Четыре шага в бреду ЧАСТЬ 1 (2)

8
«Давай вниз», – было в пришедшей в семь утра эсэмэске.
Вера еще спала, поэтому он тихо выскользнул из кровати, оделся и за дверь.
Стас поджидал его у входа в свою квартиру. Его взгляд не сулил ничего хорошего. Но должный порядок был соблюден: вопрос прозвучал после того, как они прошли на кухню, где тихонько жужжал телевизор.
– Я всегда знал, что ты рано или поздно сорвешься.
– Веру как опасного свидетеля будете ликвидировать вы, или поручите мне?
– В морду бы тебе дать, вот что!
– Кстати почему вы не в Агентстве? Мне что зарплату вам урезать?
От мощной оплеухи Алексу чудом удалось увернуться. Подхватив табуретку, он укрылся ею, отступив за обеденный стол.
– Вот же стервец! – капитан усилием воли взял себя в руки. – И что теперь?
– Она хотела вывести меня на чистую воду – она меня вывела. Какие проблемы?
– Одно дело догадываться и пугаться, другое – знать наверняка.
– Ну капает с моих рук человеческая кровь. Она как-то сказала, что в восемнадцать лет сделала аборт, значит, с ее рук тоже кровь капает. Два убийцы – семейный подряд.
– Смотри, ты это ей не скажи, а то с тебя станется, – чуть сбавил сердитый тон Стас. – А что с этой твоей гостьей? Сколько ей лет?
– Шестнадцать-семнадцать.
– Она по наводке или как думаешь? Что ты ей показал?
Алекс молча протянул ему рисунок с Лавочкиным.
– Это и есть твой преследователь?
– Благодаря мне его убрали из холдинга Элис. В смысле в отставку.
– Предлагаешь мне навести о нем справки?
– Для этого есть другой обученный человек.
– Про Зацепина так говоришь?
– Все-то-то вы знаете! – сердито хмыкнул Алекс и шагнул к двери.
– Куда, в отель? Обожди сам тебя отвезу.
– Мне еще сорок страниц Розанова прочитать надо.
– Скоро Вера совсем из тебя человека сделает.
– Это еще зацепинский обязательный список.
Дважды произнесенная вслух фамилия, надоумила его при возвращении в Треххатку набрать все три телефона своего прежнего московского куратора, как-никак вместе от Элиса три года назад отбивались. Два телефона молчали, третий попросил оставить голосовое сообщение. Майор мог быть в очередной командировке в Западном полушарие. Но наверняка об этом могла сказать лишь метка, которую Зацепин оставлял на стене своего московского дома для особо приближенных людей. Однако с этим Элисом необходимо было что-то решать, вдруг Лавочкин снова у них при делах. Решение пришло, когда он открыл свою электронную почту и заглянул в «Черновики». Там его ждало послание от Даниловны: «Срочно приезжай» и адрес только не московский, а подмосковный. Дача Сабеевых, понял он. Вот и еще одна причина ехать в Белокаменную. Послание было вчерашним, на него поздновато было что-то отвечать.
Даниловна была старостой у них с Хазиным в восьмом и девятом классе. Потом доучивалась в дипломатической школе в Москве, потому что оказалось, что ее уровня достаточно для поступления в МГИМО и Гарвард, но вовсе не хватает для окончания сто четырнадцатой подмосковной школы-интерната. Покидая их интернат, она взяла с Алекса слово, что раз в два месяца он будет приходить на их возможную встречу в условный час и в условное место в центре Москвы. Ну что ж, все три московских студенческих года он скрупулезно выполнял возложенное на него романтическое послушание.
Зато последний год она общалась по электронке только с Хазиным, как бы давая главному кавалеру полную отставку то ли за то, что он не воспользовался несколькими удачными моментами для любовных свиданий, то ли еще за что. Год назад у нее в Штатах произошло расставание со Стивом Коупом, сыном трехзвездного американского генерала, ее великой надеждой на большую шпионскую жизнь. По сведеньям Жорки Даниловна еще почти год после Гарварда проболталась на какой-то офисной работе, потом все же вернулась в Москву. В Москве она тоже толкового места не нашла, и пока побирается уроками английского в какой-то частной школе.
