густые каштановые волосы прикрывали обнажённую спину, а грудью она крепко прислонялась к его телу.
Четвёртая – просто выбивала почву из-под ног – влюблённая обнажённая пара вместе возлежала на надгробной плите и смотрела друг на друга с нескрываемой нежностью.
— Мда…. Картина маслом. Хатидже ханым со всем потеряла рассудок? Зачем ей понадобилось использовать надгробную плиту, как ложе? Она что не нашла другого места для своих страстных встреч? И зачем нужно было запечатлеть все пикантные подробности на холсте, и кто это всё нарисовал? — Голос Миланы почему-то сейчас напоминал визг.
Вместо ответа Ирина подошла к ступеням, которые вели к самой огромной арке в зале и сев на них обвила руками колени.
— Значит медальон у неё.
— И она очень дорожит им. Помню какая была радость, когда она нашла его тут.
— Радость? Она что не понимала, кому принадлежала эта вещь? Можно подумать она нашла его на дороге, во время прогулки! Неслыханно! — Не унималась Милана.
И тут женщину словно током ударило – не многовато ли правды как для чужого человека?
Гостья пытливо посмотрела на сидящую Ирину, которая внезапно притихла, но всё её теперь поведение говорило, что последняя теперь что-то стала ждать.
Их взгляды встретились и Милана лукаво улыбнулась:
— Хотя ты сказала, что нет уже прежней императрицы, а только её грехи, но это далеко не так. В тебе никуда не делась та самая самодержица во всех её проявлениях. Это не в твоих правилах появляться перед каждым гостем, тем более открывать такого рода тайны.
Ирины хмыкнула и в свою очередь лукаво посмотрела на собеседницу:
— И после этого ты продолжишь считать себя каждым гостем?
— Ну даже если я могу о себе так не сказать, то факт остаётся фактом – я тут чужой человек и прибыла исключительно чтобы этот прекрасный дворец превратить в роскошный отель. Хотя мне подсказывает интуиция — это не твоё желание.
— Верно. Хватит того, что моё спокойствие окончилось, когда хозяйка нашла это место и посмела украсть то, что оставил мне мой возлюбленный. Её выдали замуж за старого и скверного человека. Хатидже ханым ненавидела его всей душой и было за что. Нескончаемые упрёки, унижения и обиды….
— Она так боялась своего мужа, что это место оказалось для них пристанищем рая?
— По началу мне так тоже казалось……
Императрица не закончила свою мысль. Она тут же поднялась на ноги и медленно подойдя к Милане с нотками надменности в голосе проронила:
— Ты не просто случайная гостья в этом дворце. Ты уже часть всего, что вскоре тут произойдёт.
— Но мне придётся отказаться от затеи превратить это место в место прибытия чужих людей. – Закончила за неё Милана.
— Разве можно что-либо тут изменить без меня и Хатидже?
— Тогда один нескромный вопрос к тебе и нынешней хозяйки. Зачем понадобилось приглашать меня сюда?
— Вскоре ты сама всё поймёшь.
— Пока для меня это остаётся непонятным, в прочем как любовная связь может быть связана с попыткой создания роскошного отеля во дворце.
— Ответ ты найдёшь в салоне за портретом над камином. Это всё, чем я могу тебе помочь. Нам пора возвращаться. Скоро будет светать, а ты ещё не сомкнула глаз.
— За портретом над камином. Хм…. И как ты себе представляешь это? Как мне среди бела дня заглянуть за портрет, который висит довольно высоко при этом не привлечь внимание хозяйки или прислуги?
— Ну мы же не днём пришли сюда.
— Логично. Осталось подумать, как ещё взобраться туда! Ха-ха!
Милана возвратилась в свою комнату, и плотно закрыв дверь опустилась на кровать.
Лунный свет проникал в её покои и хорошо освещал всё вокруг. Неужели всё, что произошло было не сном? С одной стороны, письмо незнакомца — с другой призрак властной императрицы, что бродит тут до сих пор.
Милана уронила голову на подушку, говоря себе, что не сможет уснуть, однако всё случилось внезапно….
Она даже не почувствовала, как провалилась в «объятия Морфея».
Итак, всё произошло опять в точности до мелочей.
Запоздалое утро, письмо в клюве серебряного сокола, в котором на этот раз содержалось всего несколько строчек: «За картиной над камином»
Милану подобно током ударило…
Что это? Сначала Ирина, потом этот незнакомец.
Неужели они говорят за одно и то же?
Молодая женщина закрыла руками лицо и с громким стоном повалилась на кровать.
Откуда всё это свалилось на её голову?
Ну какое ей дело до чужих тайн?
Кто придумал вовлечь её во все это, и кто пишет ей письма?
А ведь всё начиналось с обычного в её жизни события– создать прекрасный пансион из роскошной виллы…
И на тебе.
Неожиданно с открытого балкона донёсся громкий звук свирели. Музыка оказалась на столько прелестной, что заставила тут же Милану выйти из комнаты наружу и застыть очарованной.
Кто-то играл долго, но время потеряло счёт.
Музыка, заставляющая задуматься о сущности бытия, о страданиях во всём своём величии.
Это было нечто необыкновенное и не похоже ни на что, что приходилось слушать когда-либо ранее.
— Он опять появился на причале! – Голос Керима даже не заставил Милану содрогнуться.
Этот повеса не постыдился прийти в её комнату даже без стука.
— Кто он? – Спросила настороженно гостья.
— Знать бы кто он такой, вот появиться не пойми откуда, сыграет свою заунывную единственную песню и пропадёт опять на весь год.
Неожиданно Милана бросила взгляд на хозяйку дома, которая стояла не далеко от причала. Она слушала игру незнакомца с замиранием сердца, но почем-то не смела приблизиться.
