Где я, там смерть. Глава 11.

Тим нашел Кэрол в тупике между домов. Спрятавшись там, она сидела прямо на земле, сжавшись в комочек, и безутешно рыдала. Остановившись, он присел и, что-то прошептав на ухо Спайку, подтолкнул его вперед.

Пес подошел к девушке и лизнул ее за руку. Вздрогнув, Кэрол подняла голову. Она опешила, когда собака, упершись передними лапами в ее колени, стала слизывать с ее лица слезы. Потом отвернулась, заслоняясь руками и невольно улыбаясь.

- Ой, Спайк, не надо! - она поднялась, вытирая ладонью лицо, и взглянула на стоявшего невдалеке Тима. Улыбнувшись, он подошел к ней.

- Как ты меня нашел? - удивилась Кэрол.

- По запаху, - губы его снова тронула улыбка, только теперь лукавая. Наклонившись, он потрепал своего пса за ухо. - Спайк у меня превосходный следопыт.

Кэрол удивленно посмотрела на пса и растерянно проговорила:

- Прямо сокровище, а не собака.

- Это точно!

Он перестал улыбаться и устремил на нее робкий взгляд.

- Я… я приехал, чтобы принести тебе свои соболезнования. Я звонил, но эта женщина… домработница, сказала, что ты не желаешь подходить к телефону.

- Нет, Тим, она просто ничего мне не сказала. Я бы подошла, - она низко опустила голову, пряча заплаканное лицо. - Спасибо, что приехал. И извини, что я вот так… что убежала.

- Ничего, от нас со Спайком не убежишь, - пошутил он.

- Я просто хотела побыть одна.

- Плохое место ты выбрала для уединения. Тебя может обидеть здесь какая-нибудь шпана. Опасно такой красивой девушке одной забредать в такие закоулки.

Кэрол промолчала, продолжая смотреть себе под ноги. Тим протянул ей руку.

- Пойдем, поищем другое место… менее грязное и зловещее.

Но она качнула головой и снова присела, обхватив плечи руками и прислонившись к стене. Смущенно постояв на месте, Тим тоже присел и нерешительно прикоснулся к ее руке. Он не знал, что сказать. Он не умел утешать. Кэрол медленно опустила голову ему на руку, снова сев на землю, и замерла. Тогда он тоже уселся прямо в пыль и хотел погладить девушку по голове, но не решился, побоявшись повредить красивую прическу. Поколебавшись, он погладил ее по плечу.

Посмотрев на них, Спайк улегся рядом и, тяжко вздохнув, будто понимал, что происходит, положил голову на передние лапы. И так они долго сидели, почти не двигаясь, пока Тим не прервал молчание.

- Кэрол… а поехали домой?

Она подняла голову и взглянула на него.

- Куда?

- Домой. В Фарго. Погуляем, сходим на озеро, к нашей хижинке… вернее, туда, где она раньше была. Вспомним наше детство. Я всегда скучал по той поре… потому что только тогда я был счастлив. Когда был совсем маленьким. Там похоронены мои родители. С тех пор, как меня увезли в Израиль, я навещал их всего один раз, когда искал Даяну. Знаешь, я их совсем не помню. Но бабушку помню хорошо. Я так мечтал вернуться, а когда вернулся… оказалось, что и возвращаться было не к кому. Разве что к мертвым. Город родной, но такой чужой, такой пустой… И как будто не я был тем мальчиком, что когда-то там жил… Знаешь, Кэрол, ведь я теперь совсем другой. Ты даже не представляешь себе, насколько другой. Ведь у меня даже имя другое. Я давно уже не Тимми Спенсер. И мне так непривычно, когда ты и Даяна называете меня этим именем - Тим. Оно мне такое чужое, как и не мое. Ведь женщина, которая меня украла, в подделанных на меня документах дала мне другое имя и фамилию. И национальность. Я гражданин Израиля. И зовут меня Ноэль. Ноэль Мидони.

