«Раз уж я здесь, Саша, пришла – пей, - улыбается самой очаровательной улыбкой. – Чего добру пропадать. – Затем обращает на нас внимание. – Мальчики, вы то, чего застыли? Пейте! это я у Сергуни в гостях». В воздухе послышалась одному мне слышимая вибрация. «И мне налейте, - продолжает Таня. – Или для дамы угощения жалко?» Со стороны я выглядел клоуном, так соскочил со стула, чуть не грохнулся, поскользнувшись на дорожке и брякаю: «Проше бардзо, пани Татьяна!». Она сбрасывает пальто мне на руки. «Как говорят у вас в Польше, - она присаживается на стул, – дзенькую бардзо, пан Сергей!»
Обстановка тотчас разрядилась. Атмосфера стала дружеской. Я налил Тане водки. «Ничего другого нет, простите!» - «Я выпью водки за милую душу!» Мы чокнулись рюмками. Все вместе и разом выпили. «Мальчики, уважьте даму, - раскраснелась и похорошела одновременно Таня, а уж как засверкали её глаза. – В комнате не курите. И откройте форточку. Надо проветрить помещение».
***
Нынешний я, разменявши шестой десяток, и сейчас со щемящим чувством в сердце вспоминаю наши дружеские соседские посиделки и очень, очень-очень так не хватает духа того замечательного времени, когда жили сопереживанием друг за друга или радовались совместно чьей-то удаче или успеху, что-то притягательное осталось там, где прожитые годы сокрыты туманом неизвестности.
Чета Бондарей уехали в середине девяностых домой, уже в «незалэжную» Украину, в свой провинциальный городок, расположенный в часе езды поездом от Одессы.
Посчастливилось один раз у них погостить. Как в прежнее время, сидели, выпивали, вспоминали приятные моменты в жизни в Якутии. Таня обмолвилась, что нужно было годика два ещё поработать. Без детей. Оставить их на воспитание бабушки. Вечером следующего дня разоткровенничалась, что из этой страны, Украины, нужно валить, пока молодые и есть здоровье. Саня со мной поделился, что Таня уже ездила в Польшу, возила туда вилки-ложки алюминиевые. Назад волокла «на горбу» (её слова) тяжеленые сумки с одеждой. «Можно и в Польшу свалить, - говорила она перед моим отъездом, он совпал с очередной бизнес-поездкой в Речь Посполитую, стояли на платформе и беседовали. – Освоиться там. Год-другой погодя перебраться в Европу».
Пару лет мы ещё переписывались. Почта работала исправно. Последнее письмо к Бондарям вернулось с пометкой «адресат выбыл».
Где сейчас обретает чета Бондарей, чем занимается? Пытался разыскать через известные социальные сети – безуспешно…
3
Трагично сложилась судьба Андрея.
Через год после события его опишу ниже, он летом потерял сознание на ступенях магазина. Лёгкое сотрясение мозга – поставили диагноз. Приступ повторился неделю спустя – он потерял сознание на автобусной остановке. Считаю чудом, что я как раз опаздывал на встречу и вышел на ту остановку и услышал, как причитает с осуждением одна «сострадательная» бабуля: «Молодой, а с утра наклюкался как последняя скотина». Взывать к совести бабули не стал. Попросил продавца из киоска, чтобы вызвали «скорую помощь». Мир не без добрых людей. Нашлась женщина-медик. Она принялась приводить Дрюню в сознание, массируя лицо и поливая его водой из бутылочки. Второй обморок списали на жару. Дни стояли знойные, на небе ни облачка, пыль висела столбом и пот тёк по лицу и телу. Только женщина-медик заметила, что не мешало бы провериться у специалиста.
