Улыбка Джоконды

Ну, неважно. Надо бы наверстать упущенное.
Или уже поздно?
Да нет. Хорошими делами заниматься никогда не поздно. Самое время - встать под знамена добра после того, как наделал зла…

Глядя на фигуру под куполом, Броуди расчувствовался и едва не прослезился. Самому стало неловко: здоровенный мужик, широкомордый, как техасский бык, в татуировках от пульса до шеи вдруг заплакал при виде хрупкой фигуры Спасителя.
Вот сила добра. В конце концов оно всегда берет верх. А зло бессильно: хоть и упирается рогом, но отступает. Видно, много зла скопилось в сердце Броуди, раз оно собралось очиститься слезами… Красиво сказал, надо запомнить, потом в книжку вставить – Броуди собирался написать о своих приключениях. Да, пора чем-нибудь креативным заняться на досуге. Которого девать некуда. Сегодня у нас что? Пятница. Почти уикэнд. По выходным никто не работает. Вот с понедельника и засядет.

А что? Сейчас все, кто чего-то мало-мальски интересного пережил, пишут книжки. Вот недавно один парень написал об опыте пребывания в индийской тюрьме - кошмар, достойный хорор-фильма. Книжка принесла автору известность, а главное – деньги на лечение после заключения. Почему бы Броуди не поведать миру о своем опыте шпиона в банде, то есть агента под прикрытием? Тема увлекательная, мало-освещенная в фильмах и сериалах. Практически из первых рук. Книжка станет бестселлером, доход от продаж очень пригодится Броуди в будущем.

Когда вернется в Штаты, на работу в полицию не вернется. Поступит… например, в актеры. Там нужны люди, которые что-то могут. Что может Броуди? Махать кулаками по системе джиу-джитсу. В Голливуде как раз свободное место образовалось для героя-драчуна. Раньше его занимали Чак Норрис и Стивен Сигал. Но Чак постарел и отошел от драк… то есть от дел. Стивен тоже постарел, разжирел, начал сниматься в тупых комедиях, вместо кулаков теперь размахивает мухобойками. Так что у Броуди есть надежда…
Ну все. Помечтали и хватит.
Не задерживаться, не задумываться.

Перед уходом Броуди хотел перекреститься, но вспомнил, что не крещен, а просто так отвернуться и уйти как-то неловко. Что-то теплое почувствовал он к Спасителю - как к приятелю. Кивнул ему: мол, будешь в Милуоки, заходи, пивка тяпнем, про бейсбол поболтаем… и двинулся дальше по галерее к выходу.
У выхода стояла статуя Мадонны и очередь из желающих поцеловать ее мраморный подол. Проход застопорился. Чтобы выбраться на свет Божий, имелось три опции: ждать, когда толпа рассосется, присоединиться к очереди за поцелуем или возвращаться по кругу обратно к фигуре Папы и выходить откуда вошел.
Броуди быстро прикинул: ни одна из опций не подходит, особенно последняя. Неохота топать по только что пройденному пути. Скучно. И опасно, кстати. Он в интересном положении, вернее, в положении уходящего от погони. Если за ним следят, то, возвращаясь, Броуди может на НИХ наткнуться, вернее, наткнуться на нож, иглу или незаметный, но смертельный удар в печень. Он, как зверь, должен постоянно двигаться, уходить от погони.   

А может, он преувеличивает, и никакой погони нет? Еще раз оглянуться, провериться?
Нет, ни оглядываться, ни возвращаться не стоит. Двигаться только вперед, держать врагов на расстоянии. И, по возможности, находиться среди людей, но никого близко не подпускать…
Да, не стоит толкаться в очереди, лучше побыть в одиночестве. Пофилософствовать. Раскаяться в совершенных грехах, помечтать о еще не совершенных… то есть о добрых делах во имя искупления.
Здесь самое подходящее место: тепло, светло и люди не мешают… Хотя их здесь много, большинство – туристы, но ведут себя прилично: разговаривают вполголоса, передвигаются строго установленным маршрутом, а не мечутся из угла в угол, не блеют, как овцы, которых ведут на стрижку, а они думают – на убой.

Туристов Броуди недолюбливал. И не без причины. Наглый народ. Думают: если приехали в другую страну – сделали местным жителям одолжение и обязали всячески им помогать.
Они уже доконали Броуди вопросами, хотя сам он не здешний. Но, наверное, выглядит, как француз в третьем поколении, потомок Фанфан-тюльпана. То и дело пристают. На чем доехать до Версаля? Как найти Макдональдс? В каком веке построили Лувр? А где здесь туалет? Кстати, на последний вопрос он и сам бы хотел сейчас узнать ответ…
Внутри туалета нет, придется подождать, пока выход не освободится. Посидеть, потерпеть. Броуди поискал подходящее место и нашел – на стуле, которые рядами стояли в центре базилики, как в театре. Снял рюкзак, поставил к ноге, чтобы ощущать. Там самое важное - набор для выживания, который Броуди постоянно носил с собой. Документы, деньги, бутерброды, бутылка с колой, а также пистолет – отстреливаться, и граната – ну… на всякий случай.

Сел. Глаза сами собой уставились на амвон, как на сцену. А ведь действительно. Церковная служба – тот же спектакль, повторяемый из года в год, из века в век. Тот же самый текст, то же самое действие, только исполнители и зрители меняются. Спектакль здесь проходит по субботам. Амвон оживает, наполняется движением и звуками, а сейчас там тишина и неподвижность - лишь мраморные трибуны да статуи давно ушедших в небытие персон.
Религия – самый древний и самый успешный театр на земле. Театр-долгожитель…
А суждено ли Броуди стать долгожителем, достичь лет ста?
Вопрос неактуальный.
Вопрос актуальный: суждено ли Броуди достичь конца дня?
Над этим он работает последние пять с половиной лет.

