Компенсация или сказки деревни Девица. Главы 1-21

начисляться бонусные единицы в бонусное хранилище. А это уже не шутки. Пока же у него в пациентах числилось два человека, это один вид, и одна кошка, это другой вид. До бонуса надо лечить ещё три человека, или четыре кошки. Но лечебные единицы не резиновые. Поэтому Василёк установил для себя жёсткие правила: лечить только праведников, грешников не лечить. Как отличить праведника от грешника? Очень просто. Праведник никогда не придёт на молитву к Тимофеевне с пустыми руками, а грешник запросто придёт пустой. А Васильку надо хорошо питаться. У него трудное детство, недостаток витамин. Поэтому щедрый гость мог получить целых полторы единицы, а то и две. По вечерам, если приходила щедрая соседка, Василёк пробирался к молящимся. Его никто не прогонял, ибо совершенно безвредное существо этот убогий Василёк. Убогий включал диагностику и исследовал потенциального пациента. Н-да, каких только болезней у этих людей не имелось. Оценив степень щедрости пациента, Василёк отправлял в больную точку единицы. Отправлял он сразу, как только пациент выпивал освящённую серебряным крестиком воду. Положительный эффект наступал молниеносно, отчего пациенты впадали в когнитивный диссонанс. Интересное дело получается: таблетки не помогают, а тут пробормотал молитву, выпил воду, и сразу такое облегчение. За это не жалко отдать целую банку тушёнки и кулёк пряников. И ничего, что пряники немного жестковаты: убогий Василёк их сгрызёт, всё равно он не понимает, что ест.
        Осчастливив, таким образом, ещё три человека женского пола, Василёк получил от системы очередной обещанный бонус. Теперь в специальном бонусном хранилище красовалось целых 13 единиц, которые можно потратить на что-то важное без болезненного впадения в прострацию.
      Соседки повадились приходить чуть ли не каждый вечер. Таким образом, совместное предприятие бывшего уругвайского профессора и русской крестьянки, стало приносить некоторые дивиденды. Правда случались и некоторые проколы. Диагност намечал оптимальную схему лечения, а пациентке надо пролечить совсем другую болячку, что по её мнению, главнее. Тогда Тимофеевна пожимала плечами: а кому собственно пациентка собирается предъявить претензию, Господу богу? А ты не греши.
      Пациентка начинала вспоминать свои прегрешения в последнее время. Грехов вроде и не было. Не считать же за грех всякую мелочь…ведь со Степаном-трактористом с Пути Ильича только три раза и встречалась. Ну, ладно, пять раз. Вот же, Господи, какой ты всё-таки злопамятный. Что ж теперь раз десять ходить к Тимофеевне, отмаливать грехи?
        С приходом осень сама Тимофеевна была загружена домашними делами по самую маковку: урожай сам не уберётся и в погреб не спустится. Остальные односельчане также не ленились, ибо хорошо знали, что как потопаешь, так и полопаешь. Поэтому сеансы лечения они перенесли на поздний срок.
      В конце сентября температура воздуха стала опускаться до 10-15 градусов по Цельсию. Василёк, ёжась в своих тряпках, считал, что это уже наступила русская зима. Ведь холодно! Он даже мысленно не мог представить, что зимой температура может опуститься и до минус тридцати градусов по Цельсию. Постепенно вставал вопрос о тёплой одежде для ущербного дитя. Сейчас Василёк щеголял в тряпках, которые, если смотреть на него сбоку, то были чуть красивее, чем на огородном чучеле; если же смотреть на него в анфас, то одежда Василька была страшнее, чем на чучеле. Тимофеевне опять пришлось бросить клич соседям. Те откликнулись и стали жертвовать для убого дитяти всё, что не жалко, но от всего сердца. Поэтому у Василька теперь скопилась куча одежды, которую раньше носили уже много лет. В основном одежда с девочек, но убогому сойдёт. Тимофеевне, которая оказалась ни разу не кутюрье, приходилось всё это ушивать, подгонять, перелицовывать. Васильку же глубоко начхать, как его одевают: он всё равно не разбирался в русской моде, да и не хотел в ней разбираться. Он хотел разбираться в русском языке, но с этим делом не вытанцовывалось. Язык оказался неимоверно сложным. Для его изучения необходимо постоянное общение с носителями этого языка, а под боком только один носитель, это Тимофеевна, но которая вечно занята и почти не общалась с Васильком. Другие носители совершенно не хотели общаться с убогим. Язык же этот надо срочно изучить очень хорошо, прежде всего, для правильного понимания умения «Лéкарство». Василёк однажды попытался открыть в этом умении приложение с теоретическими исследованиями. Пожалуйста, сказала программа, и открыла для просмотра несколько десятков тысяч объёмных томов по медицине. Вся информация великолепно систематизирована, но написана на русском языке. Читай – не хочу. Такой же дикий объём предлагался по ветеринарии, ибо другие биологические виды тоже надо лечить.
      Свой серьёзный дефект речевого аппарата Василёк исправил, теперь слова он мог произносить правильно, но всё равно произносил их как иностранец. Окружающие воспринимали это как должное: дескать, что с убогого возьмёшь. Что-то лопочет, да и ладно.
      Василий сделал вывод, что иностранцу досконально выучить русский язык совершенно невозможно. Хоть он и исправил свой мозг с помощью драгоценных единиц, но мозг явно закипал, когда ему приходилось улавливать логику этого языка.
      Красный, белый, чёрный, жёлтый…..и вдруг синий и голубой…..как так? Почему? И почему вдруг красная, красное, красные.
      Два орешка, три орешка, четыре орешка….но вдруг пять орешков. А если один? То будет «один орешек». Свихнёшься.
