Самогон С2Н5ОН. Главы 1-20.

сильно устал, и идти сам не в состоянии. Так для этого друзья есть. Нести разомлевшего Феликсовича уже не получалось, поэтому его бросили во дворе у хозяина, впрочем Феликсович не возражал: лето, тепло, лавка не холодная.
        На другой деревянной лавке, за столом, украшенным разнообразной посудой, остался один бывший медик. Феликсовича, пребывавшего «в отрубях» можно не считать за разумную особь.
          Доктор долго смотрел в чёрную бездну, усыпанную мириадами звезд. Холодный лунный свет отражался в граненом стакане, что наводило на определённые цветные мысли. Например, о Луне. Хотя Луна есть только у меня в сознании, философ Кьеркегор сказал. А зачем мне Луна, если её нет? Выходит, что сознание не является продуктом деятельности моего мозга. Мозг – это фикция, его нет. Что ж это получается? Луны нет, мозгов нет, меня тоже нет. Ничего нет, даже совести нет. А самогонка есть. Вернее была. Мы её всю выпили. Значит – её тоже нет. Напиток замечательный, не сравнить со стеклоочистителем. Даже у нас одна дама присутствовала. Но, бабы сволочи. Им размер подавай. Ага, размер для них всегда имеет значение, чтобы они не врали мужикам из жалости. Все бабы сволочи. Бывшему  высококвалифицированному медицинскому работнику не дают! Не желает противоположный пол переопыляться с бывшим медработником. Хотя, это всё психокомплексы, старина. А раз сознания нет, то и просветлять его незачем. Просветление невозможно без революции в сознании, которого нет. Просветляйся, не просветляйся – всё равно жизнь приведёт тебя на самое дно духа. Уже не получается, как раньше, любоваться на звезды и считаться счастливым человеком. Доктор опять вспомнил, что когда-то имел жену и сплюнул: у жены коса до жопы, сиськи... теперь таких не носят. Жена попалась нудная: туда - не ходи, сюда – не ходи, никуда не ходи. То – не пей, это – не пей. Туда не суй, сюда – суй. Пилила пилой «Дружба». Всю радость жизни, под корень рубила. Редкий день приходился без нервов и треволнений. Отстой, а не жизнь….
            Высоко-высоко на небе, зацепившись за тучу, висела равнодушная Луна в виде острого серпа. Спутник Земли выглядел загадочнее черной дыры в далёком космосе.
        - Луна  недосягаема, и в этом её прелесть, - пьяно высказался Доктор и погрозил ущербной Луне кулаком. Он всегда говорил сам с собой в минуты, когда настроение его становилось совсем мерзопакостным.
      -  То, что достижимо, то разочаровывает. Воплощённые мечты чреваты таким разочарованием, что жить становится тошно. У меня лишь один друг - ночная тишина, которую сволочь Феликсович похабит своим храпом. Вот это да! У Феликсовича в голове уже не мозг, а самогон. 
        Доктор же всё же сумел после возлияния  доползти до своего старенького дивана, стоящего в комнате давно захламлённой до безобразия: чихнуть страшно - мусором нахрен засыплет. Наступило  некоторое упокоение, и пришёл к алкоголику сон, прерывистый и мутный. Алкоголикам снятся только цветные кошмары. Во сне он видел пробирающиеся по двору тени, впрочем, тени это тебе не белочка, вреда от них совершенно никакого не наблюдалось. Под утро к Доктору явился очередной алкогольный кошмар, и он никак не мог проснуться. Его опять окружали неосязаемые тени, похожие на людей и животных. Тени общались между собой противными голосами, как у комаров-кровопивцев, зудящих над головой. От теней исходила смутная угроза, и веяло потусторонним холодом. Хорошо хоть, что тени не кусались. Значит, эти тени мужского пола. Если бы они меня укусили, то понятно, что меня посещали  тени женского пола. Логично!