Глаза Кэрол расширились от удивления.

- Ноэль?

- Да. Или Нол, так меня называют. И я еврей.

Мгновенье она оторопело смотрела на него, позабыв обо всех своих печалях, и вдруг прыснула от смеха.

- Еврей? - повторила она и расхохоталась.

Тим обрадовался, что смог ее рассмешить, и тоже засмеялся.

- Да, смешно, - согласился он не без доли горечи. - Но так оно и есть. Вот так можно стереть с лица земли одного человека, Тимми Спенсера, например, и создать из ничего другого, Ноэля Мидони. И попробуй, докажи, что я тот, кто официально умер четырнадцать лет назад.

- Джек отказался тебе помочь?

- Да я и не спрашивал. Само собой, я думаю. Но, если честно, мне все равно кем быть - Тимом или Ноэлем, лишь бы из страны не турнули. В Израиль возвращаться не хочется. Хочу быть американцем.

- Сейчас… подожди, - Кэрол покопалась в сумочке и достала ручку и блокнот. Написав номер телефона Уильяма Касевеса, она протянула листик Тиму.

- Вот, этот человек тебе поможет. Это мой друг. У него обширные связи, для него твоя проблема - не проблема. Я попрошу его помочь тебе. Джек Рэндэл не единственный юрист в мире! - добавила она с пренебрежением.

Взяв листочек, Тим помолчал, а потом решился спросить, смутившись:

- Вы с ним помирились?

- Нет, - Кэрол поднялась на ноги и, взяв его за руку, потянула вверх, чтобы он тоже встал. - Ой, у тебя брюки выпачкались. Давай, я стряхну…

Слегка наклонившись, она ладонью попыталась отряхнуть его брюки и вдруг замерла, краснея, смутившись от того, что делает - прикасается к его ягодицам. Убрав руки, она отступила назад. Ее повадки, с которыми она обращалась с ним раньше, когда он был мальчиком, сейчас неуместны. О чем только она думает? Додумалась же похлопать по заднице взрослого мужчину. Он сам удивился, но все же не воспротивился.

- Э-э, давай-ка сам, - смущенно пробормотала она.

Пока он отряхивался, Кэрол занялась тем же, выворачиваясь в попытке увидеть собственный зад, чтобы убедиться, достаточно ли чиста ее юбка.

Тим с улыбкой окинул ее внимательным взглядом.

- Почти чисто, - сказал он.

- Почти? Нет, так не пойдет. Где, не вижу… - она выгнулась еще сильнее, но он осторожно взял ее за руку и повернул спиной к себе.

- Давай, я стряхну, - с усмешкой сказал он и, наклонившись, стал ладонью смахивать пыль с ее юбки.

Кэрол покорно стояла, не шевелясь.

- Что, так грязно? Не оттирается? - спросила она, поворачивая к нему голову.

- Да нет… уже оттерлось. Просто делаю вид, что отряхиваю.

- Что? Зачем?

- Понравилось.

Кэрол отступила, изумленно смотря на него.

- Ч-что… понравилось?

- Ну-у… юбка понравилась. Что же еще?

- А-а, - Кэрол отвернулась, чтобы скрыть растягивающую губы улыбку. - У тебя тоже брюки ничего.

- Правда?

- Угу.

Ну вот, теперь она узнает шалунишку, каким он когда-то был. Разве что шалости стали немного другими. Но все же он смог ее немного отвлечь от тяжелых мыслей и ноющей боли в груди, от ее отчаяния. И Кэрол согласилась поехать в город их детства и предаться воспоминаниям. Может, хоть на один день ей удастся сбежать из невыносимого и горького настоящего в далекое прошлое, которое уже не казалось таким уж ужасным.

