пакет молока - Вот, убери в сумку, что бы не потерять, это твоей дочери на гостинцы, молоко тоже возьми, я его почти не пью, тебе покупала, для девочки.
Деньги мне конечно были нужны, но я попыталась было отказаться, мол есть пока еще, теперь не надо. Но бабушка махнула рукой - Бери-бери, дочери фрукты купишь.
- Погоди ка, — вдруг сказала бабушка, когда я уже собиралась в коридоре - я тут тебе кой-чего приготовила.
Она сунула мне в руки кулек с конфетами странного вида.
- Это я тебе от курения наварила. Специальный рецепт никотиновых леденцов. На табаке, молоке и сахаре. Если будешь каждый раз класть леденец в рот вместо сигареты, очень скоро бросишь курить.
- Не надо было. Не брошу.
- А ты попробуй. Многие говорят, что эти леденцы им помогают.
Мне хотелось еще посидеть с бабушкой, как раньше, до самой ночи пить чай, смотреть телевизор и болтать о пустяках. Но бабушка буквально выставила меня вон. Напоследок не забыв добавить - как доедешь позвони. А не как обычно.
Я прекрасно знала что она имеет в виду. Обычно я доезжая до дома падаю в кровать забыв про все на свете, тем более забыв позвонить. Поэтому обычно бабушка всегда звонит мне сама и ругает меня за отсутствие памяти и совести.
Я шла по темной улице и все никак не могла избавиться от тяжелого чувства. Все было не так. Все неправильно. И хотя теперь я шла под горку идти мне было куда как тяжелее чем днем, когда я поднималась к дому бабушки. У метро мне захотелось перекурить. Я остановилась, вытащила пачку из кармана и вспомнила про бабушкины леденцы. Положив сигареты обратно в карман я выудила один леденец и затолкала в рот. Боже! Боже! Какая гадость! Меня чуть не стошнило. Как это можно есть? Кто ей дал это рецепт? Отравить что ли меня хотят?! Что за адское зелье?! Что за монстр надоумил ее? Я выплюнула леденец в траву и с наслаждением закурила. С такими леденцами не то что курить, жить перехочешь. Может быть на это и расчет?
В метро меня разморило. Я задремала и проспала до самой своей остановки. Благо проехать ее невозможно, так как она конечная.
В этот раз сразу же, как только вышла из дверей метро на улицу я выудила из кармана телефон и набрала бабушке - Я почти дома. Вот вышла из метро.
До самого дома я болтала с бабушкой о всякой всячине. Понимая, что на самом деле я уже соскучилась и с удовольствием вернулась бы обратно.
Всю неделю я работала, мне просто некогда было думать о чем-то еще. Работа поглощала все мое время и все мои силы. Дочь и племянники занимали все мои мысли. Может быть раз или два я еще разговаривала с бабушкой по телефону. Даже поругались было, но помирились почти сразу же. Как-то бабушка позвонила мне, когда я возвращалась с Маяковской. Я только что получила свои новые книги на руки. И решила сделать круг, чтобы зайти в "Ваби-Саби" на Арбатской. Что бы отметить это событие, выпить пива, поесть роллы и суши, скушать воздушный десерт под кофе с пенкой. И отдохнуть, душой и телом. Зазвонил смартфон, на его экране появилось бабушкино фото.
- Да?
- Ты где? Я звонила тебе домой. Наташа говорит ты уехала еще утром.
- Я ездила за книгами. Только что получила. Решила отметить. Вот сижу в кафе, ем суши, пью кофе.
- Богатая ты у нас очень. По кафе ходишь. А денег нет. - заворчала бабушка и вдруг совсем по-детски спросила - А что такое суши?
- Да ерунда ба, это сырая рыба с вареным рисом.
Мне стало очень грустно. И мысленно я пообещала себе, что обязательно привезу бабушке попробовать пиццу и суши. Просто для того, чтобы она узнала что это такое.
