Украинский гамбит

муха! – с облегчением выругался Костя. – Чего ты меня пугаешь?!
– Да нет, – засмеялся Сашка. – Она действительно похожа на эту как её… э-э-э… Олесю Тищенко.
– Входите, открыто, – раздалось из-за двери.
– Ну-ка… ну-ка… – Костя с интересом открыл дверь и заглянул внутрь.
У стола перед крохотным, подслеповатым окном действительно сидела женщина, как две капли воды похожая на одного из нынешних президентов Украины. Должно быть, она разгадывала кроссворды, потому что сняла очки и отложила в сторону журнал. На голове у неё была уложена точно такая же коса, как у Олеси Тищенко. Да и фигура и выражение лица было, как у президенши, только одета попроще – в телогрейку и валенки.
– Может, Олеся, действительно прячется здесь? – предположил Костя.
Впрочем, внимательно её разглядеть было невозможно, потому что под потолком едва тлела электрическая лампочка. И от этого казалось, что в складе ещё темней.
Едрить твою налево. Бывает же такое! – удивился Костя, разглядывая двойника нью-президенши.
– Вам чего, ребята? – добродушно спросила женщина, очень и очень похожая на Олесю Тищенко.
– Да мы, собственно… – смущенно произнёс Сашка. – Мы за снарядами!
– За какими снарядами?.. – удивилась женщина.
– Да нам снаряды нужны для танка.
– А-а-а… – сообразила она. – Нет, ребятки, снарядов здесь отродясь не было.
– А что было, если не секрет? – поинтересовался Костя.
– Какой же здесь секрет? – удивилась женщина. – Все знают, что это хранилище промышленной взрывчатки. Только всё уже растащили.
– Кто?.. – неподдельно удивился Сашка и вопросительно оттопырил губу.
– Известно, кто – наши, повстанцы! Они завалы делают на дорогах. Вот им и нужна взрывчатка.
– А что же вы тогда здесь сторожите?
– Да чтобы никто не шарил без надобности.
– А что, больше ничего не осталось?
– А вам много надо?
– Да я не знаю?.. – Сашка вопросительно оглянулся на Костю.
– Дайте нам, сколько есть, – попросил Костя.
– Мешка хватит?
– О! Хорошо! – воскликнул Сашка. – И капселей.
– А они с запальными шнурами, – пояснила женщина, направляясь в глубь склада.
Костя вопросительно посмотрел на Сашку.
– Я испугался, – признался Сашка. – А вдруг она действительно Тищенко? – И добавил, озорно блеснув глазами: – Прячется здесь!
– Ну да, – согласился Костя. – Сидела бы она на радость нам.
Сашка восторженно засмеялся. Он вообще быстро находил повод лишний раз похихикать. Впрочем, в этот раз ему не дало разойтись обожжённое лицо.
Женщина, как две капли похожая на Олесю Тищенко, вернулась через пару минут, волоча по полу бумажный мешок.
Костя разочарованно заглянул в него. В его представлении взрывчатка должна была выглядеть более весомее, что ли. В солидном ящике – да, но только никак не в бумажном мешке. То, что лежало внутри, его тоже разочаровало. Оно походило на толстые церковные свечи, завернутые в красную промасленную бумагу.
– А как пользоваться? – спросил он.
Женщина достала одну такую «свечку» и пояснила.
– Вот запальный шнур. Горит пятнадцать секунд. Я сунула вам ещё бухту. Поняли? Обвязываете дерево, поджигаете и разбегаетесь.
– Ясно, – сказал Костя, поднимая мешок и направляясь к выходу. – Вы бы уходили, – посоветовал он сторожихе. – В двух километрах отсюда полно пиндосов.
– А это кто такие? – поинтересовалась она, надевая очки и берясь за журнал.
– Ну американцы... Морская пехота… Не дай бог, не разобравшись, бабахнут по вашему складу.
– Может, его взорвать?.. – предложил наивный Сашка.
– Я вам взорву! – грозно сказала женщина, похожая на Олесю Тищенко, и погрозила им карандашом. – Каждый будет приходить и взрывать!
– Ладно, – примирительно сказал Костя. – Спасибо за взрывчатку.
