побелевшими губами переспросила она, и на её лбу проступили мелкие капельки холодного пота. Как быстро она всё поняла…
Я не ответила. Хотела было, но не смогла. Какая-то сила на время парализовала язык и тело. Я просто оцепенела, словно большая жаба, выразительно выпучив глаза.
— Он связал тебя клятвой! — так и не дождавшись ответа, догадалась Вита, обречённо прикрыв ресницы и о чём-то задумавшись. — Значит, он знает и обо мне… — пробормотала она после некоторого молчания. — Но до сих пор нас не выдал… Почему? — Витара подняла голову и долго смотрела на меня, стараясь хоть что-то вычитать на моём застывшем лице. — Ладно, — наконец махнула рукой и встала. — Рано или поздно мы всё поймём, Таис. А сейчас, — она посмотрела на часы, — нам лучше поторопиться на занятия к Агатату, пока он и нас в своём котле не сварил.
Мои мышцы тут же расслабились, обретая прежнюю подвижность. Я вздохнула с облегчением. Кто знает, что за клятву меня заставил произнести проклятый маг? Вдруг я бы до конца дней осталась парализованной? Немного воспрянув духом и размышляя над тем, как предупредить Витару об Агатате, я неторопливо зашагала за ней к дверям. В коридоре догнала, схватила за руку. Подруга оглянулась, внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала. И даже не вздрогнула, когда перед тем, как зайти в аудиторию, я изо всех сил сжала её ладонь.
— Прорвёмся! — шепнула она, показав тем самым, что разгадала моё молчаливое предупреждение, и первая шагнула за дверь.
* * *
Агатат Аль Марид встретил нас всё в той же синей мантии, которая так шла к его бездонным глазам. Маг оставался спокоен, смотрел холодно, и лишь его короткий жест, мгновенно превративший все стены в магическую водяную завесу, выдал некоторое напряжение. Взглянув на Витару, Агатат жестом указал ей на первую парту.
— Надеюсь, вы понимаете, Пери, почему я решил потратить своё драгоценное время на такую бестолковую ученицу, как вы? — обратился он к ней, пока полностью игнорируя моё присутствие. — Сегодня вы не дали и четверти правильных ответов на уроке, за что я вынужден был наказать вашего наставника, который плохо следит за тем, как вы готовитесь к занятиям. Конечно, я понимаю, что парочки, вроде вашей с ним, предпочитают учебникам более, хм… приятное времяпрепровождение, но согласитесь, подобные пристрастия не служат оправданием для столь безответственного поведения. Тем более, если ваша личность уже обратила на себя внимание некоторых высокопоставленных особ…
Агатат многозначительно смолк, рассматривая побледневшую Витару сверху вниз.
— К моему большому сожалению, я вынужден считаться с выбором довольно влиятельных личностей и прислушиваться к их пожеланиям, иначе вы бы уже сегодня завершили свою карьеру в нашем заведении, Пери. Но меня попросили дать вам ещё один шанс, чтобы доказать, что вы достойны большего, чем позорно вылететь с первого этапа отбора. Поэтому я даю вам возможность реабилитироваться за те часы, что потрачу на обучение другой студентки. Сейчас вы возьмёте книгу по дипломатии, откроете двести шестнадцатую страницу, и выучите наизусть параграф, посвящённый поведению слуг на торжественных приёмах императорского дворца. Советую не отвлекаться, Пери Витара, потому что шанс что-то изменить в своей судьбе у вас исчезнет сразу же по окончании этого урока. Время пошло!
Маг хлопнул в ладоши, и перед Витарой материализовалась пухлая книжонка в твёрдом коричневом переплёте. Понаблюдав несколько секунд, как девушка ищет нужную страницу, Агатат, наконец, обернулся ко мне. В тот же момент зрачки его напряжённо сузились, брови искривились, выражение лица стало чуть презрительным.
— Вы решили нарушить нашу договорённость, Пери? — вкрадчиво поинтересовался Агатат, нехорошо улыбнувшись. — Думали, я не узнаю?
— Не понимаю, о чём вы, — пожала я плечами, мысленно посылая всё к чёрту. — Разве мы уже о чём-то договаривались?
