Крымская ведьма

несмотря на жизненный опыт, до сих пор ставлю выше себя, а то, что с этим делать. Но причину поискать стоит. Знать причину значит на 50% выздороветь.



Второе упражнение

Второе упражнение оказалось весьма действенным. Наконец-то я раскопал свою сущность. Сам по себе я ничего не представляю. Нет у меня ни целеустремленности, ни мотивации направленной на улучшение качества собственной жизни. Я никогда не жил, если так можно выразиться, для самого себя, если чего-то и достигал то, ради той, которую какое-то время боготворил, и которую нужно было, якобы, добиваться. В общем, всё для женщин и всё из-за них!

Подсознательно я винил себя в том, что когда-то давно нечаянно или по недомыслию обожествил женщину, а со временем разочаровался в ней. А разочарование превратилось в неразборчивое потребление, приносившее одни несчастья. Можно сказать, что мечта умерла при попытке реализоваться. Умерла, а ее место занял паук горького послевкусия. Свято место пусто не бывает, говорят. Короче говоря, возникла такая психологическая запутанность, которую сложно понять и почти невозможно исправить: обожествил; разочаровался; чувство вины и за то, и за другое, и за третье.

До меня дошло и то, что имела ввиду Ираида, сказав, что для мужчины это плохо. Нормально для ребенка, для женщины, но не для мужчины. Это внутренняя не самостоятельность, зависимость от внешних факторов, то есть, если оттолкнуться от известного выражения про точку опоры с последующим переворачиванием земного шара то, ни в коем случае нельзя искать эту опору на стороне.

Как и Господь Бог, мужчина обязан быть самодостаточным, не внушаемым и не сбиваемым с пути истинного. И Господь был мужиком, потому что на мужиках держится мир, а не на бабах и дураках.Так я и семью свою профукал, потому что пытался видеть в женщине, хоть и не богиню уже, но всё-таки равную, а надо было относится к ней, всего лишь как к любимой, то есть как к подопечной, последнее держа от нее в секрете.



Для пущей убедительности насчет, откуда всё стало быть, приведу пару примеров. Первое воспоминание из времен детсада. Была у нас в группе девочка, очень красивая. Ее лицом любовались и взрослые, и дети. Так же воспитательницы постоянно восхищались ее идеальным поведением и способностями.

Мальчишки, в буквальном смысле, выстраивались в очередь, чтобы поцеловать Богиню, невозмутимо восседавшую на обычном стуле, как на троне. Такая была игра, мол ты не крут, если не решишься на это при всех. И вообще, если решишься.

Было страшно весело! Тем более, что за подвигом следовало наказание - пойманных на месте преступления ставили в угол. И разумеется, во мнении старших, таковые сильно падали. Происшествие негативно озвучивалось и доводилось до родителей.

Еще одно воспоминание и вывод одновременно. Это уже из школьных лет. С первого по третий класс пацаны "канались" кто сегодня понесет Иркин портфель. Почему Иркин? Да потому, что она самая красивая в классе! Естественно дрались из-за этого и как правило наказывались, опять же тетеньками.

Слишком много тетенек было вокруг, занимавшихся воспитанием будущих воинов. И чересчур, на мой взгляд, они сами себя идеализировали, поднимая слабый пол на порядок выше сильного. Кстати, старостами и комсоргами назначались исключительно девчонки.

Девочки, так сказать, протежировали девочек. Сознательно или подспудно вся эта мужененавистническая рать внушала мальчикам мысль, что мужчины это существа второго сорта и должны безоговорочно служить реальным богиням, а иначе - "ты плохой".

А может моя мечта это поиск какой-то другой женщины, разумной и адекватной, а паук это неприятие действительности, неспособность смириться с истинным положением вещей, что все они одинаковые, просто одержимые доминированием.

Где ты женщина уважающая мужчину?! Пускай Богиня или Королева по должности, но не из-за самомнения! Ибо не зря сказано, что Истинный Царь служит другим, забывая о себе.