Вера хлопотала на кухне как ни в чем не бывало. За завтраком он сказал:
– Мне нужно дня на три скакануть в Москву. Для тебя на эти три дня два варианта: или в одну из гостевых квартир без выхода на работу, или в Тверь к родителям. Назад я могу туда за тобой заехать.
Она, замерев, внимательно выслушала.
– Что, все настолько серьезно? Из-за этой Ани?
– Просто не хочу лишний раз рисковать… Ну как?
Вера ответила не сразу, сначала воззрилась на магнитики на холодильнике и только потом повернулась к нему:
– Ни то, ни другое. Что я родителям скажу: что меня собираются убить или похитить? У папы через месяц день рождения, тогда и поеду. Да и мои дамы тоже в отпуск сейчас по очереди идут. Что я им скажу: сидите летом на работе, а я пока побегаю не понятно от кого?
Упрек был не в бровь, а в глаз – высокая шпионская стратегия натолкнулась на простую и весьма убедительную социально-бытовую тактику.
– Хорошо, сделаем так: пошлю охранника посторожить возле твоей библиотеки.
– Боюсь, мои дамы твоего охранника не очень заценят.
– Он не будет вылезать из машины. Никто не увидит. Единственная просьба: из библиотеки сразу домой.
Ну, а пока охранник не прибыл, Копылов сам к десяти часам сопроводил свою красотулю в ее библиотечное присутствие и дождался, когда на неприметной «Ладе»-семерке приехал один из охранников Агентства.
Плечевая сумка с рубашкой, бельем и носками у него уже была с собой, и он намеревался отправиться в Пулково даже не заезжая в «Бирему». Но тут же получил по мобильнику взбучку от Евы:
– Ты что забыл, сегодня юбилей у Софочки. Все ждут только тебя.
Пришлось к плечевой сумке добавить шикарный букет. На пятьдесят роз его здоровья не хватило, но девять штук он как-то одолел.
Софочка была тем главным лицом, которое три года назад помогло ему справиться с отельерством. Держала горничных и буфетчицу на коротком поводке, ну а то что она всякими хозяйственными манипуляциями выгадывала себе вторую зарплату, на это он до сих пор предпочитал закрывать глаза.
Маленький междусобойчик в банкетном зальчике назначили на двенадцать дня с тем, чтобы никоим образом не пересекаться ни с клубом, ни с «Лэнгвидж Скул». Но Жорка с гитарой и Лара со скрипкой присутствовали, что означало не только одни тосты с обширной закуской, но и живое музыкальное сопровождение. На правах босса Алекс высказал прочувствованный спич, сопроводив его внушительной толщины конвертиком, выслушал еще два следующих восхваления юбилярки и засобирался на выход.
Вместе с ним к двери направилась и Лара.
– Там тебя пятая подруга поджидает, – сказала она в спину отельера.
Алекс даже не сразу сообразил, что это еще за пятая подруга.
Сабина сидела с американским журналом на ресепшене на наблюдательной точке, откуда виден был вход в английскую школу, в административный блок, кафе, лестницу наверх и в подвал. Встала наперерез с таким видом, будто они заранее об этой встрече договорились. Отступать не было никакой возможности, и он сам жестом указал ей на столик на наружной веранде, где по случаю резкого ветра не было ни одного посетителя. Ну что ж, сели и строго посмотрели друг на друга.
– Два дня только о твоей глупости и думаю. – Вид у нее был отнюдь не презрительно-высокомерный, просто нетерпеливый и сердитый. – Хочу доиграть ее до конца. Решила согласиться и посмотреть, как ты начнешь выкручиваться. У кого не спрашиваю, никто про мормонов толком не знает, даже по интернету одна ахинея. В общем, я согласилась – что дальше?
– Дальше инициация. – Алекс едва удерживался от улыбки.
– Какой-то экзамен, что ли?