Мать увезла Андрея домой летом. Осенью ко мне зашёл Славка. Лицо искажено; руки подрагивают; нижняя губа отвисла. Весь бледен. «Андрюха… умер…» Сказал и сел. И заплакал. Я прослезился вместе с ним. Жаль молодую жизнь, ведь мог жить и жить. Впоследствии от Андрюхиной тётки узнали, ему, кубанскому казаку, крепкому парубку, выросшему среди вольных просторных степей, был категорически противопоказан климат Якутии. Андрей этого не знал. Никто не знал. За знание пришлось заплатить такую тяжёлую цену.
***
Несколько удачнее развился сценарий жизни Славки.
На Покрова того же года он познакомился с жительницей Питера Мариной Суровцевой. Она прилетела с подругой погостить в Якутск, познакомиться с севером, а познакомилась с парнем. Где сошлись пути-дорожки Славки и Марины? Вот и не верь после этого в судьбу.
Недели за две до новогодних торжеств Славка, сияя медным новым пятаком, распрощался со мной. «Уезжаю в Питер, Серый. К Марине. Знакомиться с родителями. Она согласилась стать моей женой». Мы пожали руки. Вдруг славка дрогнул. «Не хочу как Андрюха кончить. Вдруг север и мне противопоказан».
Тихоня Коляня также тихо пропал с горизонта. Вот мы с ним вчера-позавчера встретились в коридоре, поболтали, покурили, выпили пива, обсудили события в стране. На десятый день в пустую комнату, где всё ещё раздавались ночами голоса усопшего Андрюхи, уехавшего Славки за своим счастьем в Питер и по-английски исчезнувшего Коляни, въехала молодая семья с маленьким ребёнком.
4
Пауза возникла и затянулась.
Андрюха застыл лицом к окну. Славка снова погрузился в журнальное бесстыдство – пялиться на голых баб. Я посмотрел на дно кружки – остатки кофе светло-коричневыми потёками растеклись по слегка выпуклой плоскости дна и застыли тонкими перекрещивающимися плавно-округлыми линиями, образуя какой-то фантастически-инфернальный узор.
Если бы я обладал способностями читать эти заковыристые линии Судьбы, - те кто верит в гадание на кофейной гуде, меня понимают, - я, может-быть остался бы дома. Увы! В волшебные свойства кофейных остатков предсказывать будущее не верил и просто вспомнил. Что кое-кому обещал сегодня прийти на рандеву. Повеселев и воспрянув, бодро сказал парням:
- Трэ бон, мон ами. Мне пора идти. Вернусь час-другой спустя. Надеюсь… Андрей!
- А! что!
- Слава!
- Чо надо-то! – он с трудом оторвался от магического созерцания обнажённой красотки с осиной талией и огромными, размером с баскетбольные мячи буферами.
- Шоколада, блин! Вернусь скоро. Определитесь к моему приходу с модусом вивенди на этот вечер.
Андрюха и славка медленно переваривали услышанное. Не вытерпел и сказал:
- Решайте, или ночь с девушками из «Рондо» или … Вот пара тысяч… Адью!..
***
Никогда не грезил спортивными рекордами. Ни в пору беззаботной молодости, ни в более зрелые годы. Однако помнил заповедь древних греков, прочитанную в какой-то книге: хочешь быть красивым – бегай, хочешь быть умным – бегай, хочешь быть здоровым – бегай. За точность не ручаюсь, времени с момента ознакомления с сей мудростью прошло достаточно, чтобы её десять раз вспомнить и столько же забыть. Бегал с ленцой. Иногда попросту игнорировал умные слова древних умников наверняка у них обстоятельства складывались по-другому или заняться по утрам нечем, кроме как заботиться о красоте икр.