В Париж его привело не изящное искусство, а насущная необходимость - спрятаться. Да-а-а, не так представлял Броуди судьбу внедренного агента. Думал, по окончании операции получит материальное и моральное вознаграждение. А также служебное повышение, например, до преподавателя в полицейской спецшколе. Предмет «шпион в криминале», специальность «как внедриться и не провалиться». Думал: отработает задание, отойдет от активной деятельности, будет обучать молодежь родину любить,  преступников ловить. А когда выйдет на пенсию, будет выращивать флоксы в саду, возиться с внуками и показывать им медали – доставая из шкатулки трясущимися от Паркинсона пальцами.

Главное условие успешного внедрения – сохранение в тайне настоящего имени агента. В случае с Броуди условие было нарушено. Из-за ошибки то ли полицейского, то ли судейского его личность была раскрыта. Что имело печальные последствия, вернее создало прямую угрозу жизни – не только Броуди, но жены и детей. Шестнадцать раз переезжали. Меняли адреса, имена, школы, профессии. Исколесили всю Америку, но везде дотягивались до них длинные руки «Ангелов ада».
Они создали Броуди настоящий ад.
Пришлось порвать с семьей, продать «Харли», выбросить мобильник, перевести деньги на Каймановы острова… короче, покончить с собой прежним и уехать куда глаза глядят. Стыдно сказать, по «Харли» скучал больше всего остального. Никогда не услышит Броуди его ласкового «фырчания», не погладит его лакового бока… 
А так хорошо все начиналось…

Вернее, начиналось тоже не очень, если копнуть поглубже, то есть в самое детство. Отец Броуди не отличался законопослушным поведением. Его, кстати, Айк звали – как мужа Тины Тернер. И так же, как ее муж, Айк Броуди пил, скандалил, дрался. Детей, правда, не трогал. Билл и младший брат Джон наблюдали за его припадками из-под кровати. Тина Тернер пятнадцать лет терпела, потом ушла. Наверное, у чернокожих женщин от природы вместительнее сосуды терпения. У матери Броуди сосуд переполнился через четыре с половиной года. Один раз после скандала она хлопнула дверью, и больше ни муж, ни дети ее не видели.
Билл долго на нее за это обижался.

Естественно, пошел по стопам законо-непослушного отца. Начал с наркотиков. С этого все начинают и все одинаково кончают – от передоза. Нюхал, курил, но к счастью, до тяжелой наркоты не успел добраться. Школу бросил. О профессии не задумывался. Однажды сидел на террасе, потягивал сигаретку с марихуаной… Как вдруг услышал: «фр-фр-фррр», негромко, на низких тонах - текло в уши, как небесная мелодия. Потом увидел: это сосед напротив Том Томпсон приехал на своем мотоцикле «Харли-Дэвидсон». Мотоцикл сиял, как хорошо откормленная черная пантера – бокастый, мощный, гладкий.
Это была любовь с первого взгляда…

Билл познакомился с Томом и его мотоциклом, что спасло ему жизнь. И вывело на правильную дорожку. Том состоял в клубе «Ангелы ада», но тогда это название не означало ничего криминального. Банда организованных мотоциклистов и только.
Билла увлекло. Погрузило с головой. Одурманило сильнее наркотика. Чисто мужское: мотоциклы – рычащие как дикие звери, черные майки с названием клуба, которые позволялось носить только членам, дерзкая эмблема «череп с крыльями» - она стала первой татуировкой Билла на правом плече… Новый мир открылся. Не в кокаиновом дурмане, а в реальности, где мало было радости.

Том помог Биллу собрать из старых запчастей его первый «Харли». Подарил свою майку – с цифрами «81», которые носили кандидаты в члены клуба. Познакомил с местными байкерами. Рассказал историю возникновения «Ангелов».
Во время Второй мировой войны существовало подразделение боевых летчиков под названием «Ангелы ада». Они создавали ад на земле, наводили страх на врагов антифашистской коалиции, которую возглавляли Соединенные Штаты. 
Вперед, Америка – освободительница мира!

Патриотизм вдохновлял их, а у кого есть вдохновение, тот способен горы свернуть. И фашизм свергнуть. Пилоты внесли немалую лепту в победу, но после войны попали под сокращение, остались не у дел. А патриотизм-то никуда не делся. Вдохновение воевать со злом  бушевало в сердцах, требовало выхода.
И выход нашелся. Пилоты стали байкерами, взяли прежнее название и начали свою нерастраченную воинственную энергию использовать в мирных целях – в мотопробегах. Заодно тренировались, укрепляли дружбу, готовились к новой войне во имя родины. Которая не замедлила вспыхнуть. Корейская, потом Вьетнам и далее по списку, который уже стал историей. Везде участвовали «Ангелы», хотя и не всегда официально.

Том тоже имел боевой опыт: участвовал в операции «Каньон Эльдорадо» против Ливии в качестве штурмана истребителя F-14. Получил тяжелое ранение и неплохую пенсию. В отличие от других ветеранов, вспоминать о войне не любил. У «Ангелов ада» пользовался уважением, а у Билла – непреклонным авторитетом.
Том был ему наставником, отцом и даже больше. Гуру, сэнсэй, далай-лама, магистр, гроссмейстер и как там еще называются духовные вожди… На него хотелось молиться и походить до самых мелочей. Билл жадно ловил каждое его движение, слово, взгляд. С восхищением фаната смотрел на его мускулистые ноги и крепкую задницу в кожаных брюках. На бицепсы, буграми выступающие из рукавов. На голову в черной косынке, по-пиратски завязанной сзади. На свободно