А потом бабушка попала в больницу. Раз, другой, третий. Из-за плотного графика работы я не могла ее навещать. К ней ездили мои родители. И рассказывали мне о ее состоянии. Я и понятия не имела насколько все плохо. До самой последней минуты от меня скрывалось истинное положение дел. Более того, я приехала к бабушке на девятое мая, поздравляла ее с праздником, она приняла от меня открытку и красные гвоздики, я к сожалению забежала лишь мельком, не на долго и мы провели вместе не более получаса. Отправляя меня по обыкновению мыть руки бабушка сказала - Возьми новое полотенце. Там в стойке, на кухне.
Я открыла дверцу стойки и долго смотрела на полки, там лежали стопки постельного белья, чистые полотенца, старые стиранные простыни, которые бабушка специально оставляла на тряпки, ну стол там протереть или пол помыть. Я всё никак не могла сообразить, какое полотенце можно брать.
- Смотри на нижней полке - крикнула бабушка из комнаты.
Я присела рядом со стойкой и стала перебирать полотенца, вдруг моя рука наткнулась на мягкую, скользящую ткань никак не похожую на ощупь на полотенце. Из любопытства я потянула ткань на себя и вытащила черный, совершенно черный платок. Платок явно не был новым, но я раньше никогда не видела его у бабушки. Хотя кажется знала в ее доме каждый угол и каждый ящик изучила еще с детства, наизусть зная где и что у нее лежит. Да ведь я столько лет жила тут. Но почему-то никогда не видела этого платка. Мне снова стало страшно. Я поспешно скомкала платок и засунула его в самый дальний угол. Было гадкое чувство, словно я взяла в руки гадюку. Схватив первое попавшееся полотенце я пошла в ванну. Теплая вода и привычный аромат бабушкиного мыла успокоил меня немного. Тщательно обтерев руки, я повесила влажное полотенце на батарею и аккуратно его расправила. И только после этого уже более менее спокойная отправилась к бабушке в комнату пить чай.
- Прихвати с кухни сахарницу - крикнула она услышав, что я хлопнула дверью в ванную комнату.
Мы с бабушкой не спеша попили чай и после сердечно распрощались.
- Береги дочку. Общайся с сестрой почаще. Не отталкивай их от себя. Ближе чем они у тебя все равно никого нет - сказал мне на прощание бабушка.
Поведение бабушки мне показалось странным. Даже более чем. Но я не стала обращать внимание на мелочи. Все же возраст. Только черный платок беспокоил меня. И я никак не могла выкинуть его из головы. "Ерунда. Ерунда" - говорила я себе - "Да ну мало ли. Чего я сразу." Но мне было очень не спокойно.
А буквально через неделю папа попросил меня оставить работу и поехать ухаживать за бабушкой которая теперь совсем слегла.
- Она очень плоха. А я не могу разорваться между внуками, мамой и бабушкой. Ты сейчас там нужнее чем на работе!
Я уволилась, чтобы провести последние дни рядом с близким человеком.
Бабушка уже почти не вставала. Не могла сама есть, не могла сама дойти до туалета. Более того, она никого не узнавала. Из больницы в последний раз куда она попала с двусторонней пневмонией ее выписали недолеченной. Три дня я была рядом с бабушкой. Дважды за это время вызывала ей скорую. Врачи сказали что в больнице ее не долечили и очаг пневмонии возможно еще активен с одной стороны. Но меня предупредили, что состояние крайне сложное и поездка в больницу теперь уже скорее всего ничем не поможет. И дело совсем не в пневмонии.
- Вы просто отвезете ее умирать. А сделать там всё равно ничего не смогут. - сказал мне молодой врач.
Честно говоря это прозвучало как - Дайте человеку спокойно уйти в мир иной.
Впрочем, нам дали лекарства и сделали уколы. Каждый день я аккуратно давала бабушке все лекарства, что прописал ей врач. Но лучше ей не становилось.