– Пожалуйста, – ответила женщина, всё ещё ворча себе под нос.
– Не обижайтесь на нас, просто американцам достанется ваша взрывчатка, – сказал Сашка.
Ничего не ответила сторожиха, похожая на Олесю Тищенко. Может быть, она не поняла? – подумал Костя, как до самого развала Украины ничего не понимала Олеся Тищенко.
– Нужна она им, – с усмешкой высказался Костя, когда они вышли на белый свет, волоча за собой мешок.
Они вернулись к «газели», и прежде чем открыть дверь, Костя вежливо постучал в неё. Он клял себя за то, что не может отделаться от чувства ревности.
За дверью помолчали, потом Завета сказала своим бархатистый, сочный голосом:
– Да, да… войдите!
Костя распахнул дверь и, не глядя внутрь, поставил между сидениями мешок со взрывчаткой. Игорь сидел поперек салона, вытянув свои длинные ноги в хромовых сапогах. С его морды можно было писать иконы – таким оно было умиротворенным. Завета скромно поправляла блузку, вторая и третья пуговички на которой были расстегнуты, открывая нежную ложбинку. Нет, я не ревную, понял Костя, я просто хочу, чтобы она мне тоже дала.
Сашка, ни на что не обращая внимания, первым делом сунул морду в зеркало. К его разочарованию, лицо у него покраснело ещё больше, потому что становилось всё жарче и жарче.

***
В небе появился дрон . Его даже не было слышно – так высоко он кружил, иногда пропадая за терриконом, высотками и перелесками. Но неизменно возвращался, зудящий, как комар – блеклая смерть, напичканная электроникой и чудо-ракетами. Где-то за сотню километров сидел какой-нибудь самодовольный пиндос и видел весь город в ноутбуке, как на ладони.
– Чёрт! – высунулся в окон Игорь, – точно заметит, сволочь. Погоди, не выезжай… – предупредил он, останавливая Костю движением руки.
Завета одобрительно закивала. Глаза её призывно блеснули. Костя предпочел отвернуться, не в силах справиться с собой.
Они подождали. Интересно, думал Костя, слышно, как ракета летит? Спрашивать у Игоря ему почему-то не хотелось. Или соврёт или посмеётся, подумал он. А ещё решит, что я трушу. Сашка Тулупов тоже выглядывал в окно и радовался непонятно чему. Впрочем, он всегда был таким беспечным и весёлым.
– Если бабахнет, то мы даже ничего не услышим и не поймем, – будничным голосом сказал Игорь. – Легкая, бесшумная смерть, со стороны только страшная.
– Иди ты знаешь, куда… – ответила ему Завета беззлобно, прислушиваясь к комариным звукам снаружи. – Накаркаешь!
– Ничего я не накаркаю, – ответил Игорь. – Я такую смерть уже видел.
Он сообщил это так, словно все должны были уверовать в его неординарность. Впрочем, он это делал всегда и везде одинаково. Костя уже привык. Сашка насмешливо покосился на Костю, но промолчал. А вот Завета была поражена.
– Что именно?.. – удивилась она.
Её чёрные-чёрные брови поползли кверху.
– Ну вот это… и мешок со взрывчаткой.
Завета посмотрела на него, как на сумасшедшего. Её тёмные прекрасные глаза сделались и без того темнее и глубже. Костя набрался мужества и незаметно подвигнул ей в зеркало заднего обзора, чтобы приободрить, ведь она не знала всех странностей Божко. Она просто видела перед собой большего, сильного мужчину с мужественным лицом. А ещё он её спас. Это было огромным, незабываемым плюсом.
Но, видать, белые цветы акации хорошо маскировали машину, и дрон, покружив над районом минут двадцать, улетел, сеять смерть в других местах.
– Не дёргайся, – наставительно сказал Игорь, – ещё посиди.
Костя вышел из машины и прислушался. Всё было спокойно, только там, где взорвался вертолёт, всё ещё поднимались клубы чёрного дыма да слышались какие-то непонятные звуки, словно чем-то тяжёлым скребли по асфальту: «Шу-х-х-х… Шу-х-х-х…» Звук был настолько мощным, что бил по барабанным перепонкам и заставлял трепетать листья акации. Что бы это значило? – думал Костя. Может, они так тушат пламя? В любом случае, отсюда надо побыстрее убираться. Негоже торчать на виду, как три тополя на Плющихе.