          Максим Борисович проснулся с трудом, но очень рано, когда петухи и те досматривают последние сны: в его красных и воспалённых глазах плескалась жажда воды, мелькала тоска по загубленной жизни и скорбь по скончавшимся пациентам, которых Оболонов не мог отбить у Смерти. Доктор заметил рядом с собой пластиковую двухлитровую бутылку с минеральной водой, которую он быстро вылакал, ибо сушняк мучил организм. Он точно помнил, что воду он возле дивана не оставлял. Но было приятно, что кто-то из  друзей проявил чуткость. Но на этом чудеса не кончились: обнаружились в доме аж шесть ящиков водки. Ещё обнаружился во дворе проснувшийся Феликсович - этот конфуз природы, артист с театра абсурда, субъект с мозгами мышиного уровня. Этого организма почему-то с утра штормило, а потому надо срочно спасать товарища. Спасать Доктор решил водкой, чудесным образом появившейся в доме: как говорится, клин клином. Да и водки теперь хоть залейся. Доктор с жалостью смотрел на бедного Феликсовича, чтоб того белочка в ластах посетила, и думал, что в такое паскудное утро совсем не мешало  бы опохмелиться.
            - Для простых людей всегда главным психотерапевтом является жилетка приятеля,  водка или самогонка, - объяснил хозяин ситуацию задержавшемуся гостю.
            Друг по несчастью с благодарностью принял от Доктора стакан с жидкой психотерапевтической заботой, дружеское участие и корочку хлеба. Лечебный напиток, приболевший друг, морщась, употребил. Доктор тоже не стал отставать от Феликсовича, тоже употребил стакан напитка, но, не морщась, водка оказалась феноменально вкусная. Потом Феликсович, как хороший семьянин, засобирался домой. Хорошему человеку надо что-то подарить, и Доктор подарил заядлому борцу с Зелёной подколодной змеёй, пару бутылок водки, от всего своего щедрого сердца. Офигевший Феликсович с благодарностью принял подарок. Доктор даже и думать не хотел, откуда у него появилось столько водки. Появилась и появилась, кто её знает эту водку, может у неё манера такая внезапно появляться. Много ещё в этом мире тайн. Вон, учёные до сих пор спорят о том, кто это такой умный, что умудрился построить пирамиды. О Бермудском треугольнике вообще молчок.
          - Лучше не думать и не вспоминать о чём  мечталось в юности, - решил Максим Борисович, - а то получится, как со Свифтом. Мужик в молодости из лучших побуждений построил дом для умалишённых, а в старости сам поселился в этом приюте скорби. До такого состояния лучше не доживать.
          Пока приличный семьянин Феликсович добирался до своей семьи, он сделал хорошую рекламу доброму Доктору Айболиту и его трепетного отношения к страждущим. И к Доктору потянулись страждущие, а также пребывающие в унынии. И таковых у него в гостях за день побывало много. А разве врач может отказать пациенту? Конечно, нет. Хороший врач ни в жизнь не откажет. Поэтому сегодня у Максима Борисовича случился аттракцион неслыханной щедрости. Любой мог получить вожделенный напиток: хоть еле стоящий на ногах, хоть вообще не вязавший лыка. Водки у бывшего эскулапа оказалось неприлично много. Но, он умудрился за день раздать ящиков пять. Зато авторитет Доктора в узких кругах поднялся до небес, и упёрся в облака. Пришедшие к бывшему эскулапу на вечерний симпозиум лучшие его друзья: Фомич, Иванович и Климович с ужасом выяснили, что у недалёкого Айболита осталось всего около двадцати бутылок водки, и с грустью решили, что «этот лепила» голимая лошара. Нет бы ему, делиться «эликсиром жизни» только и исключительно с близкими друзьями, так нет, он, падла такая, поил каких-то подозрительных личностей с других улиц и даже, прости Господи, всякую шелупонь с окраин города. Троица решила (Феликсовича они исключили из своих рядов за оппортунизм) помочь Доктору не быть лошарой. Помогать решили путём экспроприации у богатенького Буратинки оставшегося напитка, потому как здравый смысл ещё никто не отменял. Правда возникла небольшая нецензурная дискуссия на предмет, как правильно делить: по-честному, или поровну. Решили делить по-честному. То есть, оставить Докторишке одну бутылку (раз он уже лыка не вяжет), с него и этого хватит – мы же не звери, Доктора уважаем. Остальные бутылки поделить между собой, что компания и сделала. Так что у некоторых алковетеранов этот день получился чрезвычайно удачным: их не смогла сегодня съесть грусть-тоска, подавилась-таки сволочь.
