ОБРАЩЕНИЕ К СВЕТУ

можешь мне это объяснить?

Луций:  Потому что все люди, до одного, грешники и преступники Божьего Закона. Мы нарушили Божий закон.  Мы все достойны понести наказание, но Господь нас любит. Он послал Мессию — Иисуса Христа, Своего Сына, чтобы Он умер вместо нас и взял наше наказание на Себя. Зато те, которые поверят в Него, могут измениться, стать Божьими детьми и не грешить больше.

Арнобий: Ну а почему человек сам не может не грешить? Чем это объяснить?

Луций: Видишь ли, все люди на земле, от императора до нищего, все являются рабами сатаны. Они не принадлежат себе и делают то, что повелевает им их владелец — дьявол, они делают зло. Они родились в этом рабстве и не ощущают его, принимают это как должное. Они не могут избавиться от этого рабства, как например, человек: если он раб, то не может освободиться от своего господина. Кто-нибудь должен заплатить за него, тогда он станет свободным. Вот я, например, не свободный сейчас. Хоть я и сбежал, но в любой момент может объявиться мой хозяин, и ты сам знаешь, что со мной будет. Римские законы суровы. Раба можно купить за деньги, как вот Цецилию купили за 1000 сестерциев. А душу человека можно выкупить только кровью. Но кровью чистой, т.е. безгрешной кровью. Тогда человеческая душа освободится от власти дьявола. Вот поэтому Христос и заплатил за нас не деньги, а цену Своей Крови. Он пролил Свою Кровь, и Его Кровь — чистая, святая, потому что Он Сам безгрешен. И эту Кровь Он пролил ради нас. Ничьей другой кровью душу выкупить невозможно. Если мы уверовали, то принадлежим теперь Христу, значит, сатана уже не властен над нами, поэтому мы можем не грешить. А раньше не могли этого.

Арнобий: Наверное, это все так и есть, потому что люди бывают хуже даже животных… а христиане, и правда, как будто совсем другие. Какая-то радость у них, словно свет какой-то… А когда ты теперь пойдешь на встречу со своими друзьями — верующими?

Луций: Я не знаю еще, Друзилла мне сообщит.

Арнобий: Мне-то можно тоже пойти? Я никому не скажу.

Луций: Конечно, это даже очень хорошо. Господь хочет, чтобы все люди спаслись.

Арнобий: Вот и договорились. Ты знаешь что, поживи у нас, поможешь мне немного с торговлей. Мне как раз помощник нужен.

Луций: Спасибо тебе, Арнобий!



СЦЕНА  8. Освобождение Цецилии

В доме Корнелия

Корнелий: (Сидит, держит в руках свиток) Голодный человек не может насытиться скорлупой. Ему нужна пища. Душа моя терзается пустотой. Я голоден. И я слаб. Деньги не могут вернуть здоровья. Философия не может продлить или остановить время. Я уже слишком близок к вечному мраку, чтобы начать новое исследование, и все-таки эти слова не похожи ни на что из того, что я читал или изучал прежде. Валерия! Валерия, дитя мое!

Валерия: Да, отец.

Корнелий: Я снова перечитываю эти слова. Ты знаешь, в них сокрыта сила. Я не могу тебе этого объяснить, но это так. И ты права, в них есть какое-то утешение.  Откуда они? Кто может мне их истолковать? Может, я успею еще познать истину! Мне не жалко даже самой жизни, Валерия!

Валерия: Все, что я знаю, отец, это то, что пергамент был передан моей рабыне Цецилии ее матерью.

Корнелий: Позови ее.

Валерия: (Хлопает в ладоши)

Цецилия: Госпожа звала меня?

Валерия: Посиди с моим отцом, он болен. Может он спросит тебя о чем-то, ты рассказывай все, что знаешь. Это, может быть, утешит его. (Уходит)

Корнелий: (Показывает ей место на полу, где она может сесть, девушка садится на пол) Скажи мне, ты знаешь, что здесь написано?

Цецилия: Заповеди блаженства.

Корнелий: Ах, вот как! Это заповеди. Тогда скажи мне, что же такое Царство Небесное? Я первый раз слышу об этом.

Цецилия: Это Царство Божие. Вечное Царство.

Корнелий: Ты так уверенно об этом говоришь, как будто ты точно это знаешь. И мне нравится твоя уверенность. Скажи мне, о Каком Боге ты говоришь?

Цецилия: О невидимом вечном Боге, Который сотворил небо и землю и все, что их наполняет.

Корнелий: (С усмешкой) А куда же ты подевала всех остальных богов? Римских, греческих…?

Цецилия: Это не боги, это злые духи, бесы или просто статуи, идолы.

Корнелий: Положим, я с тобой соглашусь, я сам давно уже не верю в наших богов, как, впрочем, и многие. Но скажи мне, может ли человек, старик, который всю жизнь пытливо, но тщетно искал хоть немного света, может ли он прийти к Этому Вечному Богу, о Котором ты говоришь. Не поздно ли мне?

Цецилия: Нет, мой господин, это никогда не поздно. Иисус сказал: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас».

Корнелий: Как же мне прийти к Нему?

Цецилия: Просто в молитве. Господь слышит.

Корнелий: Помолись же за меня.

