывается возгласами удивления.
- Кто же это, «Маэстро»? - слышится со всех сторон. - Кто эти овечки? Говори, не тяни!
Хозяин выдерживает паузу, обводя победным взглядом стол.
- Вот они, эти счастливчики! Это наш Скворушка и Верочка!
Ой, что тут начинается! Вопли удивления, восторга, жеребячье ржание сливаются в общий гул. Меня хлопают по плечу, толкают в бок, пытаются пожать руку, а я сижу как полный лох, не зная, радоваться мне или залупаться. Бросаю опасливый взгляд на Веру - гогочет вместе со всеми, хоть бы ей хны.
И вдруг среди шума и гама жалобный возглас Нины:
- Интересно, когда же это они успели?
- А ты никак ревнуешь, Нинон? - моментом реагирует «Маэстро».
- Ну, вот еще! Просто мы с Верой вроде как подруги, а она меня даже в известность не поставила!
- Да я сама только что узнала! - сквозь взрывы хохота пытается оправдаться Вера.
- Любовь поразила их внезапно! - снова встревает «Маэстро». - Раз и навсегда!
- Как же ты могла, Верочка? - вопит плаксивым голосом Славик. - Ты мне только вчера в вечной любви клялась!
- А ты меня замуж не звал!
- А Скворушка, значит, звал?
- Да вроде как… - Вера бросает осторожный взгляд на «Маэстро». - Меня тут уверяли некоторые…
- А я от своих слов не отказываюсь!
- Врешь, небось!
- Да чтоб мне провалиться!
- А что же сам женишок помалкивает? - вклинивается в разговор Колян.
- Да он, видать, сдрейфил! - подначивает Витеха.
- Что значит «сдрейфил»?! - голос «Громилы» заметно тяжелеет. - Это как же получается?! Наследил и в кусты, да?!
- Нет, что ты! - вновь встает на мою защиту «Маэстро». - Наш Скворушка настоящий джентльмен! Он до свадьбы ни-ни! (Новый взрыв хохота.) Ну что вы ржете, как лошади? Давайте-ка лучше посадим молодых рядышком! Помолвка все-таки!
Я чувствую, как меня подхватывают под руки под ноги, волокут куда-то, словно куклу - и вот я уже рядом с «невестой» во главе стола. Нам набухивают по полной стопке водки, после чего под вопли и подначивание гостей мне приходится глотать это горькое, до кишок продирающее пойло (блин, когда же я, наконец, научусь пить эту гадость не морщась!). Моя глотка горит огнем. Хочу подцепить вилкой салат, но кто-то - кажется, «Маэстро» - отводит мою руку в сторону:
- Нет-нет, после первой не закусывают.
Я пытаюсь ему возразить, что это далеко не первая, но кроме бараньего блеяния ничего почему-то не выходит. А в это время кто-то уже налил мне вторую и строгим тоном заставляет чокнуться с «невестой». Только я успеваю проглотить эту новую стопку (и как только люди пьют такую отраву!), сразу несколько голосов с той стороны стола начинают вопить: «Горько!» Прежде чем я успеваю допетрить, что это значит, меня рывком поднимают на ноги, и я вдруг оказываюсь лицом к лицу с Верой, довольно-таки откровенно строящей мне глазки.
- Ну что, женишок! Давай, что ли… - ее мокрые губы с громким чмоканьем обволакивают мой рот, обдавая запахом водки и еще чего-то кислого. Все это под восторженный рев гостей, от которого я, кажется, скоро оглохну.
Мы вновь усаживаемся на свои места, и мне, наконец, удается нанизать на вилку немного салата. Но съесть его я не успеваю, потому что в эту самую минуту меня толкает в бок Вера:
- Слушай, а ты чо, и правда еще ни разу?
Я долго пялюсь на нее, прежде чем до меня, наконец, доходит, чего ей, собственно, надо. И тут меня снова кто-то отвлекает. Кажется, это «Маэстро»… Или Колян… Он силится мне что-то втолковать, но я не понимаю ни слова. Перед глазами все плывет, в ушах вата. В моей руке откуда ни возьмись опять оказывается стопка… Ух! На этот раз, вроде, хорошо пошло!.. Так, еще немножко салатика или что там у меня под рукой… Во-от, порядок!..
Следующую я уже наливаю себе сам, но, не донеся до рта, чувствую, что комната начинает вдруг как-то странно опрокидываться… А может, это не комната? Может, это я сам падаю?.. Ой, и в самом деле!.. Вот блиннн!..
Но мне не дают упасть. Сразу несколько рук услужливо подхватывают меня под локти и под спину. Словно сквозь сон, до меня долетают голоса моих спасителей:
- Гляди-ка, наш женишок уже, кажется, готов!