      Деепричастия в тексте выделяются всегда. Это такое правило. Как бы ни так. Деепричастия не выделяются, если они наречия. Например: «Работаю спустя рукава». Странно ведут себя некоторые предлоги. Например, предлог «благодаря» выделяется, но не всегда. И таких примеров сотни.
      Жареная курочка. Одна буква «н». Но, жаренная в масле курочка. Получается, если добавить в блюдо масло, то и буква добавляется. Чтоб жизнь мёдом не казалась, получается ещё одна интересная конструкция: «жареная курочка в масле». Вот что творит это масло! А слово «мёд» вообще склонять не хочется, ибо тогда голова точно лопнет. Вот какой падеж в выражениях: «Попробовать мёду», «Настойка на меду», «Рассказы о мёде».
        Василий решил особо не заморачиваться с изучением теоретических основ русского языка. Решил, что с него хватит и разговорного. А плохую речь спишем на умственную отсталость. Ну, а если возникнут какие сложности, то, наконец, всегда под рукой огромная база данных.
        С холодами к Тимофеевне потянулись соседки на предмет прочитать молитву и выпить колодезной водички. Бог даст, какой недуг излечится. Василёк не изменял своего отношения к таким посетителям, по своему усмотрению разделяя их на праведников и грешников. Как иначе, ведь у него в баре к этому времени только 8,5 единичек. Всех страждущих этими единицами не осчастливишь. Вскоре он понял, что это не очень рациональный подход. Ведь система не говорила, что надо обязательно вылечить организм, она отмечала и стимулировала сам процесс. Поэтому грешникам Василёк тоже стал сливать единицы, но символически, в размере 0,01. Система это дело учитывала и за каждых новых пятерых человека давала бонус. Хитрил Василёк.
        К таким закоренелым грешникам Василёк отнёс и двоих местных мужиков, которые пришли для излечения, но принесли только кулёк жареных семечек. Это Саша и Витя, законные супруги постоянных клиенток Тимофеевны. Судя по данным диагноста, эти сеньоры являлись закоренелыми алкоголиками. Их организм по уши пропитан спиртом и диагност сомневался, что эти сеньоры живые биологические объекты. По его мнению люди не могут жить с таким содержанием спирта в организме. Молитвы эти сеньоры бормотали невпопад, воду пили с отвращением, но выпитая колодезная вода вызвала радостное удивление их печени. Василёк ограничился переливом в их организм по 0,01 единицы. Зато эти мужики улучшили рейтинг Василька. Вскоре в бонусном хранилище красовалось уже 16 единиц.
      Начало холодного ноября ознаменовалась взятием Васильком первой высоты. Да, теперь в баре имелось целых десять волшебных единиц. Система расщедрилась предоставлением дополнительных возможностей, которые предстояло долго и вдумчиво изучать; подарила три бонусных единицы; сократила время на восстановление бара – теперь 10 единиц восстанавливались за 22 часа; плюс система подарила аккумулятор на 3 единицы, который пока ещё пустой. Надо полагать, что аккумулятор можно залить при ста процентах ёмкости бара. Но Василька это всё не очень радовало по причине холодов, к которым он оказался морально не готов. Да, что там не готов, он пребывал в ужасе. Его сознание рисовало картину нового ледникового периода: много снега и льда, и он, бедный и замёрзший, посередине белой бескрайней пустыни. И злые саблезубые белки.  Теперь его любимое место было поближе к горячей печке. Там он сидел в компании с кошкой и проговаривал ей слова из русского языка. Кошка слов не понимала, но урчала. Василёк периодически с помощью диагноста определял состояние здоровья этого зверя и лечил её. В сумме кошка получила 37 полноценных единиц. Чего не сделаешь для единственного преданного друга. Здесь случился очередной прорыв в изучении умения. Система вдруг, в один прекрасный момент, объявила, что биологический объект, именуемый кошкой Муркой, вылечен на сто процентов. А раз так, то корячится бонус за такое достижение. Получилось, что кошка Мурка стала первым существом, которое Василёк полностью вылечил. Даже до своего полного излечения ещё очень далеко. Система за полное излечение существа дала пять бонусных единиц, плюс ещё три единицы за то, что это существо стало первым в списке полностью излеченных. Но система предупредила, что теперь за Мурку ему бонусов не обломится, как не будет и бонусов за лечение здоровых объектов. Оказалось, надо сначала помучиться. Сначала влей кучу единиц до красной линии, а потом только бонус. Так что подняться на лечении всяких кузнечиков и улиток не прокатит.
      В декабре Тимофеевна с Васильком попали в две неординарные истории, от которых разошлись информационные круги за пределы деревни Девица. Сначала сломала руку соседка Екатерина Малинина. Случается и такое. Поскользнулся человек на ледяной тропинке, вот и перелом. Этот перелом левой руки оказался  скверным и болезненным. Однозначно надо везти больную женщину в городскую больницу.  Но уже вечер, да и машин нет. Это деревня, а не город. С отчаяния, женщину вечером привели к Тимофеевне, может, чем поможет. Василёк, естественно, сидел около печки рядом с кошкой. А где ему ещё находиться? Диагност показал, что дело дрянь: сложный перелом. Цена вопроса целых шесть единиц, так как кроме костей повреждены сосуды и связки. Василёк влил четыре единицы, посчитав, что с его стороны окажется весьма неблагородно, что сеньора страдает в его присутствии. Вопрос о благородстве сложен, ибо Василёк прекрасно понимал, что всем он не может помочь. Пока даже себе полностью не помог. Это известная дилемма врачей: периодически им приходилось решать, кого можно лечить, а кого лишить