Маршрут утренней пробежки оставался неизменен: на крыльях сна слетал с крыльца общаги, выбегал на улицу Ф. Попова, мчал мимо магазина «Манчары», выбивая асфальтовый сон из утренних дорог, сворачивал на улицу Халтурина, с неё, не сбавляя скорости, выбегал на Богатырёва, тут моим ногам открывалась вся прелесть колдобин и ям, в которые трудно было не угодить, но я и эти препятствия преодолевал, прежде чем, минуя площадь Победы, устремлял на дамбу и по ней, с молодецким азартом, дури то ещё ого-го сколько, можно и до Москвы не сбивая дыхалку домчать. Финиш моего утреннего забега - полуостров, заросший густыми зарослями тальника, тощих деревец, едва пришедших в себя после весеннего половодья и высокой травы, радующей глаз спектром зелёного цвета. На излюбленной полянке вдали от людских глаз делал зарядку, восстанавливал дыхание и трусцой, ленивейшей трусцой возвращался домой, чтобы окунуться в рутину жизни после душа и плотного завтрака.
Однажды во время пробежки я познакомился с ней, к кому сейчас летел на рандеву на корабле моей души под всеми парусами.
Трудно объяснить доступно вещи, которые не укладываются в образы, кто нами верховодит, и кто направляет наши стопы туда, где происходят встречи. В размеренном ритме я бежал, оставляя невидимые следы, исследуя окружающий мир, замечая тонкости, ранее пропущенные по халатности или по иному недоразумению. Прежним маршрутом, выискивая детали, характерные именно этому дню, как вдруг, едва своим присутствием почтил площадь Победы, как тотчас заметил нечто привлекательное женского пола, упорно изображавшее бег трусцой. Волосы сразу же вздыбил поднявшийся ветерок, и он же донёс до моего обоняния распрекраснейший аромат парфюма, коим сия особа облилась с утра и во мне, что греха таить, взыграл древнейший инстинкт. Он подсказал вариант развития событий, и я дополнил его тем сюжетом, если вдруг лень завладеет мной. Я увеличил темп. Но его же увеличила и та милая особа, думаю, она своим женским чутьём ощутила классическую погоню самца за самкой. Я поднажал, вбивая подошвы кед в асфальт. И не ветер, ураган трепал мои кудри. Расстояние сокращалось. О-о-о! я уже мог рассмотреть фигурку утренней прелестницы, решившей развлечь себя подражанием спорту, хвост светлых волос, качающийся маятником и перетянутый синей лентой, синие же – ох, любят же женщины гармонию в деталях! – спортивные брючки, купленные на размер меньше, чтобы в выгодном свете представить соперницам и окружающим все свои достоинства и белая, режущая глаза своей первозданно-фабричной жемчужно-молочной белизной футболка.
Внутри тоже что-то подсказывало мне торопиться, как бы случайный соперник не опередил и не застолбил делянку.
Оглядываться волшебница не думала, но темп наращивала. Я тоже не лыком шит – перешёл на внутренний резерв.
Детали, чёрт бы их побрал, одной маленькой детали моя обладательница волнующей фигурки не учла, свернув направо с дамбы, решив по крутому скользкому склону сбежать вниз, чтобы избавиться от преследования.
Провидение шло со мной об руку, и оно же под изящную ножку красавицы в новенькой кроссовке подложило небольшой кусок плёнки, ею кроют теплицы. Этого оказалось достаточно, чтобы моя прелестница стала моей добычей. Девушка подворачивает ступню и со всего размаху шлёпается своей аппетитной попкой на землю, вскрикивает, сбивает спиной, с травы подвески сияющей в солнечных лучах росы, однотонная белая футболка становится двухтонной.
Кто в момент падения пел в моей груди: ангелы или бесы?! Уже не важно, даже сейчас, по прошествии стольких лет. Провидение толкнуло эту инфернальницу прямо ко мне в объятия, как это им и задумывалось.
— Это всё из-за тебя! – сквозь слёзы крикнула она, когда я приблизился к девушке, скользя по траве, как по снегу.
- Мы уже перешли на ты! – язвил я, отчего-то избранный тон поведения спортсменки заставил теми же граблями чесать в ответ её лужайку.
- Зачем гнался за мной? – дрожал её голос. – Что хотел?
- Ничего. Просто бежал.
Она хлопнула рукой по траве.
- Не ври! Ты преследовал меня. Зачем?
- Сдалась ты мне, крапива