              У медали, оказывается, две стороны. Вот и новый день принёс, ничего не подозревающему городу, некоторое изумление. С какого-то перепуга десятки местных алковетеранов вдруг стремительно начали трезветь. Первыми от такого природного катаклизма всполошились торговцы магазинчиков, в которых реализовывалось самое дешёвое пойло. Постоянный клиент не шёл! Выручка стремительно сокращалась. А это значит, что крыша (примечание: крыша - это хороший человек, зачастую с погонами, который помогает торговцу правильно распорядиться вырученными средствами в этом ужасном мире чистогана) будет недовольна.
          Но, Сева с Кузьмой, нанесли ещё один подленький удар городу в спину.
          На заборах в городе появились объявления, что требуются люди для подсобной работы на стройке, проще говоря, таскать тяжести. Работа как раз для личностей хорошо дружащих с Зелёным Змием. В объявлении  был указан адрес дома Кузьмы. К Кузьме потёк тоненький ручеёк личностей мечтающих заработать несметные деньги, чтобы купить хотя бы бутылку самого дешёвого спиртного. Кузьма, намётанным глазом сразу определял, кто к нему пришёл, если это нормальный работяга, то перед тем извинялись и говорили, что уже бригада набрана. Если это был потомственный синяк-алконавт, то такому открывались перспективы проявить себя, такому организму предлагалась нехитрая работа: перетащить строительные материалы (доски, кирпич, щебень) из одного угла двора в другой угол. За работу платили очень щедро: одаривали целой бутылкой водки. Если работников набиралось больше пяти голов, то остальным предлагалось подойти завтра, и выдавался аванс в размере одной бутылки той же водки. Так за неделю у Кузьмы  перебывало человек двести: некоторые честно заработали свою водку, таская с места на место стройматериалы, а некоторые ограничились авансом и исчезали с горизонта. Эти не все пили в одно горло, а случалось, делились с корешами. Так за неделю в городе появилось несколько сот внезапно протрезвевших граждан, причём на дух не переносящих спиртное. И что теперь будет? Что ж купим попкорн и сядем ждать развития событий.
            Савелий отслеживал, как там поживает наше  местное медицинское светило. А бывшее светило, как неприкаянное, ходило по дому или топталось на  своём дворе. Слышно было, что человек находится в несколько задумчивом состоянии, как бы руки на себя не наложил. К Доктору даже друзья алкаши перестали приходить, практически всех его знакомых постигла злая участь стать абстинентами. Вот только Феликсович забрёл к Доктору за советом. Скорее всего, друг Доктора находится в некоторой угрюмой прострации и пытается унять своё разрывающееся сознание. Сева внимательно прислушался к их диалогу:
          - Борисыч, я не понимаю, что с нами происходит...., - начал изливать свою душу гость. Его интуиция начала просыпаться и настойчиво твердить, что всё происходящее - не сон и не бред.
        - Вот как бы тебе объяснить, Феликсович...- задумчиво начал излагать Доктор, излучая благость из глаз. Другу нужно всё подробно разъяснить. Надо рассказать, что всё не так плохо, а то Феликсович что-то отчаялся. - Много, друг, в нашем