Лишь однажды за все это время она узнала меня и позвала назвав по имени. Она очень обрадовалась увидев меня рядом с собой. Все остальное время бабушка разговаривала со всеми кого давно нет в живых. Я сидела у ее постели и слушала, как она разговаривает с Кимом, с Володей и с Витей, как общается с дедом и что-то им всем втолковывает, с чем-то соглашается. Однажды она вдруг стала уговаривать меня взять ее кольцо. Обязательно взять ее кольцо.
- Возьми мое кольцо. Я хочу чтобы оно было у тебя. Это твое кольцо. Я хочу чтобы оно осталось тебе. Обязательно возьми мое кольцо.
Я не понимала о каком кольце вообще речь. И ко мне ли обращается бабушка которая совершенно никого, в том числе и меня не узнает уже какой день. Зато я отчетливо понимала, что все эти гости из другого мира для нее сейчас намного реальнее чем я. А я лишь привидение из уже почти чужого уходящего для нее мира. И не была уверена, что ее слова о кольце вообще относятся ко мне, а не к кому-то из мира мертвых.
К вечеру третьего дня состояние бабушки ухудшилось. Ночью она стонала и бредила. Я поставила свечи перед маленькой иконой. Единственной иконой в бабушкином доме. Так как бабушка крестилась совсем недавно. И часто спрашивала меня о том, какие порядки в церкви, как надо причащаться и исповедоваться. И надо ли ей это теперь сделать, когда она болеет. Я звала ее в церковь. Рассказала про новый храм, красивый, современный построенный недалеко от метро Чертановская. Но все же ближе к нам, чем другие храмы. Я все звала ее пойти со мной. Но она постоянно откладывала эту поездку.
- Сил нет совсем. - говорила бабушка - устала я. Вот отдохну немного, приду в себя, станет получше и сходим. Обязательно сходим.
Мы так и не сходили. Не успели. Как не успела я привезти ей суши и роллы, купить пиццу. А теперь это разве имело значение для нее?
Икона у бабушки в доме была. Поэтому поставив икону у кровати и поставив свечу у иконы я всю ночь молилась о здравии, о том чтобы бог дал бабушке наконец облегчение ее стояния, вернул ей силы и здоровье. Я понимала, что я не готова сейчас отпустить ее. Она сейчас еще очень, очень нам всем нужна.
К утру я решила прилечь и вздремнуть, но стоило мне задремать, как меня словно толкнули в бок. Я вскочила и побежала в комнату к бабушке. Бабушка тяжело дышала и не открывала глаз. Было понятно что что-то совсем не так, что сейчас ей совсем плохо. Схватив телефон я позвонила сначала в скорую, а потом папе - Бабушке очень плохо. Срочно приезжай!
Скорая приехала уже только для того, чтобы сообщить мне о смерти бабушки и зафиксировать этот факт. Хотя я это и без них вполне сообразила. Во всяком случае после того как на все мои попытки реанимировать бабушку самостоятельно ничего не случилось. Она не открыла глаза, не пошевелилась и ничего не сказала. А просто лежала бледная, холодная и безучастная ко всему.
Плакать сначала я не могла. У меня был глубокий шок. Поэтому понадобилось время и некоторые душевные усилия, что бы я смогла заплакать и выплакать хотя бы часть этой боли. Мне казалось, что все это происходит совершенно не со мной. Это не я и не моя бабушка. Так просто не может быть. Так быть не должно.
Потом приехали люди и увезли бабушку в морг. Пришел участковый и заполнил какие-то документы. Говорил, что моя бабушка была сильный и хороший человек. Что она достойный человек из поколения героев. Которых теперь становится все меньше и меньше. Приехал папа. Что-то все суетились. Я что-то говорила, отвечала, заполняла, но ничего не понимала, не соображала и почти ничего не чувствовала. Я кажется сказала, что на зеркала надо обязательно надеть что-то, покрывала. Так принято. Но кажется всем, в том числе и мне было наплевать. Когда я уезжала то зеркала еще не были накрыты.
Потом были похороны. На которые приехали только немногочисленные самые близкие родственники. Сыновья, невестки, внуки, правнуки, сестра с мужем, племянники, кто-то из близких друзей стояли у гроба родного им человека. В похоронной машине