Цецилия: Да, господин.


Входит Августа и Валерия

Валерия: Какая-то благородная госпожа желает меня видеть. Проводи ее сюда, Ливия.

Входит Клавдия богато одетая и кланяется Валерии,
та очень удивлена, Цецилия, побледнев, прижимает руки к груди.

Клавдия: Гордая некогда афинянка склоняет пред тобой свою голову, благородная Валерия и просит тебя: верни мне мою дочь.

Валерия: Твою дочь?!

Клавдия: (Поворачивается к Цецилии) Это дочь моя. Давно потерянная и вновь найденная.  Проси у меня все, что хочешь, — я богата и знатного рода, — только отдай мне мое дитя!

Валерия смотрит в растерянности на мать.

Августа: (Недовольно) Это твоя рабыня, Валерия, ты можешь делать с ней все, что хочешь.

Валерия: Хорошо. В таком случае, Цецилия больше не раба! С этой минуты она свободна, но…

Клавдия: Я заплачу полную стоимость, всё, что ты издержала на нее…

Валерия: Деньги не главное, но отец мой нуждается в ней сейчас. Он совершенно болен и слаб.

Корнелий: Нет, нет, я несказанно рад, это очень доброе знамение. На моих глазах человек освобождается от рабства. Я сам освобождаюсь от рабства тьмы. Скажите мне, кто вы? 

Клавдия: Мы христиане.

Корнелий: (На мгновение закрывает глаза рукой и горько усмехается, потом поднимает голову и искренне говорит) Никто больше не убедит меня, что христиане убивают детей! Я хочу познать в полноте ваше учение. Пришлите мне книги, или попросите придти кого-нибудь из ваших служителей. Мне нельзя медлить. Время мое уходит.

Клавдия: Хорошо, мы сделаем, как ты просишь, и будем молиться за тебя. Господь никогда не опаздывает.

Проигрыш,  музыка, смена декораций/


СЦЕНА  9. Встреча Юнии с Клавдией и Цецилией

В дворике Арнобия, входят Арнобий и Луций с корзинками и кувшинами после торговли.

Луций: Скажи, Юния, бывают на свете чудеса или нет?

Юния: Бывают, наверное

Луций: А хочешь, я тебе чудо покажу?

Юния: Ну хочу. А как ты мне его покажешь?

Луций: Смотри! Подходит к двери, делает кому-то знак рукой.

Входят Клавдия и Цецилия, Юния всплескивает руками.

Юния: Клавдия! Госпожа моя! Цецилия, девочка моя дорогая! (Целует обеих) Вот уж, правда, чудо! Да как же вы встретились? Мы уж и не знали, где вас искать. Луций-то весь извелся, все Цецилию жалел… (другим тоном) Постой, ты ведь говорил, что ее продали…

Цецилия: Это правда, Юния, всего неделю назад я была рабыней. А потом мы встретились с матушкой, и она меня выкупила (обнимает Клавдию). Мы теперь не разлучаемся.

Юния: Да как же вы узнали-то друг друга? Ведь прошло лет 15, как ты ушла из дому, и вы не виделись…

Клавдия: Ах, Юния, я столько раз приходила тайно, чтобы посмотреть на свое сокровище. Много раз я оставалась в закрытых носилках, когда вы проходили мимо, или стояла в стороне, одетая в одежду простолюдинов. Я видела их, как они росли, почти все это время я молилась за них … Поэтому, когда я услышала ее имя, когда я увидела ее…

Юния: Я сегодня вообще что-то ничего не понимаю. Ну, а дальше-то? Как вы с Луцием-то встретились?

Цецилия: Просто мы пошли сегодня на рынок кое-что купить, ну и меду тоже. И попали прямо в лавку Арнобия. Луций чуть весь мед не разлил от радости. (Смеется)

Луций: Правда, я так обрадовался… (серьезным тоном) Я знаю теперь, что такое ответ на молитву.

Клавдия: Да, это ответ. И дивный ответ!

Юния: Все это очень удивительно.

Луций: Юния, это еще не все!  Оказывается, Цецилия тоже христианка, хоть она и не крестилась пока.

Арнобий: И я тоже.

Юния: (Всплескивает руками) Так что же это… Как же я одна-то осталась, без вас. Я… тогда тоже (нерешительно качает головой)… только колодцы я отравлять не буду…

Цецилия: (Серьезно) Разве мы похожи на отравителей колодцев?

Юния: Нет, конечно… значит, это все ложь, то, что про вас говорят? А-а! Значит, и детей вы не убиваете…  За что же тогда тебя-то так опозорили, госпожа моя? Деток у тебя отобрали. И я ведь верила им, а тебя осуждала. Прости меня. (Вытирает слезы) А ты-то как плакала! Как плакала! А вот не отреклась же от своего Иисуса! Крепкая ты какая!

Клавдия: А Он все вернул мне. В целости и сохранности.

Юния: Правда, правда.

Клавдия: Мой муж хотел увести детей от Христа и привел их в рабство. Но они обратились ко Христу, и Он дал им свободу.

Юния: Истинно так!

Клавдия: К сожалению, нам пора идти, уже поздно.

Юния: Да вы даже не поели ничего!

Клавдия: Спасибо, мы рады были увидеть тебя. Нам пора.