- Готов к исполнению своих супружеских обязанностей?
- Да ты чо, «Маэстро»! Он же в полном отрубе!
- Много ты понимаешь!.. Тащите-ка его скорее в спальню!
- А Верка как же?
- Верку я беру на себя. Ну, живо! Поторапливайтесь!
- Ну, ща порезвимся! Ща будет цирк!
Наверно, слова «Маэстро» все-таки слегка меня отрезвили. Понемногу я начинаю врубаться, что к чему. Первое, что приходит в голову: сейчас начнется ТО САМОЕ! Сейчас я буду трахаться с толстушкой Верой!
В глазах чуть-чуть яснеет. Я вижу, что меня вытаскивают из-за стола и снова куда-то волокут. Кажется, это спальня, потому что первое, что я замечаю в ней - большая двухместная кровать, неразобранная, но застеленная поверх покрывала простыней. С двух сторон от нее толпятся какие-то люди. По-моему, это все те же гости. Но сейчас мне почему-то кажется, что их гораздо больше, чем было сидящих за столом. Блин! Когда же, наконец, они оставят меня в покое!
Под гогот, крики и подначки толпы меня швыряют на середину кровати. С другой стороны, также подталкиваемая гостями, на нее взгромождается Вера. Похоже, она, как и я, бухая в дупель, но еще как-то держится - хихикает, отпускает шуточки, отбивается - не очень решительно - от помогающих ей рук.
Потом на время я как бы проваливаюсь в пустоту. Из отключки меня выводит требовательный крик наклонившегося к самому моему уху Славика:
- Ну что, Скворушка, тебя раздеть или ты сам?
В полном обалдении верчу во все стороны головой. Вокруг меня одни лишь ухмыляющиеся рожи, слившиеся в сплошной многоглазый, многоротый поток. Тут только до меня начинает доходить, что убираться из спальни, по-видимому, никто не собирается: они ждут, что я буду делать ЭТО с Верой прямо здесь, при них… От жуткой догадки все внутри меня сжимается, как в тисках.
- Что же ты? Бери пример с «невесты»!
Перевожу охренелый взгляд на Веру. Та, стоя коленями на кровати, уже стаскивает через голову свой ярко-розовый топик. Юбку она сняла еще раньше, оставшись в дымчато-серых полупрозрачных колготах, одетых поверх узких бежевых трусиков, с трудом удерживающихся на ее мощных, как велосипедная рама, бедрах. Видок, конечно, отпадный, и, не будь здесь этих любопытных рож, я бы, может быть, даже и… Но - так! Нет, ни за что!
Я делаю робкую попытку подняться, но тут же несколько сильных рук грубо удерживают меня на месте, намертво пригвоздив к кровати.
- Э-э, да он, никак, сбежать надумал! Не выйдет!
- А давайте-ка, пацаны, поможем ему раздеться!
К этому моменту я, наверно, уже окончательно отрезвел, потому что вдруг ясно просекаю весь ужас своего положения. Я сейчас в полной их власти. Издав горлом что-то вроде мычания, пытаюсь сопротивляться, выгибаясь всем телом, но этих сволочей больше и действуют они довольно-таки слаженно. Кто-то расстегивает на мне рубашку, кто-то освобождает от кроссовок, кто-то уже начинает стягивать джинсы. Я верчусь из последних сил, пробую даже бодаться, но им все по фигу. Они как ни в чем не бывало продолжают делать свое дело. В спальне на пару минут воцаряется тишина, нарушаемая лишь дружным сопением моих мучителей.
И вдруг откуда-то издалека просительный голос Марины:
- Ребята, а может, хватит? Пошутили - и будет!
Ох, какой облом! Она ведь тоже здесь! Она это видит!
- Да что ты, Мариночка! - это уже «Маэстро». - Все еще только начинается! Шоу маст гоу он!
Тут у меня внезапно прорезается голос:
- Сволочи! Гады! Пустите!!!
Но мои вопли вызывают только новый взрыв хохота.
- Я-те поору! - с добродушной ухмылкой наклоняется ко мне «Громила». - Ща как дам по тыкве!
И снова голос «Маэстро»:
- Ну-ну, друзья, обойдемся без рукоприкладства. Он больше так не будет. Верно, Скворушка?
Вместо ответа я вновь пытаюсь вырваться, но мои мучители на стреме.
- Эй, придержите его за ноги, чтобы не брыкался! - командует «Маэстро». - И руки не отпускайте, кретины!
В эту минуту с меня стаскивают последнее, что на мне осталось, - трусы. В моей башке тут же словно что-то лопается. Мне кажется, что я сейчас сойду с катушек или же просто сыграю в ящик… Как в тумане вижу склонившееся надо