Он прыгнул в кабину и завёл двигатель. Самое плохое, что он завёлся не с первого раза и даже не с третьего, а для приличия чихал и глох, чихал и кашлял. Ну давай, давай, дорогой, уговаривал его Костя, давай, и двигатель заработал, но не так, как прежде, а с надрывом. Всё, конец движку, понял Костя. Угробили мы его. Однако двигатель в конце концов то ли разогрелся, то ли понял, что оплошал, но вдруг заработал ровно и тихо, как часики. Костя осторожно тронул с места и выехал на дорогу. Звуки со стороны Югославского перекрестка стали громче. Выносить их не было никаких сил. Там по-прежнему усердно скребли асфальт. Сашка закрыл уши руками. Игорь оскалился и сжал кулаки. Завета испуганно забилась в угол. Костя, стиснув зубы, повернул влево по улице Одинцова и, прислушиваясь к двигателю, понёсся к речке. Когда они свернули за террикон, скребущие звуки стали тише, зато кто-то, кажется, Сашка, крикнул:
– «Хаммер»!
Костя невольно поддал ещё газу. Двигатель тянул ровно и, как показалось Косте, надёжно. Единственное их спасение заключалось в скорости. Свернуть было некуда. К тому же оказалось, что мост через речку Вонючку держался на честном слове – то ли его неудачно подорвали, то ли он всегда был таким. Бревна трещали и прогибались под колесами. Перила вообще отсутствовали. «Хаммер» нагонял спокойно и уверенно. Уйти от него не было никаких шансов. Сейчас он завернёт за террикон и обнаружит нас. Хватит одной пулеметной очереди, думал Костя в тот момент, когда их побитая «газель» осторожно, как калека, перебиралась через речку. Сразу за мостом был резкий поворот налево. Костя затормозил, не заглушая двигателя. Все в недоумении уставились на него.
– Дай зажигалку! – повернулся он к Игорю, – и мешок!
Через секунду он уже нёсся с мешком в руках к речке Вонючке. Костя в жизни так не бегал, даже когда в университете профессионально занимался бегом и наматывал по треку круги. Он даже был в резерве сборной страны, но женщины и вино сманили его с беговой дорожки на легкую жизнь тележурналиста. Всё потекло в другое русло. Костя не жалел. Зачем жалеть, если и так хорошо. К тому же у него появилась Ирка, которая работала на телевидении. Это предопределило его дальнейшую жизнь. У Ирки были потрясающие ноги. В одни ноги можно было влюбиться без оглядки. Их роман продолжался долго – года два. В результате, Ирка стала на него коситься и намекать, что пора и честь знать – жениться или прекратить бесплатно пользоваться её телом. Костя так и не решил, что ему делать. Он постоянно откладывал этот вопрос на потом, и даже поездка в Украину в некоторой степени сыграла ему на руку.
«Хаммер» всё не появлялся и не появлялся. Было слышно, как он обиженно ревёт за поворотом, объезжая колдобины и камни. Костя засунул мешок под хилые опорные балки. Достал две шашки. Ему почему-то казалось, что одной шашки будет недостаточно. Скрутил запальные шнуры и поднёс к ним зажигалку. Щелкнул раз, второй – зажигалка молчала, как убитая.
– Да что б тебя!.. – выругался Костя.
Бежать за спичками к машине было бессмысленно – он элементарно не успел бы. Щёлкнул ещё раз без всякой надежды, с пустой душой, в отчаянии и без веры в судьбу, и, о чудо – фитиль с шипением загорелся. Секунды тянулись, как года. «Хаммер» уже был так близко, что было слышно, как из-под его колес вылетают камушки. А ведь водитель бережёт свою машину, притормаживает, объезжая препятствия, с облегчение подумал Костя, бросая шашки в мешок. Слава нашим разбитым дорогам! Слава нашей бесхозяйственности и разгильдяйству! Ура! Он кинулся