— Подойдите! — приказал маг, протянув мне руку, и ожидая, что я её приму. Однако не на ту напал. Я приблизилась и показательно переплела руки на груди, приняв позу Наполеона. Агатат нахмурился, но свою руку опустил. Какое-то время смотрел на меня, словно что-то обдумывал, затем вдруг шагнул вперёд и ловким движением сорвал с моей шеи цепочку с кулоном.
— Что за… — я не успела толком открыть рот, чтобы возмутиться, как маг уже крутил артефакт в пальцах, внимательно его рассматривая.
Первым порывом было выхватить артефакт из его рук, но меня остановил неожиданно потемневший взгляд мага. Синие глаза почернели, как океан перед бурей. Мне даже показалось, что я увидела в них молнии, на миг опалившие зрачки. Пальцы, сжимавшие кулон, побелели, и Агатат стиснул зубы так, что те хрустнули.
Сжав камень в кулаке, препод долго меня разглядывал, затем быстро оглянулся на Витару, которая не успела изменить выражения на лице с отчаянного на невозмутимое.
— Откуда это у вас, Таис? — наконец процедил он, продолжая почему-то сверлить взглядом мою подругу.
— Мне подарили, — я даже запнулась — таким ледяным и угрожающим прозвучал вопрос. Словно не расслышав, Агатат вернул мне пронизывающий взгляд, отчего захотелось немедленно залезть под парту и заорать, зовя на помощь.
— Вы знаете, что это? — пророкотал маг, с усилием разжимая пальцы и поднося кулон к моему лицу.
Блин, мне стало по-настоящему страшно, потому что в этот момент глаза Агатата реально превратились в жидкую бездну. Казалось, ещё немного, и она втянет меня внутрь, поглотит и упокоит не хуже зомбаков на кладбище. Не в состоянии что-либо ответить, я покачала головой, выдавив что-то нечленораздельное.
Впрочем, маг и не нуждался в подробных объяснениях. Я практически чувствовала, как мои мозги подрагивают в черепной коробке так, словно их обрабатывают чудовищным пылесосом, перетряхивая слой за слоем. В глазах стало быстро расплываться, я покачнулась, скорчившись от стремительно разрастающейся боли.
— Перестаньте!.. Остановитесь!.. Она не знает, что это!
Голос Витары, полный слепого ужаса, донёсся сквозь толстый слой ваты, и боль в моей голове тут же исчезла, оставив после себя лишь мучительную тошноту и чувство полного опустошения. Мир вокруг всё ещё вращался, и, потеряв равновесие, я стала заваливаться на бок, но чьи-то руки вовремя подхватили, усадив моё обессилевшее тельце на лавку.
Я не видела, просто почувствовала, как на шею вернулась цепочка с кулоном. Потом в лицо полетели капли ледяной воды, заставляя всхлипнуть и открыть глаза.
— Нужно поработать над защитой, — перестав сыпать искрами, вполне буднично произнёс Агатат, слегка встревоженно глядя мне в глаза. — Пригодится, если рядом окажется другой менталист…
— Не поняла… Это что… был урок? — я тяжело сглотнула и поморщилась, облизнув пересохшие губы.
— Не совсем, — маг снова помрачнел. — Но для вас урок, Пери. Не следует принимать подарки от кого ни попадя! И уж тем более надевать такие вещи на занятия!
— Но он сказал, что артефакт лечебный… Что можно носить не снимая!
— ОН сказал? — переспросил Агатат, презрительно фыркнув. — Конечно, <i>он</i> так скажет! — не уточняя имени, передразнил маг. — Но я считал вас умнее, Таис!
— К чёрту! — я даже подскочила, позабыв про слабость. — Может, хватит уже загадки загадывать! Объясните, наконец, что здесь происходит?!
Но препод молчал. Его взгляд, в который раз изменился. Неожиданно в нём проступили боль и обречённость, но сейчас этот взгляд почему-то был устремлён на Витару. Я посмотрела на подругу и вообще перестала что-либо понимать. Витара плакала, закрыв лицо руками; её слёзы капали на раскрытую страницу учебника, на которой отдельным листком лежала записка. Насколько я могла разглядеть, всего пара непонятных строчек, выведенных аккуратной вязью незнакомых мне иероглифов.