Долго я раздумывал над тем, что написал. Вроде бы всё правильно, однако что-то смущало. Недодали мужского воспитания или обозлился на всех женщин из-за штучных неудач? Сам выбирал. И не заставлял никто. Выглядит не по-мужски. Плач ребеночка упустившего мамкину титьку.

Не ладилось и с первым упражнением. Яркое видение разрушалось прежде, чем я собирался впихнуть его в свое тело.

- Что-то ты от меня скрываешь. - обмолвилась Ираида за обедом. - Написал что-нибудь?

- Думаю пока. - с неохотой ответил я.

- Ну, думай. - как-то слишком легко согласилась она.

Покушав, поблагодарив хозяйку, взявшуюся потчевать постояльца обедами, я закурил.

- Бросил бы курить. А то давай помогу?

- Не, я сам. Спасибо еще раз. Пойду полежу в хате, пока жара спадет.

- Иди-иди... А может винца?! У меня отличное вино! Холодное! С погреба! Ы?!

- Я не люблю вино. Я люблю пиво.

Настроение мое оглушенное работой мозга отказывалось реагировать на заигрывания Ираиды. Даже распахивающийся снизу до пояса халат, не скажу, что не привлекал внимания, но интерес к женским ножкам так же пребывал под спудом тяжелых мыслей.

Удивительно, ноги коренной крымчанки не такие уж загорелые, как думалось. Погодя кто-то из местных поведал мне одну простую истину, мол, чем отличается местный житель от приезжего - работягам некогда загорать.



Конечно, я удивился, с чего это вдруг Ираида предложила выпить домашнего вина. Но я действительно терпеть не могу вино. И потом, вряд ли мне нальют столько, сколько я захочу. Лучше вечером по пивку. Тут я свою норму знаю, сразу куплю нужное количество. Короче, удалился я в легком недоумении, но с приподнятой самооценкой.

Ну и понятное дело поразмышлял над сегодняшним поведением Ираиды, когда наконец рухнул на кровать. Есть у нее парочка повседневных сарафанов, которые она носит дома. Макияж и прическу она делает, только перед выходом в город. Праздник что ли нынче или собирается куда? Почему не сказала?

В этом халате я уже лицезрел ее, почти каждое утро. Сексопильный, замечу, халатик. Но в обед это странно. А может она решила меня соблазнить? Ого, мыслишка! Хожу тут как пенек, медитирую, а женщина любви хочет. Может быть такое? Вполне.

И всё-таки я сомневался в правильности своего вывода. Какое-то время посмаковал жирную как селедка мысль и отложил. Поживем увидим. "Еще не вечер". - вспомнилась фраза из песни. Надо заняться делом. Исписано половина тетради, а в голове всё тот же раздрай. Но здравомыслие бежало от меня.

"Симка" регионального оператора безупречно раздавала интернет. Десять гигов хватало на неделю. За сто рублей я покупал еще десять. Пятьсот рублей в месяц за всемирную паутину – приемлемая цена на отдыхе.

Я включил ноутбук и с помощью сайта знакомств бросился изучать вопрос женского одиночества на полуострове. Вопрос встал и словно антенна транслировал свой призыв всем женщинам Крыма.



Любовник

Уже три года я развлекался в «Фотостране». Активно знакомился. Встречался «в реале». К тому времени устал быть Казановой, но совместная жизнь не получалась.

Отгостив межвахтовый отпуск у очередной кандидатки, к ней я больше не возвращался. Угнетала искусственность. Не было в отношениях души, лишь меркантильность и секс…

Но сейчас требовалось именно это... Нашел! Пользователь по имени Лена светилась зеленым огоньком онлайна.

В меру красивая, подходящего возраста женщина томно смотрела с фотографий. Темные волосы. Большие глаза. Расслабленные позы. Лежа на кровати, она словно приглашала присоединиться…

Написал сообщение. Лена тут же откликнулась. Попросил номер телефона...