– Он состоит из нескольких этапов, но ты вряд ли пройдешь даже первый.
– Говори давай!
– Первый этап денежный.
– Кто кому? Да чего я? Конечно я – тебе. Приданное, что ли?
– Просто страховой взнос. В случае отказа ты его потеряешь и все.
– И сколько?
– Двадцать тысяч тугриков, по пять тысяч на каждую жену.
– А им за что?
– За понесенный моральный урон. Им очень сильно надо настроиться, чтобы принять тебя к себе, а потом ты взбрыкнешь и это разобьет им сердце.
– Мой папа без проверки такие деньги никогда не выдаст.
– Я же сказал, что ты это не пройдешь, – Алекс был само сожаление.
– Хорошо, а дальше что? Ну если я баксы найду?
– Потом обряд посвящения, твое крещение и тайная свадьба.
– А что-нибудь кроме твоих слов увидеть можно? Самих жен, например. Я ничего спрашивать у них не буду, просто хочу хоть на одну посмотреть. Например, на твою стационарную подругу, с которой ты живешь.
Вместо ответа он сделал жест руками, мол, никак не возможно.
– Ну хорошо. А оргии у вас бывают?
– Оргии хороши для коротких отношений, долгие отношения они только портят – лучше малый кайф каждый день, чем большой кайф раз в два месяца.
Через стеклянные двери он не видел на ресепшене Лары, поймал себя на том, что без жучков Стаса и подглядывания Лары ему совсем скучно и одиноко.
– И что ты такой замечательный жеребец, что тебя на всех их хватает?
– Они не наложницы, а жены, тут немного другая арифметика.
– И какая же?
– Я просто раскрываю их потенциал и направляю его в нужную сторону. Ведь глупо же всю жизнь зависеть от «любит – не любит». – Алекс и сам не знал, как это все соскочило с его языка.
– В каком смысле потенциал? Профессиональных домработниц готовишь?
– Вот как раз домработниц из них никогда нет и не будет.
– И все же как? В каком направлении?
Он демонстративно посмотрел на часы.
– У меня через два часа самолет. Если хочешь, продолжим этот разговор в сентябре.
Оставив Банкиршу сидеть, он спустился во дворик и сделал знак сидевшему в кафе Сенюкову: поехали.
Вместе с Сенюковым из «Биремы» выскочила Лара со своей скрипкой подмышкой:
– Я тебя сама отвезу. Мне все равно в ту сторону.
Краем глаза он видел, как Сабина все это внимательно сканирует. Усмехнулся: ну вот, теперь еще и скрипачку от соляной кислоты уберегать.
«Сама отвезу» заодно означало и легкий интим, Лара просто обожала им заниматься в своей красной «Хондочке». Но отправляться на возможное любовное свидание со своей школьной любовью с растрачиванием по дороге любовных соков было совсем не комильфо, поэтому он пустился в пересказ ей своего нынешнего разговора с Банкиршей, втрое увеличив его объем. От напряженного поглощения его слов у Лары не только уши, даже губы шевелились.
Когда выехали за город, он перешел на план Сабины плеснуть кислотой Вере в лицо (случайно узнал) и тоже был вознагражден трехмерным вниманием. Ну, а потом из-за пробок времени совсем стало впритык, и хондовский интим отпал сам собою.
– Ты специально так сделал, да? – сказала она, когда они уже подъезжали к аэропорту.
Оправдываться как всегда было не в его правилах. Лишь указал на часы и крепко поцеловал ее в губы, при этом рука Лары скользнула к его причинному месту, вот с этим ей действительно было грустно расставаться.
– Она хоть красивая? – крикнула она ему в спину, для девушки с опытом все его ужимки не представляли большой тайны. С Даниловной она познакомилась во время визита бостонской штучки на Фазенду, но о ее возвращении в Москву еще не знала.
– До тебя ей все равно далеко, – на ходу отозвался он.
В Ларе все было хорошо: и музобразование, и знание английского, и деловая хватка, и ровный адекватный характер. Но в двадцать лет полное разочарование в мужском племени и