— Идите, Таис! — одним жестом сняв со стен водную защиту, Агатат кивнул мне на двери. — Поговорим позже. Сейчас вам лучше отдохнуть.
— Но… — я замялась, полностью сбитая с толку, и не решаясь бросить подругу одну в таком состоянии.
— Витара скоро к вам присоединится, — правильно расшифровав мои сомнения, почти ласково заверил препод. — А пока постарайтесь, чтобы ваш Зорк не заметил, как вы перевозбуждены… Иначе я оторву ему руки…
Последнюю фразу Агатат произнёс почти неслышно, но с таким убийственным холодом, что я невольно ему поверила. Больше не желая провоцировать мага, поспешила выбежать из аудитории и помчалась в свою комнату.
* * *
Агат Инсар Аль Малик (Агатат Аль Марид)
— Сальвита!.. — вырвалось у меня прежде, чем я смог справиться с собой.
Господи, я уже и не думал, что мои губы когда-нибудь вновь произнесут это имя! Что я смогу увидеть её! Так близко! Дрожащую, заплаканную, несчастную! И пусть тело сейчас другое, но я бы узнал её из миллиона! По глазам! Самым дорогим глазам на свете! Милая, любимая, родная! Что бы я отдал, чтобы произнести эти слова вслух, чтобы обнять тебя, прижать к себе крепко-крепко и повторять о своей любви бесконечно! Сальвита!.. Вита!.. Девочка моя!..
Я смотрел на неё, на вздрагивающие плечи, на незнакомое, но всё равно такое родное лицо, и не мог насмотреться. Ругался, унижал, был вынужден притворяться, изображая из себя строгого преподавателя, пока моё сердце разрывалось, колотясь где-то у горла — чтобы только не выдать тебя, моя Пери! Моя любовь! Моя бесконечная мечта! Моя единственная!..
Лишь только двери за Таис закрылись и аудиторию вновь накрыла плотная непроницаемая волна стихии, Вита подняла на меня заплаканные глаза.
— Агат Инсар!
Боже! Моё имя прозвучало из её уст, как райская музыка. Своего настоящего имени я тоже не слышал слишком давно. И она произнесла его первой…
— Сальвита! — повторил я, почувствовав, как земля уходит из-под ног.
Она бросилась ко мне, обхватила дрожащими руками за шею, уткнулась в грудь мокрым от слёз лицом. Господи! Стоило ждать тысячу лет, чтобы остановить это мгновение! Чтобы почувствовать её рядом, вот так, как сейчас. Ощутить каждой клеточкой близость тела, его тепло, хрупкость, нежность… Тонкие руки, дрожа, обвивали мои плечи, а я был готов до бесконечности баюкать её в своих объятиях, незаметно прикасаясь губами к тёмному шёлку волос.
— Не могу поверить!.. Не могу поверить, что это ты! — всхлипывала Вита, вновь и вновь вглядываясь в моё изменившееся лицо. — Ты был так близко всё время, а я… — она улыбалась и одновременно плакала, гладя своей ладошкой по моей щеке. — Но как ты меня узнал, Агат? Я ведь совсем другая теперь!
— Для меня ты всегда единственная, Сальвита! — шепнул я, накрывая её ладошку своей. — Это про себя я уже не вспомню, как должен выглядеть, но тебя узнаю всегда…
— Мне нужно столько тебе рассказать! — по её лицу пробежала тень, и она сникла. — Ты должен знать, что… — она отстранилась, отступила на шаг, вытерла слёзы. Надела привычную для себя маску холодной вежливости.
— Думаю, я уже знаю, — перебил я, с сожалением выпуская любимую из рук.
Всё правильно, счастье не могло длиться вечно. Кто она, и кто я? Мы давно смирились. Только глупое сердце никак не хотело признавать истину… Тысяча лет прошла, а оно всё не успокоится.
— Я давно подозревал, что в Высшем мире творится что-то ужасное, — между тем заговорил я вновь,