С трепетом юного любовника я набрал цифры, прослушал несколько гудков.

- Алло. - ответил приятный голос с оттенком черного бархата южной ночи.

- Здравствуй, Лена!

- Ты, правда, из Москвы? – первое, что спросила она поздоровавшись.

Врать напропалую! В данном случае нужно. Главное, чтобы согласилась на встречу...

- Да, но сейчас в отпуске и нахожусь в тридцати км от тебя. – часть после запятой была правдой. – Как насчет вечера в уютном ресторанчике на берегу моря?

Лена оказалась болтушкой, как многие южанки. Полчаса она рассказывала про своих взрослых сыновей, и убеждала, что ей необходимо отремонтировать квартиру. Мои попытки придать разговору, хоть какое-то подобие флирта заканчивались обсуждением материалов для отделки стен.

Стало скучно и захотелось спать. Вклинившись в ее непрерывную речь, я сказал, что мне надо отлучиться, перезвоню позже. Отключившись, испытал облегчение. "Ремонт это слишком дорого за одну ночь. - подумалось, засыпая. - Ну, ее".



Спал без происшествий. Единственно, что дольше обычного. Обойдусь без моря. Приму душ и сразу поеду в город - за покупками. Дорога здесь ужасная, поэтому я избегал разъезжать по темну.



Приземистый городок лениво тянулся вдоль моря, напоминая малобюджетного туриста загорающего на пляже.

Приземистось создавали жилые пятиэтажки и одно-двухэтажные здания прошлой и позапрошлой эпох.

По обочинам главной дороги возвышались пирамидальные тополя, дочерна запыленные потоком машин с иногородними номерами.

А в центре засоряла глаза мелко-розничная сувенирно-палаточная торговля. Набережная просто забивалась продавцами, словно труба илом. Ну, да ладно, все мы как-то выживаем. Тем более замечательно, что все эти поделки именуются народно-художественным промыслом.

Зато, где-то, среди этого всего еще встречался тот самый дух. Для меня это дух детства. А на самом деле дух времени. Того времени, когда не только люди были другими, но и продукты.

Я балдел от того, что в этом городе у каждого торгового комплекса был свой минирынок, говоря по новому, с самозанятыми бабульками, у которых можно купить всё. Всё что растет ходит и плавает. Свежее и натуральное, только что выкопанное или сорванное, плескающееся в ведре, а не намертво упакованное.

Для меня круче всякой цивилизации, когда говорят:

- Купи сынок яблочко, утром сорвала!

Или, распродавая остатки, скажут:

- Забирай всё, даром отдаю!

А зелень-шмелень! А какие там продавались бычки, сушеные, связками!

Что-то особенное было в Крыму, какая-то трогательная душевность. Вопреки оголтелому туризму и трудностям выживания сохранилась у людей простота, давно утраченная на материке. The lost world - затерянный мир. Я имею ввиду честных тружеников, а не заскорузлых душой мошенников.



Поездка проходила по обычной схеме. Побродил по рынку. Зашел в магазин. Возвращаясь обратно, насколько возможно за рулем насладился видом с горы.

Широкая голубая лента минуя возвышенность, а заодно и деревню, устремлялась вдаль, выбрасывая по пути ответвления. Предстоял долгий извилистый спуск. Грунтовка, усыпанная крупным щебнем, не доставляла приятности ни водителю, ни автомобилю.

Море, возле которого я жил это не совсем море. Это пролив. В его акватории смешиваются воды двух морей – Черного и Азовского. Поэтому вода здесь не имеет свинцового отлива характерного для ЮБК, она бирюзовая. Бирюзовой она выглядела с высоты птичьего полета, а вблизи была зеленоватая и прозрачная.

С юга и с запада к домам подступали холмы со срезанными вершинами. Южная гора с трех сторон постепенно сходила на нет, с четвертой