Они побывали на озере, вспоминая, как Тимми в нем едва не утонул, а Спайк совершил свой великий подвиг, спася ему жизнь. Положили цветы на могилы его родителей и бабушки. Постояли возле дома, в котором когда-то жила его семья, и который теперь принадлежал кому-то другому. Побывали также у дома, где жила семья Берджесов. Долго сидели на бревне в роще, где был их сарайчик, в котором они проводили столько времени. Тим расчистил могилку Спайка. На дереве все еще сохранилась надпись, вырезанная Эмми. Они вспоминали свое детство, сидя рядышком на бревне, унесшись в далекое прошлое. А потом Кэрол стала рассказывать, как она жила после того, как он исчез. Все рассказала, и сама этому удивилась. Но ведь наверняка он и так все про нее знал, Даяна ему поведала об этом во всех подробностях, или это была бы не Даяна. Рассказала о пожаре, о том, как жилось ей с матерью, как она продала ее, как хотела покончить с собой, как ее забрал отец, который, как потом выяснилось, и не отец вовсе. Рассказывала, как жила у Куртни. И на этом ее рассказ закончился, закончился на том, когда кончилось ее детство и начиналась взрослая жизнь, где был Мэтт, Джек, Рэй…

Тим выслушал ее внимательно, с интересом, не перебивая. Продолжения оборванной на середине истории требовать не стал. Да и зачем? Все ведь и так знал от Даяны. Все да не все. Потому что даже Даяне она не открывалась до конца.

А Тим рассказал свою историю. Не очень подробно, правда, не так, как она, с урывками и недомолвками, но Кэрол не обиделась на него за то, что он пытается скрыть что-то, о чем бы ему ни хотелось вспоминать. Она задала ему только один вопрос, не удержавшись. Почему он не захотел жить с взявшей над ним опекунство богатой вдовой, и сбежал в никуда, на улицы.

Он покраснел до корней волос, смешавшись, и Кэрол поспешила сменить тему, не настаивая на ответе.

Но любопытство ее разгорелось еще больше. Похоже, его расстроило то, что он не смог ей ответить откровенностью на откровенность. Ведь она поделилась с ним даже тем, как поступила с ней мать, отдав мужчине еще девочкой. После долгих мучительных колебаний, он решил ответить на ее вопрос, хотя не рассказывал об этом даже Даяне.

- Я не сразу понял, зачем я ей понадобился. Она была молода, и мне казалось странным, что она решила заняться воспитанием подростка… мне было уже пятнадцать, а обычно, если и забирают в семьи детей, то помладше. Когда я у нее об этом спросил, она сказала лишь, что я «славный мальчик». Но даже тогда мне и в голову не пришло…

Он смущенно улыбнулся, снова заливаясь румянцем, увидев, как расширились глаза Кэрол.

- Ну, в общем, вот так… вижу, ты поняла.

- Боже, Тимми, но ведь ты был еще ребенком!

- Я был на год старше тебя… когда с тобой это произошло… - он осекся, пожалев о том, что сказал. - Ой, прости меня.

- Мне не было еще четырнадцати, ты прав. И я была ребенком. Я даже выглядела ребенком, девочкой, даже не девушкой пока… У меня еще даже мыслей об этом не появлялось… я имею ввиду, о сексе. Поэтому я бегала от мужчин, как от огня, и ни с кем не могла встречаться… пока не встретилась с Мэттом… своим первым мужем, - голос ее наполнился бесконечной болью, которую она не смогла скрыть. - Мне было девятнадцать. До этого я ни с кем не встречалась. Рэй меня все время этим подкалывал.

- Рэй… это тот, кого цапнул сегодня Спайк?

- Ну да. Он.

- Красивый, - тихо заметил Тим, не смотря на нее.

Кэрол удивленно взглянула на него.

- Я сразу понял, что это он. Даяна мне о нем рассказывала. Ты, конечно, извини, но она мне все уши прожужжала о себе, да о тебе, когда мы встретились. Ведь больше ей рассказывать и не о чем было…

- Ничего.