Гостья не стала обращать внимание Керима на состояние Хатидже ханым и внезапно сорвавшись с места бросилась из комнаты.
Это был тот момент, чтобы не ждать наступления ночи. Никого сейчас не интересовало, что попыталась бы выяснить женщина среди бела дня, так как всё внимание теперь было приковано к играющему на мосту незнакомцу.
Как оказалось, картина над камином не была уж так и высоко, чтобы не дотянуться до неё и не вытащить позади портрета старого супруга хозяйки, свёрнутый в трубочку холст и деревянную шкатулку.
Милана завладела находками и оглянувшись по сторонах тут же бросилась в библиотеку.
То, что предстало перед её глазами вызывало, наверное, ещё больше изумления, чем обнажённые портреты хозяйки – на картине изображалась Хатидже ханым с каким-то молодым незнакомцем, который не был тем самым! человеком, которого она видела на портретах в подвале.
Запыленная шкатулка открыла взору не менее интересную вещь – массивное бриллиантовое колье с сапфирами, которое согласно письму, хотел подарить (или показать) ей неизвестный «воздыхатель».
Милана встала из-за дубового стола, и забрав картину и драгоценность решительно направилась к Хатидже ханым.
Такая находка добавляла ещё больше вопросов чем ответов и подумать только кто о них поведал гостье – призрак императрицы и тот, кто каждое утро оставляет ей письмо.
Потрясающе! Кому скажи – ни за что не поверят!
Хозяйка дома, облачённая сегодня в лиловый костюм, разместилась в небольшой беседке, стоящей прямо на против причала, который уже был пуст.
Музыка стихла, незнакомец исчез, а Хатидже ханым была совершенно разбита.
Она поднесла чашку с кофе к дрожащим губам, потом поставила её на блюдце и на спех стала утирать слёзы.
Милана остановилась на полушаге от входа к беседке, а потом решительно вошла под навес, положила свёрнутый холст, бриллиантовое колье на столик и стала терпеливо ожидать.
Нужно было дать время старой даме прийти в себя.
Хатидже ханым бросила ненавистный взгляд на предметы, извлечённые из-за картины и горько проронила:
— Они уничтожили всю мою жизнь. Сначала отец, выдавший замуж за своего друга, потом муж, превративший существование в ад на земле. Эти двое людей никогда не заботились о моих чувствах. Никто никогда не спросил, чего хочу я. Они диктовали свои условия, которые мне оставалось всего лишь принять. Моё терпение окончилось, когда отца не стало. Я решилась на отчаянный шаг, чтобы покончить с замужеством, навязанным мне против воли. В то время муж стал, наверное, ещё ужаснее. Складывалось впечатление, что пока отец был жив супруг хоть иногда сдерживал свои эмоции, но теперь ему некого было бы бояться, если у него было когда-то такое чувство. Я больше не колебалась. Волей случая мне как-то удалось обнаружить подземный зал, времен византийской империи. Так я поняла, что наша вилла – всего лишь оболочка дворца великой императрицы Исаврийской. Именно здесь у меня зародилась идея как я смогу отомстить моему супругу и довести его до крайности.
Я нарисовала четыре портрета, на котором изобразила себя и мужчину, который никогда не существовал в моей жизни, но которого хотела бы видеть рядом с собой. Это были картины полные страстной любви и нежности и были настолько реалистичны, что в их подлинности не могло бы быть и крупицы сомнения. А когда работы были окончены – я развесила их по всему холлу……
Милана не заметила, как поданное ей кофе прислугой пролилось из чашки на платье, и она, тут же поставив прибор на стол принялась вытираться салфеткой.
— Что вы сделали? Развесили доказательство своей несуществующей измены? А вдруг он бы убил вас? Вы такого не подумали? – Почему – то шёпотом переспросила Милана, подобно их кто-то мог услышать.
— В тот момент мне было всё равно, а когда ты в отчаянье, то думается очень плохо.
На удивление супруг не обронил ни слова. Собственноручно снял картины со стен и просто оставил их в дальнем углу салона.
Он стал хранить подозрительное молчание, и я понимала, что отныне меня ничего хорошего не может ждать.
Всё случилось спустя две недели – в наш дом пожаловал гость, который точь-в-точь был похож на выдуманного мною человека на картине! Но как такое возможно? Ведь он не должен был существовать вообще! Однако это был родственник наших соседей и муж его хорошо знал. О том, что такой человек существует я узнала только в день его визита. Это был шок, сумасшествие, которое невозможно было бы объяснить! И как я могла бы донести своему обезумевшему от ревности супругу, что это была моя выдумка и этот молодой человек тут совершенно не причём?
Тщетно. Никакие доводы не возымели бы силы.
Я ожидала, что этот тиран разведётся со мной, но он пожелал наказать невиновного.
Супруг предложил ему выпить кофе как раз на этой террасе, а потом…. Я уже поздно спохватилась, когда они сели на наше небольшое судно и были очень далеко от берега…
С тех пор их никто не видел…
Итак, во мне стали жить два чувства – угрызения совести от гибели невиновного человека и в то же время чувство умиротворения – ведь больше никто не превращал жизнь в моём доме в ад.
Спустя год супруг был признан скончавшимся, и я приобрела статус вдовы.
Но судьба решила сыграть со мной злую шутку – где-то через несколько месяцев после моего официального ношения траура на виллу пожаловал человек, мужчина, ставшим моим дыханием и всем миром – это был старший брат того самого рокового гостя, по ужасной случайности, изображённом на холстах.
Я не могла открыть ему правду о его брате. Он искал его долго, а в этом доме обрывалась его связь с семьёй. Могла ли я сказать, что он уплыл с моим супругом
